лепилой, костоломом-костоправом, сбоку-припеком,
бесплатным приложеньем быть. С великим Разуваем рядом на
острие атаки, в штрафной площадке у ворот гостей, на жухлой
травке стадиона "Химик", вполне, а что? он мог бы, Дима
Швец-Царев, с мячом красивым мастериться.
— Делай, Сима!
— Швец, мочи!
И неизвестно, кто бы тогда кому отстегивал широким
жестом тачки битые за полцены.
— На, Митяй, катайся, Разуваев себе шестерку
новенькую отсосал, — Вадька ему, или он Вадьке.
Но не вышло. Старуха, крыса, большевичка, все за
него решила.
— Василий, — Сима помнит, как за столом воскресным
она шары свои лупила, отцу с приятностью мешая рюмашку
водки опрокинуть, — нельзя сдавать рубежей, кто-то должен
продолжать линию, идти по стопам.
— И вообще, — чертила ложечкой на скатерти звезду ли
пятиконечную, серп ли с молотом (в морщинах вся, как
деревянный истукан с потрескавшимся рылом), — сомнительное
достижение позволить каким-то там газетчикам трепать без
толку наше имя.
Это она о статье, заметке в "Сибирском
комсомольце", какой-то фуфел Симу после российского
турнира надеждой спорта и футбола вдруг вздумал объявить.
Конечно, сыграли они отлично, ничего не скажешь, первое
место в подгруппе, второе в финале. Нормально.
Да только что с того? Когда, как дупель ухмыляясь,
явился Сима и огорошил Семеныча, отца родного:
— Все, ухожу, отбегал, — тот не сказал ему ни слова.
Понял мужик, что не его ума это дело.
— Ну, заходи, не забывай, — пожал плечами и пацанов
пошел гонять.
Проклятая бабка.
Тогда она еще в бюро сидела, старейшим членом
была, культурой-мультурой помыкала, старуха в буденовке,
сама себе и конь, и шашка.
Что ж, в самом деле, бабушкой оболтусу и негодяю
Симе Швец-Цареву приходилась не какая-нибудь там контра,
двурушница, низкопоклонница, перерожденка, нет, нет,
пламенная, несгибаемая, твердая, как сталь, которую кует,
кует, и все не может на орало перековать железный
пролетарий, революционерка.
А внук, мерзавец, ее подвел. Всю семью опозорил.
Дядя московский, Антон Романович Швец-Царев — инструктор
общего отдела из дома, громадой серой сползшего с Ильинки
на Варварку, хоть и курирует Алтайский край, Бурятскую
АССР и область Новосибирскую, но кто его не знает, не
уважает сыночка старшего Елизаветы Васильевны, дядя по