— Достопочтенный тесть, мы пришли повидать Хару, — сказал Сано. Они с Хиратой сидели в личном кабинете судьи Уэды. Сам судья расположился за столом, служанка подавала чай. — Как она?
— Пока неприятностей не доставляла, — ответил судья. — Простите, что подвел вас, поселив ее у себя, — добавил он сконфуженно. — Ведь принимать подозреваемых в убийстве против моих правил, а я поддался на уговоры, забыв о мерах предосторожности.
— Знаю. Вашей вины здесь нет. Просто у жены талант — уговорит кого угодно.
Мысль о Рэйко подогрела гнев Сано. И все же, как бы ни был он уязвлен ее нападками и разъярен упрямством, тоска по ней причиняла не меньшие муки. Разве хотел он такого соперничества? А если никто из них не пожелает сдаться, что тогда?
— Надеюсь, у вас не возникло неприятностей из-за этого дела? — забеспокоился Уэда.
— Нет, все в порядке, — солгал Сано. Общественный уклад не поощрял обсуждения личных проблем, и Сано было неловко говорить о них даже с близким другом Уэдой. — Просто жена отчего-то уверена, что Хару невиновна.
— А вы? — Пристальный взгляд судьи подсказал Сано, что тот догадался о разладе между зятем и дочерью, хотя бы по тому, что он избегал произносить ее имя.
— Слишком многое говорит против Хару, — ушел от прямого ответа Сано и поделился с Уэдой вчерашними открытиями. Он не хотел признавать Хару ни преступницей, ни жертвой, опасаясь, что его решение будет скоропалительным, сделанным в порыве гнева и самоутверждения.
Судья Уэда мрачно взглянул на него и сказал:
— Я буду посредником между вами и Рэйко, если хотите.
— Вам незачем утруждать себя, хотя спасибо за столь великодушное предложение. — Сано был признателен тестю, но при мысли, что тому придется улаживать их с Рэйко семейные дела, которые он, Сано, оказался не в состоянии утрясти, его охватил стыд. — Уверен, она образумится, когда узнает все детали случившегося. Некоторые из них мы намерены получить от самой Хару сегодня же.
Уэда поднялся.
— Я отведу вас к ней.
Они проследовали в частные покои особняка. Перед дверью одной из комнат торчал одинокий стражник. Сано тотчас узнал эту комнату — в девичестве здесь жила Рэйко. У входа судья произнес:
— Хару-сан, к тебе гости.
Заглянув внутрь, Сано застал Хару у туалетного столика. Ее волосы уложили в затейливый узел, они были усыпаны искусственными цветами, а одета она была в бледно-зеленое кимоно с бордовыми астрами. Хару стало не узнать — с белым кукольным личиком и алыми губами она выглядела куда старше своих лет и прелестнее, чем прежде. На полу повсюду валялись брошенная одежда, коробочки из-под сластей и шкатулки с туалетными принадлежностями.
Увиденное привело Сано в бешенство. Четыре человека погибли, включая ее собственного мужа, а Хару знай себе прихорашивается, пользуясь щедростью Рэйко.
Но вот она заметила Сано с Хиратой и ахнула в ужасе.
— Сёсакан-сама хочет потолковать с тобой, — сказал судья.
В его тоне, мягком для постороннего уха, Сано уловил нотку неприязни и понял, что тесть на его стороне. Когда судья удалился, Сано подсел к Хару.
— Похоже, ты пришла в себя, — сказал он.
Хару, должно быть, почувствовала его враждебный настрой — тотчас съежилась, обхватив себя за плечи, словно страх вернул ее в детство. Эта внезапная перемена разъярила Сано еще больше. Притворщица строила из себя маленькую, чтобы избежать наказания!
— Ты, наверное, уже вспомнила обо всем, — продолжал Сано. — Расскажи нам, что случилось в ночь перед пожаром.
— Я… я уже говорила Рэйко-сан, что ничего не помню, — пробормотала Хару, озираясь по сторонам, как бы в поисках Рэйко.
«Нет, этой дружбе пора положить конец», — подумал Сано, негодуя на них обеих.
— С ней можешь хныкать сколько угодно. Сейчас отвечай мне. Итак, что случилось?
— Не знаю! — Хару, дрожа, отпрянула.
— Что ж, попробуем вспомнить детство. Поговорим о твоих родителях.
Хару насторожилась.
— Они давно умерли.
— Поплачься кому-нибудь еще, — презрительно бросил Сано. — Я только вчера с ними виделся. Что, забыла, как тебя выгнали из дому? Или думала, никто не узнает?
— Неправда! — Хару с надеждой покосилась на дверь, но там стоял Хирата. — То есть…
— Почему ты назвалась сиротой? — спросил Сано.
Хару облизнула губы.
— Мне хотелось, чтобы в храме меня пожалели и взяли к себе.
«Расчетливая лгунья», — с отвращением подумал Сано, а вслух сказал:
— И не жаль тебе мужа, которого ты спалила в его собственном доме?
Хару не на шутку перепугалась.
— Это не я! — вскричала она неестественно звонким голосом, не вязавшимся с ее заверениями. — Это вышло случайно!
Сано встал, взирая на нее сверху вниз.
— Пожар начался в спальне твоего мужа. Спаслась только ты, чему не стеснялась радоваться. Отвечай: чем несчастный старик заслужил такую смерть?
Хару начала всхлипывать и загородила лицо руками, словно ожидая удара.
— А что же господин Ояма, та женщина и маленький мальчик? — вскричал Сано, подогревая ее ужас. На этот раз ей не удастся отпереться. Он заставит ее все рассказать — ради сохранения его имени, чести и мира в семье. — Их тоже убила ты? Ты устроила пожар в храме?
— Нет! — Всхлипы переросли в рыдания. Хару заходилась плачем, размазывая белила пополам со слезами. Потом она отвернулась, спрятав лицо в ладонях. — Прошу, оставьте меня!
— Сёсакан-сама… — В тоне Хираты звучало предупреждение.
Сано обернулся и встретил недоуменно-испуганный взгляд помощника. Теперь он заметил, что его сердце бешено стучит, дыхание участилось, а все тело напряглось как тетива. В пылу гнева он чуть было не перешел черту между убеждением и запугиванием.
— Позвольте мне поговорить с ней, — вызвался Хирата.
Сано кивнул, испугавшись своей вспышки, и отошел в сторону. Если он не научится обуздывать свои чувства и отрешаться от семейных проблем во время работы, их расследование пойдет прахом. Мало-помалу он совладал с собой.
Хирата опустился рядом с Хару.
— Не плачь, никто тебя не обидит, — принялся утешать он, похлопывая ее по спине. — Все хорошо.
Вскоре плач прекратился. Хару подняла робкие заплаканные глаза на Хирату. Вынув платок из-за пояса, он промокнул ее слезы и улыбнулся.
— Ну вот, совсем другое дело.
Хару ответила ему слабой улыбкой, чуть бодрее поглядывая на Сано, — видимо, заступничество Хираты придало ей смелости.
— Я верю, что ты невиновна, — мягко сказал тот. — Поможешь мне найти преступника, а я помогу тебе.
Хару взглянула в его честное открытое лицо, и в ее глазах затеплилась надежда.
— Правда?
— Конечно. Я прослежу, чтобы с тебя сняли все обвинения и ты смогла вернуться к своим друзьям, в Черный Лотос. — Доверительные манеры Хираты не одного преступника вызвали на откровенность.
— В самом деле? Вы поможете?
Хирата кивнул:
— Постараюсь.
Однако едва он перешел к расспросам, Хару завела ту же песню, что и при Рэйко: она ничего не помнит с тех пор, как отправилась спать. Сано вспылил и… растерялся. Ее желание помочь могло быть наигранным, поскольку истёрика не сработала и допрос продолжался, однако слова звучали так чистосердечно… Может, она говорит правду?
— Хару-сан, боюсь, то, что ты рассказала, никому из нас не поможет, — пожурил ее Хирата. — Ты уверена, что ничего больше не знаешь о гибели господина Оямы, сестры Тиэ и ребенка?
— Так это Тиэ нашли там, после пожара?
После кивка Хираты Хару хотела было что-то сказать, но тут же осеклась и поджала губы.
— Что такое? — подхватил Хирата.
Девушка наморщила лоб в неуверенности.
— Я никому не хочу неприятностей, — сказала она.
— Не волнуйся. Просто расскажи все как есть.
— Ну…
Хирата выжидал терпеливо, а Сано — недоверчиво. Наконец Хару заговорила:
— Это произошло в шестом месяце этого года. Я лечилась в больнице у доктора Мивы. Как-то я спала и вдруг проснулась — меня разбудили чьи-то голоса. Доктор Мива и Тиэ стояли посреди палаты и о чем-то спорили. Тиэ всегда заботилась о пациентах, да и мне она нравилась, потому что была красивой и веселой. Только в тот день она плакала. Я слышала, как Тиэ говорила: «Так нельзя. Это плохо». А доктор Мива отвечал: «Нет-нет, хорошо, даже замечательно. В этом наше предназначение. Мы должны его выполнить». Он очень увлеченно говорил, но Тиэ его не слушала: «Я не хочу! Прошу, не вынуждайте меня!» — Хару сложила ладони, изображая мольбу. — Они думали, я их не слышу. Доктор Мива разозлился и закричал на Тиэ: «Покорись или умрешь!» Потом схватил ее и подтащил к себе. Тиэ вскрикнула: «Нет! Ни за что!» — вырвалась от него и убежала из палаты. Вот. Теперь лучше? — Хару с надеждой посмотрела на Хирату.
«Для Хару-то, может, и лучше», — заметил про себя Сано. Еще бы, теперь под подозрением оказался Мива. Если Тиэ отвергла его притязания, у Мивы мог появиться повод убить ее. Однако слишком уж кстати Хару устроила этот спектакль. Сано засомневался, так ли все было на самом деле.
— Кто-нибудь, кроме тебя, видел, как это случилось? — спросил Хирата.
Хару тряхнула головой.
— Там больше никого не было.
Как Сано и думал: ни одного свидетеля, способного подтвердить ее рассказ. Если доктор Мива станет отрицать свою ссору с Тиэ, придется из двух версий выбрать одну. Конечно лекарь вызывал больше доверия, нежели маленькая простолюдинка, но человеку с его сомнительным прошлым будет нелегко отмести даже ложные обвинения.
— Спасибо тебе, Хару-сан, — поблагодарил Хирата.
— Прошу, не наказывайте доктора Миву, — протянула она с обеспокоенным видом. — Он мне помогал, и я совсем не хочу ему неприятностей.
Сано смерил ее презрительным взглядом. Не далее как вчера она рассказала Рэйко о схватке между Оямой и Кумасиро. Теперь маленькая лицемерка взялась за доктора Миву в отместку за его нелестные суждения о ней.
— А вообще он не единственный, кто был зол на Тиэ, — добавила девушка.
— Кто же еще? — поинтересовался Хирата.
— Настоятельница Дзюнкецу-ин, — ответила Хару.
«На случай если одного Мивы будет мало, чтобы снять ее с крючка, — подумал Сано, — девчонка задумала очернить Дзюнкецу-ин, тем более что та тоже отзывалась о ней не лучшим образом».
— Она хотела выжить Тиэ из Черного Лотоса, — произнесла Хару. — Все время набрасывалась на нее. Я как-то спросила Тиэ, почему Дзюнкецу-ин так зло с ней обходится, а Тиэ мне сказала, что из ревности. — Вдруг Хару воскликнула, словно ее осенило: — О! Наверное, Дзюнкецу-ин убила ее, чтобы избавиться от соперницы.
— Или ты выдумала все от начала до конца, — вставил Сано, не в силах молча сносить ее россказни. Когда Хару испуганно воззрилась на него, он перешел в наступление. — О других ты рассуждать умеешь. Теперь обсудим, что говорят твои приютские подруги. Ханако и Юкико рассказали мне, как следили за тобой до самой хижины в ночь перед пожаром. Если верить им, ты отправилась туда намеренно, полностью сознавая, что делаешь.
Хару подползла ближе к Хирате, своему заступнику. Ее дыхание участилось.
— Все не так, — встревоженно прошептала она.
— Значит, Юкико с Ханако солгали?
Хару торопливо кивнула.
— А доктор Мива и настоятельница, они лгали, называя тебя смутьянкой?
Девушка снова кивнула, хотя и не так уверенно.
— А соседи, которые считают, что ты подожгла дом своего мужа, наверное, тоже лгут?
Хару застыла как громом пораженная.
— Итак, все врут за исключением тебя. — Сано саркастически хмыкнул. — Так вот, я в это не верю. Хватит с меня твоих сказок. Вернемся к событиям той ночи. На этот раз мне нужна правда.
Девушка умоляюще оглянулась на Хирату, но тот сочувственно произнес:
— Если не пойдешь нам навстречу, я ничем не смогу тебе помочь.
Хару вдруг странно переменилась. В ее позе появилась томность, в глазах — обольстительный блеск. Она приспустила кимоно, открывая голые плечи, провела языком по губам и с придыханием зашептала Хирате:
— Но ведь я невиновна! Почему же вы мне не верите?
С этими словами она прильнула к Хирате и коснулась его щеки своей.
— Эй, ты что делаешь? — Хирата ошарашенно вскочил на ноги.
Хару встала, скользнула к Сано и прижалась к нему всем телом.
— По правде говоря, вы мне очень нравитесь. Я всегда готова пойти вам навстречу, и еще как пойти. Может быть, это вас убедит, что я не сделала ничего дурного?
Сано опешил от такого бесстыдства и отпихнул Хару.
— Соблазном нас не подкупишь. Не на таких напала.
Хару казалась озадаченной, словно план, который никогда не подводил ее прежде, почему-то провалился. Она плаксиво скривилась и громко всхлипнула.
— Слезы тоже не помогут, — отрезал Сано.
Лицо Хару вдруг исказилось от ярости. Громко взвыв, она бросилась на Сано. Ее вес и толчок вывели его из равновесия, он пошатнулся, не сразу увернувшись от ее ногтей. На его щеке вспыхнули багровые полосы.
— Прекрати! — закричал Сано, защищаясь от ее выпадов.
Хирате удалось схватить ее сзади, но Хару извернулась и царапнула его по лицу.
— Ой! — вскричал он и выпустил девушку, хватаясь за левый глаз.
— Вот чертовка!
Сано сгреб Хару в охапку. Та оказалась сильнее, чем он ожидал, и дралась словно дикий зверь.
— Отстаньте от меня! — визжала она. — Ненавижу! Чуть что, кругом я виновата! Всех вас убью!
Снося град ударов локтями, кулаками и коленями, Сано все же чувствовал себя отмщенным. Ответов от Хару он не дождался, зато вынудил показать свою истинную суть. Хирата с кровью под глазом поймал ее за ноги и тотчас получил удар в живот. В этот миг в комнату ворвался Уэда в сопровождении трех стражей.
— Что здесь происходит? — поразился он.
Увидев, как Сано и Хирата сражаются с Хару, судья повелел сопровождающим усмирить ее. С их помощью Сано с помощником одолели девицу. И вот она уже стояла, извиваясь в руках охранников.
— Старик сам виноват, поделом ему! — возопила она с перекошенным от злости лицом. — Я не хотела идти за него, но меня заставили! Он обращался со мной как с рабыней, бил почем зря! Так ему и надо!
Судья Уэда нахмурился, Хирата открыл рот. Сано почувствовал, как на него накатывает ужас и предчувствие неотвратимого.
— Значит, ты убила своего мужа?
Хару теперь походила на помешанную — глаза ее безумно сверкали, волосы спутались.
— А пес-полицейский заставлял меня спать с ним в той хижине. Я рада, что он издох! — Ее выкрики перешли в бессвязный поток брани.
— Я буду расценивать это как признание в убийстве твоего мужа и начальника Оямы, — произнес Сано.
Тревога последних дней сгинула, сменившись облегчением. Теперь, когда вопрос вины Хару решился, их с женой ссора из-за расследования прекратится. Рэйко придется признать, что она ошиблась в Хару, и оставить сомнительную затею с разоблачением Черного Лотоса. Сано предвкушал возвращение к мирной жизни.
— Сумимасэн, извините, но это едва ли может считаться признанием. Ведь, по сути, мы не слышали от нее ни слова о поджоге или о покушении на чью-либо жизнь, — произнес Хирата.
— Раз она напала на нас, то способна причинить вред и другим, — возразил Сано, трогая кровоточащие царапины на щеке.
— Даже если принять ее слова как признание, — вставил судья, — оно не касается двух других жертв.
Сано обратился к Хару:
— Это ты погубила Тиэ и ребенка?
Силясь вырваться, Хару сотрясалась в рыданиях и как будто не слышала слов Сано.
— Что ж, во всяком случае, мы можем привлечь ее за убийство Оямы и мужа, — заключил Сано, движимый стремлением поскорее закрыть дело и восстановить справедливость. — Пока хватит и этого. Уверен, скоро мы добьемся полного признания.
— Сейчас она не в том виде, — тихо произнес судья Уэда, чтобы только Сано мог его слышать. — Кроме того, остается вероятность ее непричастности. Говорю для вашей же пользы: не дайте чувствам ослепить вас.
После этих слов Сано смятенно осознал, что в своей вражде к Хару и стремлении вычеркнуть ее из их с женой жизни растерял прежнюю беспристрастность. Он, всегда считавший себя поборником чести, борцом за правду, чуть не предал собственные убеждения. И даже Рэйко была здесь ни при чем, как бы ему ни хотелось убедить себя в обратном. Он один был виновен в том, что произошло.
— Благодарю за совет, достопочтенный тесть, — ответил Сано скрепя сердце.
Вместе с мрачными раздумьями о нынешнем следствии, которое грозило лишить его самого ценного в жизни, Сано посетила новая печаль. Он стал сомневаться, что обвинение против Хару наладит его отношения с Рэйко. И хотя его вера в причастность Хару не ослабела, он с ужасом думал, как сообщит жене об аресте. Отправив девчонку в тюрьму, ему придется поехать в храм Черного Лотоса — переговорить с первосвященником Анраку и проверить ее слова насчет доктора и настоятельницы. Прежде чем опровергать собранные женой свидетельства в пользу Хару, он намеревался тщательнейшим образом исследовать все стороны этого дела.
— Я предъявлю Хару обвинения в убийстве мужа и Оямы и устрою разбирательство, где установлю ее участие в этих преступлениях, остальных убийствах и поджоге, — заключил Сано. — Суд произойдет лишь по окончании следствия. Хару будет арестована и время до заседания проведет в тюрьме.
— Нет! — вскрикнула Хару и забилась сильнее. — Не хочу! Нет! Не надо! — Под эти крики стража выволокла ее из комнаты.