Вооружившись миской, Инфей склонилась над черным котелком, убранным в сторону от огня на траву, широкой деревянной ложкой, на длинной ручке, накладывая еще горячую кашу.
Та была приготовлена из хорошо разваренной цельной пшеницы, с добавлением небольших кусочков сала и копченого мяса, соли и пары щепоток специй.
Сочтя порцию достаточной, демонесса, под личиной человеческой, оставила черпак в котелке и выпрямила спину, слыша едва уловимый скрип за спиной, доносящийся со стороны телеги.
Развернувшись, она застала уже спустившегося на твердь и ступающего в ее сторону господина.
— Вот еда. — Жительница иной Сферы протянула вперед руки, до того остававшиеся под грудью ради привлечения внимания, открыто улыбаясь.
— Благодарю… — Не громко, будто прибывал в задумчивости, ответил мужчина, проходя мимо и не глядя подхватывая снедь.
Суккуб обошла небольшой костер и умастилась на загодя расстеленный кусок плотной, грубой ткани, очень близко к огню, чтобы согреться.
Ночь выдалась холодной, самые безобидные дуновения ветерка пробирали до костей, а на ней из одежды практически ничего не было. Наряд был призвал возбуждать желание и заставлять играть фантазию, скользить жадным взором по телу, но не согревать.
Хмыкнув чему, понятному только ему одному, Тирисфаль тоже разместился на причитающемся ему месте, незатейливо сложив ноги по-турецки.
— Не боишься вымарать в грязи и пыли робу? Сапоги же грязные. — Из чистого любопытства поинтересовалась демонесса, отправляя в рот неудобную деревянную ложку.
На вкус варево выдалось вполне сносным, особенно ей понравился привкус дыма на языке.
— Мое воображение отказывается предоставлять кощунственные образы стирки артефактов подобной силы. — Маг отстраненно поковырял свою порцию и отставил ее в сторону. — Они способны к самоочищению и восстановлению. — Говоря, он ослаблял ремешки, крепившие правый наруч к телу.
«Какое облегчение и одновременно разочарование» — Подумала инфернальная соблазнительница. — «Мне не придется стирать эти вещи, но и возможности прикоснуться к ним не представится в ближайшее время…»
Закончив, он снял элемент облачения и подложил его под колено, чтобы сохранялся контакт с аурой тела. В противном случае коту под хвост полетели бы все старания по созданию Камня Души.
Нарушение в едином полотне чар, пронизывающих всю экипировку и позволяющих пользоваться ограниченной формой бессмертия, могло повлечь за собой резкое разрушение филактерии. Что, в свою очередь, прямой удар по и без того мучающейся душе.
В обычной ситуации подобная мелось не стоила ни капли внимания чернокнижника. Он мог позволить себе создавать филактерии разного уровня мощи по десятку на день. В куцых обрывках памяти всплывали пара эпизодов, когда сфера разрушалась в пылу битвы усилиями врага. Случайно или же намеренно. Но тогда это не несло опасности душе, страдала общая боеспособность, да и только.
Нынешняя же ситуация была гораздо более щепетильной.
Филактерия служила не только запасным вариантом, предлагая обширные возможно в пылу схватки, будь то игнорирование боли, либо возможно выдерживать смертельные ранения без вреда телу. Она же несла на себе краеугольную функцию всех чар Облачения Стенающих Душ. Без нее одеяние не было полноценным.
Инфей почти не моргая следила за действиями мага, перестав есть. Ей до одури хотелось взять в руки элемент экипировки. Рассмотреть повнимательнее. Изучить. Спрятать.
Под ее пытливым взглядом новый повелитель начал медленно снимать перчатку, на которую дева едва ли слюнки не пускала. В бою она успела хорошо рассмотреть, на что те способны. О подобных артефактах ей доводилось слышать истории и легенды, но никак не видеть воочию. Не то положение она имела в иерархии, чтобы прикасаться к наследию времен Всеобщей Войны.
Длань легла на перекрещенные ноги.
— Серая? — Удивленно выдохнула демоница. — Я видела много людей, но ни одного человека с такой кожей не повстречала.
Колдун молча рассматривал конечность, поворачивая ее под разными углами.
«Он что-то ищет?»
— Думаешь, Нар’Глод могли тебя заразить?
— Предполагаю.
Закончив, мужчина быстро натянул перчатку обратно и принялся крепить наруч на прежнее место.
Справившись, он подобрал отставленную до поры до времени миску, от души зачерпнул и поднял ложку к лицу. Безликая маска под жуткий скрежет исказилась, образуя оскал чудовища и разошлась в стороны, подражая челюстям человека. Сомкнувшись, металлические клыки мгновенно и легко перекусили дерево.
Суккуб приподняла бровку, сдерживая улыбку. Перед ней был шанс.
Около трех секунд Маг Истока сидел неподвижно, после чего медленно опустил голову вниз, глядя на кусок безвозвратно испорченного прибора. Выдохнув через нос, он сжал кулак, доламывая остатки и отшвырнул их в сторону. Туда же отправилось и содержимое рта.
Положив правую пятерню на гладкую поверхность серого металла, он одним движением снял личину, а следом скинул капюшон, обнажив лицо перед светом костра.
Острые черты придавали капельку хищности в образ, но небольшая, аккуратная черная бородка несколько смягчала эффект. На губах, казалось, навечно застыла язвительная ухмылка.
В пустых глазницах, на месте глаз, клубились, но не источались во вне, два клубка чернейшего мрака.
— Держи. — Не выдав внешне распирающего изнутри любопытства, демонесса протянула пленителю свою ложку. — Я уже наелась.
— Хах. — Полуулыбка отпечаталась на лице того, кто уже не являлся человеком в полной мере этого слова. — Не упускаешь возможностей. — Он принял инструмент, протянув руку над костром. — Да будет тебе известно, слюна не подействует. Я привил себе стойкость ко всем выделениям суккуб, как и многим ядам.
— Предусмотрительно… — Жительница иной Сферы прикрыла глаза, принимая очередной поражение.
«Постепенно воздействовать сексом не получится… Впрочем, действительно рассчитывать на этот метод было бы слишком самонадеянно. Столь волевую фигуру подобным не сломить. Но что еще остается? Магию к нему применять не позволяет удушающий поводок. А больше у меня ничего нет»
— Я понимаю, природа велит тебе поступать именно так. Пробовать меня на прочность, пытаться превратить в раба твоей плоти. Сломить. — Меж тем, Тирисфаль тщательно прожевал и проглотил кашу, прежде чем брать слово. — Помнится, у нас имелся короткий, и оттого не менее вразумительный разговор на эту тему…
— Да… — Одними губами прошептала дева.
— Я бы мог закрыть глаза на этот проступок.
Видя направленную на себя ложку, суккуб вся сжалась, не ожидая ничего хорошего.
— Но не стану.
Она не увидела мимолетно мелькнувших в воздухе черных символов, потому что в последнее мгновение зажмурила глаза, поддавшись предчувствию. Однако скрутившая тело боль, раскаленным металлом прокатившаяся по всем нервам, все равно ее настигла.
Не сдерживаясь, Инфей завопила и упала на спину, судорожно забившись. Ноги ее угодили в угли костра, разметав в стороны еще не прогоревшие деревяшки, собранные у деревьев, обильно растущих чуть в стороне от дороги. Воздух наполнился отвратительным ароматом опаленного мяса.
Весь мир в восприятии демонессы сузился до ее собственного тела и боли, поглотившей сознание, напрочь потеснившей все прочие мысли из головы.
Она выла, раздирала острыми ногтями кожу, оставляя кровоточащие борозды, сама того не замечая нанося раны и уродую один из предметов гордости, как женщины.
Ночная прохлада казалась ей обжигающей, болезненной. Мягкие травинки — острыми жалами, вонзающими в мясо. Ноги полыхали.
…
Слушая стенания спутницы уже на протяжении десяти минут, маг продолжал размеренно работать челюстями, насыщаясь и, чего уж там, откровенно наслаждаясь едой.
Пока не попробовал, он и не понимал, насколько голоден, но осознав, не нашел причины отказывать организму в его потребности. А голод, как известно, лучшая приправа к трапезе.
«Что за дура мне попалась?» — Промелькнула мысль в его голове, сопряженная со вспышкой яркого раздражения и капелькой злости. — «Стоило бы заключить ее душу в кристалл и доить ману… Еще и на Проклятье Агонии потратиться пришлось… Сука, но и выбора другого нет. По-хорошему мне бы сейчас новую призвать, да призыв слишком дорого обходится. Все Осколки Душ сейчас на пересчет, ни одного лишнего»
Покончив с последней ложкой, на чем тарелка опустела, чернокнижник с сожалением вздохнул и отставил ее в сторону, на край подстилки. Хотелось еще, казалось, что голод никуда не делся.
Повернув голову вправо, куда благополучно укатилась суккуб, колдун несколько секунд наблюдал за ее страданиями, не меняясь в лице.
Он не получал удовольствия от лицезрения чужих мучений, крики не услаждали его слух. Однако, покуда это требовалось, чтобы преподать урок вынужденной слуге, он мог обеспечить ей и более экзотические ощущения. Обширный арсенал позволял.
Поднявшись, мужчина прошел несколько метров, ко все стенающему демоническому отродью, и поставил ногу на ее живот, придавив к земле.
Менее секунды ему понадобилось, чтобы вытянуть всю собственную ману, тысячами микроскопических иголочек впившуюся в ауру жертвы.
К тому моменту ее оставалось совсем немного, проклятье почти выдохлось и практически не нанесло вреда, так как была применена предельно ослабленная формула. Настоящий огрызок заклинания.
Обычный человек не почувствовал бы от подобного ничего, кроме покалываний и, возможно, слабеньких болевых ощущений. Но Ифей никак не могла сопротивляться магии господина. Само ее существование было в его руках.
Жительница иной Сферы утихла, мелко подрагивая.
— Вставай. — Бросил Тирисфаль, разворачиваясь и направляясь обратно ровным шагом.
Усевшись на прежнее место, он запустил руку в сумку и достал пузырек с нежно-салатовым наполнением.
«Хм… не замаралась, кое-какая выдержка у нее есть» — Отметил он, наблюдая за девушкой.
Инфей медленно уперла ладони в землю, содрогаясь, и приподняла верхнюю часть тела над землей, слепо осматриваясь.
— Поторопись ко мне, если не хочешь заиметь несколько шрамов. — Маг похлопал рядом с собой и подвинулся к краю куска ткани, освобождая больше места.
Демоница мигом поднялась на ноги, размазывая сопли по лицу руками, покачнувшись и чуть не упав в процессе от охватившей стопы боли.
Глянув вниз, она вскрикнула в ужасе, ее сапоги тлели, обзаведясь несколькими крупными дырами, сквозь которые просматривалась обожженная, покрытая волдырями, кожа.
— К-как… — На выдохе произнесла девушка.
Сделав осторожный, небольшой шажок, она вся перекосилась и сдавленно всхлипнула, чуть не упав из-за подогнувшегося колена. Конечности откровенно не хотели слушаться хозяйку.
Сцепив зубы и тихонько постанывая, она продолжала совершать шаг за шагом.
Сама того не понимая, каждый раз совершая усилие над собой, она понемногу вырастала в глазах нового повелителя.
Наконец, добравшись до нужного места, она неловко опустилась коленями на край грубой материи.
— Пей. — Колдун протянул слуге заранее откупоренный пузырек. — И снимай обувь.
Не глядя опрокинув в себя жидкость, Инфей, не поднимая глаз, поставила опустевшую тару перед ногами человека и пустилась на задницу.
Отбросив за спину бесполезную стекляшку, за кою мог бы на самом деле выручить неплохие деньги, чернокнижник взялся за ногу закаменевшей суккуб и вытянув ее на себя.
— Сейчас ты испытываешь на себе последствия неподчинения. — Вкрадчиво проговорил он притихшей слушательнице, бережно снимая остатки некогда отличной обувки. Ему, как ценителю, была даже жаль изделие. — Это был самый мягкий и быстрый способ наказания. — Проделав то же самое и со второй ножкой, он принялся осматривать повреждения, не прикасаясь лишний раз к конечности. — Боль мимолетна. Приходит и уходит, не оставляя после себя следов. Увечья и шрамирование — совсем иной разговор. Учитывая, как ты и тебе подобные любят свою красоту, испорченное личико для вас хуже смерти.
Запустив левую руку в сумку, демонолог вытащил наружу прямоугольную емкость из дуба, размером точно с его ладонь и глубиной в пять сантиметров. Потянув на себя верхнюю ее часть, он выдвинул из паза крышку. Внутри находилось нечто матово-бежевого цвета.
— Это внутренний жир лесного тролля, смешанный с несколькими целебными травами. Относительно простая в изготовлении, но очень действенная мазь.
Поставив коробок на ткань, Тирисфаль осторожно взял левую стопу демонессы под ахиллесовым сухожилием и переместил немного в сторону, для удобства обработки.
Легким нажатием когтя проколов все волдыри, мужчина не стесняясь зачерпнул мази и начал наносить на стопу.
Чего он не сказал, так это того, что травы, входящие в рецепт, крайне редки и действенны. Нутряной жир тролля, сам по себе обладавший целебным действием, особенно хорошо подходя для работы с кровотечениями, служил не более, чем основой. Базой, в которой травы могли раскрыться полноценно.
Всего таких коробков в бездонной сумке хранилось пять штук. Каждый стоил огромных мер золота.
— Все. — Закончив обрабатывать раны, маг отстранился, закрыл емкость с драгоценным лекарством и спрятал ее обратно в недра своего хранилища.
— Поразительно… — Кожа здоровела на глазах у девушки, стремительно приобретая прежний вид. Многочисленный раны, нанесенные острыми ногтями, постепенно стягивались благодаря действию Зелья Регенерации, но куда медленнее, нежели ожоги.
— Итак, — снова заговорил колдун, привлекая внимание, — что ты вынесла из преподанного урока.
— Неподчинение незамедлительно карается наказанием. — Без промедления ответила дева. В ее глазах читался ужас, однако было там и что-то еще, совсем иное.
— Верно. — Мужчина степенно кивнул. — Следующая подобная ошибка не дастся тебе столь легко. Она на весь остаток жизни сохранится при тебе, в виде шрама на лице. — Он опустил руки на полностью исцелившиеся стопы, начав методично втирать мазь с помощью массажа. — Ясно?
— Да! — Суккуб порывисто затрясла головой.
— В прошлый раз ты не менее горячо убеждала меня в собственном благоразумии, но к чему мы пришли?
— Строго говоря, речь шла о пытках и кровопролитии…
— И о сдерживании порывов.
Инфей надула губки, промолчав.
— Запомни — ты никогда не сможешь взять главенство надо мной. Смирись с этим и подавляй самоубийственные инстинкты. Мне нужна здравомыслящая помощница, в противном случае — смерть.
— Помощница? — С придыханием и удивлением произнесла инфернальная особа.
— Да. На какую еще роль ты рассчитывала? — Демонолог немного наклонил голову к плечу. К нему начало закрадываться подозрение.
— Обычной прислуги. — Жительница иной Сферы пожала плечами, поигрывая пальчиками на ногах. — Ни для чего другого меня никогда не призывали. Почему-то люди и невежи из числа младших рас ошибочно считают нас обычными шлюхами, годными исключительно для утех и домашней работы. Двадцать три раза мне доводилось бывать за пределами столичной Сферы. Тридцать шесть идиотов стали моими рабами, даже не подозревая, на что я гожусь и способна.
— Спасибо, теперь буду знать, что со стороны похож на безмозглого. — Чернокнижник саркастически хмыкнул, для наглядности проводя рукой сверху вниз, указывая на себя. — Не поверишь, но я собирался использовать тебя по прямому назначению — как мага и правую руку. Доверенное лицо, если угодно. Естественно, предварительно придется кое-чему обучиться, чтобы ты могла оказывать потребную помощь…