Впрочем, роман Бульвера нес в себе черты не только утопии, но и антиутопии. В обществе, где исчезли все виды социальных и личных противоречий, исчезли заодно и все виды искусства, и жизнь здесь необычайно скучна. Но врилии этого не замечают. Это люди усредненные, без индивидуальности. К тому же вриль - источник величайших опасностей. С его помощью можно уничтожать все живое на огромных расстояниях, и хотя врилии никогда не повредят своим соплеменникам, другие народы они попросту не считают за людей.
С Бульвером, разумеется, стали спорить. И хотя правда чаще была на стороне его оппонентов, в этих спорах рождалось многое из последующей фантастики.
* * *
Книга, которая лежит сейчас перед читателем, - последнее накопченное произведение Бульвера. Он дописал ее 1 января 1873 года - немногим более чем за две недели до того, как воспаление уха (Бульвер с детства страдал болезнью ушей), перебросившееся на мозг, свело его в могилу.
Успех романа был значительным. По тогдашним временам Продажа более трех тысяч экземпляров в первый день означала, что публика заинтересованно отнеслась к последней книге писателя, со столькими произведениями которого успела познакомиться почти за полвека. В том же году книга вышла в немецком издательстве Таухница, работавшем для англоязычного читателя по всему свету.
Если проследить историю русских переводов Бульвера, то выяснится, что время от выхода очередного романа в Англии до его выхода в России, как правило, все сокращалось. Для "Кенелма Чиллингли" оно оказалось рекордным. Роман был издан в том же году, что и в Англии, причем сразу в двух переводах. Один был сделан (предположительно) писательницей и издательницей E. H. Ахматовой, выпускавшей в Петербурге серию "Собрание иностранных романов, повестей и рассказов в переводах на русский язык", другой был опубликован несколько позже в виде приложения к журналу "Русский вестник". В 1932 году слегка отредактированный перевод Е. Н. Ахматовой появился у нас в серии "История молодого человека XIX столетия", выходившей под редакцией А. М. Горького и А. К. Виноградова. И еще раз, вновь отредактированный, он был издан в 1965 году. В настоящем издании читатель получит все тот же перевод, подвергшийся основательной редактуре.
"Кенелм Чиллингли" во многом - итоговый роман Бульвер-Литтона. Нельзя, конечно, сказать, что в нем соединились все направления творчества писателя. В нем нет ничего от фантастического или от "ньюгетского" романа, но все равно присутствуют черты, роднящие его даже с ними. Бульвер иногда называл себя писателем "метафизическим", стремящимся к философскому обобщению, а то и просто к отвлеченным рассуждениям, по возможности включенным в художественную ткань повествования. Так, сделав Юджина Эрама крупным ученым, Бульвер от его лица познакомил читателя со многими своими соображениями о литературе, истории, жизни. Нечего и говорить, что в таком, тяготеющем к философии, жанре, как фантастика, он тем более выказывал себя "метафизическим писателем". В "Кенелме Чиллингли" тоже немало общих рассуждений, споров о литературе и жизни. Но основа этого романа иная. Он представляет собой очень сложный симбиоз стернианского романа (в первой его части имя английского писателя, зачинателя литературы сентиментализма, Стерна, прямо упомянуто - и не зря, ибо весь эпизод с выбором имени для героя очень напоминает соответствующее место из "Жизни и мнения Тристрама Шенди"), романа большой дороги, лучшие образцы которого Бульвер нашел в "Джозефе Эндрусе" и "Истории Тома Джонса, найденыша" Филдинга, "Жиль Блазе" Лесажа и романах Смоллета, романа воспитания (здесь Бульвер обратился к "Годам учения Вильгельма Майстера" и "Годам странствий Вильгельма Майстера" столь любимого им Гете) и, наконец, романтической повести. Историю" любви своего героя к Лили автор писал, возвращаясь душой к годам своей юности. Когда ему было семнадцать лет и он еще только готовился к поступлению в университет, он встретил и полюбил девушку своего возраста, с которой каждый день гулял на берегу реки. Однажды девушка не пришла на свидание, а три года спустя он получил письмо, в котором она поведала ему, что ее заставили выйти замуж за нелюбимого и она умирает от чахотки. Теперь Бульвер заново переживал минувшие дни. По свидетельству его сына, работая над главой, где описываются страдания героя на могиле возлюбленной, Бульвер весь день находился в подавленном состоянии, а когда читал эти места вслух, не мог удержаться от слез.
Соединить все эти достаточно разнородные, хотя и не противостоящие друг другу тенденции было, разумеется, делом нелегким. Но Бульвер и здесь имел перед собой неплохой образец. В одном из отступлений, столь характерных для его романов, он как-то писал, что особое достоинство "Истории Тома Джонса, найденыша" в том, что автор его сумел в конце собрать вместе всех разбросанных по его страницам персонажей. Роман большой дороги уже до Бульвера обрел достаточную цельность, и автору "Кенелма Чиллингли" не приходилось прокладывать новых путей, тем более, что в романе, озаглавленном "Кенелм Чиллингли, его приключения и взгляды на жизнь", не так-то уж много приключений. Роман большой дороги вынужден был потесниться, чтобы оставить место для всего остального. Прежде всего для "взглядов на жизнь".
Они у Кенелма не остаются одинаковыми на протяжении нескольких лет, описанных в романе. Он начинает как провозвестник "новых" (читай: буржуазных) идей. В своей речи перед арендаторами отца, в своих спорах с бродячим менестрелем он выступает как типичный утилитарист - представитель того направления в этике, которое считает пользу основой нравственности и критерием человеческих поступков. В Англии XIX века это философское течение, созданное Иеремией Бентамом (1748-1832), получило широкое признание, и Бульвер, высмеивая (а в чем-то и окарикатуривая) его, включался в споры, очень важные для состояния современной ему мысли. Задача Бульвера показать, в какой мере эти взгляды противоречат тому, что просветители называли "человеческой природой". Кенелм всегда остается хорошим, некорыстным человеком, и жизнь, возраст, житейские ситуации, в коих он ведет себя согласно своему характеру, а не взглядам, побуждают его в конце концов переменить последние. Отныне он представитель той доброй старой патриархальной торийской традиции, за которую всегда стоял его отец, "лучший из людей". Не последнюю роль в этом духовном перерождении героя играет и романтическая любовная история, развертывающаяся на последних страницах книги. Разве любовь подчинена законам пользы?
А. К. Виноградов в предисловии к изданию 1932 года назвал Кенелма Чиллингли "неприкаянным молодым человеком". Слова эти найдены очень точно. Кенелм из тех, кто словно бы рожден искать смысл жизни. А он - Бульверу ли было этого не знать! - слишком непрост, чтобы хоть в чем-то открыться неискушенному взгляду. И Кенелм каким-то внутренним чутьем это понимает. Потому-то он и пускается в путь. Но подлинное знание приходит к нему не как к стороннему наблюдателю. И даже не как к помощнику в чужих бедах и недоразумениях. Знание надо выстрадать. И если раньше герой сторонился активной деятельности и презирал политику, то теперь, по мнению Бульвера, ему самое время принять в ней участие. Как Кенелм, сохранивший всю свою непосредственность и честность, впишется в крут прожженных политиканов, не без знания дела изображенных Бульвером на страницах романа, другой вопрос. Но Бульвер оставляет его открытым. Роман на этом кончается.
Здесь нет никакой случайности. Нарисовать портрет Кенелма преуспевающего парламентария значило бы грубо нарушить художественную правду. Для этой роли больше подходит другой персонаж романа - Гордон Чиллингли - человек напористый и осторожный, циничный и обходительный, обдумывающий каждый свой шаг. Внимательный читатель заметит, что Бульвер хотя этот персонаж изображен без всяких прикрас - очень к нему снисходителен. Автор никак не хочет, чтобы Гордона просто сочли плохим человеком. Но в этой снисходительности немало подспудного критицизма, притом далеко выходящего за пределы данного конкретного образа. Гордон Чиллингли всего лишь следует законам политической жизни, сложившимся в английской парламентской практике. Его ли в этом винить или систему?
Английский парламент не раз оказывался объектом жестокой критики. Диккенс ненавидел парламент дореформенный и не изменил своего отношения к парламенту послереформенному. Бернард Шоу высмеивал английский парламентаризм при каждом удобном случае. Но свидетельство Бульвер-Литтона имеет особое значение. Он сидел в парламенте в отличие от Диккенса не на репортерской скамье, а на скамье депутатов - сначала слева, потом справа, и он не делает ни для кого секретом, что парламент, который он так хорошо знает "изнутри", - не более чем орудие в руках правящих классов, защитник всего, что идет на пользу верхушке общества. Конечно, здесь тоже немало ссор, но все это дела семейные...
В этих эпизодах романа Бульвер-художник побеждает Бульвера-политика.
Но все же объявить "Кенелма Чиллингли" политическим романом было бы заметным преувеличением. При всей разнородности его художественных тенденций преобладающую роль в его структуре играет все-таки роман воспитания. Разумеется, в подобном произведении важную функцию приобретает образ главного героя. Стернианская традиция имела здесь для Бульвера не последнее значение - ведь именно Стерн настаивал на сложности человеческих характеров и неоднозначности человеческих поступков. И Бульверу очень хотелось в данном случае пойти по стопам этого классика предшествующего столетия. Признаемся, что человеческие характеры не слишком удавались Бульверу. Герои "Пелэма", "Юджина Эрама" тяготели к тому, чтобы стать законченным воплощением добродетелей или пороков. В тех случаях, когда Бульвер пытался этого избежать, характеры чаще всего получались бледные, невыразительные. По отношению к Кенелму Чиллингли этого сказать нельзя. В его образе есть сразу и определенность и пластичность, его видишь и чувствуешь, и загадкой для читателя он оказывается лишь в той степени, в какой является загадкой для самого себя. Это и придает внутреннюю динамику роману, не слишком напряженному по сюжету, а порою и несколько рыхлому. Но это общий недостаток произведений Бульвера. В целом же, прочитав "Кенелма Чиллингли", нетрудно получить общее представление о творчестве Бульвера-романиста. Неполное, конечно, но ведь в распоряжении нашего читателя находятся и другие его романы. И, думается, ознакомившись с ними, читатель согласится с мнением В. Г. Белинского: "Бульвер - писатель не гениальный, но с талантом",
Ю. И. Кагарлицкий
ПРИМЕЧАНИЯ
{* В издании Блэквуда текст романа был разбит на три тома.}
В конце 1872 года Э. Бульвер-Литтон завершил свой последний роман "Кенелм Чиллингли". Автор еще успел прочесть корректуру последнего тома. Но увидеть свою книгу вышедшей из печати ему уже не пришлось: 18 января 1873 года Бульвер-Литтон умер.
В Англии у современников Бульвера-Литтона его творчество пользовалось любовью, и неудивительно, что на долю "Кенелма Чиллингли" выпал большой успех.
Популярность Бульвера-Литтона в России не уступала его популярности на родине. Можно лишь поражаться той быстроте, с какой появились у нас первые переводы этого романа. Известная во второй половине XIX века издательница и писательница E. H. Ахматова, выпускавшая в Петербурге в течение ряда лет серию "Собрание иностранных романов, повестей и рассказов в переводах на русский язык", уже в 1873 году опубликовала в этой серии русский перевод "Кенелма Чиллингли", вероятно, выполненный, как переводы многих книг, ею самой. Почти одновременно с этим изданием в Москве появляется в качестве литературного приложения к журналу "Русский вестник" другой перевод "Кенелма", законченный печатанием в начале 1874 года.
В последующие годы интерес к Бульверу-Литтону в России ослабевает, и в начале XX века его знают преимущественно как автора исторических романов "Последние дни Помпеи" и "Риэнци" да еще помнят, вероятно благодаря Пушкину, как автора "Пелэма".
Новый интерес к "Кенелму Чиллингли" возбудил А. М. Горький, который видел в герое этого романа человека, в высшей степени симптоматичного для своей эпохи. Горький включает "Кенелма" в проспект задуманной им серии романов "История молодого человека XIX столетия" и в письме к писателю А. К. Виноградову (от 1 сентября 1930 г.) называет его героя наряду с Сорелем и некоторыми другими в числе наиболее характерных литературных портретов молодого человека прошлого столетия. В горьковской серии роман вышел в 1932 году, в том же переводе, изданном Ахматовой.
Этот же перевод под редакцией Горфинкеля, вновь прошедший редактуру Л. М. Завьяловой, представлен в настоящем издании.
Стр. 7. Королевское общество (точнее: Лондонское королевское общество содействия естествознанию) - одна из наиболее старых научных организаций Англии (существует с 1660 г.).
"Общество антикваров" - общество, содействовавшее изучению английской старины (создано в 1572 г.).
Стр. 11. ...о его каледонском папаше. - Каледония - старин-, ное название Шотландии.
Чартерхаусская школа - закрытая школа привилегированного типа, существует с XVII в. на территории так называемого Чартерхауса (в Лондоне), т. е. "Дома картезианцев" (в этом здании некогда помещался картезианский монастырь).
Стр. 12. Фокс Чарлз Джеймс (1749-1806) - английский политический деятель, пользовавшийся славой блестящего оратора и острослова.
Сэрлоу Эдуард (1731-1806) - английский политический деятель. Его обманчиво привлекательная внешность послужила поводом для знаменитой шутки Фокса, которую приводит здесь Бульвер-Литтон.
Юм Дэвид (1711 -1776) - английский философ и историк, стоявший на позиции субъективного истолкования принципов эмпиризма (основой познания считал идеалистически понимаемый опыт).
Беркли Джордж (1684-1753) - английский философ и епископ англиканской церкви, представитель субъективного идеализма, сводивший знание о внешнем мире к совокупности ощущений.
Стр. 13. Мускульное христианство - выражение, связанное с деятельностью английского романиста и публициста Чарлза Кингели (1819-1875), одного из представителей раннего "христианского социализма". Выражение "мускульное христианство" как намек на религиозно-социальные идеалы Кингсли появилось на страницах консервативного "Эдинбургского обозрения" в конце 50-х гг. Кингсли считал его обидным. У Бульвера-Литтона оно употреблено в ироническом смысле и обозначает тех, кто способен отстаивать свои взгляды с помощью кулаков.
Деист - последователь деизма, религиозно-метафизического мировоззрения, стремившегося сочетать принципы веры с требованиями разума. Выдающиеся передовые умы XVIII в. (Вольтер, Лессинг и др.) считали себя деистами. В середине XIX в. деизм уже перестает играть сколько-нибудь значительную роль. В тексте романа под деистами следует понимать представителей сект, унаследовавших от деизма некоторые рационалистические воззрения.
Жуанвиль Жан (1224-1317) - французский историк, сопровождавший Людовика IX в крестовом походе, автор "Истории Людовика Святого".
Людовик Святой - французский король Людовик IX (12151270, король с 1226 г.), вдохновитель и организатор крестовых походов в Египет и Тунис.
Скотт Вальтер (1771-1832) - английский писатель, создатель жанра исторического романа. Здесь идет речь о его романтических поэмах, написанных на средневековые сюжеты.
Поп Александр (1688-;1744) - английский поэт и критик, представитель классицизма и просветительства.
Стр. 14. Вордсворт (Уордсуорт) Уильям (1770-1850) - английский поэт-романтик. Его поэзии свойственны темы природы, сельской жизни, патриархального быта.
"Герман и Доротея" (1797) - поэма И. Гете о двух влюбленных, стилизованная автором в духе идиллий древнегреческого поэта Феокрита. Выражает отрицательное отношение Гете к французской революции, противопоставляя ей непритязательные идеалы бюргерского существования.
Стр. 15. Джеймс Джордж (1801-1860) - популярный в середине прошлого века английский романист и историк.
Бродстерс, Сэндгейт - курортные городки в Англии.
Стр. 16. Майверс цитирует "Жизнеописание Агриколы" - первое сочинение римского историка Тацита (ок. 55 - ок. 117).
Стр. 17. Стоун - мера веса, равная 14 английским фунтам, т. е. приблизительно 6,33 кг.
Стр. 18. Шенди. - Речь идет о романе английского писателя Лоренса Стерна (1713-1768) "Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена", в котором много места уделено обстоятельствам рождения и выбору имени героя романа.
Диссидентская церковь. - Так называют религиозные объединения, отколовшиеся от государственной англиканской церкви (протестанты, реформаты), а также различные секты.
Эбенизер - библейское имя, употребительное у англичан. В переводе с древнееврейского означает: "камень помощи". Символическое истолкование этого имени породило в различных сектах обычай называть Эбенизерскими домами, часовнями, ассоциациями помещения для молитвенных собраний. Отсюда связь этого имени с расколом.
Стр. 19. Питер Тизл - персонаж комедии Шеридана "Школа злословия".
Питер Лели - собственно, Питер ван дер Фас (1618-1680), художник, голландец по происхождению, уроженец городка Сеста (близ Утрехта). Одноименный город есть и в Вестфалии, чем и объясняется смешение этих двух городов в романе. Поселившись в Лондоне, Лели скоро стал модным живописцем. Портреты его манерны и несколько условны.
Пьер Корнель (1606-1684) - французский писатель, один из основоположников драматургии классицизма.