- Меня тоже.
- Он точно американец?
- Да. С головы до ног.
- Однако, - задумчиво проговорил Айлеви, - этого американца мог подставить нам КГБ.
- Возможно, и так. Но и Фишер мог просто неправильно назвать номер комнаты.
Айлеви поднялся и нажал на кнопку электронного пульта. В комнате раздался голос Грегори Фишера, и они еще раз прослушали весь разговор.
- По-моему, он знал номер своей комнаты, - заметила Лиза.
Сэз Айлеви закурил сигарету и в задумчивости заходил взад и вперед.
- Ну, я разберусь с этим, - наконец произнес он и повернулся к Лизе. Разумеется, ты ни с кем не будешь ничего обсуждать. - Затем он обратился к Холлису. - Я приму у вас рапорт и пошлю его в Лэнгли. Сделайте копию для вашего отдела в Пентагоне.
- Хорошо, - сказал Холлис и встал.
- Мы должны что-то сообщить послу. Ведь у нас разбитая машина и человек в больнице. Ну, это я возьму на себя. - Айлеви пристально посмотрел на него. - Не вижу в этом деле никакого интереса для военной разведки, Сэм.
- Разумеется.
- Вы, наверное, считаете, что дело майора Додсона имеет к вам отношение, поскольку майор Додсон, если таковой существует, был или является военнопленным. Однако если я сочту нужным, то дам вам обо всем знать.
Холлис направился к двери.
- Благодарю вас, мистер Айлеви.
- Но, Сэз, я хотела бы знать - что это за "Школа обаяния миссис Ивановой"? И где находится майор Додсон? Он что, по-прежнему где-то бродит? Можем ли мы ему помочь? Можем ли мы помочь Грегори Фишеру? - спросила Лиза.
Айлеви посмотрел на часы.
- Уже слишком поздно, а мне еще надо кое-что отослать. Так что спокойной ночи и спасибо вам, Сэм. Лиза, ты можешь на минутку задержаться?
Пока полковник ожидал лифт, к нему присоединилась Лиза. Они вместе вышли из здания канцелярии на холодный октябрьский воздух.
- Мой блок - налево, - сказала Лиза.
- А мой - направо.
- Вы не проводите меня?
Они пошли по дорожке. Этот маленький клочок земли - примерно в три акра - был их общей землей - крошечным кусочком Америки, по которой они все так скучали.
- Мне не очень нравится жить и работать в подобном месте - на такой закрытой территории. Это напоминает крепость... или тюрьму, - заговорила Лиза.
- А кое-кому это очень нравится.
- Разве? Старое здание по крайней мере имеет свое очарование, и оно прямо на улице Чайковского, совсем близко от офиса "Америкэн Экспресс". Но вы, по-моему, привыкли к такому казарменному образу жизни. Я имею в виду то, что вы ведь жили на военно-воздушных базах.
- Иногда. Это зависело от назначения.
Лиза остановилась.
- А вот и мой блок. Клетушка... Вообще-то, тут довольно мило. Только немного казенно.
- Восемь миллионов москвичей с удовольствием поменялись бы с вами местами.
- О, я знаю. Просто из-за одиночества я становлюсь крайне раздражительной.
- В таком случае уезжайте.
- В январе. Есть маленький островок на побережье Антигуа. Очень уединенный и очень красивый. Я могу дезертировать туда.
Они постояли в холодной дымке тумана. В тусклом свете фонаря полковник заметил, что ее лицо и волосы влажные, и подумал, что она, наверное, лет на двадцать моложе его.
- Я ни разу не видела вас на вечеринках по пятницам, - заметила она.
- Обычно по пятницам я завершаю кое-какие дела.
- А мне приходится ходить на множество культурных мероприятий. Вам нравится балет?
- Только в конце, когда поет эта толстая дама.
- Это опера.
- Правильно. Я их перепутал. - Он вытащил руки из карманов куртки. Ну, по-моему, нам лучше укрыться от дождя. - Он протянул ей руку.
Похоже, она не заметила его руки, и сказала:
- Сэз очень впечатлителен.
- Разве?
- Да. Некоторые люди ошибочно назвали бы это нетерпимостью.
- Неужели?
- Вы хорошо его знаете?
- Достаточно.
- Похоже, вы оба резки друг с другом.
- Ни то и ни другое. Нам доставляет удовольствие общаться друг с другом. Просто это наша манера.