При всей своей сдержанности гасить блеск в глазах, когда волной подступают эмоции, Мелинда не умела. Оглянувшись на плотно притворенную дверь в комнату, она негромко проговорила:
— С того мгновения, как ты приехала, мне всё чудится, что я попала в сказку. — Она снова чуть не с испугом взглянула на газету в своих руках. — Мне бы… хотелось! Очень!
— У нас с тобой есть три дня до маскарадных праздников, — напомнила Инна. — Ты не веришь, что дедушка отпустит тебя в город, если ты будешь со мной?
Мелинда повернулась к окну. Её боязливая улыбка, смешанная с отчаянной мечтательностью, то вспыхивала, то угасала в печальное сомнение. И тогда Инна решилась на интригу.
— Господина Дарема можно настроить следующим образом — постоянно напоминать, что я здесь ненадолго, а значит, ты и твоё семейство должны воспользоваться оказией: ведь теперь ты можешь появиться в тех местах, которые ранее тебе были недоступны из-за отсутствия достойного сопровождения, — напомнила Инна, чувствуя себя настоящим змеем-искусителем. — Кстати, Мелинда, как ты думаешь, отпустят тебя завтра со мной в город, где я ещё не бывала? Ведь если путешествовать я могу в одиночку, то прогулки по городу, особенно незнакомому, в одиночестве мне претят. И, кстати, мы можем завтра погулять с практической целью.
— Какой? — жадно спросила Мелинда. Кажется, даже упомянутая всего лишь прогулка по городу была для неё недостижимой мечтой.
А Инна, нащупав некоторый просвет в деле, в котором чувствовала себя полным профаном, задумчиво сказала:
— Скажи господину Дарему, что завтра я хочу погулять по городу, так что это не тебе, а мне необходимо сопровождение в незнакомом месте. А как только выскажешь моё пожелание, тут же узнай у господина Дарема, не нужно ли ему купить чего для его библиотеки. К примеру, чернила и гусиные перья, бумагу и клей?
Зачарованно слушавшая её, Мелинда серьёзно сказала:
— Да. Дедушка хотел бы всё это приобрести, но… Инесса, не слишком ли легко ты расстаёшься с деньгами?
— Мелинда, перечисли, что именно лишнего я хочу купить? — засмеялась Инна. — И потом… писчебумажные принадлежности стоят обычно не так дорого. — И охнула про себя: не так дорого — в её мире, но здесь-то… Поэтому торопливо добавила: — И попросить дедушку о прогулке, мне кажется, надо утром, ближе к концу завтрака. Надеюсь, господин Дарем тогда уже свободней будет передвигаться по дому.
— Конечно! — воскликнула Мелинда и тут же досадливо вздохнула: — Ты столько для нас делаешь, Инесса! А мы тебя ничем отблагодарить не можем за твою доброту!
— Как это ничем? — удивилась Инна и насмешливо покачала головой: — Вы предоставили мне уютную комнату для моего проживания в вашем доме. Я удовлетворяю своё тщеславие, помогая вам. И никто не зудит под моим ухом, когда я с удовольствием трачу деньги! Напротив, Мелинда, это я должна быть благодарной вам за те дни, которые я у вас проживу!
Мелинда, кажется, машинально, положила «Еженедельную газету» на подоконник и так же машинально открыла первую страницу. Её непроизвольно вырвавшееся: «Ах!» заставило Инну подойти и взглянуть на то, что увидела девушка.
Ха… Вторая страница газеты полностью была отдана рисованным иллюстрациям, на которых изображался прошлогодний бал-маскарад!.. И очень тщательная прорисовка костюмов его участников и вызвала восхищённое аханье Мелинды. Правда, она опомнилась быстро и умоляюще взглянула на Инну. Та прекрасно поняла, в чём дело, и удовлетворённо отметила:
— Вот видишь! Мы не зря уже завтра идём в город! Ну-ка, посмотри… Есть ли тут адреса лавок, в которых продаются все эти чудные вещички?
— Они, наверное, очень дорогие! Инесса, давай купим только полумаски!
— Прежде чем говорить — дорого, нет ли, надо походить по магазинам и посмотреть на цены, — твёрдо сказала Инна и засмеялась: — Мелинда, не бойся! Если хочется, мы точно попадём на бал-маскарад!
Чтобы успокоиться, Мелинда отошла от окна и снова принялась трогать гитарные струны, с восторгом поглядывая на газету, оставленную на подоконнике.
Через полчаса Инна предложила девушке забрать гитару и унести её к себе, чтобы ещё немного побренчать на ней. И проводила её — те несколько шагов по коридору, что отделяли предложенную гостье комнату от комнаты девушки, чтобы открыть ей дверь. Так она проникла к Мелинде, чтобы втихаря узнать, чем ещё занимается девушка, кроме работы по дому. Длинные полки с книгами — художественными — восхитили её и заставили намотать на ус, что надо бы заглянуть не только в лавки с платьями и писчебумажными товарами. А пока… Она распрощалась с Мелиндой и ушла к себе, чтобы лечь пораньше и выспаться: следующий денёк всё-таки предстоял тот ещё!
…Утром Инна привычно встала рано, быстро привела себя в порядок, оделась и побежала вниз. Услышала звуки в кухне, подсказывающие, что Мелинда (а, возможно, и её тётушки) тоже просыпается довольно рано, но тревожить её не стала, а вышла из дома. Свежесть весеннего утра: влажной земли, трав и мокрых после ночного дождя деревьев — заставила вдохнуть полной грудью. После чего Инна неторопливо обошла дом: помнила, что за небольшим двором располагался небольшой сад, в котором и предполагала погулять.
Пройдя несколько шагов по плиточной тропке, кружившей между деревьями, она заметила небольшую скамью, которая располагалась, кажется, под яблоней и на которой кто-то сидел. Удивлённая, она поспешила к скамье. Улыбнулась.
— Доброго утра, господин Дарем!
— Доброе утро, барышня Инесса, — откликнулся старик и, кивнув на скамью, предложил присесть рядом.
Их разговор отличался от беседы, что вела Инна с Мелиндой. Старика Дарема больше интересовало, в каких местах путешествовала его дальняя и молодая родственница и что повидала.
Зато и Инна живо заинтересовалась его библиотекой — правда, несколько меркантильно. Но старый Дарем того не заметил. Девушка поспрашивала старика о его увлечении магическими книгами, желая знать, в чём оно выражается. То, что она услышала, её несколько обескуражило: в библиотеке старика Дарема хранятся ценнейшие книги — раз; дед настолько стар, что уже не может пользоваться содержимым этих книг ради блага семьи, — два; но продавать их, несмотря на сильное желание знакомых семейству магов приобрести их, он не собирается.
— Поймите, барышня Инесса! — горячился он после её намёка, что в доме после продажи книг можно было бы подлатать некоторые финансовые дыры. — Поймите! Эти книги — реликвия рода Даремов! Они бесценны!
Инна осторожно покивала, вспоминая ветхие одёжки его трёх дочерей и внучки и перевела разговор на другое.
«Я-то пойму, — вздохнула она про себя. — А вот ты сам вчера в голодный обморок хлопнулся — это как? И всё из-за того, что не хочешь хоть что-то практически сделать ради живых! Фанатик, что ли? Надо же… Готов помереть ради книг!»
Довольный обстоятельным рассказом Инны о путешествии и её расспросами про его увлечение, старик легко воспринял её просьбу о прогулке с его внучкой по городу. Он даже был рад, посетовав, что сам не может выводить Мелинду не только в свет, но и на дальние прогулки. Так что, получив разрешение, Инна, пребывая всё-таки в замечательном настроении, привела дедушку Дарема в дом: дойти-то он до садовой скамьи дошёл, а вот даже встать с неё ему пока трудновато. Слабоват ещё.
В доме очень удивились, когда старый Дарем и кузина под руку появились с улицы. Инна сразу завела старика в столовую комнату, и тот, воодушевлённый столь занимательным утром, тут же объявил о разрешённой им прогулке девушек в город.
Тётушки тоже оживились. Неспешно, с удовольствием поедая сытный и вкусный завтрак, они начали вспоминать самую короткую дорогу в город. Чаще этой дорогой одно время ходила младшая из них, Дэби (наконец-то запомнила её имя Инна), которая как раз и сдавала в мелочную лавку своей дальней родни предметы обихода из дома. И эта же госпожа Дэби пообещала проводить девушек до конца сада, чтобы они увидели городскую окраину, к которой надо идти сначала лесной полосой, а затем уже дорогой с двумя лесистыми невысокими холмами.
Поглядывая на восторженно приоткрытый рот Мелинды, Инна прятала улыбку, а про себя вновь качала головой: город — вот он, рукой подать; по уверениям тётушки, идти к нему — где-то минут сорок. А девушка ни разу там не была. Ну и ну…
Через полчаса после завтрака взволнованная Мелинда стояла перед зеркалом в комнате Инны, и та рассматривала её въедливым и даже критичным взором. Кроме вчерашнего светло-кремового плаща-накидки и шляпки-капора, пока отложенных на стулья, Мелинда получила новенькое бледно-зелёное платье с рассыпанными по нему мелкими цветочками цвета экрю. Поверх платья должен красоваться короткий жакет-болеро с длинными рукавами. Сначала испуганная девушка наотрез отказалась надевать новёхонькие вещи и даже проявила уже непривычное для Инны упрямство, но Инна спокойно сказала:
— Я знаю, что домой на обед мы опоздаем. И хорошо ещё, если придём вовремя к ужину. Это значит, что, будучи в городе, голодать мы не будем и наверняка зайдём в какое-нибудь заведение. Плащ-накидку тебе просто придётся снять там. И после этих моих предупреждений скажи мне, Мелинда, хочешь ли ты, чтобы под твоим плащом все увидели бы это ветхое чёрное платье?
Мелинда таращилась на неё умоляюще (прогулка с заходом в заведение — против нового платья, которое тоже хочется надеть, но… стыдно?!), но правоту кузины признала, а потому только вздохнула и побежала к себе переодеваться.
…И вот она одета и готова к прогулке. Инна придирчиво осмотрела её волосы, по старинке приподнятые и плотно заколотые. Затем она вооружилась ножничками из своей косметички. Мелинда ахнуть не успела, как по вискам закрутились в локоны две прядки, вытащенные из общей причёски и выстриженные кузиной. А к простеньким заколкам присоединилась шпилька, с которой свисали короткие цепочки с небольшими, но блестящими камешками.
Пока обомлевшая Мелинда хлопала глазами на себя в зеркало, Инна деловито перечислила:
— Сумочка. Перчатки. Веер. Зонтик. Список господина Дарема.
Мелинда рассмеялась от неожиданности: так смешно прозвучал список от деда в общем перечне предметов для светской прогулки. Может, именно поэтому она не стала возражать, обнаружив в своих руках тот самый зонтик — цветастый, с висюльками извивающейся тончайшей бахромы. А когда она повернулась спиной к Инне, собираясь выходить из комнаты, Инна мягко прижала пузырёк со здешними духами к её открытой коже на шее. Матерчатая штучка на выходе духов из флакончика удержала жидкость и не дала разлиться: кожи Мелинды флакончик коснулся лишь на мгновение, оставив на ней лишь махонький след. Девушка, ощутив неожиданное прикосновение прохладной влаги, резко обернулась к Инне. И машинально принюхалась, начиная улыбаться.
— Нравится? — смеясь, спросила Инна и дотронулась флакончиком до своей шеи. — Всё. Теперь мы одинаково благоухаем. Идём?
Внизу, в холле, их ждала госпожа Дэби. При виде Мелинды она охнула и чуть не заплакала от восхищения. На её оханье высунулись из кабинета старого Дарема другие две тётушки. Сначала они тоже едва не пустили слезу, любуясь смущённой Мелиндой, которая осторожно надевала шляпку-капор перед зеркалом.
Но вот Инна буквально прочувствовала тот момент, когда глаза всех трёх тётушек перевели взгляды на неё саму. И в этих глазах… В этих глазах зажглось странное, трудно определимое… страстное желание? Горячее чувство? Ощущение, что давняя мечта в шаге от воплощения? Как будто все три старенькие дамы хором прошептали: «А вдруг наша девочка, пока эта кузина у нас гостит, замуж выскочит?!»
Поскольку смотрели три тётушки только на Инну — только в её глаза, а не глазели на её одежду, она сразу сообразила, почему они так — безотчётно для себя — подумали. Инстинктивно. Она оделась так, чтобы выглядеть серой мышкой при Мелинде, сияющей не только собственным светом радости, но теперь и внешне — своим светлым нарядом. То есть цель-то Инны была: всё внимание должно доставаться только её кузине! А тётушки словно угадали или, как минимум, предположили эту цель!..
Госпожа Дэби, будто шустрая девчонка, выскочила из дома первой, как будто новый образ племянницы стал для неё стимулом к оживлённости. Далее, правда, тётушка заковыляла, но тем не менее выглядела настолько бодрой, что даже Мелинда, заметив её состояние, удивлённо улыбнулась.
Закрыв за собой садовую калитку и помахав тётушке руками, девушки двинулись по утоптанной тропинке. До лесной полосы дошли легко. Мелинда держалась за руку Инны так что поневоле именно ей пришлось вести кузину далее. Но держалась Мелинда свободно, не прижимаясь, поэтому Инна не преминула начать разговор.
— Мелинда, позволь мне побольше узнать о тебе. Я о себе и своих родных рассказала довольно много, а вот о тебе почти ничего не знаю.
— Что ж… — неуверенно ответила девушка. — Можно и… А что ты хотела узнать?
— Вчера ты сказала, что помогаешь дедушке с книгами, когда он не может разобраться с записями. Всё дело в том, что у него плохое зрение? Или я неправильно поняла тебя вчера?
— Что ты! — улыбнулась Мелинда. — У дедушки замечательное зрение. А разобраться с книгами и записями он не может, потому что в некоторых книгах или рукописях нет нужных страниц, а иногда они, эти страницы либо испачканы, либо разорваны так, что записи трудно восстановить.
— Вот теперь ты меня совсем озадачила. Если страницы не прочитываются, то как ты помогаешь господину Дарему?
Мелинда пожала плечами.
— Я вижу записи в пространстве. Дедушка говорит, что это замечательный магический дар, и очень жалеет, что я мало его развиваю. Но у меня не было учителей, кроме моих родителей и дедушки. И сейчас, к сожалению, нет средств, чтобы продолжить обучение после смерти моих родителей.
Они начали подниматься на первый холм, и тропинка стала ещё суше, а значит, подъём проходил легко и можно было бы поболтать, если бы Инна не была просто-напросто ошарашена. Она про себя несколько раз повторила сказанное Мелиндой, прежде чем усвоила информацию и поняла её. Вот как, значит. Если страница оборвана и далее нет текста, Мелинда может этот текст увидеть в пространстве? Господин Лэндонар прав. Для любого государства такая способность драгоценна! И чего они тут с Мелиндой такие церемонии разводят? Взяли бы, да и прислали к деду какого-нибудь его же приятеля из прошлого — с целью разведать, как дела. А дед взял бы, да и похвастался перед другом-приятелем, что у него внучка владеет таким даром! Вот и все дела! Сразу бы Мелинду, по протекции старого друга-приятеля, в охапку — и вперёд, в какую-нибудь магическую школу, если не сразу в университет!
— А обучение дорого стоит? — спросила Инна и сообразила, что она-то вообще-то должна знать примерные расценки. И поправилась: — По твоему профилю? По твоей магической особенности?
— Специализированное обучение — это всегда дорого, — грустно ответила Мелинда. — Ведь с таким даром, как у меня, магов мало, а значит, только на меня одну надо будет делать отдельное расписание, искать особых магов-преподавателей. Да, такая учёба будет стоить дорого. — И снова слабо улыбнулась, взглянув на Инну. — Ты прикидываешь, сумеешь ли оплатить мне учёбу? Увы. Даже у тебя, такой щедрой, не хватит средств на оплату моей учёбы.
— Ладно, не будем о печальном, — бодро сказала Инна. — А чем ты обычно дома занимаешься, если тебя не зовёт на помощь господин Дарем? Ну, кроме хозяйства, конечно. Есть какие-то увлечения?
— Всё, как во многих домах! — засмеялась Мелинда, перепрыгивая через неширокий ручей и оглядываясь на Инну. — Я люблю вышивать — хотя порой не хватает нужных ниток. Люблю вывязывать кружева. Люблю свой сад. В нём есть несколько маминых розовых кустов. Я за ними ухаживаю.
Инна протянула руку Мелинде, помогая перебраться через поваленное на тропу дерево. Можно было бы и обойти, но там, дальше, были кусты, так что легче перелезть, чем терять время на обход.
— А у тебя есть подруги? — с любопытством спросила Инна, когда они обе стряхнули соринки, попавшие на плащи, и одёрнули одёжку, прежде чем идти дальше.
— Когда я была младше — были, — ответила Мелинда.
Инна ждала, что она скажет что-то ещё, но девушка замолчала надолго и слишком явно не собиралась продолжать тему.
Тогда Инна хмыкнула и, вскользь оглянувшись, объяснила:
— Я спросила о подругах, потому что нас догоняет целая компания.
Мелинда резко обернулась на пройденный путь и закусила губу.
За ними и впрямь спешила целая группа юношей и девушек. По глазам Мелинды, которая всматривалась в тех, кто их догонял (ах, какая жалость, что убежать от них нельзя!), Инна догадалась, что все они ей знакомы.
Юная компания тоже не стала тратить время на обход поваленного дерева, а с визгом и смехом принялась за преодоление преграды, причём трое юношей легко поставили девушек на ствол, а затем перелезли тот ствол сами и спустили девушек на тропу. После оживлённого приведения себя в порядок компания немедленно двинулась к Мелинде и Инне. Последняя немного побаивалась, что среди них будет тот рыжий, сын лавочника, но нет — лица всех троих юношей были незнакомы.
И вся компания постепенно впадала в оцепенение, обступив двух девушек и узнав одну из них — Мелинду, конечно. Если на лицах юношей исподволь проступало восхищение при виде преображённой девушки, то их подруги пораскрывали рты, со всем вниманием разглядывая её плащ-накидку и шляпку-капор — с некоторой даже досадой.
Наконец Мелинда взяла себя в руки и первой поздоровалась со всеми, затем представив свою приехавшую в гости кузину. После первых слов знакомства и любопытства: понравилось ли редкой гостье Даремов в их краю и долго ли она собирается здесь оставаться, — компания как-то так легко перемешалась, что впереди Инны и Мелинды пошла парочка, а завершала процессию троица из двух юношей и девушки, которая отличалась умением щебетать на ходу так, что у Инны уже уши сворачивались от её бесконечной болтовни.
Убедившись, что им придётся идти всем вместе, и смирившись с ситуацией, Мелинда тихонько добавила к прозвучавшим именам дополнительную информацию: впереди них шла не просто парочка, а супружеская пара, свадьбу которой в деревне играли зимой. А за их спинами шли брат с сестрой — и жених этой девушки-болтушки.
— Я не совсем поняла, зачем они идут в город?
— У Сьюзи (это девушка, которая идёт перед нами) в городе живёт старшая сестра, обременённая семейством, — объяснила Мелинда. — Поэтому, когда Сьюзи хочется погулять по городу, она предупреждает дома, что идёт повидать сестру. А потом к ней присоединяются все те, кто дружит с ней. Посещение старшей сестры для Сьюзи — только отговорка. На самом деле они заходят к ней, чтобы лишь поздороваться.
— Ты предупредила их, что мы идём в город по делам, — заметила Инна. — Думаю, если тебе неприятно их общество, вскоре мы окажемся опять вдвоём.
— Не думаю, — вздохнула Мелинда. — Сьюзи так наполнена любопытством, что сделает всё, чтобы мы оставались вместе с ними.
— Мелинда, а что случилось, когда ты выросла? — не удержалась Инна.
Мелинда удивлённо вскинула брови, а потом слабо улыбнулась.
— Я стала нищей — из-за гибели моих родителей, а потому меня перестали принимать в хороших домах наших соседей. — Она вдруг сделала короткое движение оглянуться на тех троих, что шли за ними, но удержалась. Только опустила глаза. И почти равнодушно добавила: — Брат Лиз — мой бывший жених.
Некоторое время они прошагали в молчании. Мелинда так погрузилась в свои мысли, что ничего не замечала. А вот Инне было трудновато сосредоточиться на чём-то, настолько раздражал её надоедливо звенящий голосок той самой Лиз. Но именно он, этот голосок, заставил придумать, что же сделать, чтобы отделаться от компании.
Едва все очутились на первой городской улице, Инна бескомпромиссно проговорила, обращаясь сразу ко всем:
— Мне очень жаль, но у нас мало времени на пребывание в городе. Нам с Мелиндой придётся пробежаться по тем заведениям, которые были намечены, так что, как ни жаль с вами расставаться, но — увы, придётся.
Юноши первыми склонили головы перед рассудительной старшей кузиной Мелинды, признавая право девушек гулять отдельно. Девицы возмутились было, но сделать уже ничего было нельзя, и всем пришлось распрощаться с барышнями Дарем.
Когда обе завернули в переулок, руководствуясь пока что желанием быть подальше от юной компании, Мелинда рассмеялась:
— Инесса — ты прелесть! Так легко покинуть их общество я не ожидала!
— Просто я подумала: а нужны ли им лавки с бумагой? — ответно засмеялась Инна и огляделась. — Неплохо бы нам найти провожатого по городу, достопримечательностям и его лавкам.
— Ой, а где мы его возьмём? — заинтересовалась Мелинда, мгновенно забывая о приставучих деревенских попутчиках.
— Попробуем — в одной из здешних лавок.
Искусству находить чичероне научил Инну господин Лэндонар. Именно поэтому, снова предложив Мелинде зацепиться за свою руку, Инна повела её в лавку с огромными витринами. Внутри она спросила, где можно найти магазинчик с писчебумажными товарами, и продавец послал своего помощника проводить дам в нужное заведение.
А на пороге того магазинчика, в котором они должны были в первую очередь закупиться, и произошло событие — мирового масштаба для Инны!
Мальчишка-проводник открыл магазинную дверь для дам. Или дверь оказалась слишком тяжёлой, или он её неправильно ухватил, но та заскользила вновь закрыться. Мелинда, которой Инна уступила войти первой, пошла было вперёд, но слегка испугалась, что не сумеет удержать дверь. Ахнув, она выставила руку вперёд. Дверь вдруг резко вновь распахнулась — направленная рукой изнутри. Мелинда не поняла, что именно произошло, и спокойно шагнула вперёд. И столкнулась с мужчиной, выходившим из лавки.
— Ох, простите!
— Приношу свои извинения!
Инна с изумлением наблюдала, как мужчина (показалось почему-то — в полувоенной форме) чуть-чуть попятился, пропуская ошеломлённую девушку, а та всё смотрела на него, смутившись и не зная, как дальше действовать.
Наконец, Инна схватила её за локоть и слегка подтолкнула вглубь помещения: мужчина-то всё ещё ждал. Пролепетав что-то невнятное, Мелинда влетела в лавку и, будучи растерянной, сразу пошла к прилавкам. Инна же благосклонно кивнула мужчине, заметив, что за его спиной стоит молодая женщина довольно, скажем так, благородной наружности.
— Простите нас, пожалуйста, — обратился мужчина к ней, улыбаясь и посматривая на Мелинду, со склонённой головой боявшейся оглянуться от прилавка. — Такая неловкость вышла. Как-то неожиданно всё.
— Всякое бывает, — философски откликнулась на его вежливость Инна.
А через пять минут кузины были приглашены выпить кофе с булочками в отдельном помещении магазина писчебумажных товаров. И Инна едва не начала заикаться, когда, учтиво знакомясь, мужчина обмолвился, что он один из меценатов того самого бала-маскарада, который должен состояться в городе через три дня!
Инна посмотрела на Мелинду (та пряталась, как испуганный цыплёнок, пока ещё не понимая значения этой встречи), а потом на правах старшей шутливо сказала:
— Как жаль, что нам с кузиной не попасть на этот бал! Я бы спокойно восприняла это несчастье, но моя кузина… У неё нет ни одного родственника или знакомого, который помог бы ей увидеть, что это такое. Ну что ж… Наверное, когда-нибудь мы попадём на такое торжество. Всегда надо верить в лучшее будущее, не правда ли, господин Бир?
— Вы оптимистка, барышня Инесса, — покачал тот головой и обратился к Мелинде. — А барышне и впрямь хочется увидеть этот бал?
Мелинда — поняла! И только пискнула что-то, внезапно осипнув. Инне пришлось вмешаться.
— Барышня вообще впервые попала в город! — смеясь, сообщила она. — И вы ещё спрашиваете о посещении бала? Мелинда промолчит, но для неё бал — это чудо из чудес!
— Дорогой, — прошептала госпожа Бир, — помоги этой барышне. Она такая милая и деликатная!..
— Приходите завтра сюда же, — предложил господин Бир. — Мы принесём вам именные билеты для входа в праздничный зал.
— Благодарим вас от всего сердца! — воскликнула Инна, а Мелинда чуть не расплакалась от счастья.
…И никто не заметил длинного господина, сидевшего, попивая кофе, за угловым столиком. Как только персонажи нечаянной встречи удалились из этой части магазина, он встал и тоже вышел, чтобы пропасть в уличной толпе. Итак, встреча состоялась. Далее всё опять-таки будет зависеть от Инны. Но длинный господин уже уверился в том, что девушка с блеском выполнит своё странное задание.