- Думаю, Сэм, что он умрет, когда покинет матушку Россию. Знаю я такой тип людей.
- У него есть вера.
- Мне бы хотелось попридержать его здесь для работы. Он стал бы агентом самого высокого ранга, какие у нас когда-либо были в советских войсках. Я передам его Берту Миллзу и...
- Не надо мне вешать лапшу на уши, что он не выживет на Западе. Если в вас осталась хоть капелька человеческого сострадания, то вы бы заметили, сколько пришлось вытерпеть этому человеку. Если нам когда-нибудь удастся побороть эту систему, то только потому, что мы показали всем живущим здесь истинный источник света. Я раньше не понимал мотивов Сурикова, поскольку не задумывался о самом понятном и простом - человек хочет стать свободным, чего бы это ему ни стоило. Он вам передал обещанное, теперь вы выполните обещанное нами.
- Ладно... я только подумал...
- И увольняйтесь, Сэз. Вам это необходимо.
- Да, знаю. Кстати, я просмотрел микрофильм и обнаружил там фото мистера Келлума, родившегося в СССР в городе Курске, Анатолия Владимировича Кулагина.
Холлис кивнул.
- Вот мы и раздобыли первого. А что по поводу миссис Келлум?
- С ней еще много работы. Она может оказаться настоящей американкой и может не знать, кто на самом деле ее муж.
- И что вы собираетесь с ними делать?
- Несколько месяцев буду допрашивать их в подвале. Дик, как мы знаем, виновен, а Энн, насколько я понимаю, виновна потому, что связана с ним. Тем не менее мы не можем разбираться с ними в Америке в судебном порядке. Но я не могу держать их здесь взаперти вечно. Кроме того, они не годятся для "обмена", поскольку Советы никогда не затребуют их. Значит... - Айлеви почесал затылок. - Не знаю. А у вас есть какие-нибудь соображения? Что же мне делать с Диком и Энн, а, Сэм?
- Почему бы не прострелить им головы и не утопить трупы в Москве-реке?
- Превосходная мысль! И как только я об этом не подумал?
- Мне пора идти, - напомнил Холлис.
Айлеви коснулся его руки и сказал:
- Когда я был молодым университетским либералом, я возмущался тем, что американские пилоты сбрасывали бомбы на вьетнамцев. И вот я стал совершенно взрослым человеком, насмотрелся вволю на хладнокровные убийства во имя моей страны, но теперь любой летчик от меня с презрением воротит нос.
- Вы сделали свой выбор, Сэз.
- Этот микрофильм просто невероятный ход контрразведки. Боже мой, Сэм, это же самый великий улов в истории! И теперь, имея в кармане штанов этих русских американцев, мы сможем взяться за разрешение проблемы самой "школы обаяния".
- Поторговаться?
Айлеви кивнул.
- Три тысячи советских на три тысячи наших. Вот это перспектива. И мы должны вас благодарить за это. Вы сделали это, Сэм, и думаю, что вы вернете ваших людей домой.
- Но в Вашингтоне есть люди, которым бы очень не хотелось их возвращения.
- Мы над этим поработаем. Теперь вы сами стали достаточно влиятельным. Когда приедете в Вашингтон, вас примут как героя. Конечно, парадов не ждите. Все пройдет очень тихо. Но руководство ЦРУ и ваше начальство в Пентагоне представят вас к наградам. Настоящим наградам! Вас ждет беседа с президентом, и не удивляйтесь, если он лично приколет вам генеральские звезды. Я только что получил об этом телеграмму. Мне бы очень хотелось присутствовать там, если вы не возражаете.
- Превосходно.
- На этот раз вы превзошли меня, Сэм.
- Просто именно мне попался Суриков, Сэз. И вы знаете это не хуже меня.
- Не скромничайте. Ну... теперь несколько личных пожеланий... по поводу Лизы. Все, что я могу сказать - я очень рад, что это оказались вы, а не какой-нибудь хмырь из дипкорпуса.
Холлис промолчал.
- Желаю удачи и счастья вам обоим.
- Спасибо. - Холлис пожал Айлеви руку.
- Мы еще встретимся в лучшей обстановке, Сэм.
Холлис повернулся и пошел к Лизе.
У него сложилось впечатление, что все-таки Айлеви нравилось здесь, или, чтобы быть точным, ему было необходимо находиться здесь. Он нуждался в кагэбэшниках, и они нуждались в нем, иначе его давно бы вышвырнули из страны или просто убили. Вероятно, Сэз Айлеви стал живой легендой на Лубянке. Но теперь их противостоянию, похоже, подходил конец.
Вдруг Холлису пришло в голову, что в словах Айлеви о "школе обаяния" есть какая-то нестыковка. Если три тысячи русских вернутся на Восток, а три тысячи американцев - на Запад, то равновесие установится... В таком случае, какая в этом выгода Сэзу Айлеви? Ответ: никакой.
Глава 29
Объявили посадку в самолет. Сэм и Лиза попрощались с сопровождавшими их сотрудниками службы безопасности.
- Я пойду с вами, - сказал Берт Миллз.
- Нет необходимости, - заметил Холлис.
- У меня приказ.
Холлис, Миллз и Лиза миновали пограничника с автоматом и направились вслед за стюардом к автобусу. В автобусе они оказались единственными пассажирами.
- Свиньи, - пробормотала Лиза недовольно.
У трапа самолета стояли четверо пограничников с автоматами.
- Я тут покручусь немного, - сказал Миллз, когда они вышли из автобуса. - Но полагаю, вы без помех улетите домой. - Он пожал Холлису руку и добавил: - Всегда приятно работать с профи. - Затем пожал руку Лизе. Счастливо вам добраться домой.
Холлис и Лиза поднялись по трапу навстречу улыбающейся стюардессе.
- Привет, я - Джо. Буду обслуживать вас в бизнесклассе. Ну, как вы, друзья? - гнусавым голосом пролепетала она.
- Все превосходно, Джо. А как вы? - спросил Сэм.
- Прекрасно. - Джо заглянула в декларацию. - Вы наши дипломаты, покидающие страну, верно?
- Верно, - подтвердил Холлис. - Поэтому мы добирались на частном автобусе и в сопровождении телохранителя.