Секс был настолько хорош, что не пришлось спрашивать разрешения полежать в обнимку после него, так что мы просто заснули. Мы провалились в тот глубокий, изнуряющий, не дающий отдыха сон, который бывает только после долгого и сильного секса, и что удивительно, пережитый день уходит на второй план. И вы можете, наконец, расслабиться в объятиях любимого, в ощущении его кожи и его тела.
Я проснулась с Джейсоном, мы сплелись руками и ногами, тела почти соединились в круговороте пота, секса и других жидкостей.
Он издал мягкий тихий звук, напоминающий смех, но не совсем такой. Звук из тех легких, довольных шумов, у которых нет названия, нет описания в словаре, один из тех звуков, которые так часто говорят нам о большем, чем просто слова, объясняя, насколько мы счастливы.
Он повернул голову ровно настолько, чтобы увидеть меня, улыбнулся, и его взгляд наполнился той мягкостью, почти смехом. Я подвинула голову к нему, не отрывая от подушки, он тоже повернулся, так что наши губы встретились где-то по центру, а тела все еще оставались переплетенными.
Джейсон отодвинулся ровно настолько, чтобы взглянуть на мое лицо, которое лежало рядом с его на все той же подушке.
— Это было удивительно.
Я улыбнулась.
— Да. — Я отвела взгляд от его лица и увидела следы ногтей на его плечах. Я поднялась, чтобы лучше их рассмотреть, и увидела следы и на спине тоже. — Боже, Джейсон, прости меня.
— Это комплимент, — отозвался он, лениво улыбаясь.
Я положила голову обратно на подушку, потому что любое движение, казалось, требовало слишком больших усилий.
— Именно поэтому, ты и держал меня за запястья.
— Да, — подтвердил он, усмехаясь, — я люблю, когда ты со мной вот так теряешь контроль, но сегодня я был не в настроении для подобных игр.
Я снова приподнялась и увидела, что следы идут не только по его плечам, они спускались от шеи вниз. Их было не много, но они были покрыты запекшейся кровью. Я скривилась.
— Мне так жаль.
Он покачал головой и подвинулся на подушке поближе ко мне, так что наши лица снова соприкоснулись, когда я опустилась.
— Никогда не извиняйся после секса со мной, Анита. Мне нравится то, как ты мной наслаждаешься.
Я поцеловала его в лоб, потому что он был ко мне ближе.
— Я знаю, что многие тобой наслаждаются.
— Наслаждались, — поправил он, — но не теперь.
Я погладила его по плечу.
— Она и правда влезла тебе в голову?
— Ты о Перди? — переспросил он. Он слегка шевельнулся, все еще оставаясь рядом.
— Да.
— Она сказала, что любит меня, но еще она сказала, что то, что я хотел бы с ней сделать, это неправильно, извращенно.
— Т. е. она почти назвала тебя извращенцем? — Спросила я и снова поцеловала его в лоб.
— Нет, — ответил он.
— Но ведь речь именно об этом.
— Она говорила о зле.
Это заставило меня остановиться, все еще касаясь его губами.
— Зло? — переспросила я.
— Да.
— Что, черт возьми, она подразумевает под злом?
Он напрягся возле меня и посмотрел на дверь.
— У нас за дверью люди. И один из них много выпил.
— Ты чувствуешь запах, — догадалась я.
Он кивнул, все еще разглядывая дверь. Я тут же нащупала пистолет на ночном столике. Это могли быть и просто загулявшие весельчаки, шедшие в свой номер.
Тут в нашу дверь забарабанили, и послышались женские крики:
— Кит, я знаю, что ты там, ублюдок! Открой дверь, кабель!
Джейсон посмотрел на меня.
— Не смотри на меня, — сказала я, — это не мои проблемы.
— Т. е. ты тоже не знаешь, что с этим делать?
— Не имею представления, — сообщила я.
— Прекрасно, — согласился он, — я тоже.
Она ударила в дверь настолько сильно, что та задрожала. Судя по тому, куда она била, она была не такой уж высокой, но поскольку она много выпила, сил у нее было больше, чем у любого трезвого. Утром она обнаружит синяк, но не вспомнит, как ударилась.
Джейсон пошел за плотным халатом, которые всегда присутствуют в номерах приличных отелей. Второй он набросил на меня.
— Мы ведь не будем открывать дверь? — спросила я, позволяя своему голосу показать тот страх, который меня охватил.
— Она не уйдет.
— Она выпила достаточно, чтобы при одном взгляде на этот номер, убедиться, что она была права.
— Тут уж я ничем не могу помочь, потому что выгляжу, как он.
— Кит, сукин ты сын, открой дверь!
— Мистер Саммерленд, вы и вправду хотите, что в одиннадцатичасовых новостях появился сюжет о том, как ваша невеста ломится в дверь, за которой вы занимаетесь сексом с другой женщиной?
Я села, внезапно поняв, насколько сейчас важно одеться.
— О боже, с ней журналисты.
Он начал искать визитку Чака.
— Ты позвони Чаку, расскажи, что случилось.
Я не стала спорить, просто взяла карточку и начала набирать номер.
Джейсон пошел к двери, но открывать ее не стал. Вместо этого он прокричал:
— Я Джейсон Шуйлер, а не Кит Саммерленд.
— Ты игрался так в средней школе, Кит, прикилывался Джейсоном, когда вставлял Нэн Бредьюс.
У меня в трубке появился Чак.
— Это Чак.
— Анита Блейк. У нас тут под дверью репортеры, и нетрезвая невеста Кита Саммерленда требует объяснить, почему он ей изменяет.
— Вот дерьмо, — с чувством сказал он.
— Я думаю ровно то же самое. Что нам делать?
— Я не думал, что вы станете звонить мне, я не в гостинице. Я буду там, как только смогу. Я пришлю нескольких охранников. Черт, с ней же должен был быть кто-то из них. Не открывайте дверь.
— Вы и правда хотите, чтобы в одиннадцатичасовых новостях появилась невеста Кита, барабанящая в закрытую дверь, которую ей не собираются открывать, как и угрожают репортеры, что пришли с ней, как она кричит и вопит.
— Черт побери, я скоро буду. Только бы дело не обернулось совсем плохо.
— Обернулось, Чак? Думаю, что уже поздно об этом переживать.
Джейсон спросил через дверь.
— Лайза Броумвель, это ты?
— Кит, это уже не смешно, не обижай меня так, не заставляй меня умолять тебя.
Джейсон начал отпирать дверь.
— Подождите, Чак, Джейсон собирается открыть дверь.
— Разве вы не можете с ним справиться?
— Примерно так же, как вы справляетесь с Китом и его невестой, — огрызнулась я.
— Тогда мы в глубокой заднице, — констатировал Чак. Он положил трубку. Я тоже. И, вероятно, сейчас я была с ним согласна, как никогда.