– Слушаюсь, товарищ генеральный директор! – Сергей только и ждал именно этих слов. Можно было начинать ту часть задания Гороховского, которая была не менее важной и должна была произвести потрясающее впечатление на Разинкова и окончательно склонить его на свою сторону. – Вы требовали точных гарантий? Сейчас вы их получите. – Сергей, по-мальчишески прикусив язык, взялся за дело. Он осторожно извлек из бокового кармана пластмассовый пакетик, надорвал край, положил на стол две тонкие голубоватые пластинки, похожие на жевательные резинки. – Прошу внимания! – Он стал осторожно промокать черную жидкость в фужере. Разинков и особенно Булатов с любопытством наблюдали за манипуляциями Сергея. Оба поняли, вся история с шампанским была частью какой-то хитрой операции, задуманной Гороховским. И случилось удивительное: черное шампанское стало быстро светлеть, приобретая розоватую золотистость.
Не в силах сдержать радости, Сергей принялся вычерпывать чайной ложечкой черный налет, осевший на поверхности фужера. Через минуту от нефтяного пятна не осталось и следа. Спичкин поднял фужер и спокойно выпил до дна. – Вы убедились, Александр Михайлович, что гарантии в полном порядке? Мы быстро и качественно очистим ваши авгиевы конюшни.
– Признаюсь, подобного я никогда не видел! – не выдержал Разинков, мгновенно забыв о неприязни, которую только что испытывал к этому пижону. – Выходит, в мировой практике…
– Совершенно верно, – подхватил Сергей, – в мировой практике подобной очистки нет. – Он позволил себе расслабиться, налил еще шампанского, выпил, стал закусывать. Его миссия была полностью выполнена. Можно было не сомневаться, Разинков подпишет договор, который удовлетворял всех компаньонов: давал валютный капитал Гороховскому и Разинкову, комбинату и концерну, а также позволял осуществить голубую мечту любого директора промышленного предприятия – очистить оборудование от химических отходов, от мазута и нефти, от газовых наслоений.
– Оставь мне, Сергей, пару пластинок для технической экспертизы, – как бы между делом попросил Разинков, – мои специалисты проведут анализы.
– У вас великолепные специалисты, импортное оборудование, но все равно вам прояснить комбинацию не удастся, да и я не уполномочен оставлять наши образцы. – Спичкин был непреклонен.
– Хитер бобер! Молодец! – Разинков не скрывал удовлетворения, все было обмозговано солидно, а он обожал солидность. – Ладно, когда отбываешь в Москву?
– Зачем вам это?
– Ну и подозрительный ты парень! Я просто хотел узнать, успею ли я подписать договор. – Разинков не зря тянул время, в душе все еще оставался червячок сомнения.
– Мой шеф предложил такой вариант: в течение недели договор должен быть либо подписан, либо возвращен в Москву.
– Твоя взяла! – поднял руки Разинков, полуобернулся к Анатолию. – Слышь, Булатов, надеюсь, ты никому не проболтаешься о нашей беседе? Я так и думал. Понимаю, Сергей тебя привел сюда в качестве свидетеля. Свою миссию ты выполнил, можешь идти.
Проводив Булатова взглядом, Разинков поманил к себе Сергея, тяжело задышал ему в лицо.
– Сделка века будет подписана сейчас!
…Булатов, как и думал Сергей, ждал его в вестибюле. Все поняв без слов, в который раз дивясь превращению друга из бедолаги в некоего босса, поспешил к машине.
В номере гостиницы они упали в кресла, глянули друг на друга и громко расхохотались. Слишком неправдоподобно выглядел их визит к Разинкову. Затем Сергей достал из холодильника бутылку «Столичной», два стакана.
– Теперь можно и по-настоящему расслабиться! – разлил он водку.
Далеко за полночь затянулся их задушевный разговор. И странное дело, пили, почти не закусывая, и не пьянели.
– Давай, Толя, вызовем таксомотор и… нанесем ночной визит вежливости Алке Возвышаевой! – предложил Спичкин. – Наделаем шороху, а?
– Поезжай один, – предложил Булатов, – меня она боле не жалует: я напоминание о ее прошлом, к тому же безработный, никчемный мужик, а ты… Ахнет, увидев эдакого московского пижона. К тому же, сам знаешь, третий всегда лишний.
– Пожалуй, ты прав, Толя! – Сергей решительно встал. – Ты идешь домой?
– Куда же еще?
– Возьми, сохрани это до завтра! – протянул товарищу папку, в которой лежал договор, подписанный Разинковым.
Они постояли еще немного на пустынной и темной улице, ожидая такси. Завидев зеленый огонек, Анатолий пожал руку Сергею, напомнив, что завтра они должны непременно встретиться, медленно пошел в сторону трамвайной остановки, авось дождется дежурного «спутника», так называли горожане ночной трамвай. Не успел он отойти и двадцати метров, как услышал шум. Обернулся и не поверил своим глазам: трое мужчин в милицейской или военной форме, разобрать было трудно, схватили Спичкина и потащили к патрульной машине.
– Серега! – заорал Булатов и стремглав помчался на выручку. И вдруг Сергей крикнул что было сил:
– Беги! Беги прочь!
«У меня важные бумаги! – пронзило Анатолия. – Куда же я лезу на рожон?» Опомнившись, он юркнул в знакомый темный переулок. Услышав удаляющийся шум мотора, выбрался из укрытия. Улица была пуста. Некоторое время Булатов стоял растерянный и окончательно сбитый с толку. «Что случилось? Почему милиция схватила Сергея безо всяких на то оснований? Он не хулиганил, не сквернословил. А что, если…» Догадка обожгла Анатолия, сразу стало жарко. Столько нынче разговоров о мафии, о коррупции. Возможно, основанием для задержания московского гостя стал договор, сделка концерна Гороховского с Разинковым? Чепуха! Откуда местной милиции про то знать? Да и ничего незаконного в сделке, как он понял, не было.
Кто же поможет выручить друга из беды? «Как же сразу не догадался? – хлопнул себя по лбу. – Конечно же, Алла Возвышаева. Герой, депутат…»
На улице уже стало рассветать, когда Булатов добрался до знакомой девятиэтажки, волнуясь, позвонил в знакомую дверь.
Алла встретила Булатова причесанной и умытой, в белом роскошном халате, который так не вязался с ее простоватым лицом. Увидев перед дверью своего недавнего начальника, совсем не удивилась; наоборот, запросто, будто бы у них существовал уговор, пригласила войти. Пока он, волнуясь, снимал в передней обувь, успела накрыть стол, выставила початую бутылку коньяка.
– Алла, извини за столь неожиданное вторжение, – с порога комнаты заявил Анатолий, – срочное дело у меня к тебе.
– Выкладывай! – Весь ее внушительный вид говорил о том, что нет на свете дела, которое бы ее взволновало. – Ежели смогу – подсоблю. У меня теперь не заржавеет.
– Нет, нет, мне лично ничего от тебя не нужно, но… Сергей Спичкин к тебе направлялся, очень хотел увидеть.
– Стесняется войти, что ли? Узнаю Сережку. Где же он, зови! Неужто из Москвы прибыл?
Не спрашивая разрешения, Булатов плеснул в рюмку коньяка, выпил.
– Ух! Легче стало. Видела бы ты нашего Сережу!
– Пластическую операцию сделал? Кольцо в задницу вшил, чтоб не пить?
– Зря ухмыляешься, – остановил ее Булатов, – Серега стал писаным красавцем, одет с иголочки, во все заграничное, настоящий денди. Мы с ним вчера вечером крепко отметили встречу.
– Вижу! Где же ты дружка потерял? В медвытрезвителе, что ли?
– Может быть. Его схватили люди в милицейской форме, поволокли к патрульной машине. Поверь мне, Сергей не буянил, не горланил песни, спокойно ждал машину. – Булатов не стал говорить про документы, которые и сейчас находились при нем, про беседу с генеральным директором комбината Разинковым. – Как нам теперь выручить Сергея, ума не приложу. Примчался к тебе.
– И правильно сделал! – Алла, не стесняясь его, принялась быстро переодеваться. Стоя спиной к нему, спросила: – Номер милицейской машины не запомнил?
– Кажется, последние цифры были тройка и шестерка. Однако за точность не ручаюсь. У тебя нынче есть возможности повлиять на милицию, а у меня… – Растерянно развел руками.
– Гнилая вы интеллигенция! – зло буркнула Возвышаева. – Слова-то какие – повлиять! Им нужно рога ломать! Садись рядышком, учись, пока я жива. – Она набрала номер дежурного по городу, строго проговорила: – Здорово, дежурный! Говорит депутат областного Совета, предзавкома профсоюза Старососненского металлургического! С час назад некая патрульная машина нагло схватила человека, командированного из Москвы. Что ты там бормочешь? Не машина схватила? Я в ваших тонкостях не разбираюсь. Конечно, не машина, а менты в машине. Выясни-ка, капитан Шаповалов, в чем дело, и позвони мне во избежание неприятностей. Как это я через край беру? Какие тебе нужны полномочия? С тобой говорит Герой Соцтруда, депутат, будь добр выполнять. Хочешь, чтобы я генералу Ачкасову звякнула? Живо узнаешь, чего стоят твои капитанские погоны. Ладно, ладно, не обижайся, не девка красная. Я буду ждать звонка. Запиши номер моего телефона…
– Алла, я тебя не узнаю, – с искренним восхищением произнес Булатов. – Умеешь власть употребить, молодчина! Они ведь смелы, когда их много. Слушай, есть у меня еще одна мыслишка.
– Выкладывай! – Она повернулась к Анатолию. – Чую, чего-то недоговариваешь.
– Сергей вчера днем вел деловую, очень серьезную беседу с Разинковым. Может, сообщить генеральному директору об этом? Он живо разберется с милицией.
– Беседовал с Разинковым? – Вот когда удивилась Возвышаева. – А не врешь? Побожись!
– Честное слово! Не подкупил ли кто ментов, чтобы арестовать Сергея и выкрасть документы?
Раздался резкий телефонный звонок. Дежурный по горотделу милиции сухим, бесстрастным голосом официально известил депутата Возвышаеву: «Согласно имеющимся у него оперативно-ориентировочным данным ни одна патрульно-постовая машина, ни один сотрудник не задерживал человека по фамилии Спичкин».
Что делать дальше? Решили обратиться прямиком к генеральному директору.