Падшие ангелы рядом
С лицами старых солдат
Ждут одного лишь приказа
Вернуться…
вернуться назад!
Чтобы собрать все знамёна
Стрелы, обломки мечей
Вновь пережить вместе битву
Ста дней и ночей…
Группа "Catharsis", "Крылья"
Интерлюдия 5
… Джитуку давно потерял счёт времени, он уже не знал, день сейчас или ночь — ни один лучик солнца не нарушал кромешную тьму, царившую в подземелье. Здесь, в месте, где обитал Великий Дух Плодородия, исчезли все привычные звуки внешнего мира. Колдун больше не слышал шум ветра, щебетание птиц или жужжание насекомых, даже далёкий волчий вой только раз сумел пробиться сквозь многометровую толщу земли. Но хуже всего было то, что затхлый, пропитанный сыростью воздух в небольшой замкнутой пещере постепенно заканчивался, и дышать становилось все труднее. О мучивших его голоде и жажде Джитуку старался вообще не вспоминать, сосредоточив все усилия на попытках перетереть крепкие кожаные веревки о выступы священных камней. Реликвии, почтение к которым он и его предки пытались привить этим глупцам на протяжении нескольких поколений, теперь беспорядочной грудой валялись на полу…
К такому неслыханному святотатству привела череда нелепых случайностей. Когда к стоянкам на берегах Великой Реки вернулись жалкие остатки казавшейся доселе непобедимой орды, племя взбунтовалось. Люди, разъярённые чудовищными потерями, понесенными воинами в далёких землях страшных белых колдунов, пришли требовать у него объяснений, как такое могло случиться… Ведь Дух Плодородия одобрил этот поход, обещав им и воинскую славу, и богатую добычу!
И тут он допустил роковую ошибку — нельзя было сразу обвинять вернувшихся в том, что они не сумели добыть твердые блестящие камни, нельзя!.. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Бинадаму. Напрасно Джитуку кричал о гневе Великого Духа, который непременно падет на отступников, напрасно использовал огненный порошок — очнулся он уже в яме, связанный, с раскалывающейся от боли головой. Здесь он провел почти год, едва не замёрзнув насмерть прошлой зимой…
Его же ученики и телохранители, понимая, что власть над племенем выскользнула из их рук, сразу забыли о своем благодетеле. И, не желая потерять свои жалкие жизни, нанесли удар в спину, оглушив самого мудрого и справедливого человека. Подлые предатели!.. Лично убить его никто не решился, отчаянные крики колдуна о грядущем возмездии смогли отсудить самые горячие головы. Но люди нашли выход из положения, решив навсегда оставить все связанное с Великим Духом Плодородия там, где эта история когда-то началась. Так он очутился в той самой пещере, которую его предки вырыли несколько поколений назад, добывая священные камни…
Перед тем, как уйти, неблагодарные соплеменники не пожалели времени, потратив три дня на то, чтобы заложить камнями и землей частично обрушившийся от времени вход. Великий Дух почему-то не спешил помогать своему верному служителю освободиться. Свободу приходилось добывать самостоятельно…
Джитуку, хватая ртом воздух, в котором уже почти не осталось кислорода, извивался всем телом, ещё немного — и проклятые веревки лопнут! Дернувшись изо всех сил, он случайно задел ногами камни у основания нависающего над ним завала. Какое-то мгновение ничего не происходило, но через секунду все пришло в движение — потерявшие устойчивость глыбы с грохотом покатились вниз, погребая под собой так и не сумевшего освободиться колдуна. Последней его мыслью было то, что даже такие жалкие ничтожества, как Бинадаму, могут погубить великого человека, если их много, а он один…
К главному событию восьмого года — освободительному походу на земли рода Выдры, лантирцы начали готовиться ещё с конца мая. Тех мужчин, что пойдут со мной на запад, за неделю до выхода освободили от ежедневных работ. Теперь сто человек, если считать вместе со мной, тренировалась за стенами города — одни подтягивали уже подзабытые навыки стрельбы, другие — умение держать строй, третьи — работать со щитом, закрываясь им от броска копья или простого увесистого камня.
Четвертая улица стала значительно длиннее, прежде всего за счёт недавно заложенных фундаментов новых домов, и вдоль нее начали постепенно выстраиваться телеги обоза. Взять с собой предстояло немало — отряд должен будет пройти сначала примерно сто двадцать километров до Хортицы, а затем — гораздо большее расстояние вдоль берега Днепра, спустившись до самого устья. Чтобы не тратить много времени на охоту по пути к поселениям кроманьонцев, на три телеги погрузили запас провизии, котелки для кипячения воды и несколько бочонков для ее хранения. Шесть повозок заняли доспехи воинов, щиты, инструменты, готовые весла и часть оружия.
Разобранную юрту взяли только одну, она будет служить прежде всего дипломатическим целям. Впрочем, назвать ее классической постройкой первобытных людей из толстых жердей и шкур уже было сложно, конструкция была существенно изменена и доработана. Составной каркас стал существенно легче и прочнее, все его элементы тщательно обрабатывались и подгонялись друг к другу, формируя не стандартный конус, а купол. Обшивка тоже была составная — верх из тонкой кожи, служащей тентом, а низ — из сшитых между собой тканых полотен. В результате получился шатер, отдаленно похожий на использовавшиеся монголами во времена Золотой Орды. Такой в Лантирске пока изготовили всего один, слишком много дефицитной ткани и коротких железных трубок для него требовалось.
Замыкать обоз будет телега с подарками для двух неандертальских родов, ожидающих нас на другом берегу — образцы кухонной утвари, одежды и оружия. Железных копий взяли с хорошим запасом, они могли сыграть важную роль в реализации некоторых моих планов.
Кроме этих вещей, каждый член отряда брал с собой небольшую аптечку, куда входили несколько полос чистой ткани, моток тонкой веревки, железная игла, небольшая, около ста грамм стеклянная бутылочка со спиртом, и несколько бумажных пакетиков с порошками лекарственных трав. Часть из них помогали при заживлении ран, отвар других мог избавить от головной боли или проблем с желудком, отдельно лежала смесь из корня цикория, порошка шалфея и небольшой добавки мяты. Этот рецепт разработали в столовой наши повара, изо дня в день подбирая оптимальное сочетание ингредиентов, и затем опрашивая посетителей, какой вариант напитка давал самый большой прилив сил и бодрости. Природный энергетик быстро оценили не только рабочие, но и Круг Воинов, а его состав вскоре был записан в Храме Мудрости как народное достояние племени Солнца.
Для поднятия боевого духа лантирцев и обозначения ставки вождя при переговорах изготовили походный штандарт и четыре вертикальных флага. Изображение не отличалось особой сложностью — стилизованное жёлтое солнце с восемью лучами на зелёном фоне. Для большей контрастности вдоль линий рисунка оставили белую кайму. Периодически изображение придется обновлять и подкрашивать, растительные пигменты не отличались большой стойкостью. Так, зелёный цвет обеспечила вытяжка из крапивы и плауна, жёлтый — сок чистотела, а белый — предварительное вываривание ткани в зольном растворе.
Флаги вывесили над всеми четырьмя воротами города, растянув полотна между двумя рейками, а штандарт, аккуратно свёрнутый, положили к имуществу обоза — ему предстоит отправится с нами на запад…
За день до выхода мы долго спорили о том, как лучше заставить черных людей покинуть наши земли. Не всем людям нравился озвученный мною план, всё-таки сейчас не двадцать первый век, и конфликты решаются проще.
— Ленг, я для того и иду с вами, чтобы сначала выдвинуть ультиматум. Все-таки они дали вам шанс уйти, а могли бы догнать в степи и уничтожить, сил для этого у Бинадаму на тот момент было предостаточно.
— Могут и упереться… Ты не хочешь, чтобы мы убивали их женщин и детей. Что тогда делать?
— Станем лагерем рядом с их стоянкой, перекрыв выход в степь и к реке. Не подействует — разрушим жилища черных людей. А если согласятся сразу на наши требования — даже поможем им построить плоты, чтобы они спустились вниз по реке и оповестили по дороге остальных, что им пора уходить.
— Все равно мне кажется, что это лишние трудности.
— Нет, Ленг. Я хочу сделать из Бинадаму щит, который встанет между нами и другими черными людьми. Ты даже представить себе не можешь, сколько их ещё придет…
— В прошлом году они собрали все свои силы. И мы отбились без потерь. Дим, неужели ты их боишься?
— Любую силу нужно уважать. Далеко на юге есть огромный континент, Африка. Он намного теплее, чем Европа, и жизнь в тех краях полегче, чем у нас, даже в диких племенах выживает много детей. А теперь подумай, сколько там должно быть черных людей, что им стало тесно и они пошли искать новые земли?
Конечно, тут я немного слукавил — хоть кроманьонцы и вышли из Африки, но населяли не всю ее территорию. В первую очередь они выбирали самые удобные места, где были легкодоступные источники пищи и воды. Такие “райские уголки” очень быстро закончились, и те, кто не смог подвинуть соседей или освоить земли похуже, отправились в единственном доступном направлении — на север…
— Ну придут черные люди снова, опять всех их перестреляем со стен, делов-то!
— Это сейчас мы собраны в одном месте. Лантирск должен непрерывно расти, и поэтому на его окраинах людей всегда будет меньше, чем в центре. А значит, они будут более уязвимы перед любыми опасностями. При желании черные люди смогут причинить немало вреда, даже не подходя к стенам — пожар устроить, оставленные без присмотра постройки разрушить, домашних животных перебить… Нас по прежнему слишком мало, и содержать большую армию город не сможет ещё очень долго.
— Так может, не стоит сильно спешить, с расширением? Будем осваивать новые территории постепенно, передвигая стены все дальше!
— Без новых ресурсов и материалов нам не выиграть гонку за жизненное пространство. Мы и так начали ее слишком поздно, ещё немного — и о нас вообще можно было бы забыть. Так уже случилось один раз, я это знаю точно… Лантирцы просто не могут себе позволить терять население ещё и в войнах, понимаете? Вот пускай черные люди и воюют друг с другом, а не с нами.
Идеальным вариантом было бы перекрыть Суэцкий перешеек в районе Каира, чтобы практически полностью остановить исход других кроманьонцев из Африки. Но это планы на будущее — сейчас Бинадаму, потерявшие большую часть мужчин, слишком ослаблены. Будет уже неплохо, если они займут и смогут удержать Босфорский перешеек, восточное побережье Мраморного моря и Дарданеллы.
Успевших проникнуть на территорию Балкан чернокожих я со временем тоже хотел пристроить к защите наших границ на юге. Если договоримся — Лантирск возьмёт и эти племена под свою опеку. В обмен на сырье мы поможем им высокотехнологичными товарами, поставками простого оружия и даже непосредственным военным вмешательством в случае нападения других кроманьонцев.
Но это право им предстоит ещё заслужить верной службой, просто так ничего даваться не будет. Со временем эти племена станут для нас постоянным источником новых генетических линий, при этом возможность навсегда присоединиться к народу Солнца станет для них величайшей наградой. Ежегодно в сказочный “запретный город” белых людей смогут отправляться молодые здоровые кроманьонцы, численность которых будет строго контролироваться и Кругом Матерей, и Храмом Мудрости.
В том, что желающих переселиться будут сотни, я был полностью уверен. Если это правильно преподнести, показать уровень жизни в Лантирске на примере посольств, то нам ещё и незаконных мигрантов придётся отлавливать и выдворять назад…
Утром двенадцатого июня длинная колона воинов и запряженных лошадьми телег начала выстраиваться за южными воротами. С этого момента все работы за пределами Лантирска, кроме добычи соли, прекращались вплоть до нашего возвращения.
Вокруг собралась огромная толпа провожающих, предстоящий поход никого не оставил равнодушным. Женщины, дети, старики, остающиеся в городе мужчины — все они пришли пожелать нам удачи и лёгкой дороги. Слез почти не было, черных людей больше не боялись, остающихся пугало огромное расстояние, которое должен был преодолеть отряд. Шутка ли, полтысячи километров только в одну сторону…
Конечно же, Эрика с детьми была тут. Девчонки, разбуженные гулом голосов, проснулись и теперь выглядывали из коляски, с интересом разглядывая все вокруг. Ингвар, поначалу старавшийся выглядеть взрослым, уже через несколько минут отбросил всю напускную серьезность и взобрался ко мне на руки.
— Что тебе привезти? Я буду у моря. Знаешь, что это такое?
— Знаю! Это очень много воды, так много, что не видно берега!
— Верно! Хочешь, поищу для тебя красивую ракушку?
— Да! И гладкие камушки. Пожалуйста!..
— Будут тебе камушки! Только маму слушайся, а то ведь они и потеряться по дороге могут…
Жена прижалась ко мне и ласково потрепала сына по голове.
— Он будет хорошо себя вести. Дим, и ты хорошо себя веди, ладно?.. Не лезь под копья, пожалуйста!
— Ну вот, опять ты за свое… У нас же луки и арбалеты имеются, щиты, доспехи в конце концов. Что я, зря тренировался со всем этим добром обращаться? К тому же, в меня ещё попасть нужно сначала, но даже так каменное копьё только синяк оставит.
— Тебе вообще нужно было при обучении языку Бинадаму брать с собой ещё людей. Отправил бы сейчас переводчиков вместо себя…
— Переводчики это не вожди, ну сама подумай, что они могут решить? Это в прошлой жизни я мог поговорить с любым человеком хоть с другого края мира. Нам такое не осилить ещё очень долго, а если ждать, пока переводчик уснет, чтобы передать мне пару слов — представь, сколько времени тогда займут переговоры?
Отчасти Эрика права, можно было бы руководить походом издали, узнавая новости каждую ночь. Но тот же Тинг мог выполнить мои указания по-своему, просто заставив кроманьонцев убраться с нашей земли силой и “случайно” забыть о любых переговорах. Про Ленга вообще и речи быть не может, он до сих пор с подозрением поглядывает на поселившихся в городе черных людей…
— Но сама идея хорошая, выбери несколько парней, настроенных по-настоящему дружески к Гамбе и Эбере, пусть они обучат их своему языку.
— К ним уже почти все привыкли, даже взрослые мужчины, сражавшиеся с племенем Бинадаму раньше.
— Все равно, будущие переводчики и дипломаты не должны испытывать к черным людям неприязни. Сейчас в роду Выдры есть люди, оставшиеся без отцов и мужей по вине их соплеменников, помнишь?
— Вот их я точно не возьму!
Хорошо, верю!.. Вся связь будет через тебя, так что приготовься тратить по нескольку часов в день на разговоры со всеми, кому вдруг понадобился твой муж. Простым рабочим Дим без надобности, но тот же Слав обязательно вспомнит через пару дней, что забыл обсудить со мной новую скульптуру…
— Он сейчас эмблемы родов вырезает, чтобы мастера потом их в металле воплотили. Так что будет не тебя, а Лтара с Ч’чонгом доставать!
За это время отряд окончательно собрался, пора и мне занимать свое место. Целую Эрику, сына, близняшек, те смеются и отбиваются, когда я щекочу их бородой. Десятки голосов вокруг произносят простые слова, от которых на душе сразу становится тепло и спокойно:
— Возвращайтесь скорее!..
Первую часть маршрута прошли за неделю, и к полудню шестого дня пути отряд вышел на берег Днепра напротив Хортицы. Знакомая Тенаку по прошлой вылазке местность не изменилась, но стоянки черных людей здесь больше не было. Уходя, кроманьонцы забрали с собой все свое нехитрое имущество — остался только большой насыпной холм, кучи костей, отходов человеческой жизнедеятельности и прочего гниющего мусора. Стараясь дышать пореже, мы быстро осмотрели это место, и не найдя ничего интересного, с облегчением отошли на свежий воздух. Лагерь пришлось разбивать намного дальше…
Грохх со своими людьми ждал нас на противоположном берегу. Этот старик не хуже меня умел ориентироваться по меткам костров и “подсвеченных” сознаний неандертальцев, и теперь временные стоянки рода Лесного Быка и рода Рыси находились точно напротив, за высоким скалистым островом.
Чтобы перевезти их через реку, нам нужен был плот большой грузоподъёмности, хотя бы в три-четыре тонны. Опыт в постройке подобных плавсредств был как у родичей Ленга, так и у рыбаков Пратта, но все равно воинам пришлось сменить копья на топоры, и целый день валить лес. И это ещё они старались выбирать ровные деревья, растущие как можно ближе к воде!
Бревна связывали симметрично, начиная с самых длинных в центре, и добавляя более короткие с боков. Тут же, на мелководье, провели испытания — плот уверенно держал двадцать взрослых мужчин, но слегка просел, когда на него взобрались ещё пятеро. Значит, для того, чтобы забрать сорок девять человек, нам нужно будет сделать минимум три рейса. Хорошо, если засветло управимся…
Течение здесь было довольно сильным, это не Аркаим, где на него никто не обращал внимания, поэтому плот отогнали повыше. Управлять им будут четверо опытных “моряков”, в первый рейс они возьмут с собой небольшой отряд воинов в полном облачении, десяти человек должно хватить. Они станут моей страховкой на случай неблагоразумного поведения внешне вполне дружелюбных родов Лесного Быка и Рыси. Единственное, что я им посоветовал перед отплытием — не надевать доспехи сразу. Тяжёлая одежда может утащить на дно и опытных пловцов, и лучше лишний раз не испытывать судьбу, если вдруг возникнет такая необходимость. Когда доберутся до противоположного берега — тогда и наденут, все равно их снесет минимум на километр, а то и больше, времени будет достаточно…
— Главу рода Лесных Быков зовут Грохх, он энной. Разговаривайте только с ним, другие люди все равно вас не поймут. Хотя… приветствие на их наречии звучит почти также, как и на восточном, его сказать можете всем.
— Его повезём первого?
— Да, мы вчера обговорили порядок переправы. Берите за один раз пятнадцать — шестнадцать человек, пусть Грохх сразу разделит своих людей и те вещи, что нужно забрать, на три группы. Вас заберут последним рейсом.
— Что у них могут быть за вещи? Хлам один!..
— У нас раньше было так же, так что сильно не зазнавайтесь. Держитесь немного в стороне, щиты и копья опустите, но все арбалеты зарядите заранее. Тор, проследишь?
— Сделаю…
— На обратном пути плот будет загружен сильнее, поэтому отойдете ещё выше по течению. Все, готовьте весла!
Ширина реки в этом месте, ниже Хортицы, превышала километр, но часть пути можно было проделать, пересекая один из огибающих остров рукавов. Мы оттолкнули тяжёлый плот шестами, и он, медленно набирая скорость под ритмичные взмахи весел, устремился вперёд…
Ждать пришлось довольно долго — даже несмотря на огромную физическую силу неандертальцев, сумевших разогнать неповоротливую конструкцию до скорости, никак не меньшей, чем у наших рыбацких лодок, плот сильно сносило течением. Первую партию переселенцев они вообще высадили в полутора километрах ниже лагеря. Новая команда гребцов встала на весла, а мы, захватив большие свёртки плохо выделанных шкур, пошли назад вместе с прибывшими людьми. Грохх шагал рядом, оценивающе поглядывая то на меня, то на моих воинов.
— Где вы берете такие камни, Дим?
— Железо? Мы его создаём сами. Мудрые Предки открыли мне этот секрет, и теперь у воинов народа Солнца лучшее оружие в этом мире. И защита тоже.
— Хорошие камни, крепкие… Род Лесного Быка будет рад получить такое оружие. И род Рыси тоже.
— Грохх, посмотри на моих людей внимательнее. Что ты видишь?
— Они не голодают. Причем очень давно…
— Верно. Я скажу даже больше — в Лантирске сейчас собрано больше людей, чем в сорока таких же родах, как твой. И люди там тоже не голодают. Очень давно…
Старик отвёл глаза — крыть тут нечем. Переселенцы представляли сейчас довольно жалкое зрелище — худые, одеты в рваные пованивающие шкуры, все грязные, словно с рождения воду не видели… Такими же были и мы всего восемь лет назад…
— Грохх, в новых знаниях и обычаях нет зла. Ты же был в Первой Пещере, и своими глазами видел, что стало с Предками, которые утверждали обратное!
— Их больше нет, Дим, не у кого спрашивать. И доступ к знаниям теперь закрыт…
— Это ещё почему?
— Для того, чтобы увидеть оттуда то, что происходит сейчас в мире живых, достаточно одного энноя. Когда смотришь на пламя Очага, но не уходишь в мир живых. Только привыкнуть нужно, все очень быстро движется, трудно уследить. Делал так?
— Нет, все как-то не до того было.
— Ты еще слишком молод, у тебя много времени впереди. Раньше такого никогда не случалось, чтобы человек, волосы которого не побелели, остался жив после посещения Пещеры.
Не говорить же этому деду, что во всех тонкостях ремесла энноев я разбираюсь примерно так же, как осел в квантовой физике. Что смог понять, то и мое. Спасибо Арике и Сенгу, хоть азы успели подсказать…
— Чтобы увидеть то, что происходило в нашем мире раньше, силы одного энноя не достаточно. Для этого нужно собрать троих Говорящих с огнем.
— Почему?
— Иначе ты растворишься в пламени Очага. Человек не может в одиночку выдержать такое испытание. А живому энною вообще лучше не делать этого до того, как он переселиться в Первую Пещеру навсегда.
Значит, нагрузка на мозг и питающие его сосуды возрастает ещё больше. Но раствориться в пламени? Буквально?
— Энной тогда попадет в Земли Вечной Охоты?
— С чего ты это взял? Он просто сгорит, а его тело не сможет жить без разума. Понимаешь?
— Пытаюсь понять…
— Твой наставник плохо тебя учил, Дим.
— Скорее, не успел научить, Грохх. Он погиб при столкновении с Варгом.
Старик сочувствующе покачал головой, всем своим видом показывая, как мне не повезло.
— Для того, чтобы увидеть то, что ещё не случилось, нужно уже девять энноев. А чтобы прикоснуться к знаниям всех поколений людей, ещё больше. Духов предков раньше было очень много, и иногда они, в обмен на часть силы живого энноя соглашались помочь. Тогда в ритуале Познания обьединялось несколько рядов древних Говорящих с огнем.
Несколько рядов… Это может быть и двадцать семь, и восемьдесят один, если попытаться продолжить числовой ряд. Многовато… Мне пока такие фокусы точно не под силу!
— Грохх, когда мои наставники пожертвовали собой, я чувствовал себя больше и сильнее Варга. Но потом стал почти таким же, как и раньше. Я что-то сделал не так?
— Это как мешок из шкур — в него не положить больше, чем может влезть, но всегда можно присоединить новые мешки. Варгу досталось очень много маленьких. А тебе наоборот — несколько больших, больше, чем твой собственный, и полных силы.
— Значит, они теперь со мной навсегда?
— Да… Только заполнять их тебе теперь нужно самостоятельно. Ты должен полностью отрешиться от окружающего мира, представить, как твоя сила перетекает в новые вместилища. Это очень долго, Дим.
По описанию похоже на медитацию, в будущем она была неотъемлемой частью некоторых восточных религий и учений. Может, это тоже отголоски каменного века?..
— Так уже бывало раньше?
— Я слышал только об одном таком случае, когда отец, вместо того, чтобы сохранить себя в Первой Пещере, пожертвовал собой ради едва научившегося говорить с огнем сына, разом сделав его намного сильнее остальных. Ты хорошо знал этого энноя, Дим.
— Варг?..
Старик молча кивнул, подтверждая вполне очевидную догадку…
За это время мы добрались до лагеря. Пока мои воины демонстрировали преимущества железных топоров над каменными, в считанные минуты вырубывая новые жерди для юрт, я провел Грохха и второго мужчину, помоложе — Рехха, главу рода Рыси, в шатер вождя. Перед входом установили штандарт с символом народа Солнца, рядом неподвижно застыли Дар с Туром. Жарко им в доспехах, сам знаю, но ничего не поделать, нужно держать марку…
— Угощайтесь, такую еду вы точно никогда не пробовали!
“Экзотические” блюда — это нарезанный тонкими ломтями пеммикан, твердый сыр и залитые засахарившимся медом лесные орехи. Все в красивой глиняной посуде, покрытой глазурью, расписанной замысловатыми узорами и орнаментом.
Пока мы встречали первых переселенцев, несколько моих воинов ещё с утра ушли к обнаруженному в паре километров выше водопою, и подстрелили там двоих крупных оленей. Сейчас сразу над несколькими кострами в больших чугунных сковородах жарилось мясо, распространяя вокруг умопомрачительный аромат. Этого хватит, чтобы накормить и нас, и наших гостей.
— Попробуйте этот напиток. Много пить его нельзя, особенно энноям — он нарушает связь с Пещерой предков. Но здесь совсем немного огненной воды, эффект долго не продлиться.
Наливаю в стеклянные стаканы понемногу ягодной наливки, из стеклянной же бутылки, наблюдаю за реакцией. Оценили, и спиртное, и стеклянную посуду.
— Как ты заставил лёд не таять?
— Это не лёд, Грохх. Такой материал называется “стекло”. Его сделали в Лантирске, как и все вещи, что вы видите.
— Удивительный камень…
Молчавший до этого мужчина не смог сдержать эмоций, разглядывая гранёный сосуд и наблюдая за игрой солнечных лучей в толще стекла.
— Мы начали делать такие вещи недавно. Но это только начало, Рехх. Потому я и предлагаю вам не терять время зря, и сразу присоединяться ко мне.
— Мы не умеем делать такие вещи, Дим.
— Кто захочет научиться — научим. Остальные смогут пока заниматься привычным делом — охотой, заготовкой дров, камней и глины. Любая работа оплачивается вот такими чайбами, и за определенное их количество вы сможете приобрести любую вещь, которая вам понравится. Все просто.
Они сейчас похожи на детей, зашедших в магазин с игрушками — взгляды обеих мужчин перебегают с посуды на ткань, с нее — на мою одежду, доспех и оставленное у стены оружие.
— Если вы пойдете сейчас, вы останетесь главами своих родов и в городе. Если нет — в Лантирске появится новый род Лесного Быка и новый род Рыси. Их возглавят те парни, которых вы отпустите.
— Какие с них главы родов? Им едва десять зим исполнилось!..
— Ничего, вырастут. Других-то людей вашей крови все равно не будет?
— Не дело это, Дим… Мы ещё будем думать. Ты же вернёшься сюда на обратном пути, когда прогонишь черных людей?
— Да, времени у вас будет много, одна луна точно успеет смениться. Я сейчас дам указание разгрузить одну телегу — лантирцы отправили для ваших людей подарки, в знак дружбы. А для вас, глав дружественных родов, будут подарки уже от меня.
Насытившиеся гости, слегка пошатываясь от действия наливки и обрушившихся на них новых впечатлений, отправились вместе со мной к обозу. Пока мужчины разбирали копья, а женщины — посуду, я вручил своим собеседникам два комплекта доспехов. Грохх примерил тяжёлую броню, долго любовался ею, но после того, как немного походил в таком виде под жарким июньским солнцем, с сожалением покачал головой, и отдал ее сыну.
— Спасибо, Дим. Железную одежду копьё не пробьет, но я слишком стар, чтобы таскать на себе такую тяжесть. Это удел молодых…
— Поступай, как считаешь нужным, это теперь твоя вещь.
— У нас нет таких хороших вещей, чтобы принести ответные дары. Чем мы можем помочь лантирцам и их вождю?
— Присоединиться к ним в будущем, Грохх. Да и мне есть чему у тебя поучиться.
Наладить с этим стариком хорошие отношения — дорогого стоит. Он за одно это утро успел сообщить энною-недоучке столько полезной информации, что упускать такой источник знаний будет величайшей глупостью с моей стороны.
Переправа затянулась, назад наших воинов перевезли уже в сумерках. Плот с честью выдержал все испытания, даже жаль, что переселенцы не дружат с водой и им он без надобности — могли бы рыбу ловить! Общими усилиями мы оттащили тяжеленную конструкцию по пологому песчаному берегу повыше, и вбили между просветов брёвен несколько кольев. Если весеннее половодье плот не смоет, он может ещё и послужит лантирцам в будущем.
На следующий день поход продолжился, теперь мы шли на юго-запад, следуя вдоль берега. Вторая стоянка кроманьонцев, расположенная в двух дневных переходах, тоже была пуста, причем уже давно. Может, нам и не придется заставлять черных людей уходить силой? Поражение орды в прошлом году не осталось без последствий — опасаясь возмездия, союз племен Бинадаму покинул дальние стоянки.
Тенак обладал отличной памятью, безошибочно выводя наш отряд к очередным поселениям. Бывшим поселениям — все они были покинуты. Только на третью неделю пути, когда мы преодолели больше трехсот километров, идущие впереди разведчики заметили свежие следы людей. Одиннадцатая по счету стоянка была покинута совсем недавно, дожди ещё не успели размыть кучи золы от костров, а россыпи мелких щепок возле больших пней — потемнеть. Жившие здесь кроманьонцы ушли вниз по реке, явно не собираясь возвращаться.
Немного в стороне нашли и несколько десятков невысоких земляных холмиков. Это не могло быть ничем иным, кроме могил.
— Дим, а если мы так никого и не встретим?
Мне оставалось только разводить руками — гадать можно было до бесконечности.
— Скорее всего черные люди собираются вместе, так легче защищаться. Помните, скольких людей они потеряли? У них осталось очень мало мужчин, меньше, чем в нашем отряде.
— Тяжело их семьям сейчас — с одними каменными копьями много мяса не добыть. Как они только эту зиму пережили?
— Голодали, как ещё?.. Сначала умерли старики, потом начали умирать дети и женщины. Поэтому я считаю, что черные люди и без нас решат уйти ещё дальше на юг, где теплее и зимы не такие холодные.
— Сколько дней нам ещё идти до моря?
— Точно не скажу, я ведь тут никогда не был раньше. Думаю, семь или восемь, не больше.
Люди начали уставать, даже Ленг и род Выдры, все взрослые мужчины которого участвовали в походе, уже не рвались вперёд. А ведь назад идти ещё дольше, придется постоянно отвлекаться на охоту…
Я оказался прав — кроманьонцев мы встретили только на последней, семнадцатой стоянке. Сейчас она больше напоминала небольшой портовый город — множество юрт собралось в одном месте, а вдоль берега выстроилось множество плотов. Плавсредства были самого разного размера — от небольших, состоящих из трех-четырех стволов деревьев, с которых женщины били рыбу острогой, до настоящих гигантов, связанных из нескольких десятков бревен.
Нас заметили издали, лес вокруг черные люди успели основательно проредить. Да и следили они за северо-востоком — на высоком дереве у самой вершины было оборудовано “гнездо”, где раньше и сидели наблюдатели. Поселение сейчас напоминало муравейник — мужчины и часть женщин, все с копьями и дротиками, вышли нам навстречу, а остальные спешно разбирали постройки и перетаскивали свое имущество на плоты.
— Ленг, притормози. Они и так собирались уплыть, незачем с ними сражаться.
— А если они сейчас нападут?
— Ну так и держите арбалеты заряженными.
Повысив голос, отдаю команду остальным:
— Дальше не идём! Дар, Тур, возьмите двоих помощников и начинайте ставить шатер.
Кроманьонцы тоже не спешили нападать — выжившие прошлым летом рассказали о неуязвимых белых колдунах, закованных в чешую. Толпа негров, переговариваясь, застыла метрах в двухста от нас, наблюдая за странными действиями моего отряда. Они ведь ожидали немедленного нападения, и то, что враги вместо этого стали строить жилище, сбивало их с толку…
Шатер установили быстро, рядом развернули штандарт с символом Солнца, перед входом развели костер.
— Всем отойти на тридцать шагов назад. Опустите оружие. Арбалеты держите заряженными.
Выйдя на несколько метров вперёд, я прокричал приглашение:
— Бинадаму! Говорить!
Вернувшись, сел перед огнем на землю, скрестив ноги, и приготовился ждать. За свою жизнь я не опасался — даже если толпа чернокожих дикарей решится напасть, то ничего им не обломится. Оружие вождя вместе со щитом лежало рядом, телохранители привычно встали в нескольких шагах за моей спиной. А на то, чтобы вернуться, лантирским воинам потребуется несколько секунд.
Сидеть так мне пришлось долго, прошло уже больше часа. За это время Дар подвесил над огнем котелок с водой, заваривая свежий чай, расстелил на траве скатерть из отбеленной ткани, поставил пару мисок с нарезкой. Рискнут кроманьонцы поговорить с белым колдуном или нет?..
Они рискнули. После долгих споров и криков от толпы противников отделились трое, и пошли ко мне. Сзади послышался шорох — лантирцы насторожились, все-таки гости шли с оружием в руках. Впрочем, опасения оказались напрасными — двое сопровождающих остановились метрах в двадцати, демонстративно опустив копья. К костру подошел только один, безоружный человек.
— Садись, говорящий за всех Бинадаму. Разговор будет долгим.
Пожилой кроманьонец, замешкавшись на мгновенье из-за вновь услышанных слов на родном языке, устроился на траве напротив меня, повторив мою позу. Крепкий мужик, если его откормить — точно не меньше меня будет. Это сейчас он отощал настолько, что под кожей можно все ребра и жилы разглядеть…
— Белый колдун привел своих воинов, чтобы уничтожить наши племена?
— Нет, вы все сможете остаться в живых, если выполните мою волю. Называй меня Дим или энной Дим — сравнение с вашими колдунами для настоящего энноя оскорбление. Вы не знали этого, поэтому на первый раз я тебя прощаю.
Молчит, смотрит в огонь перед собой, брови хмурит… Насколько было бы проще построить разговор, умей черные люди видеть передаваемые энноями образы. Но чего нет, того нет, буду старым добрым методом “кнута и пряника” разговор выстраивать.
— Я Камо, простой охотник. Мы убили всех наших колдунов, слишком много зла принес Джитуку и его ученики людям… Чего ты хочешь?
— Службы. Бинадаму должны искупить вину своих мужчин, пришедших на мои земли с войной.
— Как мы можем служить тебе, энной? Наши охотники гибнут в степи один за другим, пытаясь накормить женщин и детей. Мы не сможем добывать еду ещё и для твоего племени!
— У народа Солнца хватает еды, это лишнее. Вы слабые воины, но те люди, что живут в полуденных землях, ещё слабее, верно?
— Да, наши предки родом оттуда. Во время переселения племена Бинадаму шли очень долго, и за все время пути не встретили никого, кто был бы сильнее их воинов.
— Вот и славно. Если вы докажите это снова, заняв новые земли там, где нужно Лантирску, и удержите их, скажем, двенадцать зим, пока подрастут новые воины, вы будете окончательно прощены.
— У нас осталось очень мало мужчин… Это трудная задача, энной Дим.
— Камо, вы ведь все равно собирались уходить. Большие плоты построены не для рыбалки, верно?
— Ты прав, эти земли прокляты. Смерть Джитуку не остановила злых духов, как мы надеялись. Люди продолжают умирать…
— У мудрых Предков есть такая традиция — если два человека вместе разделили еду, они не могут больше быть врагами. Я, энной Дим, вождь народа Солнца приглашаю тебя, Камо, говорящего от имени союза племен Бинадаму, отведать угощение, приготовленное женщинами моего народа.
Кроманьонец замер, обдумывая мои слова. Он недоверчиво переводил взгляд с меня на расставленную еду. Наконец, он решительно подцепил пальцами тонкую пластинку сыра, и отправил ее в рот. Я налил в две кружки мятно-ягодного отвара, протянул одну из них собеседнику.
— Ты сделал верный выбор, Камо. Только что ты спас сотни жизней своих людей. Этот день и ночь они точно переживут… А пока мы будем есть, расскажи мне о ваших колдунах и “священных камнях” поподробнее.
Мужчина осторожно отхлебнул горячий напиток, немного подержал его во рту, оценивая вкус, и с удовольствием проглотил. Чтобы не смущать голодного человека, я тоже взял кусочек пеммикана и время от времени делал вид, что ем. Пусть насыщается, первый этап переговоров прошёл вполне успешно!
— Все началось очень давно. Бинадаму долго шли вдоль большой воды, но наши воины везде натыкались на следы людей, и белых, и черных. Наши предки пересекли на плотах сначала одну, затем вторую большую реку, но все земли были заняты. Только за третьей большой рекой они не встретили никого, и подойдя к берегам четвертой, решили, что лучшего места для жизни не найти.
Большая вода — скорее всего побережье Черного моря, и если они шли с Балкан, большие реки это Дунай, Днестр, Южный Буг и Днепр. Целеустремлённые ребята, ничего не скажешь, это переселение намного серьезнее того исхода из Крыма, что я организовал в свое время…
— Бинадаму пошли вверх по течению, и каждое племя останавливалось в приглянувшейся ему месте. Так они прошли очень далеко, последняя стоянка была напротив большого острова. Через несколько зим охотники обнаружили в четырех переходах оттуда необычную реку с жёлтой водой, и рассказали о ней остальным.
Значит, кроманьонцы поднялись до широты Запорожья, и основали последнее поселение напротив Хортицы, с правого берега. И о желтой реке я слышал в будущем, место было действительно уникальным. Такой цвет воде придавала окись железа, река, протекая с севера на юг, размывала край Криворожского железнорудного бассейна.
— Прадед Джитуку, Акачи тогда ещё не был колдуном, но природное любопытство заставило его заинтересоваться находкой. Он смог собрать большой отряд, вместе с которым и обследовал эту реку. В одном из оврагов, изрезавших ее берега они и наткнулись на необычно яркую, сочную траву и кусты с огромными вкусными ягодами. В тот день Бинадаму узнали о существовании Великого Духа Плодородия
— Дай угадаю — такая трава и ягоды росли возле больших зеленоватых камней?
— Да, энной. Ты знаешь этого Духа?
— Знаю, правда зову его иначе…
Теперь я вспомнил все. Ещё когда Камо упомянул об овраге, в памяти всплыло название города, который в будущем построят на этом месте — Жёлтые Воды. Во времена Советского Союза здесь добывали не только и не сколько железную руду, которой действительно было в избытке. На окраине города возник карьер, его стремительно разрабатывали и углубляли, пока не достигли глубины в пол километра. Когда открытый способ добычи руды себя исчерпал, его сменили шахты… Все очень просто — великой стране, у которой хватало сильных врагов, был нужен уран. Именно здесь находилось одно из месторождений этого радиоактивного металла, которое наряду с несколькими другими, расположенными по-соседству, на Донбассе, и послужило основой для создания первых боеголовок ядерного щита СССР.
— Все священные камни на дне оврага собрали, но их было мало, и тогда прадед Джитуку догадался раскопать склон оврага. Вырыв небольшую пещеру, они добрались до скал, состоящих из этого камня…
— Эти камни очень опасны, Камо. То, что некоторые растения рядом с ними изменились, и стали крупнее — скорее исключение из правил. Гораздо большее их число при этом погибло. Разве вы не заметили, что эти камни вредят людям, вызывают онкологические болезни, “проклятия”, как вы их называете?
— Акачи говорил, что это наказание для тех, кто не верит в силу Великого Духа и его слова. И для защиты от проклятий как раз и нужно носить амулеты, сделанные из священных камней. С каждой прожитой зимой люди верили ему все больше. Так у Бинадаму появился первый колдун… Прадед Джитуку был действительно мудрым человеком, много чего знал и умел. Все накопленные знания он передал своему сыну и ученикам. Вскоре в каждом племени уже был свой колдун, говорящий устами Великого Духа Плодородия.
— Я видел ваши “священные камни”, целую гору, их сняли с тел павших под стенами Лантирска воинов Бинадаму. Опасных среди них было немного, остальные — обычные булыжники.
Камо скривился, когда я упомянул прошлогодний “крестовый поход” кроманьонцев, поражение в котором поставило их перед угрозой голодной смерти.
— Опасные камни колдуны вручали только своим недругам, это мы узнали совсем недавно. Так продолжалось несколько поколений. Недовольство людей все равно начало нарастать, все больше “проклятых” изгонялось из племени… И тогда наши колдуны во главе с Джитуку сказали, что всему виной белые люди, живущие на другом берегу. Их нужно прогнать подальше, чтобы они не видели людей Бинадаму и не могли насылать проклятья.
— И вы безропотно подчинились, и стали строить плоты для захвата чужих земель?
— Дим, у нас не было выбора — к тому времени Джитуку собрал вокруг себя слишком многих сильных воинов, с ним никто не хотел ссориться. Да и получить проклятье и потом медленно умирать, мучаясь от боли никто не хотел…
Последовавшие за этим события я знал и так, из рассказов Ленга, Тенака и Гамбы. А вот упоминание о фокусах Джитуку с огнем меня заинтересовало. Этот без сомнения умнейший старик приспособил для этого споры плауна — Камо довольно точно описал растение, плотные чешуйчатые колоски которого собирали по приказу колдунов женщины племени. В будущем плаун применялся как лекарственное растение, а его высушенные споры — ликоподий — как присыпка против опрелостей у маленьких детей. Но особо ценили ликоподий пироманы, любители файер-шоу, фокусники и ролевики, за способность создавать эффектную вспышку пламени. В свое время и я, ещё будучи студентом и изображая боевого мага на съезде ролевиков, проделывал похожие фокусы.
— Значит, вы убили и Джитуку, и колдунов, и тех, кто их поддерживал?
— Да. Мы надеялись, что их смерть снимет проклятия, наложенные камнями.
— Камо, вы поступили правильно, очистив племя от таких людей. Но я тебя сейчас разочарую — проклятье ещё долго будет рядом с теми, кто носил опасные “священные” камни. Они не похожи на другие, отличаются и цветом, и рисунком на поверхности.
— Мы не стали долго разбираться, все камни бросили в реку. Проклятье настолько сильное, что достанет до нас из-под воды?
— Нет, дело не в этом — радиация, “проклятье”, ещё до этого могла успеть изменить крошечную часть тела человека. И эта часть начинает жить сама для себя.
— Ты говоришь слишком сложно, энной. Скажи, это проклятье может передаваться от одного человека другому?
— Нет, Камо. Вам незачем было изгонять тех несчастных, кто стал жертвой Джитуку и его прихвостней.
— Просить тебя спасти этих людей бесполезно?
— Я знаю много, но лантирцы ещё в самом начале своего пути. Позже, когда у твоих внуков появятся свои внуки, такую просьбу можно было бы выполнить, и то без гарантии, что “проклятье” не вернётся к исцеленному человеку снова. Пока это невозможно даже для белых людей. Единственное, что я могу сейчас — рассказать тебе о растении, отвар из которого облегчит их страдания.
От того, что кроманьонцы узнают о наркотических и обезболивающих свойствах мака, большого вреда не будет. Наркоманы — это продукт продвинутой цивилизации, здесь же эта зараза не сможет распространиться, в большом количестве они просто не выживут.
— Что ж, я услышал все, что мне было нужно. Теперь ты выслушай меня. Слушай внимательно, Камо — твоей задачей станет передать эти слова своим соплеменникам.
— Говори, энной Дим. Мои уши открыты.
— Вы должны будете покинуть эти земли, которые принадлежат Лантирску. Навсегда — иначе мои воины уничтожат племена Бинадаму. Это не обсуждается.
— Нам оставалось достроить всего три больших плота, когда ты привел своих воинов.
— Это хорошо. Если мы договоримся, мои воины срубят для вас недостающие деревья, чтобы ускорить строительство. Вам предстоит долгий путь — земли за четвертой рекой сейчас мало подходят для жизни, они покрыты слоем пепла, и останутся такими ещё несколько лет. Но дальше за ними лежит теплый, плодородный край, где хватает и растений, и животных. Когда берег моря начнет сильно изгибаться влево, высаживайтесь и ищите дальше на юге большое озеро с солёной водой. Скорее всего оно соединено такой же солёной рекой с другим морем, намного большим, чем то, по которому вам предстоит плыть сейчас.
— Эти земли заняты другими людьми, Дим.
— Все земли заняты другими людьми, а до тех, которые свободны, вам не дойти! Даже сейчас вы сильнее отдельных племен черных людей, которые там могут жить, главное не разделяйтесь и держитесь вместе. Камо, слушай дальше — я разрешаю племенам Бинадаму занять земли вдоль берега этого озера и реки с восхода, от одного моря до другого. Полосу шириной в один дневной переход.
— Если все так, как ты говоришь, мы остановимся там. Что дальше?
— Живите, стройте дома, растите новых воинов. Защищайте свою территорию от других черных людей. Когда время загладит вашу вину, лантирцы придут снова — и тогда наши народы смогут начать торговлю. Поверь, лантирцы много чего могут предложить на обмен своим друзьям.
— Белые люди умеют делать удивительные вещи, это правда. Но что вы захотите взамен?
— Договоримся, можешь быть спокоен. Редкие камни и древесина, экзотические растения и специи, слоновая и мамонтовая кость… Камо, если вы меня не разочаруете, я дам черным людям знания, как добывать больше пищи, и даже торговать ею. Изюм, зерно, масло — это не просто незнакомые слова, это путь к процветанию твоего народа. От вас понадобится только желание работать. Более того, я дам вам лантирские оружие, и вы сможете с его помощью завоевать все те земли на юге, с которых когда-то ушли ваши предки. И, наконец, лучшие из ваших детей, готовые принять наши обычаи, смогут поселиться в Лантирске и стать частью народа Солнца. Это понятно?
Кроманьонец разглядывающий в это время лежащий рядом со мной арбалет, оторвал взгляд от оружия, и согласно склонил голову.
— Решайте, у вас есть для этого вся ночь.
— Но сейчас мы не враги?
— Нет. Но еще и не друзья — мои воины никуда не уйдут и будут следить за вами. Завтра утром я жду ответ.
Пока уставшие от долгого ожидания лантирцы разбивали лагерь, кроманьонцы, слегка успокоившись, отошли подальше, к своим жилищам. Камо тоже затерялся среди неказистых построек, но, судя по тому, что загрузка плотов продолжилась и после этого, мои слова Бинадаму услышали и восприняли всерьез. Через некоторое время большая группа мужчин, то и дело с опаской посматривая на нас, отделилась от стойбища и пошла к ближайшим деревьям. Вскоре оттуда донеслись глухие удары каменных топоров. Адский труд, даже жалко их — одно, не очень-то и толстое дерево рубить так придется несколько часов…
Ночь прошла спокойно. Правда, заснуть толком я так и не смог — слишком близко был возможный противник, да и жёсткий доспех не самый лучший вариант одежды для отдыха. Так и проворочался, прислушиваясь к перекличке часовых и отдаленному шуму стоянки кроманьонцев. А с первыми лучами солнца к лагерю подошла та же троица чернокожих, что и вчера. Камо не подвел — племена Бинадаму согласились выполнить все мои требования.
— Продолжайте погрузку. Сегодня вы находитесь последний день на этой земле, завтра утром Бинадаму должны отправиться в путь.
— Дим, два плота ещё не готовы…
— Мои люди сейчас срубят те деревья, что вы не осилили сами. Два раза по две руки, этого хватит?
— Да, этого хватит даже на большие плоты.
— Когда мы уйдем, деревья к воде потащите сами. Мои воины убьют сегодня несколько бизонов, нам хватит и одного, остальных забирайте.
— Спасибо, энной!
Камо низко склонил седеющую голову, выражая благодарность. Вряд ли он доживёт до нашей следующей встречи, а жаль — мужик вроде не глупый, с таким можно иметь дело.
За этими хлопотами пролетел день, а ночью это место можно было бы увидеть даже из космоса — убранные юрты больше не закрывали свет от нескольких десятков больших костров. Черные люди спешили хорошо наесться и нажарить мяса впрок…
На рассвете все лантирцы собрались на берегу Черного моря и провожали взглядами исчезающую на горизонте вереницу плотов. Бинадаму сделали свой выбор и, следуя моим советам, отправились к далёким берегам будущей Турции и Мраморного моря. С ними уплывал и прощальный подарок “великого белого колдуна” — последний десяток копий с железными наконечниками из наших запасов и столько же топоров. Надеюсь, это поможет кроманьонцам на первое время, чтобы выжить и потеснить конкурентов. Дальнейшая их судьба на ближайшие десять — двенадцать лет теперь будет зависит только от них самих…
Эпилог
… Камо, откинув полог из шкур, прикрывающий вход в новенькую крепкую юрту, прошел вдоль всей стоянки по хорошо утоптанной сотнями ног улице. Мельком взглянул на пару молодых козлят, запертых за крепкой изгородью. Их поймали совсем недавно, и с большим трудом доставили сюда живыми. Если белые люди выращивали диких животных рядом с собой, значит, и Бинадаму смогут поступить так же!..
За невысоким частоколом и наваленными ветвями колючего кустарника начиналась поросшая редкими деревьями степь. Сюда, к берегу небольшого ручья, впадавшего в большое озеро с солёной водой часто подходили животные, и в одиночку, и целыми стадами. Другие охотники уже ждали его у водопоя, здесь они и устроят засаду. Когда к воде приблизилась стайка небольших степных антилоп, Камо отложил в сторону копьё с покрытым бурыми разводами остриём. Сегодня он проверит в действии новое оружие!
Охотник взял в одну руку длинную изогнутую палку, края которой были стянуты веревкой, в другую — крошечное копьё с костяным наконечником. Затем, вспоминая, как это делали белые люди на стенах своего ЛАНТИРСКА, он начал прицеливаться в ничего не подозревающую добычу…
Больше книг на сайте - Knigoed.net