- Надоело ходить на коротком поводке! Хочется самому хоть что-то сделать!
Давыдович, восседая в брезентовом кресле, привычно спрашивал оператора:
- Проекция на рисунок стены есть?
- Есть, - успокаивал Вадим.
- Еще дубль для гарантии.
- Тогда перезарядка.
Сева появился перед креслом шефа.
Тот смерил его насмешливым взглядом.
- Осчастливил нас! Явился, наконец, на работу!
- У меня была серьезная причина.
- Слышите, - Давыдович встал с кресла и говорил, чтобы слышала вся группа, - у него - серьезная причина, чтобы не являться на съемку! Да я из-за съемки опоздал на собственную свадьбу! Если есть дела важнее съемки лучше не работать в кино!
Сева протянул шефу лист бумаги.
- Что это?
- Заявление.
- Решил общаться со мной при помощи бумажек?
- Могу сказать и устно. - Сева старался говорить спокойно..
- Сделай одолжение...
- Ухожу.
- Бросаешь картину?
- Почему бросаю... сегодня - последний съемочный день.
- А если досъемки?
- У вас есть Певзнер.
- Да, пригрел змею у сердца. - Давыдович опустился в кресло.
- Мне нужно готовиться.
- Поступаешь в институт?
- Да.
- В какой?
- Мой секрет.
- На режиссуру?
Сева кивнул.
- И не просишь меня помочь?
Сева молчал.
Съемочная группа от осветителя до главного оператора ждала его ответа.
- Салагу, - шеф издевательски произнес это словечко морского жаргона, - гордыня заела?
- Попробую сам.
- Ты не поступишь, - Давыдович сощурил глаза, - без моей помощи.
- Ну тогда мне в режиссуре и делать нечего.
- Режиссером может быть каждый, кто не доказал обратного! - Шеф открыл паркеровскую ручку, подписал заявление и протянул листок Севе. Провалишься, придешь проситься ко мне - не возьму!
За мутным окном тамбура волочились без листвы унылые рощи Подмосковья. На подъеме вагон тряхнуло, и кто-то больно саданул Севу. Он обернулся и увидал спину соседа по тамбуру, а через его плечо - угол газеты с портретом Ефима Давыдовича в траурной рамке. Стучали колеса на стыках...
Другая актриса, никак не похожая на Эллу, кричит в камеру уже снятые прежде реплики:
- Пустите меня к нему! Он должен знать, что о нем кто-то думает! Что кто-то помнит, помнит!
- А почему героиня другая? - шепотом спросил Сева у Зиновия на той же самой съемочной площадке, где происходил последний разговор с Давыдовичем.
- У них теперь все другое! - развел ладони Певзнер, обвешанный мегафонами.
У камеры, рядом с оператором Вадимом, сидели в одинаковых креслах рядышком новые режиссеры.
- Твое мнение? - Низкорослый брюнет - режиссер энергического склада обратился к своему раздумчивому коллеге с бородкой.
- Думаю, еще дубль...
- Еще дубль, - скомандовал энергический, - мотор!
Появилась хлопушка "Цена человека".
- Стоп! - Энергический заметил Севу. - А почему посторонние на площадке?