Осмотрев меня, и убедившись что я в порядке, он помрачнел еще больше.
— Эмберт, объясни, что ты забыл в моих покоях? Спутал этажи по слабоумию? — Вокруг светловолосого мага также заискрился воздух, только слабее и более тускло. Наследник продолжил изменившимся тоном. — Не давай мне повода убить тебя. Не забывай, что после твоей смерти, мне придется принять вызов твоего отца, и я не уверен, что и он выживет.
Эмберт, какое-то время молчавший, как мне показалось, по ужасу, ясно выразившемуся на его лице, не мог начать говорить, онемев от страха. Наконец, он провел дрогнувшей рукой по все еще влажным от сока волосам, и не замечая этого, прикоснулся к лицу. Искры вокруг него угасли и маг, смотря себе под ноги, и склонив голову, вдруг упал на одно колено.
— Прошу прощения, господин Далиан. Как будущий император, накажите своего подданного по справедливости за совершенную оплошность.
Я выдохнула, понимая, что, кажется, сегодня все останутся живы. Но Далиан так и оставался мрачнее тучи в окружении сверкающих вокруг себя разрядов. — Вход во дворец тебе с этой минуты запрещен. Убирайся с территории дворца немедленно.
Поклонившись еще ниже, Эмберт поблагодарил регента за оказанную милость. И получив разрешение удалиться, не оглядываясь, выскочил за дверь. Я с опаской взглянула на мрачного наследника, с которым мы опять остались наедине. Кажется, сейчас он действительно зол, что же мне делать?
Я осторожно подошла к нему и прикоснувшись к ладони, прошептала. — Успокойся, он уже ушел. — Маг, обняв меня, долго стоял так, не выпуская меня из объятий.
— Прости, я не должен был тебя оставлять. Раньше при живом императоре никто не позволил бы себе подобное под страхом смерти.
Я положила ладонь ему на грудь и улыбнулась, понимая что действительно рада его видеть. — Тогда если кто-нибудь починит дверь, я могу вернуться в кровать и продолжить мучиться бессонницей.
***
Далиан
Я нехотя выпустил Алтэю из объятий, и, использовав заклинание переноса, поставил дверь на место и наложил на нее новый барьер взамен сломанного моим двоюродным братом. С Эмбертом я еще разберусь. Сейчас я безумно сожалею, что оставил ее одну, но ее присутствие, ее голос, смех, выражение лица, которые я уже изучил и полюбил, вызывают у меня нетерпеливую жажду большего. А я опрометчиво уже дал ей слово, которое не могу нарушить. Ее податливость в моих объятьях, ее отзывчивость на мои прикосновения стали для меня самым худшим испытанием, которое я проходил. Ее непосредственное безразличие к собственной обнаженности рядом с мужчиной сводит меня с ума. Она носит мою тунику до колена с такой независимостью и естественностью, словно ходит в ней не первый год. Любая другая женщина Преирона потеряла бы сознание от стыда. Уходя, я решил не рисковать и позволить ей отдохнуть одной, поставив на дверь достаточно сильный барьер. Но Эмберт, должно быть, использовал артефакт, выкраденный из сокровищницы рода, чтобы взломать наложенную защиту. И здесь двоюродный брат несомненно был лишь для того, чтобы проверить запястья Алтэи, про которую ему сообщила эта заглядывающаяся на него Милли. Я сегодня же уволю ее из дворца.
Когда я осознал, что защита моих личных покоев взломана, я чуть не сошел с ума от волнения. Привычная рассудительность и спокойствие мне изменили, и я сам испугался собственного гнева. Сегодня Эмберт был как никогда близок к смерти, и только ее испуганный, растерянный взгляд позволил мне взять себя в руки, и не убить этого мальчишку, посмевшего вломиться ко мне в спальню, да еще и увидеть ее в таком виде. И только теперь, обнимая девушку, гнев оставляет меня, и я начинаю приходить в себя.