Говоря, Осипов смотрел только на женщину, словно мужчина его не интересовал, но краем глаза наблюдал за тем, что тот будет делать. Главное - заставить его зайти внутрь и закрыть дверь.
И Осипов продолжал говорить, не давая им опомниться.
- Теперь даже не знаю, как нам быть, что делать дальше. Придется спрашивать всех пассажиров об этом человеке. Вы вот не видели мужчину высокого роста... - Тут Осипов как бы спохватился: - Да что это я, у меня же есть фото разыскиваемого преступника.
Он сделал шаг к иллюминатору, где было посветлее, и полез во внутренний карман пиджака. Главное было заманить мужчину в каюту. Осипов достал свой собственный паспорт и повернулся к нему.
- Взгляните, пожалуйста, не заметили вы его среди пассажиров?
Петухов подошел к иллюминатору и, взяв в руки паспорт, стал рассматривать фотографию. Этого было достаточно для того, чтобы Осипов, грубо отстранив женщину, быстро закрыл дверь изнутри. Мужчина растерянно оглянулся.
- Но ведь это ваш паспорт.
- А ты как думал, - недобро усмехнулся Осипов, - именно меня и ищут легавые. - И, не давая этому интеллигенту опомниться,с силой толкнул его на койку. - И ты садись, - указал он женщине на место рядом с мужем, а сам расположился напротив. Для верности достал наган и повертел перед носом у супругов. - Орать и звать на помощь не советую. Мне терять нечего. По пути на небо обоих могу с собой захватить, чтобы не скучно было.
На столике стояла пустая бутылка из-под Боржоми. Осипов заметил взгляд мужчины и, понимающе улыбнувшись, передвинул бутылку поближе к себе.
Баба-то характером покрепче мужика. Тот совсем скуксился, аж подбородок прыгает, - отметил Осипов. Он уже внутренне собрался и знал, что надо делать. План готов, но времени мало. Милиция на теплоход не идет, ждет, видимо, подкрепления.
- Ну вот что, дамы и господа. Времени у меня нет. Мне нужны пиджак, брюки и рубашка с длинными рукавами - все 54-го размера, 4-й рост, а ещё шляпа и галстук. Ты, мужик, пойдешь сейчас в город в ближайший магазин и все это купишь. - Заметив протестующий жест, Осипов добавил: - Насчет денег, фраер, не волнуйся: свои кровные, заработанные тяжелым трудом отпускные, тратить не будешь. Вот тебе деньги. И, кстати, сдачу можешь не отдавать. Баба останется со мной в качестве заложницы.
Петухов решительно замотал головой. В последние дни Осипов часто получал отпор, но тут он чувствовал, что сломит противника, к тому же отступать было некуда. Он только решил переменить тактику.
- Как тебя зовут? - почти ласково спросил он.
- Вячеслав. А какое это имеет значение?
- Ты не хорохорься, Славик. Все будет в порядке. Ты парень неглупый, сам понимаешь, нельзя мне вас обоих отпустить, вмиг продадите легавым. А так у меня гарантия, что ты не заложишь и все принесешь в срок. Яже даю тебе слово, что с бабы твоей и волос с головы не упадет. Ты самое большее через полчаса вернись, и так, конечно, чтобы менты тебя не заприметили. Хозяйственная сумка есть? Отлично. А я тут же переоденусь и исчезаю. Ни я тебя, ни ты меня не знаешь. - Осипов говорил вроде спокойно и дружелюбно.
Решивший вначале категорически отказаться, Петухов призадумался: вариант спасения и выхода из кошмарного положения в этом предложении все-таки был. Смущало одно: как оставить Нину наедине с готовым на все вооруженным преступником?
Осипов небрежно положил на столик крупные купюры.
Петухов как завороженный смотрел на деньги. Что делать? И Нина молчит как назло.
Его колебания Осипов истолковал по-своему и впервые взглянул на женщину с особым интересом. Но тут же отвел взгляд в сторону и щелкнул курком нагана. Этот аргумент должен был стать решающим.
- Вот что, Славик, с каждой минутой шансы выйти отсюда у меня уменьшаются. Если меня обнаружат здесь, я буду отстреливаться, а тогда и у вас шансов уцелеть тоже не будет. Так что беги в город, быстрей возвращайся и получишь свою жену целой и невредимой. Даю тебе честное слово, а мое слово - верное.
Петухов бросил обреченный взгляд на оружие, взял деньги и нерешительно поднялся. Взял большую хозяйственную сумку и повернулся к жене.
- Нинок, у нас нет иного выхода. Он тебя не тронет. Ему бы только уйти отсюда. И он дал слово. А я быстро сбегаю.
Сходя с трапа, он заставил себя идти медленно, чтобы не вызвать подозрений у милиции. А может быть, рассказать им обо всем? Они люди опытные - найдут выход. Нет, я не имею права рисковать жизнью Нины.
И, отогнав опасную мысль, он прошел мимо милиционеров и поспешно скрылся из поля их видимости.
Петухов, вопреки ожиданиям, затратил сравнительно немного времени: всего двадцать пять минут.
С бьющимся сердцем он подходил к дверям своей каюты. Постучал.
- Кто там? - спросила Нина не своим, каким-то сдавленным голосом. Ему открыли. Сзади Нины, прикрываясь ею на всякий случай, стоял с оружием наготове бандит.
У Нины было заплаканное лицо. Очки почему-то лежали на столике. Он бросился к ней.
- Что с тобой, Нина, он обидел тебя?
- Успокойся, фраер, просто она испугалась, что ты не вернешься, а с моими деньгами с девочками загуляешь, - нервно хохотнул Осипов. - Ну, теперь все в порядке. Я сейчас переоденусь, и прощайте, голуби.
Не стесняясь женщины, он стал быстро переодеваться, не спуская, впрочем, настороженных глаз с её мужа. Черт его знает, что он может выкинуть.
Петухова обожгла ревность: что здесь могло произойти за эти полчаса? Но Нина молчала, а Осипову было теперь не до этих интеллигентов. Он сорвал этикетки, надел брюки, рубашку с длинными рукавами, скрывшими татуировки, и завязал галстук. Светлый пиджак перекинул через руку, дескать, так, на всякий случай, если погода испортится. Серая летняя шляпа дополняла его внешне вполне респектабельный вид. По крайней мере, по одежде его не опознают.
Ну вот, пожалуй, и можно выходить. Но Осипов не торопился. Чего-то все-таки не хватает. В распоряжении нет ни бутафорской бороды, ни усов. Черные очки от солнца могут привлечь внимание, а вот обычные очки, он это знал, здорово изменяют внешность.
Осипов взял со столика очки Нины и примерил: все расплылось, словно смотришь сквозь лобовое стекло автомобиля, омываемое потоками дождя. Но ничего, несколько минут он выдержит, пока не минует опасность. Зато в этих стеклах с тонкой желтой оправой его трудно будет узнать.
Он медлил, стараясь оттянуть момент смертельного риска. Но делать нечего, и Осипов взялся за ручку двери. В последний миг он оглянулся и не удержался покрасоваться перед самим собой.
- Прощай, Славик, не сердись. В жизни и не такое бывает. Я тебе очень не советую делать глупости и поднимать шум. Ты теперь мой сообщник и тоже заинтересован, чтобы я отсюда выбрался. Асдачи возьми, не стесняйся. И ты и твоя жена их заслужили. - И, недобро усмехнувшись, вышел из каюты.
На палубе перед тем как направиться к трапу, он после некоторого колебания незаметно бросил за тяжелую бухту каната браунинг. Единственный патрон в стволе его не спасет. А если не удастся прорваться, то наличие у него этого оружия послужит неопровержимым доказательством, что именно он убил инкассатора. А это уж точно - вышка! Утрапа он переложил в карман пиджака наган, а пиджак перевесил через руку так, чтобы оружие легко было достать в любой момент.
А в это время Петухов места себе не находил, представляя, как сейчас этого бандита схватят и он все расскажет. Тогда, возможно, Петухова тоже посадят на скамью подсудимых. Взгляд его упал на деньги, лежащие на столике. Это же улика! Петухов дрожащими пальцами стал чиркать спичкой.
В пепельнице разгорелся небольшой костерок, а по каюте пополз запах жженой бумаги. Этикетки с купленных вещей тоже отправились в огонь.
С момента ухода преступника прошло всего десять минут. Но эти минуты, проведенные в тягостном молчании и в ожидании развязки, казались бесконечными. Петухов не мог выйти и посмотреть, удалось ли их незваному гостю сойти на берег. Он боялся, что бандит, не поверив ему, стоит за дверью и застрелит его, если он вздумает выйти наружу. Он страстно желал, чтобы вся эта история благополучно завершилась.
Возле милицейской машины стоял начальник уголовного розыска райотдела, на территории которого было совершено нападение на инкассаторов, Проценко, два старших оперативных уполномоченных уголовного розыска областного Управления внутренних дел - Кисин и Трофимов и водитель Головко.
Кроме Головко, все были в штатском. Они блокировали выход и с минуты на минуту ждали подкрепление из местного городского управления, чтобы прочесать теплоход и найти Осипова, если он, конечно, не спрыгнул в воду где-то раньше.
Они внимательно присматривались к сходящим по трапу. Прошло более часа с момента прибытия теплохода, поток пассажиров схлынул, и оперативные работники невольно расслабились, уже не так тщательно изучали проходивших мимо людей. Лишь только Кисин не терял надежды, что Осипов рискнет идти напролом.
Три года назад Кисин был переведен из районного отдела в Управление внутренних дел области. Честолюбивый и энергичный работник, он хорошо зарекомендовал себя и был в резерве на выдвижение.
Начальник отделения по борьбе с имущественными преступлениями уходил на пенсию, и Кисин рассчитывал, что именно он займет его место. Но у Кисина было два конкурента. Один был довольно опытный сотрудник и работал в областном аппарате дольше, чем Кисин. Второго толкал наверх родственник, занимающий в области довольно высокий пост. Кисин волновался. Если сейчас упустить возможность, следующая вакансия может появиться не скоро. Ему будет уже около сорока, и ещё неизвестно, как на это посмотрят кадровики. Нет, надо занять эту должность именно сейчас, и для этого крайне необходимо отличиться. Дело об убийстве инкассатора подоспело как раз вовремя.
И вот сейчас, стоя возле трапа теплохода, он страстно желал, чтобы преступник вышел именно сейчас. Когда прибудет подкрепление и начнут прочесывать теплоход, может, кому-то другому улыбнется удача.
Конечно, Кисин понимал, что Осипов вооружен и наверняка откроет стрельбу, но почему-то был уверен, что лично с ним ничего не случится, а если пуля преступника кого и заденет, то это даже к лучшему: больше славы тому, кто его возьмет.
И словно вняв его мольбам, Осипов наконец решился. Момент был подходящим: двое парней и три девушки уже навеселе направлялись в город, чтобы пополнить запасы спиртного. Осипов прикинул: девушек на одну больше, чем парней, и его незаметное присоединение к компании уравнивало число ухажеров. Он вовремя поддержал споткнувшуюся девушку, ввернул в разговор удачную шутку и, громко рассуждая о том, что на теплоходе мало внимания уделяется танцам и крутят старые фильмы (об этом постоянно велись разговоры среди пассажиров), начал спускаться с ними как полноправный член компании. На середине трапа он надел очки и, что-то говоря одной из девушек, как бы случайно взял её за руку.
Компания не вызвала особых подозрений, и лишь Кисин, не теряющий бдительности, обратил внимание на этого неуверенно идущего мужчину: стекла очков не позволяли Осипову четко видеть ступени трапа. К тому же, ступив на причал, девушка освободила свою руку, считая, что незнакомый мужчина лишь по-джентльменски помог ей спуститься. И это сгубило Пастуха: сам он без чьей-либо поддержки в очках абсолютно не мог ориентироваться. Сделав несколько неуверенных шагов, что, в общем-то, было естественно для подвыпившего человека, Осипов был вынужден снять очки, когда компания ещё не миновала группу сотрудников милиции.