- Отдай нам бумажник и часы, иначе сделаем из тебя котлету, - сказал по-английски Борис.
- Что, Комитет так плохо платит? - отозвался Холлис.
- Ты, ублюдок, кто тебе это сказал? Гони сюда свой бумажник!
- Идите в задницу, - огрызнулся Холлис, повернулся и пошел по направлению к посольству. Но они догнали его.
- Куда спешишь? Мы хотим поговорить с тобой, - сказал Игорь.
Холлис не останавливался. Он уже дошел до стены посольства, и до ворот оставалось пятьдесят ярдов. Внезапно его настиг сильный удар в поясницу, он пролетел вперед и растянулся на тротуаре, успев лишь подставить при падении руки. Полковник перевернулся на бок и едва увернулся от удара ногой. Игорь с Борисом стояли над ним и ухмылялись.
- Ты постоянно нажираешься, как свинья, как сейчас, но в один прекрасный день, когда ты снова напьешься, тебя отдерут несколько голубых, и вместо головы от похмелья будет страдать твоя задница, - процедил сквозь зубы Игорь.
Оба расхохотались.
Холлису безумно захотелось выхватить нож, но он знал, что они только этого и ждут. Полковник помнил, где он находится. Борис внимательно посмотрел на ворота посольства, затем перевел взгляд на Холлиса.
- В следующий раз я расшибу тебе череп, - произнес он, плюнул на Холлиса, похлопал Игоря по спине и добавил: - Мы проучили это дерьмо. Пошли отсюда. - Они повернулись и направились к своей машине.
Холлис поднялся и начал очищать куртку от грязи. Ладони его кровоточили, на скуле была ссадина, спина ныла глухой болью. Когда он подошел к воротам посольства, молодой милиционер, который явно видел весь инцидент, вышел из будки и протянул руку ладонью вверх.
- Паспорт.
- Ты знаешь, кто я такой!
- Паспорт!
- Уйди с дороги, говно! Дай мне пройти!
От брани милиционер напрягся еще больше.
- Стой! - закричал он.
Из будки вышел второй.
- В чем дело?
В воротах появился морской пехотинец и крикнул:
- Что случилось?
Холлис увидел, что тот вооружен, и поэтому не может пересечь границу территории.
- Откройте ворота! - крикнул ему полковник.
Морской пехотинец открыл ворота, и Холлис стремительно проскочил десять ярдов, разделявших милицейскую будку и вход на территорию посольства.
- С вами все в порядке, полковник? - спросил пехотинец, отдавая честь.
- Все прекрасно.
Холлис вошел в здание канцелярии и направился прямо в дежурный офис. При его появлении Лиза Родз встала из-за стола.
- О, полковник Холлис! А мы начали волноваться. Мы...
- Что с Биллом Бреннаном?
- Он здесь. В больнице. Подробности мне неизвестны. Что с вашим лицом?
- Споткнулся. Сэз Айлеви уже явился?
- Да, он здесь. Он ждет вас в безопасной комнате.
Холлис направился к двери.
- Можно мне с вами? - спросила она.
Он вопросительно посмотрел на нее.
- Сэз Айлеви сказал, что я могла бы пойти, если вы согласитесь, добавила Лиза.
- Да? Тогда пойдемте.
Они вошли в лифт.
- У вас руки в крови, - заметила она.
- Знаю.
Она пожала плечами, затем спросила:
- Билл Бреннан ваш друг?
- Нет. А что?
- Первое, что вы сделали, это спросили о нем.
- Это моя обязанность.
- Мне это нравится.
Он испытующе посмотрел на нее. Лифт остановился на шестом этаже, они вышли и прошли по коридору к закрытой двери. Холлис нажал на звонок, и дверь открылась.
- Пожалуйста, заходите, - сказал Сэз Айлеви.
Лиза Родз оглядела тускло освещенное помещение. В здании канцелярии, как она знала, было несколько безопасных комнат, но в этой она оказалась впервые. Как и все безопасные комнаты, она была без окон, скрытые под панелями лампы рассеивали мягкий приглушенный свет. В центре - круглый дубовый стол, на нем - двенадцать настольных ламп, вокруг стола двенадцать, обитых кожей стульев. Пол, стены и дверь обиты коврами, потолок - из звукопоглощающего материала. Комната считалась непроницаемой для тайных подслушивающих устройств, объемных резонаторов или направленных микрофонов, и к тому же она вычищалась от "жучков" дважды или трижды в день. В углу находился бар, буфет и кухонька с умывальником и холодильником. Этим помещением пользовались люди из спецслужб.