Глубокий вечер
Раскрыв книгу на первой, еще совсем недавно свободной странице, Тирисфаль в последний раз пробежался по изображенному на ней прямоугольному рисунку, прежде чем перевернул лист. Методично и без спешки пройдясь по всей намеченной схеме, он хмыкнул что-то неразборчивое себе под нос.
— Держи и запоминай. — Он небрежным движением сунул свои записки в руки трепещущей от нетерпения суккуб.
Горящим взглядом, совсем не скрываясь, демон жадно впилась в закорючки и линии. Поглотив в сознание простенький конструкт, она подрагивающими пальцами вцепилась в уголок бумаги, отчаянно желая перевернуть и одновременно борясь с этим порывом.
Сделав глубокий вдох, а затем выдох, девушка, совершая усилие над собой, оторвала взгляд, подняв его на древнего.
— Молодец. — Он кивнул, открыто выражая одобрение. — Впереди долгая ночь. Нужно обработать все это помещение. — Говоря, мужчина обвел рукой просторный зал. Один из шести заклинательных покоев на третьем уровне.
— Много работы. — Личико соблазнительницы немного скуксилось. — Для чего?
— Воронка, всасывающая и сосредотачивающая в себе ману. Видела подобное раньше?
— Нет. — Девушка отрицательно качнула головой, еще раз опустив взгляд на рисунок в книге.
— Значит скоро узришь. Очень полезная штука.
«Хотя, это я лишка хапнул. Тут работы на несколько дней, а уж материалов сколько понадобится… Но кое-что получится сделать уже сегодня»
— Я позволю тебе прикоснуться к этому знанию. — Говоря, он присел перед бездонной сумкой и запустил в нее руки. — Стать одной из творцов будущего источника.
«Надо бы всерьез чем-то отблагодарить Террона. Он не только перевыполнил план, создав комнаты куда просторнее, чем я смел рассчитывать. Не пронаблюдав за его работой, я мог еще очень надолго остаться без осколка памяти, хранящего в себе кое-какие знания о Тайной Магии, легшие в основу контура Средоточия Силы»
Вытащив пару больших, полуторалитровых банок с широким горлышком и столько же писчих перьев, маг поднялся на ноги и протянул половину своей слуге.
— Чернила с добавлением магической эссенции. — Дождавшись, когда она аккуратно примет емкость, человек указал пальцем на ровную линию, опоясывающую всю комнату на уровне в полтора метра высоты. — Нанеси по три печати на каждую стену.
— Я могу ошибиться и что-нибудь испортить… — Жительница иной Сферы с несвойственной ей робостью прижала к груди, покрепче, все что было в руках. — Раньше мне не приходилось ничего рисовать или чертить.
— Аметистовые чернила просты в обращении. — Говоря, колдун продвинулся к середине помещения, откуда планировал заняться уже своей часть работы. — Они не текут и полны маны, так что умелый маг способен в определенной степени ими управлять, пока не подсохли. Просто направь в перо немного своей энергии и четко представляй нужный результат, пока выводишь символ или линию. Оно послужит проводником.
«У нее достаточно крепкая воля, так что должно получиться. А вот мне необходимо проявить всю свою сноровку, чтобы ничего не испортить. Запас ценного материала не столь велик, как того хочется. С другой стороны, трата себя с лихвой окупит. Пожертвовав расходником сейчас, я полностью исключу влияние Инфей на ритуал, иначе именно ей пришлось бы наполнять всю схему маной, давая первый толчок и закрепляя отпечаток своей ауры»
— Хорошо, я попробую… — Донеслось до слуха мужчины.
Повернувшись к “ученице”, чернокнижник всмотрелся в предельно сосредоточенное точеное личико. Закушенная нижняя губы и слегка нахмуренные брови лишь украшали композицию тщательно выстроенного образа, придавая щепотку милоты в картину роковой красоты.
«Чего-чего, а чувство прекрасного в суккубов не отнять…» — Мелькнула мысль в голове чаротворца. — «Впрочем, не одним внешним видом они сильны. Инфей обязательно справится с поручением наилучшим образом, чтобы произвести на меня должное впечатление. Испробовав самые поверхностные и грубые методы воздействия, она обязательно начнет плести паутину тоньше. Раз магия и токсины тела на меня не подействовали, в дело должны пойти иные средства»
Вдоволь насмотревшись, демонолог опустился на ровнехонький пол и на него же поставил свою ношу. Вынув из банки стеклянную затычку, тут же обмакнул в состав перо и, примерявшись, нанес первую линию. Мазок, легший в основание огромного круга.
Задумка Тирисфаля, выстраданная путем выкручивания собственных мозгов на протяжении многих часов дня, стремительно подходящего к концу, являлась до боли простой. Он хотел создать место концентрации маны.
Точку притяжения.
Для этого требовалось составить подходящий контур. Но ему катастрофически не хватало знаний. Вернее — воспоминаний.
Изначально маг хотел ограничиться простыми, немного доработанными, но все еще примитивными, ловушками, которые концентрировали бы энергию в камни. Однако быстро отказался от этой мысли. Подобный шаг во многом являлся неудобным.
Во-первых, ловушки требовалось расставлять на определенном расстоянии друг от друга для нормального функционирования, что несло затруднения со сбором производного. Во-вторых, для эффективной работы их нужно было чертить на цельном куске материала. И пусть пояс Странствующего Алхимика, коим обладал один скромный чернокнижник, мог создавать металлические пластины и склянки разных конфигураций, жрал он на это ту самую ману. А заказывать на стороне — долго. В-третьих, непонятные походы ученицы непонятного мага, да еще и с чем-то в руках, могли очень быстро породить отнюдь не нужные подозрения и вопросы.
Потому, в силу обстоятельств, колдуну пришлось потратить порядочно времени и поистрепать собственный мозг, подыскивая более-менее жизнеспособную альтернативу. Результатом изысканий стал настоящий проект, вобравший в себя все открытые мужчине знания.
Зная о скорых будущих “откровениях”, он прозорливо разбил весь процесс на несколько отдельных друг от друга этапов, чтобы иметь возможность внести коррективы в общий рисунок при необходимости. Да и сам первый этап не включал в себя ничего, кроме создания точки давления. Самоподдерживающегося ритуала, цель которого — копить ману и превращать ее в камни, строго ограниченной формы и объема запасенной силы.
…
Аккуратно доведя последний символ, человек замер, впервые за минувшие три часа, и позволил себе выдохнуть, прогоняя засевшее в мозгу напряжение.
Упершись коленями в пол, он разогнул спину, до того едва ли не на пузе обползав весь покой, и, поднявшись на ноги, осмотрел свое детище.
Почти все пространство занимал идеально ровный круг диаметром в восемь метров. Основная фигура, часто используемая для ограничения зоны влияния ритуала, магической силы, заклинания или призыва разнообразных сущностей, будь то элементаль или любой другой планарный житель.
На четырех краях, вписанные в отдельные кольца, находились одинаковые глифы — три короткие вертикальные полосы, посередине перечеркнутые одной горизонтальной. Они дополнительно укрепляли круг, за счет чего он мог вмещать больше энергии, и выступали единственными портами в схеме, через которые энергия могла истечь во вне. От глифов шли прямые питающие линии, вскоре наползавшие на стены и вклинивающиеся в нанесенные на них рисунки.
В самом центре был начертал иной, гораздо более сложный символ, опоясанный еще тремя окружностями и рядами письмен. В него же был инкрустирован крупный, идеальный брильянт. Сердце всего ритуала. Точка, к которой уже стягивалась мана из-под земли, через которую проходила, прежде чем выплеснуться в пространство круга.
Именно от камня зависел предел магической мощи, на который способен был выйти ритуал.
«Основа паршивая, но ничего не поделаешь» — Заключил чернокнижник. — Я сейчас не могу себе позволить как-либо улучшить этот алмаз или раздобыть нечто более подходящее. Хотя и он пока далек от своего предела. Без усилителей кругу потребуется около месяца для выхода на приличный уровень»
Напоследок он мазнул взглядом по четырем пустым “ячейкам”, размещенным в пределах центрального конструкта, что и вытягивал ману из пространства.
Точки кристаллизации маны он пока не стал вплетать в общий узор за ненадобность. Вся добытая ритуалом магическая сила уходила на подпитку себя самого же и постепенный разгон.
Главным минусом сего творения было почти полное причисление к ветке Тайной магии. Школы крайне неспешной, любящей точность и чистую ману. Из-за этого ритуал на заре становления выдался хрупким. Его мог испортить буквально любой сильный порыв энергии. Потому же Средоточию требовалось расти и крепнуть самостоятельно, без вливаний со стороны, постепенно прорастая в пространство и сливаясь с ближайшими потоками маны.
«Нужно запастись терпением…»
— Господин… — Приятный голосок, впервые прозвучавший с начала процесса начертания, привлек внимание чаротворца к его обладательнице.
Инфей, благополучно закончив десятый рисунок, и сама не отказала себе в удовольствии насладиться плодами чужого труда. Жажда до знаний обжигала ее изнутри, давя на разум.
— Мне интересно, для чего предназначены печати? — Инфернальная дева жадно вцепилась глазами в холодную поверхность серой маски. — Ты ничего не рассказал.
— Основа для будущей защиты. — Демонолог пожал плечами и, осторожно переступая через линии ритуала, подошел к стене. — Но пока они из себя ничего действительно толкового не представляют. Кое-как укрепляют стены и частично сдерживают внешнюю ману от проникновения.
…
Демоница не могла отследить взгляд мага Истока, мешала маска, но она без труда догадалась, что он рассматривает художества ее пера.
Еще раз скользнув взглядом по раскинувшемуся на полу ритуальному кругу, дополненному множеством мелких, и наверняка очень важных деталей, девушка выдохнула через нос.
Она отличалась хорошей чувствительностью к магическим потокам, выделяясь в этом умении на фоне многих сестер, потому отчетливо ощущала, как магия пульсирующим ручейком просачивалась сквозь драгоценный камень.
Поток был слаб, крохотная ниточка на фоне иных “канатов”, свободно плещущих совсем рядом, в коридоре, но суккуб его чувствовала. Чувствовала и совсем не понимала — зачем и на что было потрачено время, которое стоило использовать с куда большим толком. Например, на хороший, крепкий сон.
— Ты не закончила.
— Сейчас продолжу, господин. — Инфей встрепенулась, одернув себя от посторонних размышлений.
— Иди, поднимись на второй уровень. — Она и не заметила, когда голова древнего мага задралась вверх. — И убей всех непрошенных гостей.
Осознав услышанное, демон улыбнулась, обнажив слегка заостренные, свои настоящие, зубы в улыбке. Ее сердце сразу же забилось быстрее, а кровь начала закипать.
Подавляемая, подстегиваемая обломанным рогом и давлением истинной природы, жестокость подняла голову. За мгновения перед глазами инфернальной девы промелькнули десятки образов особенно мучительных смертей. Сцены пыток и постепенного выдаивания души из стенающих жертв.
— Можно мне одного… забрать себе? — Наплыв чувств, впрочем, оказался недостаточно силен, чтобы уменьшить страх перед настоящим чудовищем.
— Хах… ну попробуй. — Смешок разом пресек весь азарт и бурные фантазии, заменив их опаской и предчувствием чего-то нехорошего. — Ступай.
Повинуясь, демоница выбралась в прямой широкий коридор и быстрым шагом направилась вправо. Замерев у первых ступенек винтовой лестницы, она чутко прислушалась, однако ничего не смогла уловить.
Сделав первый шаг, соблазнительница направила свою ману в камень, служащий плащу застежкой, и мгновенно исчезла из виду для простых глаз.
Тихонько ступая, стараясь не создавать лишнего шума, чему мягкие сапожки отлично помогали, девушка под неуловимый шелест вытащила из ножен длинный кинжал, а в правую руку взяла излюбленную плеть.
Темнота, царившая в подземелье, не сильно мешала ее зрению, хоть и портила обзор.
Проходя последний оборот лестницы, Инфей еще более насторожилась, крепче сжимая рукояти оружия.
Разразившаяся внутри буря толкала ее вперед, но девушка сдерживала Пелену. В определенной степени. Причиной тому была она сама. Будучи больше магом, шпионом и искателем знаний, она так и не научилась полностью отдаваться этой части своего демонического Я, сохраняя здравый рассудок. Полноценно овладевали этим даром, черпали из него силу, только воины ее народа, но подвержены были все.
Именно Пелена позволяла сквозь призму боли по крупицам высасывать души, вкушать эмоции и черпать из них силы, чем и были страшны воины демонов на поле боя. Во время резни те не превращались в безумных от жажды крови тварей, однако становились крайне выносливы, стойки и могучи. А вот их жертвы, те из кого тянулись эмоции, наоборот, постепенно слабели.
Выбравшись в коридор второго этажа, девушка резко замерла и задержала дыхание. Из правого, пустого, дверного проема бесшумно перебирая лапами, вышла тварь, каких ей еще не доводилось видеть даже на страницах многих книг.
Худое, будто высушенное, серокожее существо, сильно горбясь и припадая к земле, остановилось на задних ногах. Правой трехпалой рукой-крылом оно держалось за стену. Повернув голову на длинной толстой шее, бестия принюхалась, раздувая тощую грудь и поводя мордой по воздуху. Маленькие бледно-желтые глаза уставились точно в сторону лестницы. Ощерилась неестественно широкую пасть, полная острых, игольчатых клыков.
Ситис отпустил стену и, продолжая принюхиваться, крадучись побрел к источнику запаха.
«Оно или очень хитрое, или очень тупое…» — Мысленно проговорила суккуб, все еще оставаясь на прежнем месте.
Медленно подняв кинжал примерно на уровень головы твари, демон дождалась момента и, сделав стремительный шаг вперед, глубоко вонзила острие в ушную впадину.
Резко дернувшись назад, существо издало неприятный, режущий стух визг, прежде чем второй клинок вонзился в пасть, заглушив звук хлынувшей кровью.
Из всех трех комнат второго этажа в ответ прозвучали не менее приятные визги.
Не прерывая невидимости, инфернальная дева шмыгнула обратно на лестницу, не став вырывать оружие из умирающего тела, опасаясь привлечь к себе внимание запахом крови.
«Оно не хитрое, а подло-тупое!» — Обиженно подумала она, пролетая ступеньку за ступенькой. — «И живучее!» — Последняя мысль, вопреки всему, породила незамутненную радость.
Оказавшись на третьем уровне, жительница иной Сферы пробежала еще пяток шагов по прямой, а затем резко остановилась и развернулась. Маскировка слетела. Потоки маны, текущие сквозь ауру, устремились к растопыренным пятерням, смотрящим в сторону выхода.
Со стороны лестницы слышался все нарастающий шум. Свора негодовала и визжала.
Руки демоницы подрагивали от закручивающейся вокруг них мощи. Сердце все ускорялось. Весь ее мир сузился до одной точки, а губы растянулись в безумной улыбке.
И как только показалась первая морда, в проем ударили два потока жадного огня, поглотив все видимое пространство.
Внезапно, совершенно не к месту, осознав сколько боли тратится в пустую, сколько энергии душ остается не пожранной, Инфей, под влиянием злости волевым усилием сузила поток и разом протолкнула остаток магической силы сквозь заклинание. Тонкие лучи вспороли воздух и прожгли дыры в образовавшейся пробке из кучи тел, так и не оборвав даже пары жизней.
Ситисы, обожженные до мяса, едва живые, мгновенно рванули вперед, подталкиваемые набившимися на лестницу собратьями.
Суккуб на секунду опешила от увиденного и ко всему прочему испытывала кратковременную слабость после полного опустошения ауры.
Ощутив резкий рывок назад, она не успела испугаться, как оказалась отброшена на несколько метров прочь.
— Все приходится делать самому… — Недовольный, полный негодования, голос древнего мага внушал ей гораздо, гораздо больше страха чем все твари скопом.