— Там, часах в трех пути, где я последние ловушки ставил, драка была большая, — выдал вдруг задумчиво Андрей и погладил по холке прихрамывающего, но бдительно присматривающего за малышами Грея. — Видел я там останки таких же собак и еще каких-то существ на динозавров похожих, правда подходить поостерегся из-за падальщиков, но в принципе, картина и так ясна была. Вот думаю, не там ли потерял наш мальчик подругу, а то сомневаюсь я, что сама, по своей воле она бы отдала их.
Теперь все с сочувствием и даже некой жалостью смотрели на резвящееся и порыкивающее семейство. Впрочем, правду о неизвестно откуда взявшихся в их спокойном лесу хищниках и до последнего защищающей детей самке, как и о совсем немного опоздавшем с удачной охоты Грее, узнать им было не суждено. А вот информация о появившихся динозаврах насторожила и расстроила.
— Стройку стены стоит ускорить, — задумчиво высказал общую мысль Марк, и хмуро посмотрел на сбежавшуюся к костру компанию.
— Ага! Однозначно! И по одному в лес больше не ходить, не стоит, а лучше утром обсудить все хорошенько, — поддержал его Алексей, переключаясь на тех, кого доверил ему самый лучший пес в мире по кличке Грей.
22.
Первый год пребывания в новом мире, по расчетам, «попаданцев», а точнее часам Егорыча, подошел к концу быстро и незаметно. Случилось за это время многое.
Виктор все также продолжал жить на отшибе, теперь уже внутри достроенной стены, подворовывая с огорода, правда без фанатизма и устраивая скандалы по каждому значительному и не очень поводу. Работать на благо общины он отказывался категорически, даже воду в баню таскать не захотел, а мыться на реку ходил редко, отчего вид его приобрел еще большую бомжеватость и неприглядность.
К слову сказать, к женщинам аборигенкам, помня взбучку, он не подходил, хотя и смотрел злобно, да шуточку пошлую отпустить мог, зато родившей наконец-то Ольге доставалось по полной.
— Ну, как там мой сынок себя чувствует? Соскучился по папке, а? Или не мой это вовсе щенок? Ты же шлюшка, со всеми потрахаться то успела. Ну, признавайся, ты сама то в курсе, чьего спиногрыза выплюнула? — Тряся грязной нечесаной головой и жиденькой, разросшейся как попало бородкой, приставал он каждый раз встречая девушку.
Та естественно, тут же устраивала истерику, вызывала Игоря и скандал медленно и неукоснительно переходил в мордобой между парнями.
Отчего-то уставшей от криков и упреков компании стало даже казаться, что разыгрывали этот спектакль двое — развлекались, как могли, называется, а вот наивного, всегда поддерживающего «жену» Игоря было жалко реально. Отчего-то склочные черты характера у своей женщины он не замечал и баловал ее постоянно. Доходило даже до того, что отработав день на благо общины, парень приходил домой, выполнял всю нехитрую работу там, поскольку Ольге некогда было, а после нянчился с ребенком до самой ночи.
На работу утром он выходил сонный, уставший и словно вымотанный за ночь. Ситуацию разъяснила как ни странно Марго.
— Так Ольга отказалась по ночам кормить мелкого, сказала незачем баловать, отучать надо, вот Игореша, чтобы спать ей не мешать, и ходит теперь по улице, качает мальчонку.
Сказать, что компания была в шоке, значит, ничего не говорить. С одной стороны, и папашу и ребенка маленького жалко было до слез, а с другой зареклись же вроде не лезть в семью чужую. И как быть, что делать теперь?
— Вот же сука, — не выдержала первой Маруся и даже кулаком потрясла известно кому, — а ведь она и на работу не идет потому, что с ребенком якобы сидит и Игорешку загонит сейчас так, что ничего от мужика не останется. Нет, ну сколько он такой темп выдержать сможет, если вчера на стройке чуть не уснул и его бревном чуть не придавило? Всё-таки, думаю, надо все же поговорить с девчонкой, да и с ним тоже, — заволновалась она суетливо.
Впрочем, идея не сработала абсолютно.
— Мое дело, как хотим, так и живем, — набычился парень, глядя исподлобья.
— Мы не лезем к вам, а вы не мешаете нам, — ехидно обозначила Ольга, покачивая спящего Дениску и гордо повернувшись спиной, отправилась восвояси.
Вот и получилось, что толку от Игоря стало мало, а кормить их с Ольгой приходилось ежедневно. Некоторое время компания еще злилась на молодых людей, а потом все же махнула рукой, только вот общение теперь уже по своей инициативе ограничили, да на посиделки вечерние звать перестали.
Начало следующего сезона ознаменовалось переездом Алексея и Софьи в свой маленький, по сравнению с остальными, домик и началом стройки дома для Маруси с Семенычем. Неизвестно как тот уговорил женщину, но сойтись она хоть и с опаской, но согласилась.
Неприкаянными и одинокими остались только Марк — отчего то в зазнобе он разочаровался, ну или она сама его не подпускала, да всегда мрачный и нелюдимый Егорыч. Иногда подругам казалось, что на Марго мужчина смотрит иначе чем на остальных, но ни поползновения в сторону тетки, ни ответного интереса с другой стороны они не заметили, а потому ручаться, за то, что те смогут стать парой, не могли.
Андрей же, как ни странно, все чаще стал пропадать у женщин — аборигенок, помогая тем понемногу и Римме, что имела девочек близняшек особенно. Там в принципе, учитывая, что интерес взаимный все ясно было, а потому строительство дома для них планировалось также, хоть и чуть позже.
Изменилось все в жизни поселенцев обычным, ничем не примечательным утром очень внезапно.
Отчего за завтраком вспомнилась сбежавшая Катерина не смог объяснить никто, а вот о том, что не мешало бы найти кочевников, да проверить все ли нормально с девчонкой, разговор зашел серьезный.
Алексей****
В принципе, отношение к Катерине у меня было двоякое. С одной стороны, я помнил продрогшую, несчастную, трясущуюся от страха девчонку, что доверчиво нырнула ко мне в машину, в первую ночь после попадания в этот мир, а потом посапывала, вцепившись в недовольно сверкавшего глазами, но терпевшего «все эти нежности» Грея. А вот, с другой стороны, предлагавшая бросить всех «слабаков» и жить отдельно, только вдвоем, больше похожая на злобную валькирию дамочка, раздражала меня безмерно.
Что значит бросить? Понятно же, что наши же женщины, какими бы хозяйственными и умными не были, но без мужской поддержки не факт, что выживут. Хотя… я бросил оценивающий взгляд на помолодевших, подтянувшихся девушек лет двадцати пяти, что суетились по хозяйству и ухмыльнулся невольно. Нет, женщинами их теперь даже язык не поворачивается назвать, а фору в выживании они и нам, большим и сильным мужчинам дадут — вон ведь за год какое хозяйство развернуть успели, но не о том же разговор то.
И все-таки, чем девчонка думает, что у нее в голове? Вот как так можно взять и бросить тех, кто надеется на помощь и верит в тебя? Да и выживать вместе легче, чем по одиночеству. Эх, молодая еще Екатерина, не понимает ничего в жизни.
Я снова задумался, размышляя над мотивами и поступками сбежавшей дурехи, что даже появление нечёсаного Витюши пропустил. А тот, кстати, в разговор уже влезть успел и даже мнение свое высказал. Заинтересовавшись, я даже прислушиваться начал и тут же озверел в мгновение ока. Оказалось, что этот ушлепок не просто похвалил помолодевшую и похорошевшую Софью, но видимо и остатки мозгов растерял, раз еще и услуги сексуального характера предложить ей додумался.
— А чего, ты пусть и старуха, но ничего так выглядишь сейчас. Обращайся, я добрый, а ты хоть мужика нормального попробуешь, — заявил этот смертник и даже бедрами, что видимо половой акт означало подергал.
В общем, что случилось дальше я и сам не понял. Помню лишь дикое желание придушить мерзавца или спалить к чертовой матери, а потому, рванувший из рук огонь я в первое мгновение даже и не принял всерьёз — просто смотрел с изумлением на руки, горящие по локоть, да приличную яму, что у ног трясущегося балбеса образовалась.
В себя мы пришли, кстати, не скоро. Особенно поразило то, что даже выплеснутая на меня Софьей вода огонь не потушила, а главное, что и боли я даже не ощутил и ран так и не увидел, а пропало это чудо лишь после того как женщина моя за талию меня сзади обхватила да слова ласковые зашептала.
Некоторое время молчали все. Ну да, как там в рекламе то было? Шок — это по-нашему? Наконец, не менее ошарашенный, чем остальные, Марк вдруг огляделся рассеяно, задумался более осознанно, хмыкнул и выдал жизнерадостно.
— Ну и ладно, ну и замечательно все складывается, зато теперь нам без всяких мехов жара на переплавку металла из автобуса хватит, а значит, еще и на дровах сэкономить получится.
Кажется, от происшествия непонятного, как и от слов друга в шоке был не только я. Мы с еще раз переглянулись недоуменно, а потом, видимо откат от выброса адреналина и шока произошёл, а потому хохотали мы как сумасшедшие.
23.
Где-то очень, очень далеко****
— Это, что? Ты зачем их божественным благословением наделил, придурок? Ты чего наделал то?
Невысокий шатен с синими как июльское небо глазами и чуть заостренными, частично прикрытыми прядями волос ушами, подпрыгивал возле огромного зеркала и ругался так, что даже много повидавший и знающий все обороты речи, дворник позавидовал бы.
— Нет, ты больной! Реально больной, — простонал он убито. — Мало того, что мы схалтурили, притащив эту ораву и подтолкнув развитие мира искусственно, так еще и магия у нас в дипломной работе не заявлена. Все, мы пропали. Теонариус нас теперь точно завалит и на нижнюю ступень божественности отправит, тут даже никакое самая удачная вероятность развитие мира не спасет.
Очень сильно расстроенный парень не глядя бухнулся в изящное, резное кресло, сжал виски и хмуро уставился в зеркало, куда уже битый час смотрел его белобрысый, красноглазый друг.
— Твою же, — обреченно выдал он через минуту, — там такая концентрация божественности, что еще немного и они сами на нижнюю ступень претендовать смогут. Ладно магия, тут я хоть со скрипом, но могу понять, но бессмертие то им нафига дал? — взвыл парень злобно.
Теперь уже и его белобрысый оппонент за голову схватился.
— Да не хотел, я, — выплюнул он, не выдержав упреков товарища, — я вообще собирался просто пару сотен лет тем, кто старый уже добавить, а то вдруг они за отпущенное время не успели бы мир развить. Там такая малость силы была, что никто вмешательства моего и не заметил бы, а тут в дверь стукнул кто то, вот я от неожиданности и потерял концентрацию.
— Ага, перепугался хочешь сказать и нити силы упустил? Так тебе Илаалиус тогда вообще тут делать нечего. Может стоит вернуться, да основы божественности для низших сущностей подтянуть? — раздался ехидный голос, заставив вздрогнуть увлекшихся заговорщиков.
Друзья вздрогнули, вскакивая с мест в панике, но тут же выдохнули облегченно. Темноволосый парень, неизвестно сколько стоявший в проеме резной, больше похожей на паутинку двери ехидно хмыкнул, сделал шаг вперед и устроившись перед зеркалом мира увеличил изображение.
— Так и что тут у нас? Ага, вижу. Этих двух краем задело, так, что тысячи три-четыре местных сезонов проживут, да и магия у них концентрируется неплохая, а вон тем больше досталось — не критично, но все же, жить они значительно дольше будут. Хм, забавно, основной поток силы я так понимаю на вот этих пятерых попал? Да, уж, не завидую я им — всех переживут, да еще и закат мира застать рискуют, если не прибьют их, — хмыкнул он невесело, оторвавшись от просмотра. — Хорошо, хоть, что полного бессмертия не вливать в них, догадался, а то точно поменяли бы нас с ними местами в качестве наказания.
Альбинос лишь поморщился, представив себя в диком месте, хоть и созданном собственной волей и даже плечами передернул от негодования.
— Когда поток благословления вырвался, я нить бессмертия в последний момент назад дернул, а еще щит на поляну накинул, так что других, кроме тех, кто присутствовал в данный момент, затронуть не могло, — признался он устало.