- Мне известно, что в Москве учат английский студенты, но не знал, что его изучают и в деревне.
- Какой ваш любимый американский писатель? - спросила Лиза.
- Мы знаем Джека Лондона и Джеймса Болдуина*. The Fire Next Time печатали в Америке? - спросила Зина.
_______________
* Джеймс Артур Болдуин (р.1924 г.) - американский негритянский писатель.
- О да, я читала, - ответила Лиза.
- Автора посадили в тюрьму?
- Нет. Ему заплатили большой гонорар.
- А наш учитель говорил, что его посадили в тюрьму, - удивился Михаил.
- Да нет же.
- Американцы знают русский? - спросила девочка.
- Нет, - ответила Лиза. - Очень немногие.
- Вы говорите по-русски очень хорошо. Но с каким-то акцентом.
- Так говорила моя русская бабушка, - объяснила Лиза. - Она была с Волги.
Холлис посмотрел на часы. Было уже начало восьмого.
- Нам пора, - сказал он и встал.
Зина помогала матери убирать посуду. Лиза попыталась помочь им, но Ида предложила ей выпить еще чашку чая.
Холлис вышел за Павлом на улицу. Хозяин направился на задний двор, где в закутке возились три свиньи.
- Кормушка старая, вода все время просачивается, и я просто измучился таскать ведра из колонки, - говорил он Холлису.
- А можно починить кормушку?
- Нужно немного смолы или дегтя. Но я не могу ничего выпросить у этих болванов.
- Каких болванов?
- Да из конторы колхоза. Для своих участков всегда трудно что-нибудь достать.
- Для кормушки сгодится колода. По-моему, даже лучше.
Павел почесал затылок.
- Не знаю. Возможно, если бы я поговорил со священником, то смог бы вам ответить. А в Америке фермеры ходят в церковь?
- Да. Я бы сказал, что большинство.
Павел посмотрел на небо.
- Дождь будет. А может, снег. Видите эти облака. Когда они становятся светло-серыми, может пойти снег. Зимой снега так много, что дети не могут ходить в школу, а мы - выйти из дома. Когда-то собирались проложить дороги, но не сделали. Одни пустые разговоры. Я много пью. Иногда бью жену и детей просто так. У меня была еще одна дочь, Катя, но она умерла в одну такую зиму от приступа аппендицита. Говорят, что нас переведут в совхоз. Но я не знаю, будет ли там лучше. А что делают зимой американские фермеры?
- То, что полагается делать зимой. Чистят амбары, охотятся. Да и вообще есть чем заняться. В Америке зимой не так холодно.
- Да, я знаю.
- А сколько лет Яблоне?
- Кто знает. Я приехал сюда с матерью еще ребенком после войны. Отец погиб на фронте. Нас переселили сюда из большого села, которое сожгли немцы. Один человек как-то рассказывал, что Яблоня входила в земли Романовых. Кто-то еще говорил, что ею владел богатый граф, и она была намного больше, чем сейчас. Было два колодца. А не колонки. У нас вот теперь колонка. Здесь была когда-то церковь неподалеку. Но ее сожгли немцы. А вы скучаете по дому? - спросил он Холлиса.
- У меня нет дома.
- Нет дома?
- Я жил во многих местах. Такая работа. Нам пора ехать, Павел. У вас не будет неприятностей из-за нас?
- Я скажу нашим, чтоб не болтали, - сказал Павел.
Холлис взял руку Павла и вложил ему в ладонь десятирублевку. Тот сунул ее в карман.
- Пригоните сюда машину, и я дам вам пять килограммов масла. В Москве за него дадут двадцать рублей.
- Мы едем в Ленинград. А деньги - за ваше гостеприимство. До свидания. - Холлис повернулся и пошел к дому. Лиза уже была готова к отъезду.
- Ида дала мне немного меда и груш. - Она показала на сумку из мешковины.
- Спасибо вам, Ида. До свидания, Зина. - Сэм взял свою спутницу под руку, и они вышли.
Они подошли к стогу, где стояли их "Жигули", и сели в машину. Сэм завел двигатель.
- В спальне я оставила десять рублей, - сказала Лиза.
- Для меня?
- Ты берешь только свободно конвертируемую валюту, - рассмеялась она. Абсолютно конвертируемую.
- Я тоже дал Павлу червонец.
- Мне они показались очень симпатичными людьми.
- Он бьет свою жену. - Холлис попробовал переключить передачу, но снова забарахлило сцепление. - Страна с ядерной мощью... Не могу я постичь такого. - Он еще раз выжал сцепление. - О'кей.