Разрывая поцелуй, я, склонив голову на бок, посмотрела на птичку.
— Я понимаю, что тебе это еще рано, Огонечек, и посему надо что-то решать с тем, где ты будешь, пока взрослые играют в не детские игры, — погладила Кирюшу по щеке и поцеловала вновь.
Птичка подозрительно затихла, нахохлившись. А через секунду случилось то, что мы точно не ожидали. Птенец, спрыгнув на пол, обернулся девочкой лет 6 с волосами из живого огня.
— Он должен любить меня! — Сев на пол по-турецки, малышка ткнула пальцем в Кирюшу. — Память рода говорит, что так всегда было!
— То есть все короли знали, что креоны не совсем птички? — Уточнила у Огонька ошарашено смотря на это чудо. Нежданчик, блин…
— То, что вы видите, — материальная иллюзия. Мне пока сложно ее долго поддерживать. Но я могу принимать любой вид по желанию, просто решила, что этот образ более подходящий для разговора.
— Да… Как все неожиданно… — Присел на край кровати, любимый.
— Не то слово! Разумный вид, меняющий облик. — Села рядом с мужем.
— Наш род владеет магией иллюзий в совершенстве. — С гордостью произнесла девочка. — Все знания сохраняются в памяти рода и доступны каждому птенцу.
— А почему об этом нет ни слова в королевских книгах? — Задала интересующий меня вопрос.
— Потому что за раскрытие этой тайны, король, обнародовавший ее, будет убит креоном, как и все узнавшие об этом. А короли хотели жить. — Ничуть не смущаясь вышесказанного, ответила девчушка. — Вы ведь хотите жить?
— Так же, как и ты, — усмехнулась ей в ответ. — А как же легенда, что крионы выживают лишь в королевских семьях?
— Какой монарх потерпит, наличие такой мощи у простолюдинов? А убить новорожденных птенцов проще, чем взрослую птицу. — Насупилась малышка, признавая, что не так они и всемогущи детками.
— У меня вопрос, а сама ты, разве хочешь постоянно сидеть при нас, а не бегать и играть с детьми? — Заглянула в глазки малышки.
— Если я буду с детьми, все узнают правду о креонах, а этого делать нельзя!
— А почему?
— Потому, что нельзя!
— Почему? Ну, узнают, что у вас есть иная ипостась и что в этом страшного? Начнут охоту? Так вас и так редкостью считают, и охота и так ведется.
— Это великая тайна и ее надо беречь! Так гласит память рода! — Рыжуля вскочила с пола и воинственно на нас посмотрела, сложив руки на груди.
Ох уж эти традиции, никакого детства у ребенка. Оставалось лишь согласиться.
— Да не наступай ты так грозно! Никуда твоя тайна не денется из этих стен. — А самой до жути стало интересно, смогу ли я поглотить магию креона, или она иная для этого мира…
Иная? Вспомнилось, что ни о какой магии иллюзий мне никто не упоминал.
— Слушай… Огонечек… вы тоже иномирные существа на этой планете?
— Да. Наш род много веков назад покинул свой мир после трагедии. Огромный астероид врезался в нашу планету, приведя к ее гибели. Кто смог, тот ушел порталами в иные миры, нам посчастливилось попасть на эту планету. За мирную жизнь клана наш глава, на тот момент, пообещал правящему королю защиту и службу до скончания его дней. Но менялись короли, менялось и отношение. Род договорился, что правящим королям будут выделяться помощник из креонов за спокойную жизнь клана вдали от людей. Потом была ваша война и там креонов заставляли идти брат на брата. И именно это заставила клан разорвать соглашение и уйти туда, где нас не могли найти. Здесь остались лишь потерянные дети. Я одна из них…
— Откуда ты все это знаешь, если родилась буквально на днях? — поинтересовался Кирюша.
— Память рода, она в каждом из нас. Мы просто уже рождаемся с этими знаниями.
— А такой вопрос, а нормальные волосы ты можешь себе сделать? — Посмотрела на пламя огненных волос. — Не, это, конечно, красиво, но слишком необычно.
— Смогу дня через три. Пока у меня нет такой силы.
— Отлично! Любимый, а как ты смотришь на усыновление, кхм, точнее удочерение? — С улыбкой положила голову на плечо мужа.
Кирюша поцеловал меня в уголок губ и, улыбнувшись, ответил:
— Где двое, там и трое. Так у вас ведь говорят?
— Именно! Удочерив девочку, мы дадим ей возможность спокойного перемещения по нашим комнатам, и в тоже время за ней будут больше смотреть и оберегать. Но придется в тайну посвящать Рока и Оли, без них никак.
— Вы и правда, хотите меня удочерить? — Малышка была очень удивлена нашим желанием.
— Да, а что в этом странного? Кааса мы же усыновили, теперь удочерим креона.
В моем желании породниться был и еще мотив, мне нужно было защитить Кирюшу от возможной агрессии девочки. Она была очень вспыльчивой и ее память рода явно намекала на далеко не дружеские, а постельные отношения с королем. Эта малышка смотрела очень по-взрослому и была заметно ревнивой особой. И все же… смогу ли я поглотить ее силу?
Додумать мысль мне не дали. Девочка вдруг испуганно посмотрела на дверь и тут же стала птичкой. А через секунду в дверь влетел Бель.
— Где пожар? — Спокойно поинтересовалась.
— Там новенький в лазарете буянит. — Доложили мне.
— Ну, раз буянит, то, значит, идет на поправку. Пошли смотреть, что там.
Поцеловав мужа и наказав следить за малышкой, спустилась вниз. И как раз в этот момент в гостиную вошла Катюха с ее ребятами.
— О! Ты вовремя, надеюсь, отдохнуть успела? — Обрадовалась ей.
— А что это за шум в моем лазарете? — Насторожилась подруга.
— Так это, пациент у тебя, моими стараниями, — улыбнулась в ответ. — И ему явно лучше, судя по шуму.
— Да кто же сомневался, что твоими стараниями, — всплеснула руками Катя и деловито направилась в кабинет, я же пошла следом.
В лазарете была идиллия, Лио прижимал за шею к кровати болезного, а Миранда смазывала следы от плети под поток ругательств пациента.
— Что тут происходит? — Обманчиво спокойно спросила Катюха.
— Ой! — Испугалась Миранда, — мы все уберем, все уберем.
— Да не пугай девочку, а лучше официально помощницей бери. — Чуть толкнула в бок подругу.
— Я подумаю, — проворчали в ответ.
— Думай, — улыбнулась в ответ. — Ну, здравствуй, Франсил, — подошла ближе к юноше.
— Где дети? — Решительный взгляд в ответ, не смущаясь наготы, лишь стратегическое место прикрыл уголком простыни.
— Поздно уж, спят в своих комнатах, полагаю.
— В комнатах? С кем спят? — Беспокойство в глазах.
— С одеялом. Выдыхай уже, никто их не обидит. И тебя тоже никто насильно не тронет больше.
— А какая тогда плата? У меня кроме тела нет ничего.
— Катюша, сможешь мозги поставить на место? — Обернулась к подруге, вздыхая.
— Покиньте помещение, мне надо поговорить с пациентом без посторонних ушей. — Скомандовала Катя.
Франсис испуганно посмотрел на нее, а потом на меня и вжался в кровать. Склонилась к нему и прошептала:
— Не бойся, она просто поговорит с тобой, она лекарь. Слушайся ее.
Мне кивнули в ответ. Пожелав удачи в работе, вышла из комнаты. В гостиной Лио активно описывал Винсу события сегодняшнего дня. Улыбнувшись им, отправилась к себе в комнату. Размышляя о птичках и их мотивах. В спальне было тихо. Кирюша сидел на кровати и смотрел на Огонька, а она сидела в "гнезде" недовольно нахохлившись.
— Что я пропустила?
— Да я теперь себя постоянно одергиваю, что девочка в комнате, лишнего не сделать, а я хотел… — грустный вздох и глаза котика.
— Ну, ничего, скоро мы ее удочерим, когда она научится маскировать цвет волос. А потом она сможет играть с другими ребятами, а не все время быть прикованной к нам.
— Правда, смогу играть? И быть обычным ребенком? А как же то, что я креон? — Обернувшись малышкой, девочка заинтересовалась.
— Ну, по большим праздникам будешь иногда птичкой в люди выходить и оберегать папочку.
— А как объяснять будем то отсутствие ребенка, то отсутствие креона? — Спросил Кирюша, подсаживая ближе ко мне.
— А давайте решать проблемы по мере поступления, — обняла любимого за плечи. — Но первая проблема, как будем звать Огонька в человеческом облике.
— Мне нравиться имя Каролина… — Тихо прошептала девчушка.
— Нравиться, значит бери его себе. — Улыбнулась ей.
— А можно? Вы же назвали меня Огонек. — Удивился ребенок.
— Огоньком ты и останешься в облике птицы, девочкой будешь Каролиной.
— И вы не станете сердиться?
— Сердиться? А за что?
— Память рода говорит, что двойные имена запрещали. Дабы исключить возможность нарушить договор.
— Договор по защите короля? — Уточнила у малышки.
— Да.
— Вот скажи, если папочке будет грозить опасность, ты не станешь его защищать?
— Стану! Он же папа! — Сверкнула глазенками рыжуля.
— Ну и зачем тогда договоры? У нас в семье все друг за друга стеной, без бумажек и обязательств, просто потому, что семья.
— А воевать будете заставлять?
— Девочку? Ну, только, если сама захочешь, а так у нас каждый решает за себя. Тебе больше на балах понравиться, думаю.
Вдруг девочка снова обернулась птицей, а в дверь поскреблись.
— Кто?
— Я, — в комнату вошел Оли, — там девушка пришла, говорит, ее парня принц Ренджи продал в другой мир и она просит его спасти…
— Что!? — На этих словах подскочили мы с Крюшей вместе.