Существует множество вещей, которые люди ненавидят или просто очень сильно недолюбливают. В детстве это, определенно, нежелание рано вставать и идти в школу, или, скажем, посещать зубного.
Таких моментов сотни, и у каждого они свои.
И, надо сказать, с возрастом меняется лишь объект для подобных чувств, но не суть самого явления. Правда, вместе с тем растет и сила воли личности. Это если речь идет не о великовозрастных инфантилах…
У любого интуита тоже есть такая вещь.
И название ей откат. То самое явление, что наступает после боя, когда ведущий группу человек переступает через себя, а после, теряя сознание, не успевает деактивировать свои техники. И, прежде всего, такие тяжеловесные, как Нырок или Поле.
Но и в бесхозном Смещение ничего хорошего нет, как и в Сфере.
Эти, конечно, через некоторое время спадут сами собой, но перед тем успеют серьезно истощить разум.
А вот Нырок, плюсом к тому же, дарует просто «чудесные» постэффекты. Они редко когда повторяются, и уж точно для каждого будут индивидуальны, но общая черта у них имеется.
Сенсорная перегрузка в момент возвращения в сознание.
И она буквально взрывает мозг.
Обычная головная боль и рядом не стоит с тем адом, что происходит в первые несколько мгновений. Единственное слово, хоть как-то приближающее понимание, это — «слишком». Слишком много звуков, слишком много запахов, слишком много зрительной информации.
И тут мало помогают закрытые глаза или заткнутые уши.
Они, как и уже однажды упомянутая комната, изолированная от всего лишнего, в которую стоит помещать неправильно вышедшего из боя интуита, лишь самую малость снижают данную нагрузку.
Остальное предстоит сделать самостоятельно.
И здесь, как раз, чертовски важна выдержка и сила воли, так как желание резко оборвать разрывающий голову поток информации перебивает любой здравый смысл. А это, в свою очередь, несет неоправданные риски лишиться привычных пяти чувств, получив совершенно неожиданную замену.
Строго говоря, в таком положении нет ничего неожиданного, ведь любая из интуитских техник вводит разум в подобное форсированное состояние. Нюанс в том, что она же задает рамки, за которые не стоит выходить.
К слову, Очищение, помимо прочего, и раздвигает данные рамки.
Совершенно лишившись же их, интуит начинает ощущать весь мир вокруг себя, к чему человеческий мозг не очень-то подготовлен.
Даже тот же Нырок, что теперь и выступил корнем всех бед, интерпретирует исходящую опасность, а не просто вываливает сонм неструктурированной информации.
Однако, с этим можно бороться. И первое, что стоит сделать: не думать.
Не так просто, как выглядит с первого взгляда. Особенно, когда где-то далеко, на самых задворках, зреют десятки вопросов.
Самый очевидный, например, касался совершенно необычных для подобного состояния ощущений. Конечно, уже говорил, что они каждый раз разные, но объединяет их то, что приятными те точно не назовешь. А в этот раз, помимо потока, дробящего сознание на куски, чувствовал что-то вроде прохладного ручейка, что — то и дело теряясь — едва ощутимо скользил по разгоряченному разуму.
Правда, всю небольшую пользу нивелировал иной факт.
В том же самом помещение, где я очнулся, находилось еще несколько разумных. И те, мало того, что каждый несли в себе огромный пласт данных, так еще и умудрялись прямо сейчас о чем-то говорить.
— Заткнитесь. — Шиплю сквозь стиснутые зубы.
И на это слово потратил весь свой достигнутый прогресс, вновь ощутив острую вспышку в голове, что превзошла даже ту, что встретила мое пробуждение. И я бы застонал, если бы не оказался вынужден вновь сдерживать рассыпающийся на осколки разум.
Однако это возымело действие. Все звуки будто отрезало.
Что, через субъективные двадцать минут, дало мне возможность кое-как собрать самого себя и, отметив отсутствие всякой фантомной боли, неизменно сопровождающей процесс отката, осознать, что в очередной раз прошелся по краю.
Не скажу, что через эту треть часа был готов на любые подвиги, но один все же совершил: аккуратно открыл глаза, подсознательно готовясь, к болезненному свету.
Зря.
Никакого иного дискомфорта, кроме уже имеющегося, не ощутил. Зато отметил отсутствие верхней одежды и всякого намека на ту ужасающую рану в боку, которой наградил немец. Даже шрама не осталось!
Да и чисто физическое состояние было, на редкость, отличным.
Еще одной неожиданностью оказалось то, что в данный момент я парил сантиметрах в двадцати от пола, поддерживаемый прохладными восходящими потоками воздуха, казалось, проходящими освежающей волной прямо сквозь меня.
Что до окружающей обстановки, то оценить ее в полной мере возможности не было. На расстоянии в половину руки взгляд упирался в мутно-белую стену.
Дотронувшись до той ладонью, наткнулся на нечто твердое и холодное, как лед.
И, будто ожидая только этого, преграда становится полностью прозрачной.
—…ишел в себя. — Донеслось до моего слуха окончание чужой фразы.
Говорила, как тут же стало понятно, Луиза. А обращалась та к стоящей чуть ближе ко мне Изуми, держащей на вытянутых в мою же сторону руках раскрытую где-то на середине книгу, из которой вертикально вверх бил столб белого света.
У самого же входа каменным истуканом замер Себастьян.
Где именно мы сейчас находимся, я не знал, но одно мог сказать точно — это явно не тот гостиничный домик, выделенный Акаяши.
— Все еще нет. — Упрямо прикусив губу, ответила сестра.
— Ты на пределе. — Непривычно-серьезно произносит архонт. — Еще пара минут, и тебя саму нужно будет спасать.
Что именно тут происходит, стало понятно без дальнейших пояснений. Как и то, кого стоит благодарить о своем стремительном выздоровление.
— Изуми. — Обращаюсь к сестре, так как внушение Луизы та явно вознамерилась игнорировать. — Я в порядке.
И только после этого гуляющий по моим внутренностям ласкающий ветерок стихает, а меня самого плавно опускает на ноги.
«Или не совсем…» — Уже мысленно продолжаю предыдущую фразу, когда по телу прокатывается волна слабости, а в глазах на пару секунд темнеет.
Но миг слабости минул быстро. И тут же пришлось спешно сокращать расстояние до девчонки, так как ей, похоже, было ничуть не лучше, чем мне. Книга в ее руках захлопнулась словно сама по себе, отчего во все стороны разошлась волна белого тумана, которая и заставила Изуми пошатнуться.
— Ты как? — Едва дотронувшись до нее, ощутил неестественный холод. Температура тела явно оказалась ниже нормы.
Однако ответила мне уже Луиза, так как сестра еще в падении впала в тревожное забытье.
— Использовала слишком много сил, начав забирать от своей жизни. — Произнесла архонт, смотря на то, как я аккуратно усаживаю девчонку прямо на пол, так как мебели в комнате не нашлось. — Ничего страшного, если не заходить слишком далеко. Ты вовремя вмешался.
С секунду прислушиваюсь к своему собственному состоянию и решаю продолжать сидя.
— Где Эмилия? — Бывшей слуги Андо здесь не наблюдал, что само по себе наводило на разные мысли.
— В соседней комнате. — Просто откликнулась собеседница. — Тут еще не везде успели навести должный порядок.
— Ясно. — Ловлю взглядом взор Себастьяна, а после говорю уже ему: — Спасибо.
Поначалу, тот никак не отреагировал, но после, с задержкой в пару секунд, медленно прикрыл глаза.
— Закончил с расшаркиванием? — Возвращает внимание к своей персоне девушка.
— Пожалуй. — Рука по въевшемуся чужому рефлексу дергается потереть лоб, но успеваю перехватить над ней контроль и отправить растирать виски. — Пара вопросов: каково наше положение и что ты тут делаешь?
Вот на кого-кого, а на заботливую мамочку Луиза никак не тянула, а потому ее появление, учитывая отсутствие у Себастьяна возможности с той связаться, никак не сопряжено со всей случившейся свистопляской.
— Положение? — Архонт вдруг очень сильно заинтересовалась маникюром на правой руке. — Половина верхушки Акаяши, включая главу рода, отправилась на тот свет, с Одзи, и того интереснее. У них остался лишь какой-то сопляк и едва ли пятая часть старейшин. Остальные рода Арнов, как и прочие Дома, почти не пострадали. Как бонус, бои распространились и на город, так что замять весь инцидент точно никто не сможет.
— Что с Касуми? — Вмешиваюсь в эту речь.
— В живых ее никто не видел. — Собеседница кинула поверх руки острый взгляд. — Предвосхищая твой следующий вопрос, с момента нападения прошло часов десять.
«Проклятье!» — Все это пошло совершенно не так, как планировалось.
Быть может, задействуй Слово чуть раньше, и Касуми бы была жива, а сам не оказался на краю, но… я просто не знал, чего от него ожидать. Использовать в таком сражении совершенно неизвестное оружие казалось не самой удачной идеей.
Что стоило послать все предупреждения Эфира к черту и испытать его до этого где-нибудь в отдаление от людей?
От подобных мыслей виски разболелись еще сильнее.
— Знаешь, когда просила сохранить статус-кво, то подразумевала нечто иное. Уж явно не геноцид моих любезных союзничков. — Странно, но, вопреки сути, тон девушки и близко не стоял со словом «осуждающий». Скорее, создавалось впечатление, что ее все вполне устраивает. И продолжение только укрепляло в данной мысли: — Но мне понравилось, как ты подошел к делу.
— Разве это не мешает твоим планам? — Честно говоря, если и ожидал от архонта какой-то реакции, то точно не этой.
— Напротив. Такое нападение — уже не просто вызов для одного конкретного Древнего Дома. И если с Андо еще как-то можно было оставаться в рамках правил, как и с первой атакой на Акаяши, то теперь уже нет. Это самый настоящий казус белли для всей Японии.
— Повод для войны?
— Скорее, повод для некоторых, наконец, достать свою голову из задницы. Лорд явил свое лицо, и этого достаточно, чтобы задуматься о цене игры в многовекторность. Ты же не думаешь, что только Одзи сотрудничали с нашими врагами? Вот и пускай теперь выгребают это дерьмо своими собственными руками.
— Значит, со своей частью сделки я справился?
— Верно. Как только закончу с главным засранцем, можешь валить на все четыре, не беспокоясь о своих спутницах. К слову, того, что сделал со «своей» сестрой, уже достаточно, чтобы благородные начали рвать друг друга за право ей покровительствовать. Целительские способности всегда в цене, а уж если они могут дотянуть до уровня архонта… ну, ты же уже понял, кому на этот раз обязан жизнью.
На это я ничего не ответил. В голове продолжал твориться легкий сумбур, и, по-хорошему, следовало бы сперва закончить с наведением порядка именно в ней. Но оставались еще немаловажные вопросы:
— Что с Томасом?
— Мертв. — Одним словом откликнулась Луиза, будто и не заметившая реакции своего подчиненного, который еще больше стал напоминать каменного истукана. Или все-таки заметила… — Себастьян, оставь нас.
Что мужчина и сделал.
— Его убила ты? — Уточняю, как только остаемся наедине.
Иначе не совсем понимал реакцию мужчины.
— Я пришла, когда уже все было кончено. — Опровергла мои догадки девушка, чем завела в тупик.
В то, что это сделал сам Себастьян верилось слабо. С его-то легко читаемым желанием спасти своего старого знакомого?
— Его добили тени.
— М?
— Кто-то очень сильно не хотел, чтобы Томас попал в плен. Себастьян, конечно, думает, что вмешался сам Лорд, но едва ли эта смерть на его совести.
— За этим Лордом стоит кто-то еще?
— Тени.
«Знать бы еще, что они из себя представляют».
Что же, как бы там ни было, все это означало только то, что количество моих собственных проблем уменьшилось. Это если сюда на замену не прибудет еще один условный Тилль.
Об этом и спросил архонта.
— Лорд, конечно, может попытаться выправить ситуацию, но вряд ли станет. — Над ответом она размышляла недолго.
— Поясни.
— В последнее время он начал допускать слишком много оплошностей. Не только здесь, к слову. Это могло бы говорить о усилившемся влияние Тени на его разум, но, оказалось, что тот вполне себя контролирует и ничуть не похож на безумца.
— Оказалось? — Зацепился за странное слово.
— Я пыталась его выследить, но догнала лишь оставленную марионетку. Тем не менее, парой фраз мы через нее перекинулись. — Луиза, наконец, отрывает взгляд от своей руки. — Он определенно что-то задумал. И после воплощения планов, все эти мелочи для него не станут играть никакой роли. Только этим можно объяснить то, с какой легкостью Лорд начал жертвовать собственными людьми. Тем не менее, какое-то время ему еще нужно, а, следовательно, остальные его приближенные будут стараться удерживать обстановку в своих личных уделах. Конкретно для тебя это означает небольшую передышку. В ближайшее время третьей попытки устранить Химуру не будет. Во всяком случае, с привлечением кого-то уровня Томаса.
— Третьей? — Не совсем понял я. — Если эту считать второй, то когда была первая?
— Когда ты полез вытаскивать Эмилию из ловушки. — Серьезно посмотрела на меня архонт. — Ты, что, не понял этого?
— Не понял «что»? Что это была ловушка?
— То, что ее организовал полный аналог Томаса в юбке. — Пояснила собеседница. — И если бы я его не обезвредила, то сейчас с тобой не разговаривала.
— Я никого не чувствовал.
— И это все к моим же словам, чтобы ты не очень полагался на свои фокусы. Кристина прибыла в Японию только за одним: за твоей головой. И она бы ее получила.
— Мне нужно сказать тебе «спасибо»? — Иронично приподнимаю бровь.
— Не нужно. — Не поддержала меня Луиза. — С твоей помощью я поймала охотника, хоть и не того, которого ожидала.
«То есть использовала меня в качестве приманки». — Мысленно перевел я на русский. — «Довольно смелое заявление».
— Зачем ты мне это говоришь? — Что же, своего она добилась, я тоже стал очень серьезным.
Мало кому понравится то, что его использовали. И пусть, в тот момент этого не осознавал, а, после, как-то так и не выдалось возможности расспросить по данному поводу того же Себастьяна, сейчас это стало очевидным. Как и то, что архонт не просто так устроила эту беседу.
Ей совершенно точно что-то от меня нужно.
— Это ответ на твой вопрос, что я здесь делаю. — Не стала меня разочаровывать девушка. И, вдруг, перешла к совершенно неожиданной теме: — Себастьян рассказал мне о твоих попытках вернуть Эмилию. Ответь, как долго, по-твоему, ей до выздоровления?
— Осталось не так много времени, если серьезно заниматься только этим. — Откликаюсь слегка расплывчато.
— Ты осознаешь, насколько то, что ты делаешь, уникально для данного мира?
На это лишь пожимаю плечами. Если бы местный мастер перенесся уже в мой мир, то его тоже бы там называли уникумом. Так что, как говорил Эйнштейн, все относительно.
— Мне нужны координаты Лорда. — Совсем уж прямолинейно говорит архонт.
— Я их не знаю. — Отвечаю очевидное.
— Но их знал Томас или Кристина.
— Ты можешь оживлять мертвых?
— Нет. Однако этого не требуется. Кристина все еще у меня в плену. Вот только никакими пытками мне не вытащить из нее нужных сведений.
— Хочешь, чтобы я очистил ее разум от влияния паразита? — Сделал попытку угадать я.
— Об этом — как только бы ты закончил с Эмилией — тебя хотел попросить Себастьян. Для Томаса. Мне же нужно иное. — Девушка прервалась на секунду, продолжая на меня внимательно смотреть. — Думаю, ты не до конца понимаешь, что такое этот Лорд. Знаешь, что из себя представляет роевое сознание?
На что получает мой кивок.
— Частично, это применимо и к данной ситуации. Лорд — это нервный узел, через который Тени влияют на свои марионетки, а те, в свою очередь, влияют на свои. С низовой ступени не увидеть вершины, но Кристину Возвысил именно тот, кто мне нужен. Выявив эту связь, можно добраться и до главного эмиссара. До Лорда.
— И? — Чуть поторопил Луизу, когда пауза в ее речи стала нарастать.
— Как уже сказала, это не та информация, что можно получить простыми методами. Есть подозрение, что Крис сама не в курсе о наличии данной связи. Таким образом, докопаться до нее можно только из ее разума.
Намек был более чем очевиден, но я не торопился ничего говорить, спокойно удерживая не сказать чтобы легкий взгляд собеседницы. В итоге, та не выдерживает первой.
Чуть поморщившись, она добавляет:
— Мне не удалось пробиться через ее защиту, а на долгую осаду попросту нет времени.
Продолжаю удерживать ее взгляд.
— Говори уже, что ты за это хочешь. — Тема явно была ей не очень приятной.
— Для начала, ранг этой Кристины и то, как давно она под контролем врага.
— Она была крепким мастером. По поводу срока… где-то года четыре.
«Здорово. Это уже не будет простой прогулкой…» — Вспоминая слова Эфира о прямой связи духовной силы носителя с мощью паразита и собственный опыт столкновения с ними, мог сделать один единственный вывод. — «Что-то мне надоело рисковать только своей шкурой».
А потому остается самый важный вопрос:
— Насколько далеко ты готова зайти ради этой победы?