— Слушай меня внимательно, Фрося, — говорит Танис, обращаясь к Лаванде, затягивая в очередную нейтраль.
Молодой человек настроен по-боевому и не собирается отступать. В его глазах решимость и уверенность. Определенно, какой-то план подготовил, пока пропадал в прострации.
Следуя за этой троицей по пятам, они добрались до верхнего этажа главного корпуса и теперь целенаправленно шли в сторону комнаты Тана, выныривая из одной серой массы и запрыгивая в другую.
С учетом того, что Лава не умела заходить в портал, пришлось полностью в этом деле положиться на опытного мастера, слепо следуя за ним и не задавая лишних вопросов.
Слежки шпионы пока не чувствовали, и особо не спешили к цели назначения, продвигаясь осторожно и бесшумно. Судя по одежде это было либо местное подворье, либо переодевшиеся в них шпионы.
Те никоим образом не выдавали себя, ни звука ими не было издано за все время совместного прохождения. Поэтому узнать, к какому миру они относятся их по говору не представлялось возможным.
Мужчина лет сорока косматый и с бородой, он походил на затерявшегося в лесах путника, который успел обрасти и одичать за время своего путешествия. Миловидная женщина лет 30, белокурая с курносым носиком в платье не по своему размеру, уж очень худенькая, что выглядела ребенком, если бы не ее лицо в легких морщинах, выдающее ее настоящий возраст, и мальчонка, которого Лаванда уже видела накануне.
Они периодически оборачивались, проверяя, нет ли погони и Лава в эти моменты пыталась отметить в их внешности что-то цепляющее или доказывающее, что они не из этого мира.
Мальчишка был их проводником. Вел за собой, устремляясь все выше, пока они не поднялись на самый верх и не оказались в коридоре, где она уже когда-то была.
И уже не оставалось сомнений, что направляются они в комнату к Танису.
— Ты что, камень души в комнате своей спрятал? — не верит девушка своим глазам, когда троица останавливается перед дверью в его покои.
Судя по мелькнувшему смятению в его глазах и легкой ухмылке… Все так и есть.
— Как только они войдут в комнату, ты зайдешь следом, — не отвечает на ее вопрос светловолосый. — И пальчиком укажешь в их сторону, поняла?
Лаванда ничего не понимает, поэтому упрямо качает головой. Нужно больше подробностей, чтобы не налажать. На кого именно показывать? Куда встать в этот момент? Что делать самой?
— Роршарх будет уже ждать в комнате. Так как я их не вижу и поймать не могу, вся надежда на метаморфа. Но, так как он не обладает такими навыками как у тебя, ему нужно больше времени, надо сначала место изучить, где они находятся. Но они же не будут ждать, — торопливо поясняет Танис, удерживая руками ее за плечи и проникновенно заглядывая в ее глаза. — Окей? Заходишь, показываешь их ему и отходишь в сторону.
Лава кивает, отмечая про себя, что парень-то нахватался ее иномирских словечек и надо будет поменьше их употреблять в дальнейшем.
«Окей», например заменить на «ладушки». «Пойдешь гулять, ладушки?» Или: «Расскажешь мне, как обстоят дела, ладушки?»
— Эй, — ее встряхивают так сильно, что голова качается из стороны в сторону. — Не витай в облаках. Важный момент!
— Ладушки, — выдыхает Лава на автомате.
Выглянув в первичный слой, девушка отмечает, что дверь в комнату открывается и туда заходит вся троица. Времени не остается на осмысление и дополнительные вопросы. Пора действовать.
— Все. Я пошла. Они заходят! — кивает девушка, обеспокоенно поглядывая на мужчину поблизости.
В сердце гулко отстукивает. Опасение, что у них что-то не выйдет, набирает обороты. Непонятно, откуда Роршарх в курсе, что они уже там. У них с Таном какая-то связь? Скорее всего…
— Давай. Я следом, — слышит она в ответ его ободряющую поддержку и выходит из нейтрали.
Лаванда выныривает в общий коридор, осматривается, отмечая, что ничего не изменилось с их появления, и бежит к закрывающейся двери в комнату.
Успеть заскочить за ними следом и все.
Со всего маха она влетает в дощатую дверь, врезаясь в нее плечом. По всему коридору раздается глухой удар и ее протяжный стон. Девушка сползает вниз с громким поскуливанием, ощупывая свою покалеченную руку.
— Бл……… — любимое слово, подготовленное именно для таких чрезвычайных происшествий, вырывается само по себе, невзирая на сильное желание его сдержать.
Плечевой сустав вывихнут, как минимум. Повезло, если ушиб.
Лаванда сваливается, словно куль на пол, шипя и растирая руку.
Уверенная, что дверь открыта, Лаванда даже не подумала о том, что она может быть закрытой. Тут же вспоминается окно, которое накануне открывал мальчонка. Он заползал в него в каком-то ином слое, а здесь все оставалось тем же?
Ей не показалось.
— Чееертт, — сипит она, развалившись у входа в комнату.
— Прости, — шепчет появившийся рядом Танис, — Я зачаровал ее…Но ты сказала, что они заходят, я был уверен, что они сняли всю магию.
— Ага, — бурчит девушка, пытаясь подняться. — Сняли. И еще раз сняли.
Ее приподнимают и ставят на ноги за секунду. Еще секунда уходит на вправку руки, который сопровождается еще одним нелестным эпитетом. Еще несколько уходит на то, чтобы открыть дверь.
Изнутри им пытаются помочь, налегая на дверь всей массой.
Слишком много времени…
Лаванда стоит рядом в ожидании, сцепив зубы и проверяя восстановленную руку.
Она никак не может понять, почему тут почти что каждый спокойно проходит там, где не могут они с Танисом. В нейтрали ходить нельзя же. Только перескакивать. Или все-таки можно?
Что за способность у них такая, в которой никто, кроме нее их не видит?
Танис спешит, как может, Лаванда тоже ждет не дождется, когда же он снимет все свои магические запоры.
Почему на душе так противно?
Все идет не так, как нужно. Они теряют драгоценное время.
Быстрее. Руки дрожат от напряженности момента.
— Быстрее, — не выдерживает Лаванда накала, подпрыгивая на месте и отбивая ногами чечетку.
Если бы это помогло, то она бы вприсядку станцевала.
Тут не только сейчас их судьба решается, но и ее. Если камень заберут у нее из-под носа, то что делать тогда? Они же вернутся в свой мир, а ее оставят с носом!
Наконец дверь слетает с петель, когда последняя печать снимается, и их встречает Роршарх в виде ящерицы, готовый к нападению.
Чешуя отливает зеленью, глаза веют опасностью, когти выпущены…
— Ну? Вы чего стесняетесь? Где они? — рычит тот, расположившись по центру комнаты, оглядывая все вокруг светящимися глазами. — Покажи!
Глаза издают желтое свечение, явно настроены на какое-то другое видение.
Лава кружится на одном месте, вглядываясь во все углы представшей комнаты, убегает вперед, оглядывая второе помещение, туалетную комнату с ванной, труднодоступные места, рассматривая под разным ракурсом интерьер, надеясь заметить хоть какую-то мелькнувшую тень…
Окно плотно закрыто, за шторами никого, под кроватью пусто…
— Нет никого, — беспомощно сообщает она и поворачивается к Танису.
Танис в это время ковыряется в шкафу у стены, вынимая оттуда заставленные коробки и отбрасывая их за спину. А затем затихает и оборачивается к остальным.
В его глазах сквозит печаль.
Говорить ничего не нужно. Итак, все понятно.
Камень души уплыл в чужие руки.