Бесстрастный механический голос снова напомнил о себе:
- Горючее на исходе. Приготовьтесь к завершению полета.
- Полный вперед! - Холлис подал вперед рычаг оборотов винта, от чего машина нырнула носом вниз, и одновременно прибавил мощность и отрегулировал ручку "шаг-газ". Стрелка указателя воздушной скорости достигла 180 км и совместилась со стрелкой путевой скорости.
- Никогда не верь русским, - заключил Холлис.
Они по-прежнему летели на север.
- Смотрите! - крикнул вдруг О'Ши.
Справа на темном далеком горизонте они увидели едва различимый свет.
- Ленинград, - сказал Холлис.
- Примерно в двадцати километрах. Минут семь лета.
Он посмотрел на часы: 7.04. Восемнадцать минут до рассвета. Если они за семь минут доберутся до Пулкова и сменят направление, то долетят до маяка еще минут через пять. Затем - десятиминутный полет до места встречи с грузовым судном. Похоже, на все им понадобится двадцать две минуты.
- Сейчас мы состязаемся в скорости с солнцем, генерал, - мрачно усмехнулся О'Ши.
Холлис увеличил скорость до 200 километров.
- В конце длинного полета мы идем на полной скорости, - заметил капитан. - Вы доверяете этим турбинам?
Холлис взглянул на приборы. Уже три стрелки находились на красной черте.
- Никогда не верь русским, - повторил Холлис и повернулся к Бреннану. Так все же зачем ты вернулся сюда, Билл?
- Сам не знаю. Сэз Айлеви сказал, что вы в беде. Поэтому и капитан О'Ши добровольно вызвался на это дело. Верно, капитан?
- Точно. Сколько вы налетали на вертолетах, генерал? - спросил О'Ши.
Холлис посмотрел на часы.
- Учитывая последние полчаса, всего час.
- Я серьезно.
- А серьезно... не знаю точно... часов десять-двенадцать. Это что, проверка?
- Нет. Я просто думаю, кто будет сажать его.
- Если нам придется садиться с заглохшим двигателем на воду, то это сделаете вы. Если же с включенным двигателем и на палубу грузового судна, то я и сам справлюсь.
- О'кей.
Ми-28 продолжал снижаться. Путевая скорость становилась все меньше и меньше. Значит усилился встречный ветер. Они летели на высоте 500 метров.
Ленинград. Самый нерусский город в России. Город культуры, изящества и претензий на свободу. Этот город всегда нравился Холлису.
- По-моему, вон там, видите, московская магистраль. Значит, Пулково должно быть левее, - сказал О'Ши.
- Чего-то я больше не слышу мерзкого голоса по радио, - проговорил Миллз.
- Наверное, он уже плюнул на нас, - отозвался Сэм.
- А это что такое? - воскликнул О'Ши и показал в левый иллюминатор.
Холлис увидел знакомые ему голубовато-белые опознавательные огни самолета.
- Вот образцовый пример захода на посадку, капитан.
- Благодарю вас, сэр. Я пытался определить направление ветра, но у меня нет уверенности, что мы можем долго продержаться в выбранном направлении.
Высотомер показал двести метров над землей, и Сэм выровнял машину. Он прикинул, что теперь находится южнее на километр от диспетчерской Пулкова, и взял курс 310°. Теперь они летели так низко, что Холлис мог разглядеть пассажиров ехавшего под ними автобуса.
- Вижу залив, - сказал О'Ши.
- Еще несколько минут. Ищите в конце дамбы маяк, - проговорил Холлис.
Следующие минуты пролетели в полной тишине. Внизу под ними плавно проскользил берег, и они вылетели к морю. Миллз взглянул на часы: 7.14.
- Все. Теперь возврата нет, - вздохнул он. - Если мы упадем в воду, то прожить сможем только четверть часа.
- Маяк! - крикнул О'Ши, указывая вперед.
- Вижу, - сказал Холлис и взял курс 340°. На часах было 7.17. Капитан, следите за временем, - приказал он.
- Есть, сэр.
- Берт, я бы хотел посмотреть в глаза тем парням из ВВС, которые консультировали вас по подготовке этого полета.
- А... в чем проблема? Я хочу спросить, помимо горючего?
- Навигация. Два движущихся объекта. Судно должно бороться с волнами, нам же приходится сопротивляться ветру, да еще в темноте.
Вдруг раздался хриплый голос:
- Я вас всех убью!
- Это что, новая запись? - спросил Холлис.
- По-моему, это подает голос наш пассажир сзади. Что он там еще бормочет? - ответил Бреннан.
- По-моему, он просит ввести ему еще одну порцию пентотала натрия. Берт, сделайте так, чтобы он заткнулся.