— Мне больно.
— Лежи спокойно, больно не будет. Ира, черт тебя возьми, помой ее всю.
— Да отпусти же ты меня, — говорит подо мной спокойный голос Оли.
— Ира…
Ни какого шевеления. Я оглянулся. Ира с огромными глазами смотрела на меня и не двигалась.
— Ты долго будешь стоять, как истукан, — рявкнул я.
Она как тень, поплыла к голове девицы.
— Оленька, ты слышишь меня?
— Ира, мне больно. Скажи этому…, - она запнулась, — пусть не давит меня рукой.
Ира схватила мою руку и отбросила ее.
— Оленька, вот мама обрадуется.
Она опять заплакала, прижав голову Оли к себе. Я поймал шланг душа и потрогал плечо Иры.
— Ира, помой ее. Я пойду в комнату.
— Да, да. Иди, Дима. Я помою ее.
Я вошел в комнату и с трудом расковыряв уплотнения окон, раскрыл их нараспашку.
На кухне, в холодильнике, было много всякой жратвы. Я выбрал шпик, яйца, зеленый лук и стал творить яичницу на газе. Когда я кончил жарить и поставил все на стол, стукнула дверь в ванную. Зашлепали шаги, удаляясь в комнаты. Ко мне подошел кот и умильно посмотрел на меня.
— Ты ведь тоже грязный, как поросенок, — сказал я ему.
Взяв кота на руки, я понес его в уже пустую ванную. Он не сопротивлялся и не пищал. Я выстирал его с мылом и прополоскал под душем. Потом, дав ему встряхнуться, сунул в теплый носок, который висел на батарее ванны.
— Теперь, приятель, можно с тобой и на бал.
Приятель высунул лапу и вытирал ей мордочку.
На кухне сидела Ира и ковырялась в яичнице.
— Ты не дашь нам по глазку?
— Боже. Что произошло? — не обращая на нас внимание, сказала Ира.
— Ты меня слышишь?
— Да. Возьми.
Она протянула мне сковородку. Я вытащил кота из носка, посадил на стол и отрезав кусок яичницы положил перед его рожицей. Он вежливо надкусил, потом нагнулся и стал быстро жевать боковыми зубами корку шпика.
— Ира, я пошел.
Молчание. Она как автомат, ковырялась в яичнице.
— Ну, пока приятель.
Приятель сидел на краю стола и намывал гостей.
Прошло три дня. На установке, я получил первый камень в 230 карат. Начальник долго любовался прозрачностью кристалла.
— Ты его зарегистрировал?
— А как же.
— Можем мы увеличить выпуск кристаллов?
— Нет. После каждой операции идет обследование структуры металла корпуса установки. Не дай бог, разорвет.
— А если несколько установок поставить?
— Ну, это какие надо площади! По ТБ, площадь зоны установки очень велика. И потом, надо ли увеличивать выпуск. Рынок сразу отреагирует на это. И камни в цене упадут, и скандал будет.
— Наверно, ты прав. Меня все наверху теребят. Просят больше камней.
— Виктор Степанович, из разговора с Нейманом, я понял, что наши камни не идут через ГОХРАН. Это правда?
— Правда.
— Кто же тогда организует все операции с алмазами?
— Кто, кто… Дедушка… Все так ему и скажи. Иди лучше…
Она выловила меня у дома. Я как раз кончил работу.
— Где ты был три дня?
Носик Иры воинственно был нацелен на меня.
— На работе.
— А обо мне ты забыл? Ну-ка собирайся, пошли. Мы все ждем тебя.
Ира еще наговорила всякий вздор, потом успокоилась и мы пошли к ней домой.
Комнаты имели уже приличный вид. Запах пирогов пробивался повсюду. Круглый стол ломился от яств. Олю я не узнал. Красивая ухоженная девушка, с белокурыми волосами, стояла передо мной.