Первый кит, идеолог сионизма номер один - Теодор Герцль, в своем дневнике писал, что он считает антисемитизм полезным.
Второй кит сионизма, В. Жаботинский, в 1905 году писал: "Как довод для сионистской агитации, антисемитизм, особенно "возведенный в принцип", конечно, весьма удобен и полезен".
Третий кит сионизма, премьер-министр Израиля Бен-Гурион, в свое время писал в еврейской газете "Кемпфер" в Нью-Йорке: "Если бы у меня была не только воля, но и власть, я бы подобрал группу сильных молодых людей... Задача этих молодых людей состояла бы в том, чтобы замаскироваться под неевреев и, действуя методами грубого антисемитизма, преследовать... евреев антисемитскими лозунгами. Я могу поручиться, что результаты с точки зрения значительного притока иммигрантов в Израиль из этих стран были бы в десять раз больше, чем результаты, которых добивались тысячи эмиссаров чтением бесплодных проповедей".
Итак, при помощи этих трех очень авторитетных адвокатов автор из "антисемита" превращается чуть ли не в "сиониста".
Но кто же тогда те, кто бойкотируют мои книги? Ведь с точки зрения всех китов сионизма получается, что я поборник сионизма, а они, раз они против меня, значит, они "антисемиты"?
Вот потому философы и говорят, что дьявол страшный путаник и что это существо очень ироническое и саркастическое, хотя сам он не терпит иронии и насмешек.
Поэтому, во избежание возможных обвинений в антисемитизме, анализ Библии и ее действующих лиц сделан мною, в основном, на базе иудейских религиозных текстов и академических работ нерелигиозных еврейских авторов.
Для ознакомления с взглядом на этот вопрос со стороны христианства, мусульманства, буддизма и других религий - я рекомендую читателю обратиться к трудам лиц, признанных каноничными лидерами своих религиозных общин.
Григорий Петрович Климов.
Глава 1
ИДЕАЛЬНАЯ НЕВЕСТА ИЛИ ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА СО ЗМИЕМ
"Женщина - это инструмент,
которым дьявол пользуется,
чтобы овладеть нашими душами"
St. Cyprian (Святой Киприян)
Издавна повелось в мире, что в идеале - невеста должна быть девственницей. Всегда считалось, что это принесет вам счастье и все прочие блага тихой семейной жизни...
Однако мой личный опыт показывает, что для невесты - быть девственницей, далеко еще не достаточное условие для создания нормальной и здоровой семьи. Много лет назад была у меня такая идеальная невеста, которая говорила мне: "Гриша, технически я девушка:" - и, немного замешкавшись, добавляла - ":Но за все остальное я не ручаюсь..."
Впервые я встретил Наташу Мейер еще в Германии, в городе Мюнхене. Шел 1950 год. Тогда ей было 19 лет, и была она симпатичной молодой девушкой "из хорошей русской семьи". Я же был тогда зрелым 32 летним мужчиной и работал президентом недавно образованного ЦОПЭ (Центральное Объединение Послевоенных Эмигрантов один из первых спецпроектов начинающейся тогда психологической войны с коммунизмом).
Отец Наташи - Юрий Константинович Мейер, всегда был монархистом, да не простым монархистом, а секретарем "Высшего Монархического Совета". Да и Наташа постоянно подчеркивала мне, что она тоже была не просто Наташа, а что она Наташа фон Мейер, т. е. она - голубых кровей и происходит из обрусевших немецких дворян.
С самого начала нашего знакомства папа Мейер усердно сватал меня к своей дочери и при этом постоянно занимал у меня под мою будущую невесту деньги (как позже оказалось - без отдачи). Наташа же только фыркала, глядя на все его старания, и давала мне понять, что она безумно влюблена в другого человека и как доказательство - с милой улыбкой декламировала мне свои стихи, посвященные этому своему таинственному возлюбленному. Так продолжалось довольно долго, однако, в конце концов, семья Мейеров перебралась в Америку, и тема сватовства как-то сама собою отпала.
Летом 1954 года по служебным делам я прилетел на несколько месяцев в Америку и в Нью-Йорке снова встретил Наташу. На этот раз любовь у нас вспыхнула, как переполненная бензином зажигалка, и, после месяца страстных объятий и поцелуев, я сделал тогда Наташе предложение, на которое она тут же ответила согласием. Мы быстренько обручились и, как это здесь принято обменялись колечками.
По окончании командировки я улетел в Мюнхен, а Наташа, ссылаясь на "семейные обстоятельства", задержалась в Нью-Йорке и обещала прилететь ко мне немного позже. Однако недели шли за неделями, месяцы за месяцами, а она так и не прилетала, очень мило объясняя мне в письмах свою задержку все теми же "семейными обстоятельствами".
Через год я вернулся в Америку. Прилетел в Вашингтон и сразу же решил заглянуть в гости к моей невесте, которая недавно устроилась работать в вашингтонском отделе "Голоса Америки". Разыскал я дом, где теперь жили Мейеры, нашел нужную квартиру и негромко постучал. Дверь открыла Наташа...
Она странно посмотрела на меня, как на чужого человека, который по ошибке попал не в ту квартиру, и молча пропустила внутрь. В гостиной стояли ее папа и мама, имевшие весьма смущенный вид.
- В чем дело? Почему ты не приехала? - в упор спросил я Наташу.
- Я передумала... - замявшись, ответила моя идеальная невеста.
- Но почему же ты не написала мне об этом?!
- Ах, я была очень занята... Кроме того... Кроме того...
-Что?
- Я полюбила другого...
- Но ведь я же спрашивал тебя в письмах, и ты мне ничего об этом не писала?!
- Это получилось так неожиданно... Как раз к твоему приезду... И вообще я ведь честно предупреждала тебя, что хотя технически я и девушка, но вообще-то я большая бе-е-е...
- Кто он?
Техническая девушка сделала восторженные глаза:
- Он, летчик... Блондин с голубыми глазами... Высокого роста... Я влюбилась в него по самые уши...
А я смотрю на нее и вижу, что моя идеальная невеста врет, и, причем врет нагло. Но почему - понять не могу. Ясно только, что она меня теперь и видеть не хочет.
***
Мой служебный контракт подходил тогда к концу, и я начал потихоньку сдавать дела. Однако вскоре до меня стали доходить слухи, что Наташа открыто и нагло перед всеми хвастается, что я, дескать, как дурак, ради нее все бросил, приехал в Америку, а она мне взяла да отказала...
Обычно в таких случаях девушки стараются смягчить боль разрыва, но моя идеальная невеста делала все наоборот. Она явно старалась сделать мне побольней. Порядка ради, я попросил тогда Наташу вернуть мне обручальное колечко, но моя теперь уже бывшая невеста вцепилась в него и цепко, как военный трофей, держала у себя.
Помню, бродил я тогда расстроенный по Вашингтону и случайно остановился около одного киоска, в котором продавались дешевые карманные книжки, издающиеся в Америке массовыми тиражами. Машинально стал просматривать рекламные обложки и вдруг заметил, что в этом киоске было много книг про педерастов.
Это показалось мне странным. В Германии такого не было. Там Гитлер 20 лет гонял гомосексуалистов по концлагерям и нагнал на них такого страху, что в послевоенное время, т.е. в 1945-1955 годах, ни журналов, ни книг на эту тему в Германии в открытой продаже не было. Педерасты сидели там тише воды и ниже травы, а напуганные лесбиянки для маскировки во всю спали с нелюбимыми ими мужчинами.
"Похоже, что в этом пункте Америка - страна непуганых дегенератов", подумал я, и стал внимательно рассматривать все эту коллекцию. После книг о педерастах, я натолкнулся на книги с голыми женщинами на обложках. С любопытством открыл первую попавшуюся и... чуть не плюнул - тьфу ты черт, это же про лесбиянок!
Прочитал краткое содержание и понял, что в этих книгах довольно подробно описываются все их фокусы. Оказывается, лесбиянок - гораздо больше, чем мы предполагаем, но распознать их довольно трудно. Оказалось так же, что лесбиянки бывают двух типов - активные и пассивные. Активные лесбиянки, как правило, играют роль мужчин, а пассивные лесбиянки - играют роль женщин. И тут же следом шло описание садизма и мазохизма.
В книге сообщалось, что активные лесбиянки частенько по натуре садистичны и очень любят делать всякие пакости, особенно мужчинам, при этом - им характерно странное, неуравновешенное поведение. По-английски их так и называют "квИерс", то есть странные...
У меня уже тогда зародилось первое подозрение насчет моей бывшей "идеальной невесты". Купил я тогда эту книжку и вскоре, всего за 35 центов, узнал все Наташины тайны. У меня буквально пелена упала с глаз...
"Черт побери, ведь я же чуть было не женился на самой распроклятой лесбиянке активного типа... Она же - типичный мужчина в юбке!" - подумал я, и стал припоминать и анализировать все те Наташины странности, на которые я раньше просто не обращал внимания.
Вспомнилось, как однажды я пошел с ней гулять около их дома, расположенного на окраине Мюнхена. В это время у меня была сильно поранена правая рука, которая висела у меня на перевязи через шею. Так вот, прогуливаясь, я случайно локтем этой руки коснулся Наташи и тут она вдруг, неожиданно, изо всех сил ударила меня своим локтем. Прямо по ране. От боли у меня буквально потемнело в глазах. От этого ее удара - рана раскрылась, и повязка стала намокать от крови, а Наташа смотрит на эту кровь и, облизываясь, злобно мне шипит: "Сколько раз я говорила вам не прикасаться ко мне руками!". На лице ее, при этом, было очень злорадное и даже какое-то подлое выражение.
"Да ведь она, похоже, была просто садистка" - подумал я, вспоминая этот эпизод. Вспомнилось так же, что ее родной отец при мне несколько раз называл Наташу мерзавкой.
Так же я вспомнил, что у Наташи, похоже, был в Мюнхене скрытный лесбийский роман с Люськой Черновой. Ее подружка Люська была на редкость нахальная и самоуверенная блондинка. Обе они работали тогда в мюнхенском отделе "Голоса Америки", и их роман маскировался там под невинную "девичью дружбу". Причем Люська частенько оставалась у Наташи ночевать, и спали они обе - в одной постели. Мужчинам они постоянно хамили, а для своей возлюбленной Наташа тогда писала любовные стихи: "Изо всех невозможно-возможных возможностей, Ты всех невозможней, Ты всех мне милей!".