Под небом голубым есть город золотой,
С прозрачными воротами и яркою звездой.
А в городе том сад, все травы да цветы;
Гуляют там животные невиданной красы
Одно — как желтый огнегривый лев,
Другое — вол, исполненный очей;
С ними золотой орел небесный,
Чей так светел взор незабываемый…
Группа "Аквариум", "Город"
В этом году, специально для празднования Новогодней недели, Круг Мастеров изготовил барабан огромного размера — и теперь над городом разносились настолько гулкие удары, что у стоящих вблизи людей закладывало уши. Для барабанщика пришлось поставить высокую скамейку, а сам музыкальный инструмент расположили возле Храма Мудрости. Заполнившая всю площадь толпа отсчитывала бой "курантов", многие закрыли глаза, загадывая свои нехитрые желания. Часть из того, что было загадано раньше, уже исполнилось — даже взрослые люди начинали верить в чудеса, случающиеся в новогоднюю ночь.
И добавить толику волшебства в этот праздник мне было вполне по силам — десяток больших бумажных китайских фонариков ожидал своего часа! Жена вместе с самыми смышлеными и аккуратными подростками уже подожгли кусочки пропитанной воском ткани, и яркие красные, жёлтые и белые купола наполнились горячим воздухом.
— … десять, одиннадцать, двенадцать!
— Восьмой год наступил! Ааррхх!!
— Отпускай!
Разноцветные огни медленно стали подниматься в небо, ветра почти не было, и мы все смогли сполна насладиться невиданным здесь раньше зрелищем. Сидящий у меня на руках Ингвар вообще рот раскрыл от избытка эмоций…
Вызвать пожар я не боялся, лес вокруг начинался больше чем в километре, и был присыпан снегом. Даже если огоньки не угаснут при приземлении, то новой пищи им не достанется. Мы усовершенствовали процесс получения бумаги, используя теперь подложку из ткани для быстрого отжима бумажной массы, что существенно ускорило весь процесс. Постепенно довольно-таки дефицитный материал превращался в обычную вещь…
— Как красиво!..
— Фейерверки ещё красивее, может, у меня и получится когда-нибудь их сделать. Или хотя бы огненное шоу показать!
— А это не опасно?
— Нет, просто нужно быть осторожным… Смотри, твой белый фонарик поднялся выше остальных!
Эрика, провожая глазами яркий огонек, довольно улыбнулась. Вообще-то она сжульничала, немного увеличив размер горелки, и это ей еще повезло, что бумага не загорелась прямо на старте. Антипиренов у меня не было, так что приходилось надеяться на удачу. Но даже после того, как половина фонариков особенно ярко вспыхнула, и стала падать, основную свою задачу они выполнили — показали людям, что предметы тяжелее воздуха могут летать. Ну и просто красивое зрелище помогли организовать!
Детям среди игрушек тоже попадались летающие — воздушные змеи и "заводные" пропеллеры, вырезанные из дерева. Тонкие лопасти раскручивались рывком веревки, и гудящий круг взлетал по направляющей палочке довольно высоко, на пять, а иногда и на все десять метров.
— Я до сих пор не могу поверить, что это возможно, и мы заставили вещи летать… Словно это не бумажные мешки, а настоящие птицы!
Жена оторвалась от завершившегося представления и посмотрела на спящих в коляске близняшек. Стыдно признаться, но сейчас я не мог различить, кто из них Ника, а кто Вика — только носики выглядывают из под теплых меховых одеял…
Да, в Лантирске появилась первая коляска — ее под моим руководством собрали те же мастера, что изготавливали тачки и телеги. Небольшие колеса, целиком выточенные из дерева, рама из того же материала, корзина, сплетенная из лозы и обтянутая кожей, и в завершение — защищающий детей от снега и дождя тент на каркасе из гибких прутьев. Гуттаперчи мы все еще получали очень мало, ее едва хватало для пропитки подошв обуви, и цельнолитые покрышки появятся в лучшем случае через год или два. Единственное, что я смог пока придумать для амортизации — подвесить люльку на кожаных ремнях, это хоть немного сглаживало толчки при езде.
Вторая новинка для детей и их родителей находилась в Храме Мудрости — такая же люлька, но подвешенная к потолочной балке. Это позволяло укачивать наших беспокойных девчонок, когда те начинали сильно капризничать и не хотели спать. Мастера, освоив технологию, теперь с ужасом смотрели на длинный список заказов на такие же конструкции от десятков семейных пар — им то нужно нормальные телеги делать, до весны не так много времени…
— Пап, можно я с горки спущусь? Ну пожалуйста!..
— А спать не хочешь?
— Нет!
— Можно, только не долго, днём ещё наиграешься. Осторожнее там!
Сын, очутившись на земле, тут же убежал к толпе детей, скатывающихся с горки. Сейчас, освещённая десятком факелов, она была намного интереснее и загадочнее, чем при свете солнца. Для детей сделали как обычные санки, так и их упрощённый вариант — ледянки, популярные ничуть не меньше. Немного дальше, с громким визгом и криками малышня обстреливала и защищала две ледяные крепости, осыпая друг друга снежками.
— Сделаем кружок по площади, и домой? У дочек и так незапланированная прогулка получилась, ещё замёрзнут…
— Не волнуйся, они в тепле, после боя барабана тут же снова уснули.
Мы неспеша шагали по расчищенной от снега тропинке, поздравляя встречных лантирцев с Новым годом. Справа показались несколько ледяных скульптур — эту идею я подсказал Славу две недели назад, и она его полностью захватила. Парню сначала пришлось намораживать воду, формируя ледяные глыбы, а затем целыми днями вырезать из них фигуры мамонта, бизона и большезуба. Звери получились намного меньше своих настоящих прототипов, но смотрелись очень реалистично. А ночью, когда отблески костров начинали переливаться на гранях ледяных кристаллов — вообще волшебно!
— Устал за день?
— Немножко, но это того стоило!..
— Ты теперь каждый год будешь переодеваться в Снежного Энноя?
— Конечно! Но скоро детей станет ещё больше, тогда нужно будет глав родов подключать, я один не справлюсь.
— А женщинам обязательно длинную бороду надевать?
Эрика смеётся, наверное, представила себя в таком виде…
— Нет, это уже будет перебор! Да и не бывает у женщин-энноев никакой бороды — вон, Арику вспомни. Или Ленга расспроси, как его мать выглядела.
— Знаю! Мне твоя шуба очень понравилась… Красивая, ни у кого такой нет!
Ещё бы — чтобы ее пошить, большую часть белых заячьих шкурок потратили!.. Но выглядел такой наряд действительно стильно, особенно в купе с резным посохом, украшенным накладками из мамонтовой кости и большим голубым кристаллом в навершии. Дети были в полном восторге, когда я в таком виде заходил в каждый дом и вручал им сладости и подарки.
— И не будет, это одежда только для праздника! Ингвар-то меня узнал?
— Нет, ты хорошо умеешь голос менять! Он потом меня ещё спрашивал, зачем папка ушел и не познакомился с таким важным энноем.
Теперь мы смеемся уже вместе… Вот и сын подбежал, весёлый, раскрасневшийся, весь в налипшем снегу. И как его теперь спать укладывать?..
Через несколько дней в Храме Мудрости собрались три Круга власти и главы всех родов. Я созвал их, чтобы всё-таки решить проблему с экспансией и дальнейшим развитием Лантирска и всего народа Солнца. Слово "племя" все больше отдалялось в прошлое, слишком далеко мы уже продвинулись в развитии технологий и общественных отношений…
— Дим, Лантирск должен оставаться единственным городом!
— Мы раньше уже жили раздельно, и никогда бы не отбились от большого отряда черных людей! И оружия у нас тогда такого не было!..
— И каждый род опасался другого… Нет, лучше жить всем вместе!
Все это я уже слышал, и не раз. Они во многом правы, да и концентрация населения в одном месте ещё долго будет необходимостью, без этого не получится быстро восстановить численность вымирающих неандертальцев.
Плохо было другое — удаленность многих необходимых ресурсов от нынешнего Лантирска. С появлением телег, а затем и лошадей эта проблема лишь немного ослабла, но полностью не решилась. Например, сейчас нам приходилось тащить практически необогащенную железную руду и уголь в город, чтобы выплавить железо. Хотя намного разумнее было бы организовать плавку рядом с месторождением, а в Лантирск везти уже готовый металл…
Размышляя, как обойти упрямство моих людей, я постепенно пришел к выводу, что проще всего загнать их в логическую ловушку. А чтобы повысить мотивацию селиться и работать дальше от центра — использовать экономические рычаги.
— Лтар, никто и не говорит, чтобы мы вновь разделялись. Зачем? Мы всегда будем жить в одном городе. В очень большом городе.
— Но ты же сам говоришь, что нужно строить дома возле шахт и рудников!
— Да, Лантирск должен расти! Вот смотри — если два дома стоят на одной улице, они же часть города?
— Конечно!
— А если улица очень длинная, и между домами расстояние, хм… ну, скажем равное полету стрелы, это тоже часть города?
— Да, они же связаны дорогой…
Пока собеседники ещё не заметили подвоха в этой цепочке, но ничего, все равно опровергнуть сами себя они не смогут!
— А если расстояние между домами десять полетов стрелы?
— Дим, зачем строить дома так далеко?
— Нет, ты мне ответь — это все ещё будет город?
— Да, город!
— Затем, чтобы не таскать сырье и отходы туда-сюда. Так, продолжим — а если по улице идти до следующего дома ещё дольше, скажем, как до лагеря охотников?
— Так то лагерь…
— Но он же соединён дорогой с другими домами? Значит, он тоже часть Лантирска!
Мне кажется, я сейчас услышу, как скрипят шестерёнки в их головах, так они стараются подобрать возражения. Не выходит…
— Но идти-то далеко, кто захочет строить дом вдали от центра?
— Тот, кто получит больше денег за ту же выполненную работу.
— Это как?
— Пратт, представь себе, что ты поймал рыбу в Аркаиме рядом, на пляже, сдал ее на кухню и получил за нее чайбу.
— Это нужно много поймать, за раз на чайбу не наберётся…
— Речь не о том, это я для примера. А теперь представь, что ты живёшь в два раза дальше, чем лагерь охотников, и поймал столько же рыбы, но на кухне тебе за нее заплатили одну чайбу и десятину сверху.
— Почему? Рыба ведь осталась такая же!
— Потому что чем дальше от центра города, тем больше будет ценится труд людей, добывающих там ресурсы для жизни остальных.
Задумались… Заработать больше денег за ту же работу — звучит заманчиво. Первым дальнейшие выводы сделал Тинг.
— Тогда выходит, если я буду жить ещё дальше, и поймаю столько же рыбы, то получу уже две десятины?
— Верно. Вы все видели эталон метра?
— Ту тонкую пластину с делениями?
— Да. Так вот, до лагеря охотников отсюда пять раз по тысяче таких метров. Иными словами — пять километров. Обычные расценки будут действовать внутри круга радиусом в десять километров. А вот дальше — на расстоянии от десяти до двадцати километров, добавится уже одна десятина. Охотники со второго лагеря получат уже на десять процентов больше за точно такой же пеммикан, что и приготовленный за стеной Лантирска.
— А если жить в ста километрах, то вместо одной чайбы будет платится уже две?
— Все так. Вплоть до появления паровых машин, поездов и автомобилей. Тогда надбавки по всем экономическим зонам снизятся в десять раз, и две чайбы будет платиться уже тем, кто живёт и работает за тысячу километров.
— А за две тысячи?
— Три, естественно. Я уже знаю твой следующий вопрос — десять чайб получат только те, кто отправится за океан, осваивать новые земли. Эти территории — обе Америки, Австралия, Антарктида и все острова — станут последней экономической зоной.
— Дим, но по океану дорогу не проложить. Значит это уже будут другие города!
Вот и первый серьезный аргумент. Но к нему я подготовился заранее, так что врасплох Тингу меня застать не получилось.
— Вы считаете, что Храм Мудрости мы построили просто так, для красоты? К тому времени мы сумеем соединить эти дома с остальными сначала радиосвязью, а затем и более совершенными системами передачи данных. Вы сможете говорить с людьми, там проживающими, так же, как сейчас со мной.
— Тогда за океан переедут все люди, чтобы получать больше денег!
Второй хороший аргумент, Лтар меня не разочаровал — хозяйственный мужик, когда речь идёт о деньгах, то соображает очень быстро…
— Так и цены там ведь тоже будут в десять раз выше, чем в центре, Лтар. Там рабочий на алмазном руднике или на нефтяной платформе получит за год тысячу чайб, и потратит из них на питание и лантирские товары пятьсот. А здесь за ту же работу он получит сто и потратит пятьдесят.
— Все равно в остатке будет больше!
Вот эта сумма, и обеспечит человеку, рискнувшему в молодости уйти и поселится в дальних диких землях, достойную старость. Когда возраст и здоровье уже не позволит работать дальше, старики будут возвращаться в Лантирск. Здесь будет лучшая медицина, образование, транспорт, развлечения — все то, что НУТ смогут предоставить только в минимальном объеме.
— НУТ?
— Номинальная Узловая Точка. Смотрите, вот план города, и в каждом месте пересечения главных дорог будут основаны такие комплексы. Вдоль дорог будут строиться дома, но их количество будет опираться на потребности предприятий. Всем переселится за океан не выйдет, да и подумай, куда в таком случае они будут отправлять добытые ресурсы?
Я развернул большой лист бумаги, склеенный из кусочков поменьше. На нем была изображена четкая геометрически выверенная паутина инфраструктуры — от центра расходились радиальные магистрали, через каждые десять километров пересекающиеся с кольцевыми.
— Смотрите, НУТ ограничивают сектора площадью от ста до двухсот квадратных километров, и должны будут обеспечить минимальный комфорт рабочим. Все, что больше — будет сосредоточено в центральном ядре сплошной городской застройки.
— Сколько же их!..
Да, с каждым десятком километров количество НУТ увеличивалось. Конечно, будут разрывы на месте рек, озёр или горных хребтов, но лучше с самого начала следовать четкой схеме расселения и застройки, в будущем это существенно упростит логистику. Сначала дороги будут извилистыми, проложенными по наиболее удобным местам. Позднее, когда появятся свободные рабочие руки и строительная техника — они будут спрямляться, все неровности рельефа срежутся, через реки и ущелья протянутся мосты, а через горы — тоннели.
Я хотел организовать двухстороннюю миграцию населения. Так, центральное ядро Лантирска будет в первую очередь местом жительства студентов, пенсионеров и уникальных специалистов. В будущем здесь сконцентрируется все высшее образование, научно-исследовательские центры, искусство, рекреационные зоны, высокотехнологичные предприятия и профессионалы, которых просто никогда не будет за его пределами.
Например, зачем в секторе № 20567, расположенном за полярным кругом, где основное предприятие молибденовый рудник, академик в области генной инженерии, конструктор ракетных двигателей или художник? Нет, в первую очередь там будет ограниченный список специальностей, необходимый для функционирования местных предприятий или хозяйств. Нацеленных только на добычу ресурсов и их частичную переработку до уровня полуфабрикатов или готовой продукции, если она уникальна, и ее проще произвести именно в этом месте. Плюс специалисты НУТ, обеспечивающие необходимый минимум жизненного комфорта семьям рабочих и их детей. Это работники школ, больниц, рынков, органов охраны правопорядка и т. п. На этом все — никто не будет рядом с металлургическим комбинатом или пшеничным полем строить ВУЗ, театр или обсерваторию, набор общественных зданий в любой из узловых точек будет абсолютно одинаков.
Дети проживут с родителями до возраста совершеннолетия, закончат школу, и с четырнадцати лет отправятся в центральное ядро мегаполиса, для дальнейшего обучения. По его завершении их судьба будет зависеть только от них самих — что бы они не выбрали, обеспечить себе достойную жизнь смогут в любом случае.
Можно пойти по стопам родителей, осваивая все более дальние сектора в погоне за высокой зарплатой, если в родном уже не осталось свободных рабочих мест.
Можно осесть в центре, выбрав уникальные специальности с не меньшим доходом, главное, чтобы хватило способностей их освоить.
Можно пойти работать в НУТ, где требования к образованию пониже, но потерять при этом часть свободы при выборе места жительства — в первую очередь НУТ будет комплектоваться семейными людьми, супруги которых работают рядом или на предприятиях ближайших секторов. А холостых или живущих отдельно станут при необходимости перебрасывать все дальше, туда где есть свободные вакансии.
— Дим, неужели когда-нибудь в Лантирске будет столько людей, чтобы заселить все эти тысячи километров улиц?
— Будет, если мы не остановимся на достигнутом и продолжим развиваться дальше. Потому и пытаюсь донести до вас то, что нам нужно ещё больше ускорять производство.
Ч'чонг, казалось, дремавший все это время, вдруг встал со своего места и подошёл ближе к схеме мегаполиса. С минуту пристально разглядывал нарисованную мной схему, наложенную поверх карты местности.
— Люди сейчас тут?
Костлявый палец старика указал на центральную точку.
— Да, вот излучина Аркаима, мы внутри этой петли.
— Железный руда тут, огненный камень тут. Важный место!
Соображает, я ведь только значки поставил в этих местах — черный треугольник и квадрат…
— Тогда сначала ставить этот твой НУТ здесь и здесь. Другие позже ставить, когда будет много люди.
Он провел линии вдоль цепочки из четырех узловых точек на запад и трёх на восток. Бинго! Вот и логическое завершение этого совещания, к этому выводу хитрый Дим всех и подводил.
— Ч'чонг прав — нам нужно в первую очередь продвигаться к тем ресурсам, которые жизненно необходимы для города. Кроме железа и угля, есть ещё соль и известь, к ним тоже нужно тянуть дорогу. И чтобы в будущем нашим детям не пришлось все переделывать, новые дороги будем прокладывать по единому плану.
— И когда начнем строить первую дорогу и НУТ?
— Как только завершим вторую стену, она сейчас важнее.
— Дим, за следующий год не справимся, слишком много земли приходится таскать, чтобы выравнять место. Даже если снова отменим плавку, все равно не успеем!
— Нет, Тинг, плавку отменять больше не будем, нужно продолжать накапливать металл. В ближайшее время никакой угрозы не предвидится — Варга больше нет, черные люди из племени Бинадаму больше сюда не вернуться, а другие не смогут быстро собрать столько воинов, чтобы стать для нас по-настоящему опасными. Так что мы можем строить ее ещё и год, и два, и три, без ущерба для остальных производств.
На том и порешили, все равно это планы на будущее, и исполнять их мы начнем только через несколько лет. Если рождаемость останется на прежнем уровне — а в прошлом году она достигла рекордного показателя в семьдесят девять детей, на тысячу населения, то все у нас получится. Нынешняя молодежь повзрослеет, и со временем мы сможем каждый год основывать новую НУТ с начальной численностью хотя бы в сто человек. Сами узловые точки тоже ждёт длительная эволюция — они ведь должны обеспечивать жителей абсолютно всем необходимым для жизни. Их придётся перестраивать десятки раз, в соответствии с доступными на данном этапе технологиями, ростом общего уровня жизни и постоянно увеличивающимся потреблением ресурсов в ядре будущего мегаполиса. По началу они будут мало отличаться от нынешнего Лантирска, представляя из себя такие же укрепленные поселения за высокими стенами. Но как только мы полностью освоим первые восемь секторов, можно будет начинать ленточную застройку от центра, здесь уже будет относительно безопасно.
А освоив следующие восемь и увеличив общую численность населения хотя бы до десяти тысяч — можно будет попытаться осуществить грандиозный проект Первой Великой Лантирской Стены, протяженностью около ста двадцати пяти километров. Такая стена даст народу Солнца полностью защищённую от других людей и диких животных территорию, площадью больше тысячи двухсот пятидесяти квадратных километров. Это уже сопоставимо с размерами таких мегаполисов, как Санкт-Петербург, где только по официальным данным проживало более пяти миллионов человек, а с трудовыми мигрантами — и все семь миллионов.
Для осуществления такой масштабной стройки мне понадобится минимум пятьсот рабочих, и даже с такой трудовой армией строительство завершится в лучшем случае лет через десять. Но и польза будет несомненная — основная часть населения сможет спокойно жить и работать, абсолютно уверенная в собственной безопасности, на протяжении минимум нескольких веков, пока им снова не станет тесно…
Зима в этом году выдалась холодная, да и снега насыпалось намного больше. Второй лагерь охотники и наблюдатели покинули перед Новым годом, а в середине февраля оставили до наступления тепла и первый.
Но в самом городе, под крышами теплых домов и мастерских, жизнь не замирала даже когда ударили очень сильные морозы. Мастера-оружейники уже полностью одели всех мужчин в чешуйчатые доспехи, и, сделав три десятка запасных, переключились на шлемы, щиты и стрелковое оружие. К лету у меня будет отлично экипированная армия численностью чуть меньше двухсот человек, где каждый воин вооружен как копьём, так и стрелковым оружием. Через месяц подготовки и окончательного слаживания половина из них отправится на запад, мы пройдем от Хортицы до устья Днепра, заставив оставшихся на наших землях кроманьонцев отступать все дальше на юг. Язык “черных людей” я уже освоил достаточно, и донести до их лидеров мысль о том, что незваным гостям пора задуматься о возвращении в Африку, откуда прибыли их предки, точно сумею.
На кухне, с появлением у поваров уксуса, все чаще стали готовить новое блюдо — почти настоящую брынзу, с той только разницей, что оно делалась из козьего молока, а не из овечьего. С приходом весны, когда охотники вновь выйдут на промысел, закажем им нескольких молочных телят. Обычно их не трогали, давая подрасти, но тут потребуются именно новорожденные животные, точнее их желудки. Если их хорошо промыть, высушить и измельчить, то можно получить сычужный порошок, важнейшую составляющую закваски для производства твердых сыров, на которые у меня были большие планы. После того, как этот продукт полностью дозреет в специальных подземных камерах или пещерах, он и так хранится неплохо, а если его ещё покрыть сверху воском, то твердый сыр в походах составит достойную конкуренцию пеммикану.
Спрос на обычное молоко тоже стал стремительно расти, особенно после того, как я изготовил десяток небольших бутылочек с сосками, пожертвовав парой латексных перчаток. Вообще-то это перевод полезных и дефицитных вещей — летом обязательно сделаем специальные формы и получим уже нормальные соски и пустышки. Грудные дети не отказывались от такой добавки к рациону, что самым благоприятным образом сказывалось на их росте и наборе веса. Их родители тоже быстро оценили удобство использования таких бутылочек, а для нас с Эрикой это изобретение вообще стало настоящим спасением — молока близняшкам постоянно не хватало…
В день весеннего равноденствия — из-за слегка отличающегося от обычного лантирского календаря он приходился на девятнадцатое марта — вождь занялся ещё одним важным делом. Мне нужно было с максимальной точностью определить стороны света. Когда мы ставили первую стену, то положение северных ворот отметили по Полярной звезде, тогда этого было вполне достаточно. Теперь же встала задача начать строительство дорожной сети, и заложить ее нужно будет с максимальной для этого времени точностью. Поэтому я и воспользовался выпадающей дважды в году возможностью определить южный географический полюс по солнцу. В полдень, когда тень от вбитого в землю колышка стала самой короткой и прекратила двигаться, наше светило указало точно на него.
После этого, с утра и до самой темноты, мы занимались разметкой дорог. Сейчас это сделать было чуть проще, чем летом — все окрестные озера и Аркаим с его притоками скованы толстым слоем льда. К тому же уставшие от безделья подростки и взрослые мужики охотно вызвались мне помочь. Люди выстраивались в прямые линии, переставляли примитивные нивелиры, отсчитывали шаги землемерного циркуля и натягивали длинные веревки. Но главное — убирали с пути деревья и кусты, перекрывающие прямую видимость и мешающие работе. Сотня неандертальцев с железными топорами — это реальная сила…
На коррекцию четырех старых дорог и разметку четырех новых, расходящихся по диагоналям от центра, у нас ушло пять недель. Работа была очень сложной, особенно по направлениям на северо-восток и северо-запад, где лес стоял вообще не тронутым. Сначала полностью спрямили первые десятикилометровые участки дорог, ведущих к руднику и шахте, затем продолжили ещё дальше в степь дорогу к охотничьему лагерю. Эти участки и так были практически ровными, их изначально прокладывали по прямой, так что времени это заняло немного. Затем скорректировали уходящую на север узкую тропу, проложенную рыбаками и охотниками. И только после этого принялись за диагональные магистрали. Правильность направления дороги на всей ее протяженности проверяли и уточняли "методом прямоугольного треугольника" — принимая дорогу за гипотенузу и сравнивая реальную длину катетов с расчетной. Делая замеры через каждый километр относительно двух соседних магистралей, я получал дополнительные реперные точки, их мои помощники обозначали высокими столбами, а стометровки между ними — колышками поменьше. В итоге у нас получилось восемь прямых отрезков по десять километров длиной, и на их концах уже можно было приблизительно поставить отметки центров будущих НУТ.
Лесорубы теперь в первую очередь будут делать широкие, не меньше пятидесяти метров, просеки именно вдоль этих линий. Когда они справятся с этим заданием, то проведут ещё и масштабные вырубки по всему периметру вырисовывающегося восьмиугольника. Только после этого я смогу в последний раз скорректировать разметку, определив как окончательное положение узловых точек, так и направление первой кольцевой дороги.
За это время постепенно потеплело, и мои помощники стали возвращаться к своей обычной работе. Первыми ушли на промысел охотники, за ними вернулись к земляным работам в Лантирске шахтеры, ожидая, пока окончательно сойдёт снег, и можно будет отправится на рудники. Последнюю дорогу, ведущую в степь на юго-восток, я заканчивал размечать в компании одних лишь телохранителей и подростков…
В этом году зерну и собранным с осени семенам других полезных растений не повезло вдвойне — кроме обработки колхицином, части из них пришлось подвергнуться облучению. Все партии семян были пронумерованы, время воздействия радиации тоже фиксировалось и вносилось в журнал. Если раньше я делал это “на глазок”, то теперь пришлось использовать более точный инструмент — песочные часы. Два почти одинаковых по объему стеклянных сосуда с резко сужающимися горлышками мне изготовили стеклодувы, а саму конструкцию вождь собирал уже лично. Сделать деревянный корпус из пары квадратных дощечек и четырех толстых прутьев оказалось самой простой задачей, соединить сосуды втулкой из гуттаперчи тоже оказалось не сложно. Но с подбором оптимального размера песчинок я провозился весь день — слишком мелкие могли зависнуть, не осыпаясь, и без встряхивания часы переставали работать, слишком крупные наоборот, каким-то образом умудрялись закупорить горлышки сосудов. Но даже такое примитивное и крайне не точное устройство существенно облегчило работу многим мастерам, а вскоре и упорядочило распорядок жизни во всем городе…
Засаживать опытные участки в этом году мне помогали десять подростков, запоминавших все действия вождя. Девчонки и, как ни странно, двое парней-л'тоа решили посвятить свою жизнь селекции, и я ничего не имел против этого. Единственное — пока не готова лаборатория, семена в горшок с кусочками урановой руды буду помещать и извлекать лично. Сейчас он прикопан рядом со схроном, где хранились следы “мыльных пузырей”, но осенью этот источник радиации перенесем в толстостенный чугунный ящик. Да и найденные артефакты “чужих” стоит потом дополнительно упаковать в такие же, целее будут.
— Дим, мы завтра выходим, ты с нами?
— Да. У Ленга уже неплохо получается держать заданное направление, но ему нужно учиться дальше. Полных знаний об искусстве измерения земли сейчас нет ни у кого, кроме меня.
— Не застрянем в лесу?
— Тинг, с нами столько людей пойдёт, что мы сможем выдернуть телеги из грязи вручную, даже без помощи лошадей! Земля уже подсохла, только в низинах мокро… Не застрянем, точно тебе говорю!
Рудокопы весной восьмого года вышли раньше обычного, и с ними отправилась все та же команда начинающих геодезистов, серьезно усиленная большей частью мужского населения Лантирска. Нашей задачей станет как можно быстрее продолжить прямую дорогу точно на запад, отметив на ней ещё три будущие НУТ. К самому месторождению железной руды новая дорога не дотянется километров на шесть-семь, и от последней узловой точки нужно будет свернуть на юго-запад, двигаясь к нему напрямик.
Я решил потратить время, но продолжить прямые дороги в сторону важнейших ресурсов сразу — благо местность была равнинная и крупных рек на пути не встречалось. С нами шёл целый караван из запряженных лошадьми телег. Пришлось брать с собой разобранные юрты для ночёвки, пищу для нас и корм для животных, воду, инструменты, оружие…
Но оно того стоило — Западную, или 6-ю магистраль, как ее стали теперь называть, мы завершили прокладывать всего за три лантирские недели, убрав с прямой, как стрела, но пока ещё очень узкой дороги все препятствия. По ней сейчас могла проехать телега в полтора метра шириной, а идущий рядом человек уже будет задевать за ветки кустарников по обочинам… Но это ничего, расширить ее будет уже намного проще, а вместо бродов через ручьи и небольшую речушку чуть позже сделаем нормальные мосты.
2-ю Восточную магистраль завершили ещё быстрее, всего за десять дней, проложив прямую линию почти до самой угольной ямы. Верхний пласт угля, разрабатываемый Фетом и его сородичами, постепенно вырабатывался, и там уже начинала вырисовываться самая настоящая шахта. Сейчас ее глубина не превышала пяти метров, но ведь это только начало — потребление топлива с каждым годом будет только расти. Пока это будет возможным, добычу угля будем вести открытым способом, продвигаясь в первую очередь не вниз, а вширь. Эта возможность окончательно себя исчерпает только лет через десять, а то и позже, но выделить время и хорошенько все там осмотреть нужно заранее. Центральный ствол и коридоры штолен, когда они появятся, укрепим подпорками, чтобы избежать возможных обвалов. А рассказать людям о метане, опасности задохнуться или вызвать взрыв неосторожным обращением с огнем при работе в подземельях можно уже сейчас — несчастные случаи на производстве Лантирску совершенно ни к чему.
К тому времени я должен успеть получить медь, и сделать из нее сначала проволоку, а затем и тонкую сетку. Если прикрыть пламя масляной лампы такой металлической сеткой, она будет поглощать большую часть выделяемого при горении тепла, и метан, если он успел накопился в воздухе до опасных концентраций, не сможет взорваться. Сами шахтеры смогут заметить присутствие опасного газа по хлопкам лампы и появившемуся вокруг огонька голубоватому ореолу, а это уже шанс вовремя покинуть опасное место и остаться в живых.
На таком принципе работает одно из важнейших для всей человеческой цивилизации изобретений — лампа Дэви, прообраз газоанализатора и одновременно самый безопасный осветительный прибор для работы в угольных шахтах, вплоть до появления герметичных электрических фонарей. Эта лампа сохранила тысячи шахтерских жизней в прошлой истории, и, надеюсь, поможет сберечь моих неандертальцев в нынешней…
Ушли на юг звероловы, спеша отремонтировать ловушки и загоны перед новым сезоном ловли четвероногого транспорта. В этом году я предложил им попытаться отбить от стада нескольких телят степных туров. Эти животные, являющиеся предками коров, были не настолько крупными и агрессивными, как бизоны и зубры, их одомашнить будет намного проще. А нам не помешает новый источник мяса и молока в будущем!
Также мы решили воспользоваться опытом людей из рода Выдры по одомашниванию водоплавающих птиц. Недавно вылупившихся гусят и утят ловили с лодок сачками с длинными ручками, затем пленников сажали в корзины и везли в город. Там для них соорудили большой сарай и огороженный загон, расположив постройки за пляжем, немного ниже по течению. Пока птенцы были маленькие, их подкармливали мелкой рыбешкой, ряской, подмешивали к посеченой траве дробленое зерно — небольшой запас с прошлого урожая остался, и часть некондиции пожертвовали на корм. Затем рацион расширили, добавив водные растения, их корневища и луковицы, молодые ветки кустарников и деревьев.
Для начала ограничились сотней птиц, выделив им участок пастбища около тысячи квадратных метров. Приручение прошло легко, птенцы очень быстро привыкли к людям и приносимому ими корму. После этого подросших гусей и уток стали выпускать на реку, и они самостоятельно возвращались на ночь в привычное убежище. А начнут подрастать — придется подрезать им перья на крыльях, слишком много их диких сородичей плавало вокруг, без этой процедуры осенью наши питомцы обязательно улетят.
Когда у лантирцев станет достаточно кормового зерна, ткани и проволочных сеток для вольеров, можно будет попробовать одомашнить перепелов и куропаток, в степи этих птиц водилось множество. Несколько раз охотники приносили и пестрых фазанов, которых одомашнить ещё проще. Самым сложным, но и самым выгодным экономически, станет попытка приручить степных дроф — взрослые птицы весили больше двадцати килограмм, а самые крупные — и все тридцать. В будущем такие опыты проводились неоднократно, и если мелкие птицы приручались и в дальнейшем разводились вполне успешно, то с дрофами все было печальнее. Отдельные удачные попытки были, и в Европе, и на Ближнем Востоке, но о промышленном выращивании я не слышал.
Интересные новости пришли и из Европы — один из энноев, с которыми довелось общаться раньше, вновь наведался ко мне в сон. Старика звали Грохх, и он все-таки повел свой род Лесного Быка и соседний род Рыси на восход. Довольно многочисленная толпа собралась, надо сказать, почти полсотни человек.
— Земли на берегу Великой Реки точно пусты, Дим?
— Прошлым летом там не было никого — ни белых, ни черных людей. Как обстоят дела сейчас, я не знаю.
— Ты говоришь, мы выйдем к ней завтра?
— Или через день, не могу сказать точно.
За белой нейтральной отметкой, быстро приближающейся к Днепру с запада, я наблюдал уже две недели. Сейчас, приблизительно помня, где была искорка Тенака во время его разведывательного рейда по тылам кроманьонцев, можно было приблизительно высчитать расстояние — около двадцати-тридцати километров.
— Тут богатые земли, много добычи. В горах не так, тяжело прокормить всех людей.
— Грохх, так может вы всё-таки переправитесь?
— Мы никогда не переходили такую большую воду, Дим. Только мелкие реки переходили вброд.
— А если я помогу вам переправиться?
— Тогда можно… Но все равно лучше, если мы будем жить как раньше.
Хитрый мужик, понимает, что преграда в виде реки отсечет возможные опасности со стороны других неандертальцев. Эти два рода что-то не поделили с тремя другими, живущими неподалеку. И, проигрывая им в численности, решили сбежать от греха подальше…
Мне все равно скоро идти в те края, взять с собой топоры и веревки не сложно. Можно и плоты сделать, и с переправой помочь. Вот только не хочет это энной ни свою власть терять, ни порядки в племени изменять.
— Грохх, давай на чистоту. Я переведу оба ваших рода на свой берег, и можете выбирать любое место, чтобы поселится. Но взамен мне нужны по два человека и от Лесных Быков, и от Рысей. Молодых, здоровых и желающих стать такими же, как мы.
— Да как они могут чего-то желать, если никогда не видели ни тебя, ни твоих людей?
— Грохх, я ведь не пойду к Великой Реке в одиночку. Из Лантирска выйдет отряд воинов, и твои люди увидят их при переправе. Поверь, после этого не останется ни одного мужчины, который бы не захотел стать похожим на моих людей.
— Хм… Дим, ты же понимаешь, что взрослые мужчины кормят весь род? Я не смогу их отпустить.
— Понимаю. Отпусти тогда подростков, парня и девушку. И Рыси пусть поступят так же.
— А кто будет кормить их родителей, когда они состарятся?
— Ты, конечно. Точнее, весь твой род. Я дам тебе топор и копье из железа, они намного лучше каменных. Железо может и тело защитить, смотри.
Небольшое усилие — и мой образ во сне плывет волнами, искажаясь. И вот уже вместо одетого в качественно сшитую, но все же обычную меховую одежду парня перед Гроххом стоит полностью экипированый воин Лантирска.
— Спокойнее, старик, сейчас тебя выбьет!.. Ччерт!!.
Я перестарался, и собеседник увидев возникшее на месте Дима блестящее бронированное чудовище, не удержался во сне. Эхх, ладно, завтра продолжим беседу…
На следующий день в зоопарк принесли пополнение — четверых щенков пещерной гиены. Одна из самок почему-то решила не следовать примеру всей стаи, дремавшей неподалеку от разделывающих тушу бизона охотников, а попыталась отхватить ещё теплый кусок от их добычи. Неандертальцы, не долго думая, всадили в нее сразу пять болтов, и зверь умер на месте. А вот щенков, оставшихся сиротами, пожалели, и решили отнести вождю, чтобы он с ними возился…
Решение, куда их посадить, нашлось быстро — Диего переселили в вольер к “взрослым дамам”. Обе тигрицы давно привыкли к соседу и относились к нему дружелюбно, так что проблем с этим не возникло. А понаблюдав за игривым поведением Шерханы и Багиры, я решил, что если не в этом году, то в следующем, у нас точно станет больше саблезубых кошек.
Детёныши гиены были маленькими, и между широкими просветами деревянных бревен поставили жерди потоньше, чтобы животные между ними не пролезли. С кормлением проблем не возникло — и молоко, и мясо они умирали за обе щеки, пытаясь рычать на людей, находившихся рядом. В Африке их одомашнивали и держали вместо собак, правда не пещерных, а другой вид, пятнистых гиен. Но страсть к охоте у этих зверей не удалось побороть никому, и потому других животных приходилось держать в закрытых помещениях…
Нужно бы сделать вольеры понадежнее, осенью попробую отлить чугунные прутья для решеток. Да и сам зоопарк скоро придется переносить, третья и четвертая улицы скоро дотянутся и сюда, замыкая кольца домов, окруживших стену снаружи.
Вечером, пока я наводил порядок в стремительно растущей, словно снежный ком, кипе бумаг, Эрика уложила спать дочерей, и теперь рассказывала сказку Ингвару. И если раньше это были короткие истории про обычных, хорошо знакомых всем животных, то на этот раз ее слова заставили меня отложить в сторону записи, и присоединится к сыну.
… Давным-давно, когда у маленького Ари-Чика еще была короткая шея, он решил подружиться с Большезубом.
Большезуб — опасный зверь, тебе не стоит с ним дружить, — говорили маленькому Ари-Чику другие птицы, мудрые Совы и сильные Орлы.
Но он не слушался ничьих советов. Потому что что ум у Ари-Чика такой же маленький, как и его голова!
Однажды Большезуб был очень голоден, он пришел на водопой к реке и встретил там Ари-Чика:
— Ари-Чик, мы с тобой друзья, а друзья всегда помогают друг другу. А у меня что-то как раз очень разболелись зубы. Пожалуйста, засунь свою голову ко мне в пасть и посмотри, какой из зубов у меня болит.
Глупый Ари-Чик доверчиво всунул голову в пасть Большезуба, а тот только этого и ждал — мигом сомкнул челюсти. Ари-Чик начал изо всех сил тянуть голову из пасти Большезуба, и его шея, бывшая до этого короткой, становилась все длиннее и длиннее. Наконец Большезуб устал бороться с Ари-Чиком и выпустил его голову. Счастливый Ари-Чик бросился бежать по степи со всех ног, и они тоже становились все длиннее и длиннее. С тех пор у Ари-Чика длинная шея, он очень быстро бегает и живет он в степи, подальше от воды. А все дети, звери и птицы знают, что Большезуб — опасный зверь, и дружить с ним нельзя!..
Когда Ингвар уснул, представляя наверное эту сцену, я не удержался, и, подсев к жене, начал ее расспрашивать о птице Ари-Чике.
— Любимая, а ты сама их видела, этих Ари-Чиков?
— Только один раз, когда моему отцу повезло подкрасться близко к стае Ари-Чиков и убить одну такую птицу.
— Какие они?
Это самая большая птица в мире, Дим. Она была намного выше Эрра, и очень тяжёлая! Отец с другом убили ее возле брода через Тихую, и едва дотащили до пещеры, вдвоем. Я тогда была маленькая, но точно помню, что у Ари-Чика были красивые крупные перья черного цвета, белые и сиреневые на краях крыльев, очень длинная шея, и длинные крепкие ноги. То, что говорится в сказке — правда, они очень быстро бегают! Их не могут догнать не то что люди — даже волк, гиена, и большезуб остаются далеко позади!
Описание совпадало полностью. Хоть Приазовские степи — это далеко не Африка, но уже второе из “классических” африканских животных, после гиены, встречалось в гораздо более холодном климате. Эрика рассказывала о страусах, я даже на минуту погрузил ее в транс, показав образы этих птиц. И, чтобы не терять зря время, представил львов, гепардов, жирафов, буйволов и антилоп.
— Дим, ты видел Ари-Чиков раньше?
— Да, этих птиц называют “страусы” и их можно одомашнивать. В моей прошлой жизни так делали, и получали вкусное мясо, крепкую кожу, большие красивые перья и главное — огромные яйца.
— Представляю какие они размером…
Страусиные яйца я видел раньше, этих птиц выращивали на фермах не только в странах с жарким климатом, но и не территории Украины. Вот бы завести таких в Лантирске!
Наши охотники никогда их не видели, ни разу не заметил этих птиц и Тенак, спускавшийся аж до устья Днепра. Значит, страусы обитают намного южнее, скорее всего вдоль узкой полосы побережья Черного и Азовского морей и в Крымских степях. Но тут мало будет найти самих птиц, нужно разыскать их гнезда, и собрать яйца.
После этого проблем станет ещё больше — чтобы вылупились птенцы, нужно тепло, а значит, в этом деле не обойтись без инкубатора. Само устройство сделать было можно уже сейчас — сложить широкую печь с отделенной от огня камерой, засыпать ее толстым слоем песка и хорошо утеплить всю конструкцию. На песок положить яйца, а снизу периодически разводить небольшой огонь, чтобы поддерживать необходимую температуру. Вот только “на ощупь” ее проконтролировать не получится, тут нужен термометр…
— Ты думаешь о том же, что и я?
— Если ты о том, что неплохо бы принести в город яйца Ари-Чиков и вывести птенцов — то да!
— С каждым годом мы станем расширять поля все дальше, и кормового зерна у нас будет достаточно. Поэтому нужно начинать работать с птицами уже сейчас, как мы сделали с гусями и утками. А чтобы у людей не было необходимости постоянно ловить молодняк, есть такое устройство — инкубатор. Если в него положить найденные яйца птиц, то из многих из них вылупятся птенцы.
— Ты сможешь его сделать?
— Самый простой — смогу. Придется закреплять за ним двоих человек, они днём и ночью будут следить за температурой, влажностью, проветривать и переворачивать яйца. Тогда вылупившихся птенцов станет больше.
— Люди найдутся, наши девушки любят возится и с животными, и с растениями. А у л’тоа даже парни, представь!
— Да, двое таких ботаников мне как раз помогали с семенами… Хорошо, я завтра попробую сделать главную деталь инкубатора, а со следующего года начнем испытания.
— Дим, я слышала сказку и о ещё одном звере, ее женщины из рода Выдры рассказывали своим детям. Про большого хищного зверя, светло-коричневого цвета и с густой черной гривой. Он очень похож на того "льва", что ты мне показал. Его видели несколько раз в том месте, где Великая Река впадала в море.
Вот даже как… Сделаю себе заметку на память, о том, что на юге можно встретится с "царем зверей". Пусть сейчас у него этот титул оспаривают множество других хищников, менее опасным от этого лев для человека не станет!
Сказать было проще, чем сделать. Достаточно тонкая стеклянная трубка приблизительно одинакового сечения получилась только через три дня после этого разговора. Все это время мне пришлось провести в мастерской стеклодувов, раз за разом зачерпывая немножко расплавленной стеклянной массы, и выдувая небольшую, с лесной орех размером, колбу. Затем предстояло самое сложное — придерживая крошечный сосуд железным захватом, нужно было вытянуть его горлышко как можно длиннее…
Наконец, мне удалось изготовить три таких трубочки, длиной около тридцати сантиметров каждая. Можно было начинать сборку термометра, прикрепив к ним деревянные рейки. В качестве рабочей жидкости я использовал подкрашенный спирт. А вот градуировку на шкалу термометра пока нанести не получилось. У меня должны быть минимум две реперные точки — за первую можно принять температуру замерзания воды, 0 °C, а за вторую — температуру человеческого тела, 36.6 °C. Определить точку замерзания воды я мог довольно точно — для этого достаточно использовать дисстилированую воду, предварительно выпарив для ее получения несколько котелков колодезной. Останется дождаться наступления морозов и зафиксировать нужное значение.
А вот с температурой собственного тела я не был так уверен — неандертальцы всё-таки другой вид, и она может быть и 35 °C, и 38 °C. Сначала вообще подумал, что это пока невозможно, но потом вспомнил о кроманьонцах, температура тела которых должна быть такой же, как и у людей в будущем. Поэтому, с помощью Нгеп и Эбере, я всё-таки получил вторую точку, а зимой можно будет разметить и всю шкалу. Но даже в своем нынешнем виде первый лантирский термометр уже пригоден к использованию — для этого достаточно замерить температуру тела взрослой птицы, и следить, чтобы она не отклонялась от этой отметки вверх или вниз! Теперь до следующей весны нужно успеть соорудить сам инкубатор, и построить под него отдельное здание…
Грохх всё-таки согласился на мои условия. Более того, в обмен на полный доспех для своего сына и лидера рода Рыси он согласился не препятствовать тем подросткам, кто захочет переселится в Лантирск.
Вот и славно! Энной Лесных Быков был очень стар, а для меня год или даже десять лет не имели принципиальной разницы. Мы принесем с собой множество подарков, как свидетельство существования другой, лучшей жизни. И когда Грохх переселится в Пещеру Предков, все эти люди придут к нам. Единственное, что пока не следовало делать — давать им стрелковое оружие. Мне хотелось как можно дольше удержать монополию на его изготовление, понять сам принцип-то совсем несложно. А дальше умный человек может постепенно сообразить и сам, что к чему — и дерево подходящее подберёт, и материал для тетивы, а стрелы даже с каменными или костяными наконечниками это существенный шаг вперёд на пути прогресса…
Последним нашим приобретением весной восьмого года стали олени — каюсь, опять по моей просьбе. Охотники долгое время специально наблюдали за двумя небольшими стадами этих животных, и как только заметили, что беременные самки отделились, последовали за ними. Едва появившихся на свет оленят, ещё не умеющих не то что бегать, даже нормально ходить, легко поймали и привезли в город. Троих взрослых самок при этом пришлось убить, они старались защитить детёнышей до последнего. Жестоко, но другого выбора не было — поймать оленей намного сложнее, чем тех же лошадей, из-за привычки держаться на границе леса и при малейшей опасности скрываться среди деревьев.
Девять оленят поселили по соседству с конюшней, добавив к ней надёжную пристройку и огородив отдельный загон. Теперь ними занимались наши женщины, отпаивая козьим молоком и полностью лишив кухню этого продукта. Надеюсь, эти затраты в компенсируются уже в ближайшем будущем, и у нас появятся очередные домашние животные. Как ни крути, сделать мясоедов-неандертальцев вегетарианцами невозможно, поэтому производство мяса в городе нужно наращивать всеми возможными способами.