Вокруг господствовала густая чернильно-лиловая темнота, как будто лампочку выкрутили, и дух Ершова парил в пустоте. Вдруг, как будто включили монитор и перед глазами Семена выскочило меню, как в очках виртуальной реальности, и побежали какие-то диаграммки и надписи.
«ВНИМАНИЕ! Жизнеспособность Вашего тела составляет всего 1 %. Смерть наступит через 15 минут. Желаете запустить процесс исцеления?»
«Да» — ответил Ершов и перед глазами забегали мерцающие огоньки. Довольно скоро они завершились очередной надписью: «Ваша мана израсходована. Жизнеспособность Вашего организма 3 %. Рекомендуется поспать. Процесс исцеления продолжится автоматически по мере накопления маны».
«Ну спать так спать» — подумал Семен Семенович и снова провалился в пустоту.
Следующее пробуждение было когда индикатор показывал жизнеспособность 6 %. Черепушка гудела и отказывалась выдавать поток связных мыслей. Но пора было приходить в себя. «Как бы мне открыть глаза», — вяло подумал Ершов. «Убрать панель управления и перейти на голосовой режим сообщений?» — тут же отозвалось сознание. Еще раз «да».
Первое, что он ощутил, просыпаясь, это сильный запах карболки. Чёрт! Больницей воняет.
— Странно, с чего бы это в реанимации снова начали карболкой полы мыть? — мелькнула здравая мысль. Но она тут же исчезла, сметенная небывалым ощущением сильной боли.
Ай! Как ломит голову! С похмелья что-ли? — проламываясь сквозь боль, Ершов пытался понять, где он находится и что вообще происходит. Что за дела? И голова трещит и непослушное туловище затекло. Реально хреново! Глаза уже вроде бы были открыты, но вокруг все еще стояла полная темнота.
Первая попытка повернуть голову не удалась, но зато отозвалась еще большим приступом болей так, что он невольно застонал.
В ответ на стон в пересохший рот полилась струйка воды. Ершов жадно прихватил губами носик железного чайника и начал лихорадочно глотать такую желанную прохладную жидкость. После чего снова впал в забытье.
Новое пробуждение было при 8 %. Живой! Семен с огромным трудом разлепил глаза. Чуть-чуть приподнял веки. Терпимо. Открыл пошире. Взгляд, естественно, с ходу уперся в белый потолок с отшелушивающейся известкой. Несколько секунд Ершов тупо изучал там микротрещинки. Апостола Петра с ключами от рая не наблюдалось. Гурий тоже. Затем, слегка повернув голову, Семен обнаружил, что глядит в окно, в котором за мутноватым стеклом шелестели раскрывающимся ярко-зелеными листьями березы, блестя белыми, покрашенными на метр от земли, стволами. Молодые листья на деревьях уже имеются, значит весна в разгаре. Помещение совсем не похоже на Колонный зал Кремля.
Скосив глаза вниз он увидел, что лежит под одеялом на больничной кровати. Поверх одеяла лежали детские руки-веточки. Явно не его руки. Мистика какая-то. «Поздравляю, похоже, я теперь мужик с приветом», — обреченно подумал Семен. — «Кукуха поехала». Закончить жизнь в психушке — полный зашквар!
В это время в коридоре что-то загремело, упал какой-то таз или ведро. На мгновение двери открылись, и оттуда высунулась и пропала усатая физиономия пожилой санитарки, вооруженной шваброй. Её простецкий, как три копейки, вид отрезвлял не хуже нашатырного спирта. Не бывает таких реалистичных галлюцинаций! Больно уж все ладно выстроено.
Еще сильнее пахнуло карболкой. И тишина… Никому ни до кого не было дела. Галоперидолом никто не пичкал.
Помня о боли, Ершов очень осторожно повернул голову налево, и увидел на соседней койке неподвижного мужика с забинтованной головой, его нога была загипсована и подвешена на сложной системе блоков. Повернув направо, он увидел примерно такого же мужика с забинтованной головой, похрапывающего во сне. Похоже, кроме него, из больных в сознании никого не было.
— Понятно, я в больнице, и, скорее всего, в палате реанимации, — подумалось Семену. — Только я-то, с какого перепуга здесь оказался?
Долго размышлять ему не дали, так как в это время в палату заглянула другая санитарка, толстая бабенция лет сорока, и бодро завопила, обращаясь сама к себе:
— А вот сейчас я буду уколы ставить.
И если бы Ершов не лежал, то точно бы упал в обморок. В руках она держала лоток со шприцами. И эти старинного образца шприцы были многоразовыми. Большие, стеклянные, штоки металлические, иголки со стержень шариковой ручки толщиной. Такими только Моргунова из «Кавказской пленницы» в задницу колоть.
— Боже! Куда я попал! Что за бред? Это уже ад? Здесь садисты собрались? Откуда она набрала такое старье?
Ох ты ёрш твою меть! Настроение и так бывшее на нуле, упало ниже плинтуса. Такого не может быть и точка! Пользуясь тем, что больные ничего не соображали, медсестра быстро делала им уколы в бедро. Работала она без перчаток. Когда она ткнула иголку в бедро соседу с забинтованной ногой, та, не пробив кожу, согнулась напополам. Мда, братцы, хреновая тут больница!
Медсестра, не задумываясь, пальцами привычно выпрямила иголку и вновь засадила её в бедро. Мужик что-то промычал и дернул ногой. Понятно, инъекция в протез. Полезно и выгодно. Чувство юмора не потеряно, в сложившейся ситуации это радует.
После всех манипуляций медсестра поставила укол и Ершову. Да куда ты со своими железками лезешь⁈. А-а-а!.. Тут же внутри незадачливого попаданца вспыхнул сигнал тревоги.
«ВНИМАНИЕ! Вам сделали укол нестерильным шприцом, занеся гепатит С. Ваша жизнеспособность упала до 7 %. Желаете излечить эту болезнь?»
«Да», — отдал очередной приказ Семен и внутренне удивился. Неужели виртуальный помощник реально считает, что он будет коллекционировать букет болезней? После чего снова впал в забытье.
Новое пробуждение ознаменовали голоса, звучащие рядом.
— Да ладно ворчать, Варвара Петровна, парнишка, похоже, выкарабкается, — говорил один, мужской, излучавший уверенность. — А я уже несколько раз хотел распорядится его уже в морг отвозить. Интересный случай.
— Ой, Аркадий Леонидыч, это все ваше лечение. У вас и мертвый выздоровеет, — ответил подобострастный женский.
«Как бы не так. Вы то как раз только в морг пациентов и можете отправлять», — подумал Ершов, но виду, что пришел в сознание не подал. Обстановка не располагала к общению.
Голоса еще что-то бубнили какое-то время, что кто-то умер. Какой-то ветеран войны. Буднично так. А потом любители поговорить куда-то пропали. Очередное сообщение в голове Семена оповестило, что жизнеспособность организма превысила 10 %. Опасность для жизни миновала. Пора было разбираться, что же произошло.
«Где я? Что со мной? Что случилось?» — отправлял Ершов запросы в пустоту. Вопросы множились как снежный ком. Виртуальный помощник подробно отвечал. Очень интересное кино вырисовывалось.
«Дата: 19.04.1982 г. Место: СССР, г. Ростов-на-Дону. Центральная городская больница, палата реанимации. Ваша матрица сознания с улучшенными модификациями перенесена в тело Саблина Ивана Тимофеевича, 14 лет от роду, школьника 7Б класса, средней школы № 56. Вес: 46 кг, рост: 148 см. Мать, отец…». Как в стремительном калейдоскопе мелькали события из жизни донора тела.
Тут на какое-то время Ершов впал в ступор. Твою ж дивизию! Розуэлльский инцидент тебе в трещину! Прежнее тело ему было дорого. Очень. Он как-то не собирался его менять. Еще как минимум десять лет энергичной жизни должны были принести ему немало счастливых моментов. Веселье от души, танцы до упаду и новые знакомства с новыми постелями приветствовались. А тут такое попадалово. «На дурака не нужен нож, ему с три короба наврешь! И делай с ним что хошь». И понеслась душа в рай!
Кротовые норы и прочая научная хрень… Типа моста Ройзмана и этого… Как его там… Но у человека пластичная психика. Не стоит причитать над убежавшим молоком. Как говорят — «Все там будем». Уже поздно пить Боржоми, когда почки отказали. Пустое! Что произошло, то уже не изменишь. Школьник так школьник. Тем более, что с особыми возможностями. Как человек-паук. Только без паука.
Обманула, железяка инопланетная. Вот же фея межгалактическая! Вашу ж маму! Вот и верь другим после такого морального удара. Так, успокоиться. Терять уже нечего. Все уже профукал. Ладно, есть второй шанс. Мозги дебила из 21 века, попали в тело дебила века двадцатого. С маленьким апгрейдом. Ничего, еще побарахтаемся! Все будет чики-пуки! Будущее вполне известно. Скоро, 10.11.1982 г., на день Милиции, умрет Брежнев, но народу, чтобы не омрачать светлый праздник, сообщат эту весть только на следующий день. Затем изберут Андропова, который попытается закрутить гайки. Но быстро помрет в течении года.
Затем придет очередь кратковременного правления Черненко, которого выдвинут из своих замшелых рядов облезлые гамадрилы из Политбюро. Тот даже гайки крутить не будет. Покатились лафеты с гробами строем! Следующий на очереди относительно молодой клоун и политическая проститутка — Горбачев. Через три года в апреле 1985 года на пленуме провозгласят курс на перестройку. И понесется. Демонтаж социализма и построение дикого капитализма. Балласт в лице нескольких миллионов населения будут сбрасывать, чтобы облегчить тонущий корабль. Веселое будет время. Целое поколение погубит недоедание, суррогатные продукты, водка и наркота. Хорошенькие, однако, перспективы!
А что у нас в загашнике? Что в сухом остатке? Люди редко используют свою память больше, чем на десять процентов. Простейшая мнемотехника позволяет увеличить этот объём в пять-семь раз, а правильно выстроенное дерево приоритетов ускоряет время отклика раз в пятнадцать-двадцать. Тут все как с инструментом в мастерской. Кто-то всё подряд в один большой ящик сгрузил, а другой всё по полочкам разложил, да все свёрла, ключи и метчики по своим гнёздышкам аккуратно расставил. Кто работу быстрее выполнит, если потребуется раз десять инструмент поменять?
Так, так, неплохо… Даже отлично. В хранилище: книги, фильмы. До 2022 года. Пригодятся? Режиссером в ближайшие пять лет не стать, а затем российское кино попадет в длительный период турбулентности. Книги — можно публиковать, но стоит ли? В период дикого капитализма авторские права будут не в почете. Музыка, песни? Возможно. Но это значит быть на виду. Под лучами софитов. А надо ли ему так себя выпячивать? Есть прекрасная русская пословица: «Лучше маленькая синица в руках, чем огромный дятел в жопе». Рассматривать жизнь звезд будут под микроскопом. Как бы своими способностями не привлечь пристальное внимание спецслужб, а затем и сильных мира сего. Готов ли он с ходу вступить в борьбу или пока стоит оставаться в тени? Хлопотно как-то. Даже такой виртуоз как Супермен, обладатель безграничной силы, лишний раз не любил высовывался. Как и Питер Паркер. И другие.
Сам Ершов родился в 1973 году и эпоху развитого социализма помнил очень плохо. Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой. Всю свою сознательную жизнь он прожил при капитализме, в мире чистогана, и оттого немного нервничал. Не будет ли он здесь белой вороной? А то писали про этот период всякое. Большой ГУЛАГ. «В объятьях мрачного режима лежит Россия недвижима». Это были времена предынфарктные! Там местам одна цена — все плацкартные. Были? Есть! А впереди кратковременная эпоха душителя Андропова. Чекиста и поэта-любителя. «Кто Ваш любимый поэт?» — как-то спросили нынешнего главного кагэбешника. «Естественно, Пушкин» — тут же ответил Андропов. — «Мне очень нравится его призыв: „ДУШИ прекрасные порывы“».
Так что, ну его нафиг эту популярность! Побудем ближайшие пару лет в тени. Будем изображать простого школьника. Без фанатизма. Начнем жизнь с чистого листа. А вот потом развернемся. Шаблон действий имеется. Фармацевтика дело сверхприбыльное. Можно широко раскинуть сети и выловить неплохую добычу. К примеру, можно запатентовать Виагру и озолотится. А это Вам не в носу ковыряться. Потенциал! Пфайзер начнет разрабатывать это лекарство «Цитрат Силденафила» как средство от лечения сердечных недугов только в 1992 году. Но побочный эффект усиления потенции преобразил это скромное средство от стенокардии и в 1997 году оно выйдет в свет именно в качестве лекарства от импотенции. Время впереди имеется.
Правда, придется тогда перебираться на Запад. Обложиться патентами и грести сумасшедшее бабло. Попаданец за долгие годы уже выучил наизусть, что было написано в инструкциях тех лекарств, которые он держал в руках, так что полностью знал их состав. А затем, с приобретенными миллионами, можно вернуться в Россию. Ладно, время подумать еще есть. Будем решать проблемы по мере их поступления.
Что там у нас по плану? Ершов прочитал за свою жизнь не одну сотню книжек с приключениями разнообразных херовых попаданцев. Ага! Главное на первоначальном этапе, как у всякого нормального попаданца — трахнуть красивую соседку или одноклассницу, завоевать авторитет на уровне класса или школы, заработать карманных деньжат. Правда некоторые продвинутые авторы утверждают, что непременно надо украсть все-все песни и перелюбить все, что шевелится. Трали-вали, чпок-чпок! Смотрите — Ванечка гениальная мировая сверхзвезда футбола! Но возможно это по силам только тем героям, что вживую видели Укупника. Им все по плечу!
А всякие доморощенные пророки, предрекающие распад СССР, Карабах, Чернобыль и прочее, во множестве сидят в неуютных психушках. Ибо — антинаучная ересь. Советские психиатры, самые продвинутые в мире, давно установили, что все это просто маниакальные психозы. Расскажешь о переселении душ и в результате навек поселишься в палате № 6. Так что не будем напрягать медиков и спецслужбы. Тем более, что сращивание власти и криминала уже произошло и в «Святые» 90-е эти люди покажут свое истинное лицо. Семена разрухи уже прорастают из земли. Мещанство и жлобство уже в людях не изменить. Караул, меня от изнасилования спасают — не будет. Извиняйте, братцы, но это без меня!
Между тем, излечение проходило успешно. Доктор, высокий жизнерадостный мужичок, чей оптимизм казался в больнице совсем неуместным, на очередном обходе дал распоряжение санитарке:
— Пульс ровный, наполнение хорошее. Просто чудо какое-то. Варвара Петровна, этого мозгляка, завтра можно переводить из реанимации во вторую палату. На нем все заживает как на собаке.
Видимо Ершов-Саблин для уважительного к нему отношения еще рожей не вышел. Хотя чувствовал он себя на удивление неплохо, лишь немного ломило затылок. Еще бы — индикатор жизнеспособности показывал уже 25 % и все рос.
В палате куда его перевели уже лежали четверо больных. Блоков и растяжек тут уже не наблюдалось, зато общее количество гипса на комнату явно прибавилось. Вскоре наступило время приема пищи. Буфетчица привезла лежачим больным обед в палату. Из пятерых пациентов таковых имелось всего двое счастливцев. Остальные лежачие хрипло дышали на своих койках, в сопорозном состоянии, дожидаясь, когда им медсестра нальёт жидкой кашки в желудок по зонду, потому, как самостоятельно есть не могли. Та же участь постигла и Ершова-Саблина хотя он и уверял, что вполне может есть самостоятельно.
— Не положено, — сурово отрезала санитарка. — Как доктор распорядится, так и начнем. А то всякий шкет здесь права качать будет!
И она еще долго недовольно ворчала:
— Много Вас, умников, развелось! Куда не глянь, все заборы надписями расписаны.
Отвертеться не удалось, как и от очередного укола в задницу. К счастью, на сей раз без последствий. Как здесь все запущено! Проспав два часа, Ваня (Семен решил практиковаться отзываться на это имя, чтобы потом не спалится) еще час гонял виртуального помощника по различным вопросам. В основном в области медицины. Оказывается, на вопрос накопления маны влияло обильное питание и энергия. Так, положив руку на электрическую розетку, можно было добавить +2 % в час к мане.
Но так сидеть было неудобно, а прибавка к результату была совсем мизерной. Энергетические каналы не прокачены.
На больничных же харчах накопление волшебной энергии шло ни шатко, ни валко. Еще Ваня понял, что непрямое воздействие на организм, при помощи инструментов, дает более усиленный лечебный эффект. Ну это-то было понятно. Любой гопник с кастетом за пару минут добьется такого поразительного результата, который потом десять экстрасенсов-любителей, машущих руками и направляющих потоки энергии, за месяц исправить не смогут. То есть можно бить в стену кулаком, а можно специальным инструментом. Молотком или же отбойным молотком. Результат этих действий будет разительно отличаться по силе воздействия. Значит лучше было воздействовать на лекарства. А для этого нужны были деньги и доступ к лаборатории.
Но это было делом будущего. Пока же следовало прогуляться до тубзика. Собравшись с духом, Ваня уселся в кровати. Пора выходить в мир.
— Эй, пацан, не вздумай вставать, — предупредил ближайший загипсованный сосед. — Если хочешь в туалет, позови санитарку, она тебе утку подаст.
Да, санитарку придется позвать, так как звонков в палате не было предусмотрено.
Какие звонки в 1982 году? Мда. Средневековье, однако. Зарождение эры калькуляторов.
Чтобы не выделяться, пришлось снова улечься в кровать. Как раз подошла санитарка и со старческим ворчанием ловко подсунула парню утку.
— Везучий ты! Смотрю, ты оклемался, паренек, — заметила она между делом голоском как у циркулярной пилы. — А когда тебя привезли, все говорили, что уже не жилец. Литру крови с головы откачали. Ну и напугал ты всех.
Ершов-Саблин аж вздрогнул, так как в памяти донора тела хорошо запечатлелся ужасающий момент, когда он со всего маху влетел головой в плитку лестничной клетки.
Ершов промолчал, но санитарка ответа и не ждала. Забрав утку, она, пыхтя от усердия, шустро двинулась к дверям.
Зато один из больных, мужик с длинными лохмами, начал от безделья точить лясы:
— Смотри-ка, живым остался, ну ты и везунчик. Или врут поди?
Чтобы не ввязываться в пустые разговоры, Ваня сделал вид что дремлет. Сон-то, он лучший доктор. И вскоре он действительно уснул сном младенца. Вечером Ваня, спокойный словно мамонт, упросил «лепилу» на обходе заменить ему эти жуткие уколы таблетками. И заодно перейти на обычный обед, ибо не делайте мне нервы. При этом применил кое-что из практики НЛП. Пораженный положительной динамикой парня, только сегодня утром переведенного из реанимации, доктор подумал и согласился. Такое стремительное выздоровление он самоуверенно отнес на счет своего профессионализма. Врач просто тащился от собственной находчивости, как гадюка по стекловате.
— Что это такое? — вдруг спросил парня доктор, тукнув пальцем в стул.
Попаданец на автомате ответил:
— Стул.
— А это?
— Окно.
— Ну вот, мозги у пациента работают. Лечение проходит нормально. Ладно, будут тебе таблетки!
На ужин принесли жидкий чаек, кусок белого хлеба и кашу-размазню прямо в палату. На такой диете и ноги протянешь! Нужен чистый белок, чтобы и мышцы железом наливались и стальной стояк присутствовал. Но все равно все емкости стремительно опустели. Еда — и есть еда, набор питательных веществ. Некоторые вон тараканов и саранчу едят, и ничего, довольны.
А вот с полученной таблеточкой повезло. Все сработало как надо. Накопленная энергия начала нагревать зажатое в кулаке лекарство. Каким-то шестым чувством парень знал, как усилить лечебный эффект, и как снизить негативные примеси. В течении получаса зажатая в кулаке таблетка трансформировалось в лекарство убойного воздействия. Бинго! Проглотив ее, Ваня почувствовал себя намного лучше и принял это как должное. Конечно, с одной таблеткой можно справиться вручную, а вот для партии из ста и более таблеток без лаборатории не обойтись.
Проснулся Ваня рано. Вокруг тишина. Восстановлено более 33 %. Убедившись, что опасности нет, парень решил посетить удобства. На соседней койке лежащий мужик с забинтованной головой укоризненно посмотрел, но не стал ничего говорить. Так ноги ходят, хотя пока немного пошатывает. Дверь туалета была снабжена убойной пружиной, толщиной в половину пальца и явно скопированной с мышеловки, пусть и в увеличенном виде, но почти в масштабе.
Сделав свои дела, Ваня полюбовался в мутном зеркальце на свое отражение. Из зеркала на него смотрел маленький темноволосый подросток лет 14, очень худой и нескладный, которому еще и бриться не надо. Явно не красавчик, но молодость есть молодость.
В коридоре внимание паренька привлекли многочисленные больничные плакаты: «Пейте рыбий жир», «Отдыхайте в профсоюзных санаториях», «Вступайте в добровольное общество помощи красному кресту и полумесяцу» и «Советский паралич — самый прогрессивный в мире!» Сразу повеяло советским духом. Здешние реалии отнюдь не бодрили. Особенно наводил на грустные размышления гордый лозунг: «В СССР медицина ничего не стоит». Вот так-то.
Нырнув в постель, Ваня понял, что раз что-то ничего не стоит, значит оно и не ценится. И нет никакого смысла тут производить чудо-лекарства. Их даже не запатентуют, а просто подарят разным халявщикам — неграм, как разработанную вакцину от полиомиелита. А как же отбить расходы на многомиллионные исследования? Все впустую.
Кому надо, те поедут лечиться за границу, а тут останется выжженная земля. У нас же как привыкли лечить? «Цигель, цигель ай люлю». Пропустить больных побольше, чтобы вышло подешевле. А в результате, еще основоположник В. И. Ленин в переписке с М. Горьким отмечал низкую квалификацию большевистских врачей, утверждая, что в 99 случаях из ста эти товарищи — ослы и лечится нужно непременно за рубежом. В Италии или Швейцарии. И что изменилось? Ничего… Полы паркетные — врачи анкетные.
Никому ничего не нужно! Значит и Ваня не станет производить чудо-таблетки исцеляющие все болезни и восстанавливающие молодость, красоту и здоровье. Очень ему надо за три рубля корячится. Кому такая жизнь нужна?
Кроме того, не забываем, что реальным лекарственным миром правят буквально 5–7 крупных транснациональных фармацевтических концернов, и именно они «делают погоду» на рынке в целом. Вряд ли акционеры этих компаний, типа Pfizer или Glaxo, будут счастливы пропустить в свет «чужую» универсальную таблетку от всех болезней. Тут сразу голову оторвут, и скажут, что так и было.
Так что лечить он будет только по знакомству и очень редко. А то еще прихватят и постараются или припахать, или же посадить. А лечить старого пердуна Брежнева или Андропова… Ну его нафиг! Пусть с ними лучше академик Чазов корячится. Он их быстро определит… на два метра в землю. А попаданец будет работать с сопутствующими товарами. Лечебными ликерами и восстанавливающими кремами. Тут и деньги можно поиметь и общаться гораздо приятнее с здоровыми людьми, у которых все хорошо, чем с больными, у которых вечно один негатив.
Первый визит к Ивану был не родителей, а следователя. Боже мой! Какие до боли знакомые лица! Этот работник милиции сильно смахивал на моржа. Он был толстоват, лысоват и обладал такими же по форме усами, как и это ластоногое. Но пахнул этот двойник моржа весьма хорошим парфюмом. И это посещение приятным Иван бы не назвал. Следователь сразу начал его давить, словно серый волк козленочка.
— Следователь Сычев. Ну рассказывай скорей как ты до жизни такой докатился?
Глазки следователя Сычева хитро улыбались, и он явно смаковал текущий момент. Спесивый болван, явно считающий всех, кто ниже его по социальной лестнице, грязью и тротуарным плевком
— Саблин Ваня. Не понимаю, о чем это Вы?
— Ты мне свои увертки брось! У меня все материалы собраны, что ты на лестнице попытался напасть на учащегося Ларина, а когда тот увернулся, то ты, не рассчитал своих сил и покатился по лестнице. Это же подтверждает и учащийся Лосев и другие ребята. Все так? А это — злостное хулиганство. Статья двести шестая, часть два. До пяти лет. Подписывать документы с повинной будем? Тогда я все замну. Отделаешься легким испугом.
Вот же сученок! Долбоособь! Цепной пес режима! Урою! В попаданце закипела холодная ярость. Эта тварь даже не уподобилась сделать вид, что ведет объективное расследование несчастного случая в школе, чуть было не повлекшего за собой смерть ученика. Сразу состряпал дело на потребу партократа Ларина-старшего, в котором извратил факты так, что Ваня же во всем и оказался виноват. Берут все. И не только деньгами. Услугами. Помощью. А дельный дознаватель все ходы-выходы прекрасно знает. И может повернуть любое дело так, как ему захочется. Беспредел, без сомнения. Да, это не Анискин, совсем не Анискин! Интересно тут девки пляшут…
И действительно, в тесном юридическом мире, где известно друг о друге больше, чем в какой-либо другой профессиональной среде, все знали, что Сычев был послушным следователем. Именно это качество легло в основу его стремительной карьеры и обещало ему дальнейшее продвижение по службе. Ведь послушание — очень ценное качество в глазах тех, кто занимается расстановкой кадров. На аппаратном языке это свойство называлось здесь «зрелостью» и «умением ориентироваться в обстановке». Самому же Сычеву нравилось внушать страх, и он умел это делать. Он «колол» самых отпетых бандитов, чем и был печально известен в северных тюрьмах, колониях и пересылках.
— Все было с точностью наоборот, — начал оправдываться вселенец в тело Саблина, искренне пожалевший местное правосудие и его жертвы. — Это как раз Ларин вместе с Лосевым столкнули меня с лестницы. Вся школа это видела. А у вас какая-то ерунда написана. Такое только с пьяну можно сочинить.
— Ты еще и клевещешь? Смотри! У тебя характеристика в школе не очень, я уже проверил. А вот Ларин, которого ты обвиняешь, на хорошем счету.
— Еще бы с его то папашей!
— Да как ты разговариваешь с представителем правоохранительных органов? Щенок! Да ты у меня по малолетке в колонию загремишь!
— Чем больше с вами общаюсь, тем больше удивительных вещей слышу!
Часть больных еще пребывала в отключке, но большинство, привлеченные этой склокой, уже грели уши. Еще бы, такой бесплатный цирк!
Все, хватит представлений! Разговаривать с этим идиотом бесполезно. Его развязная манера речи и обвинительные слова, по-видимому должны были вызывать внутренний трепет у опрашиваемых. Возможно, этот метод работал с тем кругом лиц, с которым Сычев привык иметь дело. Но с ним — нет.
Кто не с нами — тот против нас! Понятно, что Ларины младший и партократ-старший, следователь Сычев, Лось — все это мерзавцы первостатейные. Кандидаты как сорняки на прополку. Отбросы общества! Помойка! Земля чище будет, если таких подонков на ней не станет. Вот ведь человеческий мусор! Хорошие люди мрут как мухи — от болезней, в катастрофах, просто не выдерживает сердце. А эти твари живут и радуются жизни! Но сейчас с ними разбираться не время и не место. Волшебная сила пока нужна не на карательные акции, а на восстановления этого организма. Так что пока гуляйте, дефективные.
— Товарищ следователь, — понизил голос Ваня до тихого шёпота. — Мне что-то нехорошо. Можно позвать медсестру?
— Подпиши бумаги и позову, — Сычев, этот «оборотень в погонах», тоже за компанию понизил голос, чтобы его не могли услышать другие больные.
Так они препирались еще пару минут, пока Ваня вдруг заразительно не рассмеялся, так что и остальные больные невольно заулыбались, а потом закричал:
— Сестра! Сестра!
Когда полная санитарка колобком вкатилась в палату, парень, не мудрствуя лукаво, сказал:
— Что-то мне нехорошо, нужно поспать. А следователь уже уходит.
Сычев скривился, как будто обнаружил в своей обеденной тарелке кусочек кошачьего дерьма. Но санитарка с бульдожьей хваткой постепенно выперла следователя-отморозка, сообщив, что больной только вчера поступил из реанимации и еще очень слаб.
— Заходите через пару дней, — отмела она все возражения Сычева, — а у больных сейчас завтрак начнется.
Вот и славно. Совесть чиста, одеяло натянуто на голову. Вот это по-нашему, по-русски. Надо было передохнуть после беседы со следователем и хорошенько все обдумать.
А вот и привет из пищеблока пожаловал. Слабенький такой привет, опять хлеб да каша. С капустой. Когда уже можно будет перейти на домашнюю пищу? Что там с восстановлением — почти сорок процентов после трансформации очередной таблетки. Уже можно походить по коридору, размяться. Вот сразу после обхода и двинемся. А то врач еще не дай бог возбудится. Еще череп пилить начнет. Изучать…
Потом Ваню посетила мама. Мама донора тела. Она, тридцатипятилетняя женщина, замученная работой и свалившимися несчастьями, придя в больницу, после непродолжительных рыданий и объятий заявила, что в школе обо всем договорилась, и парень сможет сдать экзамены сразу после выписки. Все учителя в курсе этого несчастья и придираться не будут. Ну правильно. Такая серьезная травма, а скоро майские праздники. А потом уже и экзамены.
Особо новоявленный Саблин об учебе не переживал. Что-то ему в голову вложили, этого на десятерых хватит. Плюс, как-то при рыночной экономике все дипломы заметно обесценились. Главное же денег заработать, а диплом — просто элемент декора. Есть и есть. Нет — тоже не беда. Кто из успешных людей закончил колледж или ВУЗ? Почти никто. Большинство эрудитов-профессоров не принадлежат к числу самых богатых людей на земле.
Телепроповедники, что ведут платные экстенсивные семинары на тему «Как стать богатым» почти все неграмотные. Шахматный чемпион Бобби Фишер ничего не кончал. Генри Форд? Образец американского невежества. Томас Эдиссон? Тоже — мимо. Целое созвездие современных икон международного бизнеса, самые влиятельные люди 21 века: Билл Гейтс, Ларри Эллисон, Майкл Делл, Марк Цукерберг, Джеймс Кэмерон, Стив Джобс и Стив Возняк — так и не доучились в колледже.
Но надо — так надо. Сказано же: «Без бумажки ты букашка». Без образования сейчас никуда. Даже на том же заводе нормальный разряд не получишь… Да и после 8 класса (на следующий год) надо снова в медучилище поступать, чтобы потом вопросов с профильным образованием не возникало. А то тут тех, кто не учится и не работает, и посадить за тунеядство могут. Так что, спасибо мамочка. Особых эмоций разум Ершова, которому эта женщина годилась в дочки, не ощущал, но тело донора реагировало со щенячьим восторгом. В среднем получилось вполне на уровне. Не спалился и подозрений не вызвал.