— Ладно, чего уж там, — Маша посмотрела на его расстроенное лицо и смилостивилась. Потом опустила взгляд пониже, на маленький передник с медвежонком, который опоясывал его бедра. — Ого, — озадаченно сказала она. — Пойду, пожалуй, что-нибудь на себя наброшу.
— Если вечером не злоупотреблять, по утрам голова варит совершенно по-другому, — заметила Маша.
— Можно еще гулять перед сном, — согласился Николай, раскладывая омлет по тарелкам.
Он сначала поджарил на сковородке взбитые до бела яйца, добавил перец и соевый соус, потом одну половинку образовавшегося круга посыпал тертым сыром и живописно расположил оливки с анчоусами, которые обнаружил в холодильнике.
Правда, оливки пришлось мыть: они немного заплесневели. Затем сложил омлет пополам, так, что образовался этакий пирожок с начинкой.
Николай считал, что если он умеет чего-нибудь в этой жизни, так это готовить омлеты.
— Чего это там зеленое внутри? — подозрительно спросила Маша.
— А ты попробуй. За последствия я отвечаю.
— За свои последствия я привыкла отвечать сама, — пробормотала Маша.
— Так что ты там про голову говорила? — напомнил Николай.
— А-а… Я сейчас в состоянии распутать нашу историю. Ну, не распутать, но найти выход, — поправилась она. — К тебе приходил заказчик и просил найти человека по фотографии?
Николай молча кивнул.
— Этот человек на фотографии был запечатлен в компании знаменитостей.
— Вот именно, запечатлен, — поддакнул Николай.
— Но на самом деле это не знаменитости, а двойники.
— Мы с заказчиком тоже пришли к такому выводу.
— Все они участвовали в «Шоу двойников», — продолжала Маша, не обращая внимания на его реплики. — В том же шоу участвовала и моя погибшая подруга.
Николай сочувственно вздохнул.
— Похож ли был мужик на твоей фотографии на кого-нибудь знаменитого?
— Ни капельки.
— Какой вывод?
— Он случайно затесался в из компанию.
— Это напрашивается прежде всего. Но!
— Но?
— Та видеокассета, которую я обнаружила среди Катиных вещей, помнишь?
— Я только мельком видел, не до того было…
— Зато я смотрела с самого начала. Это был эпизод из «Шоу». Катя, сам знаешь, на какую знаменитость была похожа. А вот ее партнер…
— Он ни на кого не похож. В смысле из известных.
— А на твоего мужика на пропавшей фотографии?
— Тоже не похож.
— Вот!
— Что — вот?
— В деле фигурируют два человека, которые не двойники. Один — на общем снимке, сделанном в самолете, другой — в эпизоде фильма. И оба — не похожи ни на одну нам известную знаменитость.
— Я догадался! — Николай стукнул кулаком по столу, отчего тот запросто мог перевернуться. — Они попросту досняли эпизод, в котором должен был участвовать тот, покалечившийся актер. Нашли ему замену…
— Как бы не так! — Маша тоже стукнула кулачком по столу. — Зачем доснимать эпизод, если самого фильма не сняли? «Шоу»-то сорвалось, тебе режиссер говорил…
— Тогда я ничего не понимаю, — признался Николай.
— И сорвалось из-за актера, который — не двойник знаменитости. А досняли именно тот эпизод, в котором участвует НЕ двойник.
— Куда ты клонишь? — вздохнул Николай.
— Куда я клоню, я пока сама не сообразила, — Маша пожала плечами.
— Фотография пропала — раз? — Николай загнул один палец.
— Раз, — согласилась Маша. — Причем не просто пропала, а ворвался какой-то…
— Женщину, которая подбирала актеров, и знала их лица, в том числе и того, что был на снимке, убили. Это два. И еще убили твою подругу, которая участвовала в этом, доснятом, свеженьком эпизоде…
— Это три, — согласилась Маша. — Но что все это значит?
— Во всех трех вышеперечисленных случаях участвует один и тот же человек.
— Убийца?
— Убийца. Но вопрос — почему? Почему он не хочет, чтобы кто-либо увидел то лицо на фотографии, и почему он боится, чтобы узнали — в доснятом эпизоде фигурирует вовсе не тот актер, который планировался заранее?
— А откуда ты взял, что он не хочет и боится?
— Женщину убили, потому что она, раз занималась подбором актеров, знала, кто планировался на эту роль…
— Уж наверняка знала.