Утром я созвонился с главным инспектором Рейнольдсом. Он промямлил что-то не очень внятное и попросил перезвонить ему снова через десять минут. Я так и сделал, и тогда он смог ответить на мои вопросы.
Сестра Нормана Кворна - миссис Одри Ньютон, вдова, проживает по адресу улица Минтон Террас, дом № 4 в Блоксхэме, в Оксфордшире. Назвал Рейнольде и номер телефона миссис Одри Ньютон.
Я от всей души поблагодарил его, а он просил, если я узнаю что-нибудь новое, сообщить ему об этом.
- К примеру: где умер Норман Кворн? - спросил я.
- Что-нибудь в этом роде.
Я обещал Рейнольдсу, что выполню его просьбу, если, конечно, мне повезет.
Используя мобильный телефон, по которому я всегда звонил из дома в Кресченте, я набрал номер миссис Одри Ньютон и застал ее дома. Она подтвердила, что приблизительно неделю тому назад хотела переговорить с сэром Айвэном Вестерингом, но он не отозвался на ее звонок. Она допускала, что он мог не хотеть говорить с ней, но сэр Айвэн был так любезен и великодушен, что взял на себя расходы на похороны ее брата. Вот миссис Одри Ньютон и решила, что теперь, когда ее брат уже никому не причинит новых бед и неприятностей, как никто не причинит их и ему, она может передать сэру Айвэну то, что оставил у нее Норман.
- А что он оставил? - спросил я.
- Какой-то список, очень коротенький. Но сам Норман сказал, что это очень важно. Я откашлялся. У меня вдруг перехватило горло, я спросил, не передаст ли миссис Ньютон этот список не Айвэну, а мне.
Немного подумав, она ответила, что передаст этот список леди Весгеринг.
- Она была так добра ко мне в тот день, вы помните, когда сэр Айвэн опознал тело Нормана, - добавила миссис Ньютон. Ее голос при этом дрогнул.
Я тут же согласился и сказал, что приеду к ней вместе с леди Вестеринг, и миссис Ньютон по моей просьбе объяснила мне, как найти ее дом в Блоксхэме.
Моей матери предложение миссис Одри Ньютон не понравилось.
- Поедем, прошу тебя, - сказал я. - К тому же поездка поможет тебе хоть немного отвлечься… - И я повез мать на северо-запад от Лондона в машине Айвэна. Мы приехали вскоре в большую деревню или что-то вроде маленького городка.
Улица Минтон Террас оказалась рядом очень маленьких домиков с черепичными крышами. Дверь дома № 4 нам открыла полная женщина, которую мы видели в приемном зале морга при опознании тела Нормана Кворна.
Она пригласила нас в дом. Заметно нервничая, женщина предложила угощение: херес и маленькие пирожные на круглых белых салфетках, вышитых тамбуром и пахнущим кедром, чтобы отпугивать моль.
Миссис Ньютон, простая, честная женщина, стыдилась своего брата, которым прежде гордилась и восхищалась. Мы выпили почти весь херес и съели почти все пирожные, пока миссис Ньютон объясняла, как и почему Норман оставил этот листок бумаги у нее. - Я ненадолго приехала в Вонтидж и остановилась у него. Я иногда гостила у Нормана, ведь у меня, кроме него, никого нет… не было, а у него никого, кроме меня. Он никогда не был женат. В тот день он собирался уезжать на отдых, он всегда проводил его в одиночестве, и я тоже готовилась к отъезду домой.
Она умолкла и взглянула на нас: все ли нам понятно. Мы кивнули.
- Норман должен был уехать на такси на железнодорожную станцию Дидкот, но кто-то, по-моему, с пивоваренного завода, заехал за ним, - продолжала миссис Одри Ньютон. - Мы оба случайно оказались в это время возле окна на лестничной площадке верхнего этажа, когда к воротам подъехал автомобиль. - Она нахмурилась. - Норману появление этого автомобиля очень не понравилось. Странно, но, вспоминая теперь об этом, я почти уверена, что Норман чего-то испугался, хотя тогда мне это и не пришло в голову. Я думала, кроме пивоваренного завода, других интересов у него нет. Да, мне казалось, что пивоваренный завод - это его жизнь.
И смерть тоже, подумал я.
- Норман сказал мне, - продолжала снова миссис Ньютон, - что ему лучше уйти, но вдруг вынул из внутреннего кармана своего пиджака конверт, и я увидела при этом его заграничный паспорт, потому что он, как обычно, хотел провести отпуск в Испании. Да, так вот - этот конверт он прямо-таки втиснул мне в руки и сказал, чтобы я обязательно сохранила его у себя, а он потом пришлет за ним… Но, конечно, так никого и не прислал. Я вспомнила о конверте совсем недавно, когда делала уборку в доме Нормана, уже после похорон. Я тогда подумала: что там внутри? Потом вернулась к себе домой, сюда, вскрыла конверт, а там какой-то маленький списочек. А что, если, думаю, это что-то важное для пивоваренного завода? Надо бы отдать список сэру Айвэну. Сэр Айвэн был так добр ко мне, помог похоронить брата! А ведь Норман похитил у завода все деньги… До сих пор не могу поверить в это!
Я улучил момент и вклинился в поток слов миссис Ньютон.
- А сейчас конверт здесь, в этом доме? - спросил я.
- Да, совершенно верно, - подтвердила она, кажется, еще не дослушав моего вопроса. - Норман сказал мне, чтобы я взяла такси, то, которое он заказал для себя, когда оно приедет, конечно, и дал мне денег, чтобы хватило доехать до самого дома. Он был такой щедрый! Ах, я бы никогда не допустила его до беды, если бы он был жив!
- Да, конечно, миссис Ньютон, мы понимаем вас, - перебил я. - Так вы вскрыли конверт только на прошлой неделе?…
- Да, совершенно верно…
- И позвонили тогда же сэру Айвэну…
- Но поговорить с ним мне так и не удалось.
- Этот список, что был в конверте, у вас?
- Да. - Миссис Ньютон подошла к буфету и взяла конверт из выдвижного ящика. - Надеюсь, я поступаю правильно, - сказала она, передавая конверт моей матери. - Час назад звонил один человек с пивоваренного завода, спрашивал, не осталось ли у меня каких-нибудь бумаг Нормана. Я сказала, только маленький списочек, а этот человек сказал, что пришлет за ним кого-нибудь сегодня же после полудня.
Я взглянул на часы. Двенадцать. Полдень.
- Ты никому не говорила, куда мы едем? - спросил я у матери. - Только Лоис. - Мой вопрос вызвал у матери некоторое недоумение. - Я сказала ей, что мы едем в Блоксхэм повидаться с одной леди и к ленчу нас не будет.
Таковы женщины, подумал я, переводя взгляд с матери на миссис Ньютон и обратно. Ни одна из них не задумывается над тем, к каким последствиям может привести то, что они говорят.
- На пивоваренном заводе, - обратился я к миссис Ньютон, - мне сказали, что они не знают вашего имени, не знают даже, что у Нормана Кворна была сестра.
- Как это не знают, - сказала миссис Ньютон, чрезвычайно удивленная тем, что услышала от меня. - Норман иногда брал меня с собой на праздничные вечера, которые устраивало правление завода. Он очень гордился тем, что его назначили финансовым директором.
- А кто звонил вам оттуда сегодня?
- Десмонд Финч. - Ее лицо исказила легкая гримаса. - Неприятный человек. Кто-кто, а уж он-то знает меня.
Я взял у матери конверт и извлек из него листок бумаги, который оказался, как и говорила миссис Ньютон, кратким списком, состоящим из двух колонок. Одна колонка из шести строчек содержала серии цифр, а другая - тоже из шести строк - какие-то собственные имена или названия. Я спрятал листок обратно в конверт, который оставил открытым.
Наступило молчание, показавшееся мне слишком долгим. Надо было как можно скорее что-то придумать.
Наконец я сказал миссис Ньютон:
- По-моему, вам необходимо уехать на уик-энд куда-нибудь на побережье. Затем я обратился к матери:
- А еще лучше, если ты поедешь вместе с миссис Ньютон. Тебе полезно будет провести несколько дней вдали от дома.
- Я никуда не хочу ехать, - сказала мать, изумленная тем, что я предложил ей.
- Ма, я так редко прошу тебя о чем бы то ни было, - настаивал я. - И сейчас ни о чем бы не просил, если бы это не было так важно. А вам, миссис Ньютон, - обратился я к хозяйке дома, - я обеспечу проживание в отеле высшего класса, если вы согласитесь сразу же собраться в дорогу, захватив с собой все, что понадобится вам на несколько ближайших дней.
- Но это так неожиданно, - заколебалась она.
- Согласен. Но часто лучше всего бывает то, что делаешь экспромтом, под влиянием минуты, ведь так?
Миссис Ньютон покачала головой, но послушалась меня и ушла собираться в путь.
- Из-за чего такая спешка? И что вообще происходит? - спросила меня мать, когда уже хозяйка дома не могла нас услышать.
- Не волнуйся. Я хочу, чтобы ты была в безопасности, - прямо сказал я. - Только сделай то, о чем я прошу, ма.
- А как быть с одеждой? У меня с собой ничего же нет!
- Купишь там что-нибудь.
- Ты и правда эксцентричный, Александр.
- Не больше, чем надо.
Я прибегнул к помощи своего мобильного телефона и набрал номер пейджера Криса и передал ему сообщение: «Это Ал. Срочно позвони мне».
Не прошло, наверное, и полминуты, как мой аппарат заверещал. - Это Крис.
- Где ты?
- Возле дома Сэртиса.
- А он где?
- Я видел его пять минут назад. Он тут осматривал своих лошадей.
- Мне нужен шофер и приличный автомобиль, комфортабельный. Это по силам «Юнгу и Аттли»?
- Нет проблем.
- Повторяю: машина должна быть комфортабельной. В ней поедут три женщины.
- Понял. Когда и где?
- Вчера. Черт с ним, с Сэртисом. Шофер должен приехать в Ламборн, туда, где находится конюшня, принадлежащая Эмили Кокс. Я встречу его там.
- Срочно?
- Ультрасрочно.
- Приступаю.
Моя мать от волнения стиснула ладони:
- Что ультрасрочно?
- У тебя нет случайно булавки?
Мать так взглянула на меня, словно усомнилась втом, здоров ли я.
- Так есть или нет? Ты всегда держала ее в несессере.
Мать достала из сумочки дорожный несессер размером с кредитую карточку. Она возила с собой этот несессер на всякий случай в силу многолетней привычки. Сейчас мать, ни слова не говоря, извлекла из несессера булавку и протянула ее мне.
Я, как обычно, был одет в джинсы и свитер. Взяв у матери булавку, я положил конверт в карман джинсов и приколол булавкой, чтобы он случайно не выпал, а потом натянул свитер так, чтобы он прикрывал карманы. - А бумага? - спросил я у матери. - У тебя найдется какой-нибудь листок, на котором можно рисовать?
Она нашла у себя письмо от каких-то знакомых. Я взял конверт от этого письма, полностью раскрыл его и на чистой внутренней стороне шариковой авторучкой матери нарисовал девять маленьких портретов: среди них Десмонда Финча, Пэтси, Сэртиса и даже Тобиаса Толлрайта. Я успел закончить эту работу до появления миссис Ньютон. Когда она быстро сошла вниз по лестнице, неся в руках дорожную сумку, ее настроение показалось мне праздничным.
Я показал ей листок с нарисованными на нем лицами.
- Кто в тот день приехал за вашим братом? Может быть, кто-то из тех, кто нарисован здесь? - спросил я.
Мой вопрос ничуть не удивил ее. Она пристально всмотрелась в нарисованные мной портреты.
- Вот кто, - твердо сказала она, уверенно показав пальцем на одно из лиц.
- Вы уверены?
- Вполне.
- А теперь - в путь.
Миссис Ньютон заперла свой дом, и мы поехали в Ламборн.
- Зачем мы едем в Ламборн? - спросила меня мать.
- Мне необходимо поговорить с Эмили, - сказал я.
- А по телефону разве нельзя?
- Нельзя. Насекомые мешают. Жучки.
Была пятница, время ленча. Если Эмили уехала на скачки, дело могло бы немного усложниться. Но нет: Эмили оказалась дома, у себя в офисе и читала какие-то документы, обсуждая их со своим секретарем.
Сильнее удивить ее, чем в этот раз, я уже не смогу, сказала она. Впрочем, она легко согласилась, чтобы я приготовил ленч и налил вина ее нежданным гостям, однако наотрез отказалась присоединиться к «бегству Святого семейства из Египта», резонно заметив, что она не Моисей.
Я вывел Эмили в гостиную и там объяснил ей взрывоопасность нынешней ситуации.
- Ты преувеличиваешь, - сказала Эмили.
- Надеюсь, что так.
- Я, во всяком случае, не испугалась.
- А я - наоборот, - сказал я. Эмили удивленно уставилась на меня.
- Эм, если бы кто-то стоял сейчас у тебя за спиной и грозил, что перережет тебе горло, если я не застрелюсь, и я поверил бы ему, то тогда…
- Что тогда?
- Тогда (только без излишней патетики, - сдерживал я себя), тогда я застрелился бы.
- До этого не дойдет, - после долгого молчания сказала Эмили.
- И слава Богу. Но Эм, послушайся меня, так надо.
- А как быть с моими лошадьми?
- У твоего главного жокея есть домашний телефон. Позвони ему.
- Откуда?
- Пока не знаю, - сказал я. - Но откуда бы ты ни звонила, пользуйся только мобильным телефоном.
- По-моему, все это ужасно глупо.
. - Знаешь, Эм, как бы я хотел сейчас быть в Шотландии и писать свои картины, - сказал я, - но я здесь. И прыгаю через пропасть, которой никто, кроме меня, кажется, не видит. Ей Богу, клянусь тебе, меня очень заботит твоя безопасность.
- Ал… - Из груди Эмили вырвался долгий, покорный вздох. - Зачем тебе это?
Зачем!
Вечный вопрос.
Вопрос, на который нет ответа.
Почему мне не безразлично, что - хорошо, а что - плохо?
Отчего одни люди преступают Закон, а другие стоят на страже Закона? Что заставляет этих других рисковать собственной жизнью?
Эмили быстро вышла из гостиной и оставила меня разглядывать картину, которую я подарил ей, ту самую, где я пытался изобразить не просто игру любителей гольфа в непогоду, но стойкость человеческого духа.
Впрочем, разглядывал я ее недолго. Отколов конверт Кворна от кармана своих джинсов, я снял картину с гвоздя, на котором она висела, повернул тыльной стороной к себе и втиснул конверт между холстом и рамой в левый нижний угол, так что конверт там засел надежно и никто бы не увидел его.
Снова повесив картину на гвоздь, я вышел из гостиной на кухню проверить, как обстоят дела с ленчем.
Моя мать и миссис Ньютон не походили на двух подружек, но были подчеркнуто вежливы друг с другом и вели беседу о том, как сажать герань. Я слушал их рассеянно, почти не воспринимая того, что слышу. Их слова доходили до моего сознания как бы сквозь пелену умопомрачения. В любую минуту в домик в Блоксхэме мог вломиться или уже вломился кто-то с пивоваренного завода… «Косо срезанные стебельки надо погрузить в удобрение, - говорила в эту минуту миссис Ньютон, - а потом посадить в торфяные горшочки, полные компоста». На подъездную дорожку въехал большой автомобиль, остановившийся напротив окна кухни. Шофер, одетый в темно-синий морской китель, плоское кепи с глянцевым козырьком и черные кожаные перчатки, вылез из машины. Он разглядывал дом Эмили, словно желая убедиться, что не ошибся и приехал куда надо. Я вышел из дома к шоферу.
- Куда я должен ехать? - спросил шофер.
- Хорошо бы в Торбей. Найди приличный отель с видом на море, чтобы они были довольны.
- Они?
- Да, моя мать, моя жена и сестра того человека, что украл деньги пивоваренного завода. Надо поместить женщин в безопасное место.
- Безопасное от Сэртиса?
- И других бандитов.
- Твоя мать и жена могут узнать меня.
- Без парика, румян, косметики, белых оборок? Вряд ли.
Крис Юнг улыбнулся.
- Как устрою женщин в отеле, позвоню, - сказал он.
- Кто ты сегодня?
- Аттли.
Когда я вернулся на кухню, Эмили, приготовив для себя сандвич, говорила по телефону со своим главным жокеем:
- Я уезжаю на уик-энд… Нет, я позвоню вам… - Затем последовали указания относительно лошадей. - Завтра в Фонтвелле очень напряженные скачки. Я переговорю с владельцами…
Еще несколько фраз, и Эмили с недовольным видом положила трубку.
- Ну, дорогие мои, - беспечным тоном заговорил я, глядя на всех трех женщин, - не будем терять времени.
- И все же - почему мы должны куда-то ехать? - спросила моя мать. - Я в самом деле не понимаю, в чем дело.
- Хм… Эмили знает… Дело в том, что… Ну, в общем, все вы знаете, что такое заложники. Это могучее средство воздействия. У меня есть основания опасаться, что кого-то из вас могут захватить и тогда мне придется делать то, о чем даже думать противно. Вам лучше для безопасности пока что спрятаться. Понимаю, это кажется неправдоподобным и мелодраматичным, но так надо, чтобы потом не пришлось ни о чем сожалеть. А теперь - в путь. Наслаждайтесь отдыхом. Да, вот еще что: никому, повторяю, никому ни слова о том, где вы находитесь, и пользуйтесь только мобильным телефоном Эмили, если вам надо будет кому-то позвонить. Стать заложником - дело малоприятное.
- Типун тебе на язык, - весело огрызнулась Эмили, не переставая жевать свой сандвич.
Моя мать и миссис Одри Ньютон казались испуганными, но слова Эмили и тон, которым они были сказаны, похоже, немного успокоили их.
- Надолго мы едем? - спросила моя мать.
- До понедельника или вторника, - сказал я.
А может, до среды или четверга. Я и сам не имел об этом понятия.
Я обнял мать, поцеловал Эмили и пожал руку миссис Ньютон.
- Шофера зовут мистер Аттли, - сообщил я женщинам.
- Можно просто Си-Вай, - сказал шофер, весело подмигнул мне, и был таков.