- Туда его! - махнул рукой араб, и арестанта подвели к огораживающим корму леерам, под алюминиевый шест флагштока.
Филиппов тут же опустился на колени и замер с понуро опущенной головой.
"А он-то чем отличился? - мелькнуло у Каменцева. - Значит, тоже пытался пойти поперек..."
Араб, презрительно покосившись на Филиппова, перевел взгляд на сидевшую с независимым видом на шканцах парочку. Дернул щекой в саркастической ухмылке. Вежливо, на выдохе произнес:
- Вам, господа, придется тоже присоединиться к этим... - указал на томящихся под стволами узников.
- А как же наш договор, господин Ассафар? - поднимаясь, вопросил Сенчук. - Неужели я подло обманут?
- Я пришел к мысли, что довериться вам - слишком большой и неоправданный риск, - небрежно объяснил араб.
- Минуту! Сейчас вы совершаете непоправимую ошибку! - Сенчук торопливо, бочком, засеменил к хозяину экспедиции.
Вслед за ним, отставив под катушку лебедки недопитое пиво, поспешил, дыша в затылок старпома, прибывший на яхте толстяк, выдав этаким проявлением бдительности свою безусловную заинтересованность и причастность к происходящим событиям.
- Назад! - ткнув подошедшего к боссу Сенчука в грудь стволом автомата, выкрикнул Еременко.
Дрогнул, колыхнувшись, и строй матросов, но, повинуясь жесту араба, остался на месте.
Каменцев потерянно всмотрелся в лица стоявших на юте людей. Пустые мрачные глаза были везде.
- Так вот я хочу разъяснить вам вашу ошибочку, господин хороший, - не принимая во внимание настырные тычки автоматного дула, обратился Сенчук к арабу. - Она состоит в том...
- Назад, мразь! - уже в голос заорал второй помощник, а жирная ручища хозяина яхты упреждающе легла на плечо старпома.
- Она состоит в том, что вы не подумали о контрразведывательном обеспечении своей дури, - спокойно продолжил Сенчук. - А ты чего с ружьем, друг? - обратился он ко второму помощнику. - Здесь, между прочим, лето, а летом охотиться нельзя!
Терпение второго помощника иссякло, и он нажал на спуск.
Раздался тихий сухой щелчок.
Помощник, растерянно уставившись на автомат, вновь передернул затвор, снова дернул крючок, и в этот момент пудовый башмак старпома, как чугунное ядро, погрузился в его промежность.
У помощника закатились под лоб глаза.
В следующее мгновение, не сопроводив ни малейшим вниманием падение извивающегося от боли тела у его ног, Сенчук отпихнул стоящего за его спиной толстяка и коротко въехал мечом плотно сложенных пальцев в солнечное сплетение охнувшего араба. После - круто развернулся к толпе двинувшихся на него матросов, в чьем арьергарде шли, наставив на него стволы, охранники Филиппова, спешившие на помощь боссу и оставившие без присмотра своего, впрочем, беспомощного пленника.
Охранники столь же растерянно и глупо, как выведенный из строя помощник капитана, без толку щелкали спусковыми крючками.
Из-под просторной робы старпома, в свою очередь, внезапно вынырнул "Калашников" со складным прикладом. Щелк! - примкнулись к оружию сдвоенные лентой рожки и лязгнул затвор.
Раздался выстрел, подобный удару хлыстом. Передние ряды атакующих отпрянули и замерли, подобравшись, оставив на рубеже несостоявшейся рукопашной атаки убитого наповал боцмана.
- Хорошая штука "Калашников", да? - спросил Сенчук Крохина, многозначительно указывая ему в сторону Каменцева и связанных офицеров. Верная, как супруга арабского шейха! Жми на спуск и радуйся жизни! - Он выдержал паузу, а затем, угрожающе тряхнув стволом в сторону матросов и побросавших бесполезное оружие охранников, взревел: - Всем лечь! - И - для пущей убедительности, вероятно, - бестрепетно прошелся длинной очередью по скоплению белых роб, тут же окрасившихся кровью.
Вой ужаса и боли повис над ютом. Палубу устлали тела - живых и покойников.
Рывком приподняв согбенное тело задыхающегося араба, Сенчук поставил его на колени, достал неуловимым движением из-под полы широкий кинжал, косо вдавив лезвие в шею противника. Сокрушенно поделился как бы с самим собой:
- Сегодня, кстати, понедельник. Тяжело начинается неделя!
Араб, обретший подобие дыхания, прохрипел, улыбаясь зловеще и криво:
- Все равно мы добьемся своего... Вас ничто не спасет... Нас много...
- Вова, люки задраены? - спросил старпом Крохина, лихорадочно перерезавшего путы на руках Каменцева.
Тот угрюмо кивнул.
Дотянувшись левой рукой до запорного рычага клепаной металлической дверцы, закрывавшей запасной вход в трюм, Сенчук, не отрывая взгляда от лежавших ничком на юте тел, воздел его вверх. В этот момент несколько матросов нерешительно принялись подниматься, исподлобья глядя на старпома источающими затравленную ненависть взорами.
Сенчук плотнее уместил клинок на шее араба. Произнес строго:
- Дай своим псам команду "Лежать!", гнида, иначе будешь улыбаться горлом.
- Вы украли часть моей души... - прошептал тот. - Как же я ненавижу...
- Давай команду!
Матросы с окаменевшими лицами, словно сомнамбулы, двинулись в сторону своего плененного повелителя.
- Стойте! - просипел Ассафар. - Назад!
- Лечь на живот! - добавил старпом. Матросы повиновались.
- Итак, господин Ассафар, мы находимся в паритетных условиях, - сказал Сенчук. - Мы сохраняем жизнь вам, а ваши псы облизывают слюну с клыков. Мы также дарим вам замечательный "Скрябин". А сами уходим на яхте... Подходящие условия?
В следующую секунду возмущенно заходила ходуном запертая им стальная дверь под ударами многочисленных кулаков.
- Вова, - ровным голосом приказал старпом Крохину, - дай Ивану Васильевичу пистолетик, мне нравится, как наш друг умеет стрелять. Надеюсь, приобретенные увечья не повлияют на его испытанный практикой талант. И свяжи-ка этого снайпера, - указал на содрогающееся в муках тело второго помощника.
- У него, по-моему, уже не будет детей, - предположил Крохин без тени сочувствия.
- Может, это и к лучшему, - отозвался Сенчук, не отнимая кинжал от шеи араба. Затем, порывшись свободной рукой в кармане кителя, извлек короткий узкий напильник. Отшвырнув слесарный инструмент в сторону, пояснил подошедшему к нему Прозорову: - Вот, кстати, почему молчат орудия врага...
- Потому не сработал и его автомат? - Тот кивнул на Каменцева, принимая из рук Крохина оружие и косясь заплывшим глазом на содрогающуюся от яростного напора дверь.
- Того и гляди, они вышибут своими пустыми башками настил, - озабоченно заметил Сенчук, глядя, как Прозоров посылает патрон в ствол пистолета. - Ну, убедились в упертости этих чертей? Спасибо вам, что с помощью божьей загнали эту бешеную свору в трюм. На ремонтные работы. А ведь зря вы грешили на добропорядочного Георгия Романовича. Кстати, пропал ваш "узи", Иван... А жаль, хорошая была стрелялка. И название правильное, вполне медицинское. То есть конкретно связанное с диагностикой потрохов. Итак, ребятки... - Отстегнув карабин-чик, он выдернул из-под робы автомат и передал его Крохину. - Несите службу исправно, следите за этой шпаной в оба... - Выразительно кивнул на толстяка и тощего типа, боязливо жавшихся на стульчиках возле своего пивного холодильника. - А я отлучусь. Скоро буду.
- Но вы смотрите, Георгий Романович, осторожнее... - пробормотал, преданно глядя на своего нынешнего наставника, бывший поэт.
Усмехнувшись в ответ, старпом отправился в сторону шкафута. Прозоров осмотрел недвижные тела, заполонившие пространство юта.
Филиппов, находящийся в ступоре, застывшей колодой высился на фоне перечеркнутой леерами океанской глади.