Глава 2
Передо мной была открытая поляна, залитая лунным светом. Чуть вдали, на краю горизонта, я разглядела начинающуюся лесную полосу. И все бы нечего, но на небе было две луны, а трава отливала в этом удвоенном мягком свете неестественным лазурным оттенком. Я стояла оперившись о стену чтобы не упасть, и просто смотрела прямо перед собой с открытым ртом. Меня начинало тихонько трясти от подступавшей истерики. Я еще готова принять и понять неожиданный сюрприз друзей в виде квеста, готова поверить, что он дорогой и для него сняли целое здание, но чтобы для розыгрыша менять планету? Я сползла по стене вниз, и невидящим взглядом уставилась прямо перед собой. Давай, размышляй, Вики. Кажется, ты не умеешь пить, и тебе снится очень дикий и яркий сон. Женщина наклонилась надо мной, и протянула мне еще какой-то отвар, я машинально выпила его, даже не чувствуя вкуса. Я прикрыла глаза, чтобы отгородиться хотя бы на мгновение от всего мира, и вновь с азартом прищемившей хвост кошки, принялась думать. Это точно какой-то экран. Так ведь специально сделано, чтобы участники решили, что они на другой планете. Я улыбнулась, подозревая, что это была достаточно дикая улыбка.
— Госпожа, или как мне вас еще называть. — Начала я, обращаясь к серьёзно с подозрением смотрящей на меня женщине. — Давайте уже свои подсказки, здесь интересно, но мне уже хочется отдохнуть в своей кровати. Я не выспалась, и сейчас плохо соображаю. Какие задания нужно выполнить, чтобы закончить этот квест?
Целительница встала и поманила меня за собой.
— Вот так бы сразу. — Пробурчала я, следуя за ее нетерпеливо движущейся передо мной фигурой. Опять мы проходили по каким-то коридорам мимо закрытых дверей и многочисленных каменных ниш с миниатюрными статуями Меральдерры. Подойдя к еще одной двери, крупнее и внушительнее остальных, женщина посторонилась, пропуская меня вперед. Мы оказались в зале, слабо освещенном одной свечой. Обстановка здесь была более пышной, чем в келье целительницы, но во всем ощущалась какая-то печальная скудность. Мебель хотя и была, видимо, ручной работы, и достаточно дорогой, не вызывала ощущения тепла и домашнего уюта. Я поводила головой из стороны в сторону, послушно ожидая, что будет дальше. Моя провожатая, оставив меня в передней половине комнаты, служащей видимо, и прихожей и залом и кабинетом, зашла за ширму, за которой когда отогнулась ткань, я разглядела кровать. До меня донеслись два о чем-то переговаривающихся голоса, и в зал вышла очень тонкая и прямая как стебель бледная женщина. Ее темные тяжелые локоны были туго собраны на затылке, а тонкое умное лицо напомнило те бледные усталые лица прачек на картине одного художника, которую я видела в детстве, и которая поразила меня удивительной поэтической чахоточностью натурщиц. Было в ней и скрытое благородство и скрытое страдание.
— Здравствуйте. — Я поздоровалась первая, потому что женщина, рассматривая меня в упор, уже несколько минут не начинала разговора. Не отвечая, она подняла руки и на ее ладонях вспыхнуло серебряное сияние. Я удивленно перевела взгляд с ее рук на напряженно стоявшую в стороне целительницу и обратно на ее ладони.
— Давайте без фокусов. — Произнесла я, понимая по вдруг взорвавшемуся во мне страху, в каком напряжении нахожусь. Женщина сделала шаг по направлению ко мне, и я забыв о обещании держать лицо, бросилась к двери.
— Не бойся, дитя. Я только хочу кое-что проверить. — Прозвучал ее удивительно сильный высокий голос. — Подойди ко мне.
— Не хочу. — Ответила я, отмечая со стыдом как дрожит мой голос. Все происходящее уже не казалось мне увлекательным необычным приключением. Слишком уж много в нем было нестественности — нигде не видны камеры, нет следов износившихся декораций или проводов, никто из присутствующих не походит на бодро читающих речь актеров. Еще и эта левитирующая чаша и пейзаж за окном. Отчаянно дернув дверь, и убедившись что она закрыта, я повернулась к двум женщинам лицом, успев заметить как хозяйка комнаты повелительно кивнула целительнице. В меня полетел синеватый огонь и коснувшись ног, соскользнул на пол. Тут я закричала и бросилась в огороженную часть кельи, пытаясь найти другой выход. Запутавшись в ширме из ткани, я чуть не повалилась на кровать с трудом выпутавшись и попытавшись быстро сориентироваться, бросилась в самый дальний от женщин угол. Сердце, кажется, билось у меня в самой голове, кровь шумела в ушах и я едва могла соображать от неожиданно подступившей паники. Что же это такое? Чего они от меня хотят? Вторая половина комнаты была в два раза меньше первой, и столь же бесцветно обставленной. Я успела несколько раз пробежать от стены к стене, прежде чем увидела стоявших у ширмы женщин. Выхода не было.