— Да, ухожу. Встань и выпусти меня отсюда.
— Не обращай на него внимания, — сказал Ронни Нил официантке. — Кажется, он просто забыл, что сказал ему один мой приятель — парень острый на язык.
Я покачал головой:
— Скотт, уйди-ка с дороги.
— Сядь и заткнись, — ответил он.
— Сяфь и саткнифь, — передразнил Ронни Нил.
Я втравился в серьезную и очень опасную игру, но если бы теперь пошел на попятный, то просто не смог бы себя уважать. Хватит уже отступать. По крайней мере на сегодня точно хватит.
— Вызовите, пожалуйста, полицию, — обратился я к официантке.
Мне очень не хотелось общаться с полицейскими, но, в конце концов, мы были не в Медоубрук-Гроув, так что я решил рискнуть и по крайней мере попытаться прибегнуть к помощи закона.
Официантка, сощурившись, внимательно взглянула на меня:
— Ты это серьезно, детка?
Я кивнул, и она кивнула в ответ.
— Да ладно вам, постойте! — сказал Ронни Нил. Он поднял руки в шутливом жесте, словно показывая, что сдается. — Не надо пугать меня всякими ужасами! Мы же просто шутим. — Затем, обращаясь к Скотту, он произнес: — Ну давай поднимай свою жирную задницу! Не видишь, что ли: человек выйти хочет.
Я проскользнул мимо Скотта, стараясь не встречаться взглядами с остальными книготорговцами и официанткой. Я понятия не имел, что они подумали, наблюдая эту сцену, — да и не хотел ничего об этом знать. Я обернулся к Ронни Нилу.
— И впредь не советую со мной шутить! — Эти слова я произнес медленно и тихо.
Наверное, если б это было в кино, то по лицу Ронни Нила пробежала бы темная туча: он бы внезапно понял, что зашел слишком далеко; он бы вздрогнул и отпрянул назад, отступив за фанерную перегородку. Но все это сказки — будто бы все задиры на самом деле трусы и, если встретить их лицом к лицу, они непременно убегут в кусты. Это не просто сказка, а самая что ни на есть коварная ложь — ложь, которую родители втюхивают своим детям только потому, что и сами предпочитают в нее верить. Это оправдание, позволяющее им ни во что не ввязываться и тем самым себя не компрометировать; позволяющее им не заступаться за собственных детей, не общаться с родителями задир и забияк, разумеется не менее нервными и агрессивными, чем их отпрыски.
Ронни Нил искоса взглянул на Скотта, и они обменялись гнусными ухмылками.
— Ну ладно, что поделаешь, увидимся позже! — пообещал он мне.
В «Доме вафель» было прохладно, работал кондиционер, и все помещение было словно наполнено сияющей энергией. Громкие голоса, музыка, шкварчание мяса на гриле, дребезжание кассового аппарата, звон монет, падающих на стол, — это кто-то оставил официанту чаевые. Но снаружи весь мир плавился от жары — все было спокойно, тихо, тягуче. Меня била мелкая судорожная дрожь: я разрывался между двумя желаниями — набить своим неприятелям морды или дать деру. Но вдруг все отошло куда-то далеко, словно стычка с Ронни Нилом и Скоттом и эта официантка, которую я попросил вызвать полицию, стали не более чем зыбким воспоминанием об истории, которую я сам же и сочинил.
Последствия, конечно же, не заставят себя ждать — я это понимал. Мое положение стало крайне рискованным: это были уже не детские игры, когда мальчишки дразнят друг друга, обзывают и щелкают по ушам, — игра стала смертельно опасной, и опасность могла подкараулить меня в любое время, принять любое обличье.
Я окинул беглым взглядом автостоянку и увидел Читру: она направлялась к закусочной. Читра шла, низко наклонив голову, слегка ссутулившись, и походка ее казалась немного неуклюжей: она как будто слегка приволакивала ноги. Скорее всего это должно было выглядеть несексуально, но мне казалось очень милым и оттого необычайно сексуальным. Забавно, конечно, но бывает и так.
Она поймала мой взгляд и улыбнулась:
— О, ты уже поел?
Я догадался, что она ищет себе компанию, а мое общество было ничем не хуже общества любого из наших ребят. Я был в этом почти что уверен, ведь Мелфорд сказал, что Читра считает меня умным.
— Пока нет, — ответил я. — Тут в четверти мили по шоссе есть «Айхоп».[49] Может, сходим туда?
— А чем тебе «Дом вафель» не нравится?
— Да ты шутишь, наверное, — ответил я и напряженно улыбнулся.
Я не хотел рассказывать ей про Скотта и Ронни Нила и раскрывать перед ней свою слабость. И потом, мне не хотелось объяснять, из-за чего вообще разгорелся весь этот сыр-бор. Ведь я и сам этого не знал.
В общем, Читра так и не сказала, что согласна пойти со мной дальше вдоль шоссе, но как-то само собой получилось, что мы пошли вместе. Мы шли, держась поближе к заросшей обочине, но стараясь не заходить лишний раз в сорняковые кущи, если только мимо нас не проносилась на полной скорости машина или не пролетал грузовик размером с мамонта.
Каждые шагов десять я украдкой поглядывал на Читру — ее смуглый угловатый профиль был до того прекрасен, что у меня аж дух захватывало. Пару раз застав меня за этим, она улыбалась одними уголками губ и тут же отводила взгляд. Я не знал, что хотела она сказать этими легкими полуулыбками, но мне казалось, что благодаря им я смогу пройти через все испытания.
В закусочной, где все пропахло кленовым сиропом, мы сидели и смотрели, как наша официантка расставляет перед нами толстостенные белые чашечки с кофе, по краям которых стекали темные капли. Мне показалось, что это подходящая прелюдия для разговора по душам, но я никак не мог придумать, с чего начать.
— Мы с тобой впервые вдвоем на этой неделе, — сказала Читра.
Многообещающее начало.
— Да, действительно.
Ну придумай же что-нибудь умное! Что-нибудь проницательное, очаровательное и обезоруживающее.
— И это открывает перед нами много возможностей, — добавил я.
Читра сощурилась:
— Например?
Неужели я зашел слишком далеко? Сразу позволил себе слишком много? Сказал что-то непристойно-вызывающее? Надо было срочно реабилитироваться.
— Ну, например, мы можем поговорить. Просто, понимаешь, я не хочу ни о ком сказать ничего плохого, но ты… ты не похожа на остальных книготорговцев.
— Ты тоже не похож.
— Почему ты так думаешь? — спросил я.
— А почему ты так думаешь? — И она спрятала лукавую улыбку в чашке с кофе.
Щеки у меня горели.
— Ты мне кажешься — как бы это сказать? — более цельной, чем остальные. К примеру, ты собираешься в женский колледж, ну и так далее.
Она одарила меня взглядом, полным приятного удивления. Очко в мою пользу — благодаря уроку такта, который преподал мне Мелфорд.
— Я надеюсь, что это место окажется для меня более подходящим, чем мир книготорговли, — заметила Читра.
— Я в этом совершенно уверен. Слушай, я тебя еще об этом не спрашивал: как вообще могла здесь оказаться такая девушка, как ты?
В ответ она пожала плечами: казалось, мой вопрос заставил ее почувствовать себя неловко.