Глава 15
— Ты предал меня, Марахби. Надеюсь, за избавление от иномирянки инквизиция отсыпала пестелей две горсти. Чтобы хватило на праздник! — Мейрав изъявила желание остаться с матерью ещё на один день, любящий папочка препятствовать чаду не стал. И тем самым развязал мне руки, точнее язык. Уже горло саднит, но успокоиться не могу, ненавижу, когда обращаются как с бессловесной вещью!
— Это для твоего же блага, Тайсэ. Не злись. Похищение вначале ведьмой сестринства, затем ректором неприятно, что не говори, но хоть как-то объяснимо. Но тебя утащила порталам семилетняя девчонка! Это ни в какие ворота не лезет. Как оберегать мага, не знающего ни способностей, ни возможностей своей силы, если её из одного конца города в другой переместил ребёнок?
— Полукровка с демонической кровью и матерью-магом, ты хотел сказать!
— Не придирайся к словам!
Ответом Марахби стало обиженное сопение, но на медика подобные проявления эмоций воздействия не оказывали, как выяснилось. Он спокойно дошёл до дома, позволил собрать немногочисленные пожитки, после чего передал Изари.
— Арлин Шо, почему вы даже не посоветовались? — обида глодала изнутри, Геран держал объёмную сумку, в которую уместились все мои пожитки.
— Тайсэ, нельзя спрашивать мнение того, кто не разбирается в вопросе. Это как с медициной. Стоило ли спрашивать держать в стазисе одну переломанную пациентку? Или правильно было положиться на опыт и знания? Я не прогоняю тебя, здесь всегда открыты двери, случись желание прийти в гости, но защитить от посягательств обнаглевших магов может только инквизитор. И далеко не рядовой. Геран, проводишь арем Чернигоскую и передашь лично в руки элистеру.
Демон поклонился, звякнула цепочка, прикрытая пёстрой рубахой. Рыжие волосы, убранные в косички, легли на грудь раба и разноцветные ленточки, вплетённые в них, затрепетали, привлекая внимания. Умеет Геран продемонстрировать себя, наверняка женщины часто становятся жертвами его обаяния. По крайней мере, пока гадости не говорит, кажется приличным человеком.
Из дома Марахби Шо я уходила с тяжёлым сердцем, переполненным обидой на врача. Не покидало ощущение предательства, какими бы доводами не пыталась оправдывать поступок полукровки.
— Напрасно на него злишься, глупышка. Неужели никто не предупредил о мерзкой демонической природе? Никогда и никого мы не любим и не ценим превыше самих себя. Выгоду, опять же, упускать не готовы. Наверняка хозяин получил хорошее предложение за лёгкую сделку.
— Изари, заткнись, пожалуйста, — не спасал от мрачного настроения ни новый костюм, ни ясная осенняя погода. Жить с Николасом Арвейном категорически не хотелось. Тёплое прикосновение чужой ладони к моим пальцам, острое ощущение грядущей глупости и вот уже я тону в объятиях рыжего, спрятанная от всех тревог и жизненных неурядиц.
— Глупая женщина, научись доверять, хоть немного. Это сильно упростит твою адаптацию к миру, — его дыхание щекотало шею, отчего мурашки пробегали по позвоночнику.
— Тебе говорили, что рабы не должны себя подобным образом вести? — спросила, стараясь сохранять спокойствия, но получалось плохо.
— Могу озвучить весь список «можно» и «нельзя», арем. Только откуда тебе знать, что я не солгу? — Я молчала, уткнувшись лицом в тонкую рубашку демона, и боролась с желанием его поцеловать. — Пойдём, инквизитор наверняка ждёт, — невесомое прикосновение горячих губ к чувствительной коже за ухом, и ноги слабеют. Гадский демон, ведь понимает что делает, оправдаться у него точно не выйдет.
— Зачем ты так поступаешь? — я сделала нетвёрдый шаг назад, выбираясь из небезопасных объятий.
— Успокаиваю тебя?
— Провоцируешь на недостойное поведение, — вовремя прикусила язык, чтобы не брякнуть про память о муже, которая меня в такие мгновения почти не тревожит.
— Как же мало ты знаешь о провокациях, — прозвучало как обещание и мурашки волнительного возбуждения превратились в неприятный холодок дурного предчувствия.
— Ты пугаешь, Геран, — отступила ещё немного, готовая сбежать в любой момент.
— Трусишка, — он опять улыбался опасно и соблазнительно. Чёрт, есть что-то притягательное в подобных типах. — Пойдём, нужно сдать тебя инквизитору. С больной головы на здоровую. Уверен, он оценит.
— Тоже считаешь меня проблемой?
— Весьма приятным разнообразием в череде однообразных дней, — не опроверг, а дополнил характеристику несносный Изари.
Верховный инквизитор жил неподалёку от цитадели, честно, что-то подобное я ожидала, но надеялась на лучшее. Не многоквартирный трёхэтажный дом, а отдельный особняк, как у Марахби. Увы, здание, серое, уродливое, нависало над прохожими квадратными балконами. Ни белых перил, ни горшков с цветами. Кто здесь проживает, интересно?
— Обитель ирне самого низкого достатка. Неожиданно, что элистер живёт в подобном месте. Насколько я знаю, у него отличный дом на центральной улице. Никогда не понимал привычки людей ограничивать себя во всём.
Класс, вернуться в крошечную квартирку после роскошного жилища Марахби Шо. Ладно, Тайка, не жили богато, нечего и начинать. Может мне повезёт, инквизитор одумается и откажется от приглашения, больше похожего на приказ.
— Ограничения нужны по разным причинам. Про конкретный случай ничего сказать не могу. Какой этаж?
— Второй, будет собственный балкон. Сможешь любоваться на цитадель, — эта сволочь глумится так естественно, словно каждый день издевается над потерявшимися в чужом мире женщинами.
Тёмный подъезд с ароматом кошачьего туалета, обшарпанные перила, двери без номеров. Практически никакой разницы с местом, в котором прошло моё детство. Изари нёс вещи, брезгливо морщась, ему не мерещились призраки прошлого. Остановился только на втором этаже, видимо это обитель верховного инквизитора. Постучал, коротко, отрывисто и как-то зло. За дверью послышались шаги, сердце обречённо замерло в груди и в момент, когда скрипнул замок, демон сотворил гадость, которой я боялась. Изари обхватил мой подбородок пальцами, довольно оскалился в улыбке, и приник поцелуем, от которого закружилась голова, и в животе стало жарко. Потерялось ощущение кто я и где нахожусь. Только наглые уверенные руки и губы, посылающие горячие импульсы по всему телу.
— Кхм, полагаю арлин Шо не догадывается о пылкой страсти между вами. Иначе зачем бы он согласился на моё предложение? — ледяной тон, пролился русским душем на голову, отрезвляя. Рванулась, пыталась выбраться из рук Изари, но тот не отпустил. Скользнул напоследок лёгким касанием по скуле.
— Добрый день, элистер верховный инквизитор. По приказу хозяина арем Черниговская сопровождена, вот вещи, — ни грамма почтения, ни капли наглости. Как Герану это удаётся?
— Проходите, Таисия. В этом здании рабов держать не по карману никому, кроме меня, пожалуй. Но с ними столько мороки, что не хочу связываться.
Я вошла, сгорая от стыда, не понимая, как себя вести дальше. На демона смотреть не хотела, на Арвейна — не могла.
— Не рассчитывала на столь скорую встречу, элистер, — что ещё сказать? Идей нет, проще молчать, пока инквизитор не предложит тему.
— За последние дни вы побывали в гостях у ведьм, главы магической верхушки, оказаться в моём доме логичное завершение системы. Спальня в полном распоряжении прекрасной арем, — ироничный тон, усталый взгляд. Вообще он выглядит больным, в цитадели это не особо привлекло внимание.
— Не по собственному желанию.
— Основная проблема вашей жизни, арем?
— Простите?
— Всё происходит по воле других людей, словно жизнь и не ваша, верно?
— Спальня за той дверью? Позвольте мои вещи. — Не хватало ещё психологических наставлений от местного карателя. Сама разберусь, как поступать. Сумку у инквизитора пришлось практически выдирать, кажется, он в лёгкий ступор впал от непочтительного поведения. Спальня оказалась тёмной, мрачной и пыльной. Когда этот человек последний раз здесь делал уборку, интересно? В день заезда? Никогда? Я могу смириться с необходимостью жить вместе, но не готова делать это в сарае. — Элистер Арвейн, у вас есть веник, совок, ведро и тряпка? — сумку поставила на край постели. На первый взгляд это самое безопасное место.
— Можно пригласить уборщицу, — ух, какой бодрящий холод в мужском голосе. Прелесть просто. Тася, ты стала рекордсменом по выбешиванию окружающих. Раньше таким не славилась.
— Ждать её, глубоко вдыхая пылевых клещей? — никаких уступок. Хватит, бессловесной тенью с кучей обязанностей Тайка больше не будет.
— Что это? Какое-то вещество из вашего мира?
— В данном случае — исключительно местные жители, разведённые вашей заботливой рукой, элистер, — закатила глаза, поражаясь подобной неосведомлённости сильнейших мира сего.
— Арем, не говорите загадками, такая манера излагать мысли несколько раздражает, — он нахмурился, словно при головной боли. Сам захотел, пускай теперь страдает.
— Пылевые клещи это невидимые глазом насекомые, которые населяют наше жилище и вещи. Когда их становится слишком много, могут возникать разные заболевания. Кашель, аллергия, дерматит, — выдала известный из рекламы минимум информации. — Я не хочу рисковать здоровьем, лучше быстренько здесь приберусь, протру и помою всё, что возможно. Спокойнее спится в комфорте.
Уф, как много слов, и как тяжело они даются под презрительным взглядом надменного человека. Прямо осознаёшь, какой дурочкой кажешься.
— Как пожелаете. Учиться начнёте с завтрашнего дня, — инквизитор повернулся и покинул квартиру, больше не проронив ни слова. Сказочно просто, хоть бы объяснил, где в этом доме уборочный инвентарь. Не люблю бродить по чужому жилищу. Даже если мне предстоит провести здесь какое-то время, ощущение такое, словно прокралась тайком и вынюхиваю секреты хозяев. Да, это проблемы восприятия, но они не слабо так осложняют временами жизнь.
Ведро нашлось на кухне, в углу, заваленное хламом, в котором с трудом опознались сломанный табурет, пару книг без переплётов, свиток, залитый чем-то красным, искренне надеюсь на вино и свитер, старый, растянутый, с оторванным или отгрызенным правым рукавом. Предпочитаю думать, что рукам в этот момент ничего не угрожало. С тряпкой всё оказалось сложнее, под это определение спокойно подходила половина попавшихся вещей. Между наволочкой, половой тряпкой и полотенцем в ванной общего было больше, чем между курицей и яйцом. Спрашивается, чем мне полы мыть, пыль протирать? Пришлось перебрать сумку с вещами, заботливо собранными Гераном, сильно сомневаюсь, что Марахби лично паковал одежду. Шёлк, хлопок, шерсть, лён. В России каждая из этих тканей стоила больших денег, а здесь у меня несколько комплектов из натуральных материалов. Рука не поднялась отправить что-то на тряпки. Ладно, инквизитор сам напросился. Наволочка с одной из подушек отправилась на пол. Ничего, посплю так, не барыня, в конце концов.
Через два часа усталость валила с ног, но собой я была довольна, комната преобразилась. Наполнилась светом и свежим воздухом. Из окна, сияющего чистотой, открывался не слишком привлекательный вид, но без следов мушиных полчищ он стал как будто лучше. Оставшееся постельное бельё замочила в тазу, вытряхнула подушки и одеяло на улице. Матрац оказался тяжёлым, пришлось попыхтеть, но результат того стоил.
Я заканчивала отжимать прополосканный наматрасник, когда хлопнула входная дверь. Верховный стоял, привалившись плечом к косяку и внимательно меня рассматривал. Как зверюшку в зоопарке. Захотелось запустить в эту высокомерную рожу мокрой простыней, сверху выплеснуть обмылки. И полюбоваться, как вся грязь стекает с надменного инквизитора.
— Мне потребуется свежий комплект. Этот высохнуть не успеет, — тишина давила, как и его взгляд. А затем произошло что-то невероятное для меня. Инквизитор произнёс незнакомое слово, скорее даже пробормотал скороговоркой. И ткань в руках потеряла вес, а в тазу заплескалась вода, словно в неё чем-то попали.
— Не за что, арем, — ни единой эмоции в лице. Спасибо говорить расхотелось моментально.
— Я вас и не собиралась благодарить, — швырять вещи, которые собственноручно стирала в течение часа не самый разумный поступок, но желание действия оказалось сильнее меня. Обернувшийся на ядовитый тон инквизитор получил наматрасником в лицо. Короткий взгляд глаза в глаза и в животе вспыхнула боль. Будто кто ткнул кулаком в мягкую беззащитную плоть.
— Арем? — он стоял в полуметре, смяв в кулаке тряпку, а я, согнувшись, хватала ртом воздух, стараясь справиться. Получалось плохо. Даже слёзы потекли по щекам. — Проклятье! Дышите, Таисия! — с радостью, но приказов для этого недостаточно.
В какой момент верховный приблизился не знаю, просто вдруг стало легко. Исчезла боль, слабость и страх. Стало тепло, словно весенним солнцем пригрело. Я проморгалась, смахнула слёзы и с удивлением обнаружила мужскую ладонь на моём животе.