На Долине Ветров проходила в самом деле ожесточённая интересная битва. Я вместе с подчинёнными давил на Венти, сражался с ним с максимальной отдачей, а он, в свою очередь, не брезговал своими прекрасными навыками ведения боя. Да, он силён и опытен — его способностями можно смело восхищаться. То, как он летал по Долине, увиливая от атак врага, обманывал нас и неуклонно контратаковал, порой выпуская до шести стрел за три-четыре секунды — это искусство. Более того, он генерировал анемо-атаки так быстро, словно никакого отката не было, однако никакой ветер без реакции с другими элементами не способен сломить воинов повыше уровня профессионалов. Он пытался вывести нас к воде, приблизить к полыхающим цветкам или создать неблагоприятные для нас условия, приближаясь к возвышенностям. Не будь он Архонтом, я бы его зауважал, а так…этого недостаточно. Несмотря на то, что он первоклассный лучник, я ни разу не попадался под его стрелы и всегда сокращал расстояние до ближнего боя, вынуждая бога уходить в оборону, дабы не получить мечом в лицо. Он явно не ожидал, что чужое существо внутри Итэра скопирует весь паттерн атак Путешественника, будет двигаться также ловко, быстро и опасно, будто и нет никакого сознания-вторженца. Я постоянно смеялся, причём громко и с завидным удовольствием, когда видел напряжённое выражение лица Венти при очередном блокировании луком моего удара. Однажды мы застыли в блоке, сделав паузу в нашем танце, потому наши взгляды пересеклись, и Венти заметно ужаснулся. Почему? Готов был поспорить, что его испугало моё выражение лица. Крайне широкая улыбка, где, казалось, вот-вот щёки порвутся, безумный прямой взгляд ярких глаз и болезненного вида кожа — картинка не из приятных.
— Да ты ненормальный, — прокомментировал Архонт, пытаясь пересилить меня в напоре.
— Те, кто хочет изменить мир, де-факто ненормальный, Венти! — смеясь, ответил я. Моё давление оказалось сильнее, и парень начал пятиться. — Только ты здесь топчешься на месте и надеешься, что твой свободный народ сам всё сделает, сам будет развиваться и сам себя защитит! Но это обман!
Я оттолкнул его, и он отпрыгнул на метров пять подальше от меня. Внезапно сбоку на него напал серебряный рыцарь с двуручным мечом, вынуждая того уходить дальше, а затем подключились и остальные. Теперь Венти танцевал между ними, как шут, на шею которого затягивалась петля.
— Ты ведь и пришёл сюда потому, что не веришь в свой народ. Мондштадт слаб как никогда раньше. Дело не в здешних управленцах, а в заложенной тобой идеологии. Они верят в свободу, которая якобы убережёт их от государственного притеснения, диктаторства и позволит жить счастливо. Но свобода — это и есть первопричина любого диктаторства! Сейчас благородная Джинн защищает твои детские мечты, сражается за идею, которая в скором времени — через поколение или пару поколений — развратит людей и сформирует диктатуру, где свобода — это ложь, либо ложь — это свобода.
— Такому как тебе — не понять свободы! — спорил со мной Венти, наконец отойдя от рыцарей на достаточное расстояние, чтобы от злости выпустить по мне пару стрел. — Все знают, что полная свобода невозможна! Поэтому Ордо Фавониус стремится регулировать рамки свободы, чтобы не притеснять людей по какому-то признаку. Стремление к идеалу — это стимул совершенствоваться.
— Ты ещё скажи, что Ордо Фавониус — справедливый орден, оберегающую свободу. Прям-таки пример для подражания! Знаешь, где это я слышал постоянно? От сторонников демократии, мол, сражайтесь за права и свободы, освободите прессу и дайте народу решать, кто будет стоять у власти. Знаешь, что на самом деле? — я с радостным хохотом рывком сократил до него расстояние с десяток-полтора метров, подарил ему серию из атак, чтобы он продолжил плясать, а затем ударил ногой с разворота в блок луком, от отдачи толкнув Венти в сторону своей богомерзкой статуи. Он не успел понять, как затем я махом меча снова зарядил в лук, чтобы он окончательно свалился и ударился головой о ступеньки перед статуей. К сожалению, на него это практически никак не сказалось, и Венти при помощи анемо уже стоял на своём изваянии. — Ничего не выполнялось! Ни защита прав и свобод, ни свободная пресса, ни справедливые выборы — сами заявленные защитники демократии нарушали собственные принципы и продолжали врать, что другие плохие, а мы хорошие. Ты уверен, что Ордо Фавониус продолжит следовать своим принципам, м-м-м?
— Люди стремятся оберегать данную свободу всеми силами, чтобы не стать такими же, как аристократы. Ты недооцениваешь Мондштадт.
— Ну конечно недооцениваю! Я же не понимаю ваших высоких ценностей, месье Венти. Простите меня, что низменный ваш противник хочет построить систему, которая не разрушится под такими проблемами.
— Люди тебе не машина! — воспрепятствовал Венти и запустил в меня гигантский глаз бури.
Несмотря на ужасный поток ветра, притягивающий всё вокруг в эпицентр глаза бури, я смог приблизиться к Венти прыжком и ударить мечом. Он снова увильнул от меня в сторону и ловко миновал выпады моих приспешников. Для Архонта он ничтожество, зато как боец первоклассный. Тем не менее, игра в «Кошки-мышки» начало серьёзно так раздражать. Я спрыгнул со статуи и неспешной походкой направился к Венти, прокручивая меч вокруг кисти.
— знаю, что люди — не машина. Но люди — это движущая сила, которую должна контролировать крепкая власть. А знаешь какая власть самая крепкая? С единой целью, нерушимой и абсолютной. Только сторонники Ноксгвардии способны развивать и защищать систему! Самые верные идеалу люди.
— Тогда в чём различие?! Ты противоречишь себе!
— В чём же различие… — наигранно задумался я, хмыкнув. — Ах да, в том, что Ноксгвардия не обманывает себя свободой, демократией и прочими смешными постулатами. Мы стремимся к единству при многообразии, а этого можно добиться путём строгой иерархии, практически полной изолированности управляемых и управленцев, а также постоянного развития через присоединение элементов к общей системе. Есть высшая власть, есть доверенная власть, есть подчинённые. Три главных ступени!
— Да что ты несёшь… — не верил Венти. В его тоне прослеживался скептицизм. — Как ты собрался строить единство, если твоя высшая власть в такой же степени рано или поздно нарушит интересы Ноксгвардии в угоду своим!
— Именно поэтому мои сторонники — это мои создания, — я, облизнувшись, с предвкушением прижал острие меча к нижней губе, явно ловя кайф со своих дурацких мыслей. — Я сделаю всё, чтобы создать прекрасную сильную систему. Мои сторонники, послушно приняв главные цели, будут сами стремиться к единству, поглощая слабых в роде Мондштадта, а я же стану для них эдаким пророком, куратором…инквизитором. Да! Боже, да! Мне абсолютно насрать, что это выглядит глупой несбыточной мечтой! Я хочу это! Это более достижимо, чем ваш никчёмный самообман! А ещё…
Небо внезапно покрылось тучами, которые ранее никак себя не показывали. Плотные дождевые, нет, штормовые тучи затмили весь Мондштадт, периодически выпуская оглушительный гром по округе. Поднялся настойчивый непослушный ветер, заметно наклоняя своей мощью деревья, пока у Утёса Звездолова начали бить ярко-синие молнии. Венти понял, в чём дело, потому ошарашенно посмотрел в сторону Утёса, вкопался в землю и, не веря, дрожащим взглядом попытался найти подтверждение своим ужасным чувствам. Это случилось. Максимальное ожидаемо, а реализация — вопрос времени. Теперь в регионе бушевал шторм, выросший из ниоткуда и до такой силы, что в некоторых отдалённых местах Мондштадта пошли мокрые тоненькие смерчи. Гроза била теперь везде, причём яростно и с завидной частотой, порой разбивая стволы деревьев и вызывая пожары. Вскоре хлынул дождь: сначала большой — почти ливень — но после немного затихло до лёгкого каплепадения чуть ли не горизонтально от вихрей ветра.
— М-м-м-м, какая подходящая погода! — кричал я Венти, приближаясь к нему. Он не реагировал. — В самый раз, чтобы разрушить очередную слабую систему, да?
Я щёлкнул пальцами. На самом деле, моя сила создания червоточин никак не зависела от щелчка, однако я не сдержался и продолжил своё представление. Портал открылся перед глазами Архонта в двадцати метрах от него. Я знаю, на что смотрел Венти. Мы оба понимали, в чём истинная причина шторма. На Утёсе неподвижно лежал Двалин, никак не двигаясь, словно бой давным-давно закончился. Из-за расстояния рассмотреть все тонкости невозможно, поэтому я решил добить беднягу окончательно: из червоточины вышли Доспехи Драконоборца, которые отшвырнули вперёд отрубленную голову дракона. Да, именно! Двалин проиграл! Более того, Доспехи даже не получили и половины всего урона!
— Почтенный Хранитель Ветров скопытился! Какая беда, боже-боже-боже…
Архонт смотрел на Доспехи с такой ненавистью, что любой бы человеческий боец тысячу раз пожалел бы, что решил пойти против такого врага, но нахмуренное злое лицо алкоголика-барда ничто, когда убийца его друга — неживая броня без тела внутри. Так или иначе, Венти не выдержал и понёсся к Доспехам, кажется, подготавливая самую мощную свою атаку. Любые выпады рядом стоящих рыцарей прошли мимо, Венти стремительно сокращал расстояние до подготовленного противника и совсем пропустил мою подлость. Я мог превращаться в дым и обратно с небольшой задержкой — две-три секунды — но я пристрастился к своей силе и мог подстроиться к своему недостатку. В виде дыма я догнал Архонта без проблем, обогнул его и полетел напрямик, уже возвращая себя в телесное тело. Архонт был бы рад уклониться и от меня, только я показал ему небольшую иллюзию: дым, казалось, совсем не рассеивался при моём превращении, а наоборот, расширился до стены перед бардом, чтобы он не понял, откуда я атакую.
Навык: Иллюзия
Уровень: 1
Цена: 15 очков/сек.
Описание: Тьма может создавать любые иллюзии вокруг себя в радиусе десяти метров, но поддаться обману может только один объект. Примечание: если человек изначально знает о иллюзии, то способность не сработает.
Из-за слепого гнева он побежал напролом, тем самым обрекая себя на неспособность блокировать мой удар. Момент — и мой клинок воткнулся в живот Архонта. Я вонзил меч по самую гарду, продырявил насквозь и, прижавшись щекой к его щеке, прошептал:
— Ты слаб, Венти. Чжун ли меня бы стёр с порошок, как и Райден Эи. Но не ты. Ты никчёмный бог, — затем я усиленно начал пытаться прокрутить мечом в его пузе.
Он вскрикнул, затем прокряхтел. Даже будучи Архонтом, игнорировать урон сосуду, внешней оболочке, он не мог, оттого прочувствовал всю боль воочию, ощутил выливающуюся кровь из раны, что обязательно усилится, как только меч будет вытащен, а затем заметно ослаб. Тем не менее, сил хватило, чтобы самостоятельно отстраниться и отпрыгнуть назад так, чтобы не попасться в окружение рыцарям. Венти едва не упал на колени от раны, прижал руку к животу и, пытаясь не захлюпать кровью, которая текла изо рта, опасливо посмотрел на своих оппонентов. Его переполняла злость, он хотел отомстить, однако любое поспешное действие приведёт к такому же результату, как сейчас.
— Что с тобой, Венти? Неужели ты получил новую дырочку? Интересно, а сколько бог выдержит ран перед смертью, ты не поделишься информацией? — я показательно провел языком по лезвию клинка, собрав кровь. Я не страдал каннибализмом, однако я не мог не продолжить издеваться. — Если бы я чувствовал вкус, то меня бы вырвало от твоей жалкой крови. Ну что, архонтишка, продолжим наш бой? Только ты, я и мои рыцари. А убийца Двалина пойдёт помогать господину Саливану, верно?
Доспехи послушно направились в сторону города, что крайне не устроило Венти. Он было хотел остановить его залпом стрел, но вовремя заметил моё скорое приближение к нему в форме дыма. Снова удар в лук и застывший блок.
— Ты куда атакуешь, м? Я твой враг, Венти, я-я-я! Давай вдоволь навеселимся!
Даже боги подвержены психологическому давлению.
***
Оборона на пятой ступени была выстроена наиболее качественно. Даже с учётом кое-каких неудобств Джинн могла заверить, что здешние укрепления способны перенести нападки врага. Несмотря на диверсию, защитники Фавония быстро восстановили повреждённые части или приспособились к ним, тем самым застопорив продвижение врага на приличное количество времени. Рэйзор часто выходил из ступени в ряды врага, точечно разбивая противника, вернувшийся Мика обеспечил доставку раненых со штаба наверх в собор, а Эмбер и Фишль заняли башни штаба, дабы вместе с другими лучниками вести прицельный огонь по настырным хиличурлам. Розария же и Джинн находились на предсоборной площади: магистр внимательно следила за обстановкой сверху и отдавала приказы, а Розария оберегала монашек, боясь новых диверсий. Если пятая ступень падёт, шестая практически никак не выдержит долгих нападений ноксгвардейцев. Чтобы уберечь солдат от катастрофических потерь, Ордо Фавониус обязано удержать пятую «Штабскую» ступень любой ценой.
Однако ситуация легче не стала. Генерал Ноксгвардии активизировал почти все свои силы, да и сам вовлёкся в процесс с лихвой. Хиличурлы выступали как авангард, пытающийся пробить многочисленные укрепления, их стрелки, не обращая внимание на встречные залпы, помогали своим путём обстрела защитников. Небывалая организация орды, а также самая беспощадная, ведь некогда крупное скопление монстров заметно исхудало. Митачурлы почти все были убиты, странные митачурлы с коробками прятались в черте города, оставив всё самое тяжкое на плечи простых бойцов. Осадные баллисты постоянно меняли позиции и били по раз-два, но Эмбер ловко управилась с некоторыми из них. К счастью, требушеты больше не могли достать, оттого перестали атаковать вовсе. Казалось, что перспективы проявились, однако их генерал понимал, на что шёл. Он же отправил свою элиту в бой! Максимально хитрые, спокойные и мастеровитые воины, коих Джинн не видела давно. Один костлявый рыцарь способен убить пятерых солдат Фавония в равном бою, а их командиры с огненными посохами постоянно вызывали неудобства собственной магией, так как их пламя возникала строго под ногами защитников. Давление элитных подразделений Ноксгвардии было усиленным только на одной лестнице на противоположном от штаба фланге, из-за чего магистр Джинн отправила самых лучших солдат, включая Рэйзора, сдерживать натиск. Джинн чувствовала, что козырей у оппонента-генерала не осталось. Ну не может быть такого, что он приберёг на этот случай ещё один план!
Пока следила за ходом боя, Джинн поздновато заметила о начавшемся шторме, причём таком непредсказуемом и нелогичном, что магистр тут же сформировала в голове несколько ужасных теорий. Она глянула за город, к Утёсу и Долине, но не могла наверняка понять, в чём причина шторма. Бушующий ветер на миг вернул девушку в прошлое, когда Ужас Бури напал на город. Неужели и сейчас Двалин замешан в испорченности погоды? Вдалеке она увидела очертания тела дракона на самом Утёсе. Он не двигался.
— Да быть не может… — не верила Джинн, вжавшись пальцами в перила.
— Магистр Джинн! — обратился к ней Отто, только что принёсший раненого на попечение монашкам. — Мы потеряли из виду генерала противника.
— Как? — Джинн сама не обращала на него внимание в попытках переиграть штурмовые войска Ноксгвардии. — Он ведь не маленький!
— Он скрылся, магистр Джинн. Даже Эмбер не видит.
— Я поняла. Возвращайся.
Риск возрос до небывалого уровня. Где он? Что задумал? Какой на этот раз шаг сделает? Магистр начала паниковать, банально не поспевая за грубостью, настырностью и контролем врага. Она ни разу не прочитала его, ведь, по сути, каждый этап его коварного плана был успешным, но и безумным донельзя. С одной стороны — стратегия полководца, но с другой — извечная авантюра, при которой неважно, какие потери будут у солдат. Трудно назвать оппонента гением, зато психом вполне себе. Оставалось только надеяться на свою смекалку.
«Думай! Соберись, не паникуй», — успокаивала себя Джинн, пытаясь ровно дышать. — «Куда он ударит… Если элита атакует туда, где планируется первый прорыв ноксгвардейцев? А вдруг это лишь приманка, и генерал навалится на иную лестницу, снизив нашу внимательность? Моих сил недостаточно, чтобы равномерно и без опаски защитить каждую лестницу, но если я пойму задумку врага — насыщение нужной точки сильно мне поможет. Думай… как бы он поступил…»
— Розария! — вдруг окликнула её магистр, да таким криком, будто натуральный клич. — Возьми под командование отряд Хоффмана и займи базу снабжения один! Если возникнут проблемы у здешних защитников — помоги!
Розария заводила монашек в собор, но, услышав приказ, без возражений принялась исполнять задуманное. Она быстро спустилась к Штабской ступени, забрала отряд Хоффмана — самый мобильный, маленький, но опытный — и отошла к базе снабжения один поближе к крайней лестнице, куда била элита. Если прорыв планировался не там, то Розария быстро сорганизует своих солдат и пойдёт на выручку другим, не сильно потеряв время. Мобильность в случае Ордо Фавониус — ключевой фактор динамичной защиты, ведь подобную тактику она использовала постоянно, когда были резервы. Порой это спасало ситуацию кардинально, потому отказываться от наработанной тактики глупо.
Наконец, он появился, однако не так, как можно было ожидать. Генерал, оказывается, имел крылья, пускай потрёпанные и совсем не направленные на продолжительный полёт, однако он взлетел из переулков зданий, немного завис в воздухе и клином полетел на дальние укрепления. Джинн поняла, что удар будет направлен туда — логично, как никак, но то, что костлявый монстр сам рванёт в атаку предугадать почти невозможно. Так или иначе, он приземлился среди многослойных баррикад, дабы вонзённым мечом в ступеньки выпустить ужасающий поток огня вокруг себя. Сила пламени оказалась достаточной, чтобы поджечь все деревянные конструкции, дык ещё и разнести самые ближайшие. Едва защитники начали отходить и готовить средства тушения, как генерал одним прыжком оказался в самом тылу за спинами рыцарей. Началась суматоха, которая шла на руку врагу, тем самым ближние защитники пали от его мечей сразу. Прочие отступали в порыве испуга, Рэйзор вовсе отлетел от принятого мечом удара, в то время как отряд Розарии уже приблизился к нему и намеревался ударить напрямую. Розария и её соратники достаточно опытны, чтобы выдержать атаку генерала до момента, когда прочие ноксгвардейцы продвигались по горящим укреплениям в прорыв.
Джинн приказала нескольким отрядам с других позиций отправиться на помощь, оставляя защиту на ничтожное количество рыцарей. Нужно идти на риск! Магистр молилась, чтобы сил хватило, но планы у генерала не заключались в непосредственном участии в прорыве. Он напакостничал, подготовил почву для своих солдат перед тем, как в наглую побежать наверх на предсоборную площадь, чем сильно удивил Джинн. В чём смысл? Здесь нет ничего стратегически важного, только раненые, монашки, пару охранников и сама магистр…
— Да ты издеваешься, — ахнула девушка, тут же отбежав ближе к статуе Архонта во всей готовности.
В самом деле, генерал снова взлетел и ловко приземлился на площадь перед магистром, держа расстояние где-то на десяти метрах. Впервые Джинн видела своего оппонента так близко. Высокий, костлявый, в грязном белом или сером облачении с красным передом, а также с золотистой короной, словно какой-то значимый человек. Его безликая голова настораживала, вгоняла в смуту и отчаяние, причём непонятно, что конкретно служило причиной. Так или иначе, генерал, держа свои мечи перед собой в такой же стойке, как и много раз раньше, начал разговор:
— Я ждал этого момента, — говорил он низким, эхообразным и горделивым голосом. — Мне было интересно увидеть вас лично, магистр Джинн. Господин Нокс многое рассказал о вас, жаль ни слова не проронил о навыках в качестве командующего. Впрочем, это не помешало моим планам реализоваться.
— Приспешник Нокса, значит. Мы ещё не проиграли, не советую спешить с выводами.
— Это правда, — генерал сделал пару шагов в сторону края, даже не защищаясь от возможных атак магистра. — Обороняющиеся проявили мужество, сражаясь с моими войсками вплоть до собора. Я не заметил, что кто-либо из них поддался страху и бросил оружие. Похвально. Вы постарались, магистр?
— Мы все верим в свободу и защищаем её. Это наш дом.
— Дом. Самый важный оплот любого человека, общества, государства. Исконные земли всегда хочется защитить во что бы то ни стало и никому не отдавать. Типично, тем и прекрасно. Лучшая мотивация для патриота.
— Но не Ноксгвардии это понять. Вы проиграете.
— Я так не думаю. Какими бы патриотами не были, уберечь свой дом вы не сможете. Вы, должно быть, уже поняли, что инициатива в моих руках. Мой план решает, проиграете ли вы или нет. Не ваш идеал, не ваш Архонт, не вы, магистр Джинн. Пока вы стремитесь уберечь свои низменные культурные и народные особенности, такие как свобода, вольность, вино, вера в Барбатоса, мы стремимся к всеобщему объединению, где не будет вечной междоусобицы за мелкие ценности. Ноксгвардия объединит всех, какими бы они разнообразными не были, и поднимет сам факт существования всего живого на новый уровень. Уровень постоянного развития, сосуществования и борьбы с любыми угрозами. Сила есть система, магистр Джинн, где стоит строгая иерархия каждого элемента, который вкладывает свою песчинку пользы.
— А если никто не захочет пойти с вами?
— Заставим или уничтожим. Многообразие — естественно, но его надо контролировать в пределах одного сильного государства. Служба системе во благо выполнения общей цели поощряется, но противостояние на корню уничтожается. Есть высшая власть, есть доверенная власть, есть подчинённые. Три ступени любой фракции Ноксгвардии. Высшие принимают стратегические решения и приводят свои фракции в движение, доверенные выполняют делегированные обязанности во имя общей цели, а подчинённые — послушно исполняют волю вышестоящих. Всё просто и сложно одновременно. Каждый элемент системы, магистр Джинн, — генерал угрожающе направил огненный меч острием к девушке, — должен справляться с любой угрозой, будто внешней или внутренней. Стремление к единству — вот, что такое настоящий идеал. Все прочие, кто встаёт на пути и не готов принять объединение, становятся нежелательными. Ордо Фавониус в Мондштадте будет уничтожен армией Ноксгвардии имени Понтифика Саливана.
Никакой холод бушующего ветра и моросящего дождя не сравнится с теми словами, которые высказал Саливан. Это воплощение диктаторства, с чем свободный народ Мондштадта боролся веками ранее. В его словах нет горячей страсти, фанатичной веры, потому что он уверен в том, что это исполнится. Гигантская гордость генерала превратила обычную жажду власти в хладнокровное стремление к превосходству, где Саливан готов шаг за шагом двигаться к единству. Магистр зря надеялась, что с ним можно каким-то образом договориться, одолев. Его надо убить. Некоторые рыцари рядом сильно мешали, потому магистр настойчиво приказала им помочь товарищам и ни в коем случае не вмешиваться в её дуэль. Возможно, убийство Понтифика поможет одержать победу над врагом.
— Я тебя выслушала, — ответила магистр, встав в ровную стойку оловянного солдатика и выпрямив меч перед собой. — Я для тебя нежелательная, потому нет смысла более затягивать. Эта дуэль решит, кто прав.
— Магистр Джинн, вы меня не поняли. Этот бой — лишь показательное закрепление моего скорого успеха. Моя победа над вами не сыграет роли, кроме вашего унижения и пленения, а возможно и гибели. Генерал без подчинённых — ничто.
Саливан сделал рывок в сторону Джинн и совершил первую открывающую атаку. Джинн без труда уклонилась и контратаковала точечными уколами в бок Понтифика, однако через секунду-две оппонент оттолкнул магистра от себя. Темп схватки был катастрофическим, кое-где даже глаз не мог поспевать за скоростью. Джинн кружилась вокруг Саливана, будто сдавала беговые круги на время, в то время как сам Понтифик ловко и с ярой агрессией теснил девушку. Их клинки порой свистели от скорости, пламя от столкновений с поверхностями бушевала вихрем поболе ветра, а лунный меч оставлял такой яркий след, что можно было проследить чёткий мах каждого удара. Анемо-стихия Джинн сталкивалась с огнём меча, её мастерство о его мастерство, её превосходная ловкость о силу и точность Понтифика — равная бесцеремонная дуэль, никак иначе. На площадь выбежала Розария, но её остановил стоящий рядом рыцарь-охранник.
— В смысле не вмешиваться? — огрызалась Розария. — С моей помощью ей легче одолеть такого врага.
— Я не думаю, что ей действительно понадобится помощь, — возразил рыцарь. — Скорее, мы помешаем ей.
Розария хотела поспорить, да только бой между ними на самом деле не предусматривал никакой поддержки со стороны. Саливан отдал всё внимание Джинн, а магистр — ему. Едва кто-то попадётся под их мечи, так сразу ни одного живого места не останется.
— Они наступают! — крикнул Хоффман снизу. — Их много!
Ничего не оставалось кроме того, чтобы довериться мастерству Джинн и самим не оплошать.
***
— П-прошу тебя, Дилюк, притормози! — умолял Беннет, наблюдая, как разъярённый Дилюк сражался с Вордтом без капли осознанности.
Да, он вышел из себя благодаря смерти Кейи, оставил всякую осторожность и пытался победить Вордта грубой силой и огнём, однако какой смысл, если у твоего врага броня и неимоверная живучесть? Тем не менее, красноволосый бизнесмен пытался потягаться с ним в собственной мощи. Конечно, недооценивать ублюдка не стоило бы, правда ключевую роль здесь играла крайне маленькая арена. Каждый удар Вордта забирал половину всего пространства, да сама туша явно была слишком большой для сего места. Дежурившие рыцари Понтифика у всех выходов арены не позволяли пиро-мальчиками как-либо задумываться об смене дислокации, потому бедняги варились в одно месте под угрозой мгновенной смерти. Кейа, в принципе, сдох быстро, осталось дождаться смерти Дилюка и дело с концом.
— Дилюк! — пытался достучаться до него Беннет. — Давай действовать р-разумно!
Он молчал и беспорядочно бил мечом о броню, пытаясь смять до такой степени, когда сами удары начнут приносить пользу. Однажды безрассудно аукнулось: Вордт поймал момент и ударил тогда, когда Дилюк только остановился после рывка, тем самым вынудив поставить блок. Неудивительно, что от отдачи он отлетел в стену, как мячик, своим телом раздробив одну из больших каменных блоков. Я был удивлён, что его тело выдержало, и он не скопытился от перелома позвоночника. В любом случае, знакомства с каменной кладкой хватило, чтобы он упал на колени от бессилия и боли и упёрся мечом, держась только на собственной воле и жажды мщения. К нему подбежал Беннет, осматривая. На свой взрыв стихии он, видимо, пока не накопил.
— Прошу тебя, Дилюк, приди в себя!
«Не трогай их, пока что», — попросил я Вордта, желая посмотреть за развитием событий. Плевать на последствия, на замену придёт иной мой актив.
— Я почти его прихлопнул, — упрямился красноволосик, кое-как поднявшись на ноги. — Сейчас остановлю его…
— Я сказал хватит! — вдруг крикнул Беннет и врезал кулаком в щёку товарищу, едва не свалив того напрочь. — Ты себя убьёшь! И ничего не сделаешь! Давай сражаться вместе! Кейа не зря отдал жизнь ради нас, и мы не должны его подвести.
Дилюк сначала злобно посмотрел на Беннета, но увидел его слегка заслезившиеся глаза и немного успокоился. Кажется, рассудок во малоэмоциональном внешне парне наконец вернулся. Мило! Теперь они вместе думали над победой.
— Видишь мой меч в его шее? — говорил Беннет. — Тебе нужно ударить туда и выпустить всё пиро, что у тебя есть.
— Я пытался, он хорошо защищает это место…
— Но не со мной! — перебил парень. — Я отвлеку его, а ты ударь. Вместе мы справимся…
Кейа в прошлом тоже пытался, но итог разочаровал. Впрочем, Дилюк безоговорочно принял предложение товарища и подготовился к реализации плана. В этот момент я увидел нечто необычное. На самом деле, их поведение стоило самых высоких похвал, ведь даже в такой критической ситуации они сохраняли боевую стойкость. Мне в целом нравился штурм самоотверженностью защитников. Казалось, их не разбить, не подчинить и не победить. Пускай их провал всего лишь дело времени, но я был рад, что даже Игроки отдавали собственные жизни за Мондштадт. Я слышал, что их телепортация стала более ограниченной: лучше всего подходить к точкам телепортации и так свободно перемещаться между другими точками, но есть вариант удалённой телепортации, если обстоятельства вынудят так поступать. Вроде бы прекрасная способность — можно телепортироваться когда угодно! Ан нет, в таком случае человек перенесёт нагрузки, сравнимые с горной болезнью при резком подъёме на гигантскую высоту, в результате чего в дальнейшем трудновато вообще двигаться, не то что продолжать деятельность. Тем не менее, они добровольно мобилизовались и теперь защищали город из последних сил. Да что там, обычные рыцари и искатели приключений противостояли не только Ноксгвардии, но и собственному страху, с дрожью по телу борясь с рыцарями Понтифика. Превосходно.
После серии ударов Вордта, Беннет начал издевательски бить клинком Кейи по шлему оппонента с чётким намерением миновать большие забрала и попасть в глаза. Из-за резкости движений зверя такое не получалось, однако он неимоверно злил Вордта и вынуждал акцентировать внимание исключительно на него. Булава билась о поверхности и старалась настигнуть авантюрного паренька. Он шёл по очень тонкой линии, которая к тому же и трескалась — любое неудачное движение запросто организует убийство. Дилюк застыл сбоку от Вордта и пытался поймать ту секунду, когда представится возможность вонзить меч в шею, но Вордт постоянно двигался и агрессировал на Беннета. Вскоре меч парня сломался, однако тот не остановился и в коем-то веке вонзил осколок мимо забрал в правый глаз, вызвав оглушительный болезненный рёв Вордта. Вот он! Дилюк разбежался и ударил мечом острием в шею у самой раны с застрявшим клинком Беннета. Получилось! Едва удалось углубить проникновение, как Дилюк начал выпускать мощное пламя по мечу в шею. Видно, что пиро-атака была максимальной, растрачивая, кажется, последние силы, впоследствии чего Вордт застонал и замер. Секунда-вторая и шлем начал испускать пар, а затем вовсе из забрал хлынул огонь, словно от мусоросжигателя. Красноволосик яростно кричал, пытаясь пересилить врага и в голосе, пока меч дарил зверю небывалую прожарку.
Вордт ослаб и бездыханно упал с почерневшим шлемом. Они его убили. Беннет хотел бы порадоваться победе и погоревать о Кейе, но Дилюк сразу вытащил два меча, кинул один Беннету, а затем крикнул:
— Побежали!
У него, видимо, возрос адреналин, раз в таком состоянии рванул к таверне. Беннет, конечно, последовал следом, и они вместе столкнулись с дежурившими рыцарями. Благодаря резкому рывку Дилюк одним махом убил одного рыцаря, пока другие только подбегали, а затем побежал прочь к основным воротам. Началась погоня.
— Мы обойдём вражеские войска и зайдём к своим с другой стороны, — пояснил Дилюк, чувствуя непонимание товарища. — Мы не выдержим прямого столкновения с превосходящим числом.
— Я понял!
Большая часть армии Ноксгвардии участвовала в прорыве линии обороны, так что их пробежка по городу никак не пресекалась, кроме преследующих рыцарей. Они обязательно бы отстали, не будь парни слишком истощёнными, однако это побуждало Дилюку и Беннету устраивать полноценный кросс на многие сотни метров с учётом имеющегося состояния. Палка о двух концах. В их глазах теплилась надежда и боевой настрой, который будет разбит прямо сейчас. Они выбежали к городским воротам и ожидали любого врага, но только не Доспехи Драконоборца. Время на миг замерло, когда Дилюк увидел настолько грозного противника, осознал всю пагубность и уже готовился к бою. Один удар Доспехов запустил израненного героя на десять-пятнадцать метров к ступенькам центральной улицы перед площадью, Беннета же настиг таранный рывок щитом, который оказался более успешным: Беннет потерял сознание сразу, как встретился лицом с щитом.
Я ожидал, что Доспехи забьют последний гвоздь в крышку гроба Ордо Фавониус. Только богатырь мог бы противостоять врагам много часов практически без отдыха, чтобы потом встретиться с самым грозным среди всех. Дилюк лежал на земле и не мог встать. Слишком устал, бедняга, оттого не смог блокировать мощный удар кулаком по голове, который также вырубил. Я приказал Доспехам не убивать их, а рыцарям — пленить. Теперь актив прошёл площадь, прыжками добрался до фронта и громогласно приземлился на самом центре линии обороны защитников, одним только видом застопорив многих солдат рядом. Дальше началась мясорубка. Смельчаки окрашивали мощённую улицу алой кровью вперемешку с частями тел, Мику хватило на пару секунд перед тем, как влететь в стену рядом и быть задавленным щитом. Нет, он не умер, зато явно многое себе сломал. Доспехи раздробили защитников надвое: одни боролись на месте прорыва, вторые безучастно стояли у штаба, смиренно откладывая начало боя с таким противником. Впервые некоторые Игроки соизволили телепортироваться далеко и надолго, проиграв собственному страху. Это подкосило обычных солдат, но только не Фишль и Эмбер.
Несмотря на то, что они лучники, девушки проявили себя максимально уверенно и боевито. Их пиро и электро-атаки удивляли своевременностью, вызывая мощную реакцию, что сильно вредило Доспехам. Даже блокировка щитом не могла удержать стихии от нанесения урона. Бой с Двалином истратил двадцать-двадцать пять процентов здоровья, а стычка с Эмбер и Фишль уже приближала отметку к шестидесяти и ниже. Они давали бой Доспехам следующие десять минут непрерывно, им иногда помогали осмелившиеся рыцари, что хорошо играло на их успехе. Однако этого недостаточно. Я прикинул, кто мог бы одолеть Доспехи, и понял, что здесь не такого человека. Сяо, Шень Хэ, Эола, Е Лань — вполне себе, но только не Эмбер и Фишль.
Внезапно Доспехи ударили лезвием топора о землю, чтобы черпануть, словно лопатой, квадратные камни и их осколки прямо в девушек и рыцарей-сопротивленцев. Эдакая дробь ранила Фишль в живот, и та свалилась от болевого шока, а Эмбер, умело уклонившись от большинства снарядов, всё-таки получила осколком прямо в глаз. Она закричала от боли, споткнулась о лежащий труп рыцаря и, прикрывая кровоточащий левый глаз, потеряла чувство окружающего мира. Болевой шок застопорил её и превратил в беспомощную. Живые хиличурлы пробили укрепления и по приказу Саливанова шамачурла, пришедшего на мини-лавачурле на фронт, те пленили девушек и выживших рыцарей, добровольно сложившие оружие.
На Доспехи сзади напал Рэйзор. Он почти как Дилюк: весь ранен и уставший, оттого встречный удар топором положил беднягу на землю из-за блока. Я радовался тому, что отдавшие все силы герои встретили сильного врага в конце и просто падали перед ним, не имея возможностей противостоять безмерно выносливому оппоненту. С самого начала не было шансов на победу, да их не было бы даже при полной комплектации города, начиная всем составом героев и заканчивая обороноспособностью города. Я думаю, что результат был ожидаем. На Рэйзора мне было без разницы, потому Доспехи хладнокровно наступили на паренька, надавили всем своим многотонным весом на тело и начали сдавливать до безумия. Первый раунд он выдержал, но из всех щелей вытекала кровь, а кое-где торчали сломанные кости. Второй раунд он не выдержал и быстро умер.
Доспехи направились наверх, попутно напав на последние силы Ордо Фавониус во главе с Розарией. Я был счастлив, что победа обеспечена. Дежурившие гончие на границе с Ли Юэ не засекли никакой военной группировки, а значит всё хорошо. Осталось доделать работу. Я и мои серебряные рыцари долго сражались с Венти. Он не становился полноценным Архонтом по силе, а гибель Двалина и мои издёвки сильно подкосили его психологическое состояние. Мои слова не играли бы никакой роли для него, не будь заметного результата моих действий. Я его ранил, мои воины убили Двалина, почти разгромили город — неудивительно, что свободолюбивый и умный бог начал чувствовать себя ужасно. Когда наш очередной взаимный обмен ударами закончился, я заговорил:
— Как ты себя чувствуешь, Венти? Я знаю, ты в курсе, что происходит в городе. Как божество, ты обязан ощущать молитвы, ведь так? Мондштадт почти проиграл, милый мой, и никто тебе не поможет.
Ему нечего было ответить.
— Что же, архонтишка? Где твои идеалы, а? Покажи мне силу, жалкая тварь! Если ты считал, что в мирное время не будет подобных угроз, ты глубоко ошибался. Мы как падаль: пришли тогда, когда государство слабо. Ты потерял свой народ, Венти, у тебя нет ни шанса. А знаешь что самое забавное? — моё тело начало дымиться. Я без труда выпустил часть себя выше Итэра, дабы показать ему свои очертания сущности, где сверкали жёлтые глаза. Момент — и появилась максимально широкая улыбка, как у слаймика, как бы одновременно с улыбкой Путешественника глумясь над Архонтом. — Ты станешь свидетелем того, как город падёт. Давай вместе понаблюдаем за этим, Венти! Ты ведь не хотел прямого участия в делах своего народа? Вот и следуй традициям!
— Ты — монстр. Твоей власти придёт конец.
— И кто же уничтожит меня? Ты? Не смеши!
— Ты прав, я не могу тебя победить. Но это сделают другие.
Он внезапно взлетел. Не для атаки или проявления своей могучей силы, а для последнего глупого действия. Непонятно, что и как он использовал, но прямо над ним сформировался немаленький глаз бури, затянувший его к себе. Момент — и он исчез. Эта тварь ушла! Просто взяла и сбежала!
— Вот что ты решил. Бросить свой наро-… — вдруг я увидел кое-что из глаз Понтифика. — Да ты совсем охренел!
***
Джинн не уступала Саливану. Они пытались перебороть друг друга в мастерстве, скоростными атаками звеня мечами. Магистр прыгала высоко, с безумной акробатикой, пробегала десять метров вокруг Понтифика за пару секунд и мощными рывками нападала на него, не давая тому продохнуть. Анемо-атаки вперемешку с хорошими уколами спокойно ранили Саливана, пока он сам пытался мечами оборвать тоненькую ниточку её жизни. Порой это было более вероятно, чем уход от урона, однако Джинн всегда выкручивалась: села на шпагат, когда меч просвистел горизонтально, сделала полноценное сальто с анемо, миновав сразу два меча, а однажды вовсе забежала — буквально пробежала по вертикальной поверхности — на статую и прыжком сверху оттолкнула Понтифика ударной волной анемо-стихии.
Взаимные ранения наносились будь здоров. Джинн то улетала от удара, то врезалась и катилась по всем поверхностям, то вовсе получала ожоги после столкновения с мечом Скверны. Саливан же потерял практически половину здоровья и был вынужден вызывать своего клона. О да, какая же мерзкая способность! Прозрачный клон атаковал всегда первым только ударами, которые потом исполнял настоящий Понтифик. Эдакое дублирование ударов принесли большие проблемы Джинн и та получила раны сверхнормы. Она не могла подступиться к оппоненту и всегда получала какой-нибудь из их ударов в блок. Более того, Понтифик начал полноценно взлетать, бить огнём по площади и комбинировать самые разные стили. Жаркий во всех смыслах бой знатно истощил их обоих. Они встали также на расстоянии десяти метров друг от друга, когда клон был убит Джинн.
Магистр чувствовала, как по лице текла кровь, как ныли мышцы ног и рук, как в целом кровоточили многочисленные раны на теле — ей было плохо, но не более, чем самому Саливану. Внешне он также непоколебим и горделив, однако потрёпанная одежда после попаданий Джинн говорили о катастрофическом состоянии генерала.
— Я впечатлён, — похвалил Саливан. — Вы достигли искусства в ведении боя, магистр Джинн.
— Я должна оттачивать свои навыки, чтобы сражать таких, как вы, Понтифик Саливан, — говорила магистр со всей уверенностью.
— Право, вы преуспели. Но это не имеет значения. Я уже говорил ранее, что наш бой ничего не решит. Вы уже проиграли.
Она хотела поспорить, да только на площадь выбежали защитники, явно от кого-то защищаясь. Вскоре к ним отлетела Розария, которая прокатилась по земле, затем встала в стойку и настороженно посмотрела на лестницу. В её распоряжении осталось два десятка солдат, которые явно боялись того, кто поднимался к ним. Вскоре он показался. Высокий рыцарь, закалённый в странную толстую броню с гигантскими щитом и топором наперевес — один только внешний вид давал понять, насколько тот силён. Кажется, даже зверь с булавой ничто против такого существа. За ним сразу выбежали костлявые рыцари едва больше по численности солдат Фавония, а затем подоспели командиры с огненными посохами и небольшая группка хиличурлов. Все они остановились перед остатками защитников, а существо в доспехах как бы расслабленно закинуло топор на плечо, ожидая каких-то приказов.
— Это ваше поражение, — заключил Саливан.
Она не могла поверить. Всё действительно шло к поражению.
— Мы будем сражаться до последней капли крови! — угрожающе кричал Хоффман, стоя среди первых перед врагом.
К сожалению, не всего его настрой поддерживали. Большая часть хотела сдаться, и Джинн это увидела. Монашки и раненые спрятались в соборе, их нужно защищать, но какой смысл? Бежать-то им некуда. Игроков среди защитников не осталось даже среди раненых — все либо погибли, либо сбежали.
— Советую сложить оружие добровольно, — предложил Саливан. — Иначе вы будете убиты.
Магистр готова отдать жизнь за Свободу, но готовы ли её подчинённые? Они боятся, хотят жить и прекрасно понимают, что это конец. Как лидер, она должна сделать выбор, возможно, последний в её жизни. Она осмотрела своих товарищей, затем врагов, а в конце — Саливана. Тяжело представить, что будет дальше. Нет больше той надежды, которая воодушевит их. Венти и Двалин, вероятно, погибли, поддержка из Ли Юэ не придёт, а отступать некуда.
— Сдава… — хотела приказать Джинн, но она вдруг ощутила сзади себя нечто буйное.
Обернувшись, она увидела глаз бури, который тут же её затянул. Розарии хватило смекалки, чтобы сориентироваться и погнать рыцарей к глазу, совершенно забив на врага. Враги пытались их остановить, многие умирали, но все неуклонно бежали к глазу бури. Саливан и Доспехи почему-то никак не участвовали в задержании защитников, проследив за тем, как Розария и четверо выживших затянулись в глаз бури. Внезапно стёкла собора повыбивались: там тоже был глаз бури, унёсший с собой монашек и некоторых раненых, кто успел.
***
Венти спас немного людей, но обрёк город и всю округу на сдачу Ноксгвардии. Я был разочарован, что не смог абсолютно порвать в клочья Ордо Фавониус и лично разбить Джинн, но был готов отложить их уничтожение на потом. Я вошёл в город. Улицы пустынны, везде мёртвые тела, разбитые баррикады и обилие крови, испачкавшие всё вокруг. Здания так потрёпаны, будто город был заброшен много лет, где никогда больше не появится романтика свободы и мирной жизни. В сопровождении серебряных рыцарей я неспешно поднимался к собору, видел, как пленникам оказывали первую помощь перед заключением под стражу, как серьёзно раненных защитников беспощадно добивали, пока мёртвых оттаскивали в стороны любой из дорог к стенкам и перилам, дабы не мешались. Буря немного утихла, но пасмурная погода и моросящий дождь добавил пару очков в копилку смуты, нависшая над Мондштадтом. Город погиб. На предсоборной площади стоял Саливан, молча наблюдая за тем, как хиличурлы обрезали флаги Ордо Фавониус, сжигали их, а затем готовили опустить свои знамёна на стенах собора. Только Понтифик увидел моё приближение, как отдал приказ Доспехам разрушить главную статую Барбатоса. Хватило несколько ударов дровосека, чтобы подкосить каменную статую, а затем решающим ударом вовсе повалить на землю. В результате падения она рассыпалась на большие куски, где показательно голова Архонта прокатилась ближе к Саливану.
— Мы победили, — заверил Понтифик. — Но магистр Джинн и несколько человек сбежали через неизвестный мне портал.
— Венти постарался. Ладно, это не сделает нашу победу хуже, — я радостно запрыгнул на голову Архонта и громогласно объявил. — Теперь Мондштадт наш!
Окружающие рыцари Понтифика молча обратили на меня внимание, буйные хиличурлы затанцевали вместе с Саливановыми шамачурлами, вылезшие из коробок мини-лавачурлов.
— Отныне здесь будет находиться столица первой фракции Ноксгвардии под руководством Понтифика Саливана, — продолжил я. — Орден Осквернения! Пусть великий орден будет исполнять главные цели Ноксгвардии: всестороннее объединение под единой властью, неуклонное развитие имеющихся и присвоенных технологий, а также уничтожение любой угрозы вокруг. Мы добьёмся единства при многообразии! Есть высшая власть, есть доверенная власть, есть подчинённые, а все остальные — нежелательные элементы.
Знамёна герба Понтифика опустились, а мой герб был опущен прямо над входом в собор.
— Скромное начало новой эпохи. Наши силы истощены, но всё только впереди! Мы создадим новую армию, которая поглотит весь Тейват. Только вместе есть шанс создать идеальную систему, где каждый элемент вкладывает свою долю пользы! — затем я обратился к Саливану. — Теперь ты имеешь свой город и свою фракцию. Следуй моей воле, Понтифик, отныне только ты руководишь силами в Тейвате.
Я стремился к тому, что в скором времени нужно будет вторгнуться в другой мир. Лично я должен быть готов пойти дальше, оставив захват Тейвата на плечи Саливана. Впереди утомительная подготовка к реализации наших планов, а также сложное противостояние, на этот раз, с подготовленным и сильным противником. Мы сформируем боеспособную армию и…
ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ ПОЛУЧИЛИ 2 УРОВЕНЬ!
Новый навык: Деление.
Уровень: 1.
Цена: 0 энергии.
Описание: Позволяет Тьме создать свою копию без собственного сознания. Копия способна выполнять простые функции и следовать указаниям существ, имеющие право на его владение. Права распределяются только Тьмой. К копии прилагаются два миньона, ориентированные на самостоятельный сбор энергии в источниках. Копии можно выделить игру, в рамках которых она будет применять навык «Создание», а также те или иные навыки Тьмы. Внимание! Переданные навыки и игра автоматически аннулируются у самой Тьмы! Навык «Создание» у копии и Тьмы постоянен.
Пассивные эффекты: -50 % накапливаемой энергии;
— переданный навык/и
— переданная игра/ы
Я бы ошеломлён. Что служило поводом получить второй уровень? Да и сам по себе навык безмерно удивлял. Неужели такова моя прогрессия? Захват городов или что-то вроде того? Сама сущность направлена на подобное. Это просто удивительно!
НОВАЯ ИГРА! ПОЖАЛУЙСТА, ВЫБЕРИТЕ ИГРУ:
1. Genshin Impact;
2. Half Life 2;
3. S.T.A.L.K.E.R.;
4. Fallout 4.
— Half Life 2, значит, — самодовольно ухмыльнулся я.
Впереди только веселье!