Казуки Такахаши. Империя Восходящего Солнца, префектура Нагасаки, город Нагасаки, 27 января 2012 года
Казуки смотрел в монитор. Вот уже четыре часа он отсматривал данные с камер видеонаблюдения морского порта. На втором экране высвечивалась карта с точками камер.
С час назад бывший контрразведчик нашёл Алекса — как тот стоял возле перил и просто смотрел в океан. Это было ещё за некоторое время до погони.
«В какой же момент Алекс сорвался с цепи и стал бежать?» — подумал Казуки, наблюдая за тем, как Алекс бежит по близлежащим улицам к порту.
«Вот он стоит, а вот бежит. Какое-то краткое время, и всё изменилось за считанные минуты. Но у полицейских нет нужного видео. Надо переключиться на что-то другое», — решил бывший контрразведчик, потягиваясь.
Ичиро ходил из стороны в сторону. Он не мог уйти из кабинета, пока здесь находится посторонний, но очередные сорок тысяч под клавиатурой каждый раз останавливали его.
Второй житель кабинета — худосочный китаец Ли — только недавно пришёл, но не проронил ни слова, наблюдая за поведением коллеги и Казуки.
Бывший контрразведчик переключился на единственный аэропорт в городе. Были доступны камеры изнутри здания — муниципального, на государственной основе.
Казуки открыл план первого этажа аэропорта, прикрыл глаза.
«Алекс… Я найду тех, кто убил тебя, и они заплатят сполна!» — мысленно пообещал бывший контрразведчик.
Открыв глаза, Казуки увидел контекстную подсказку рядом с курсом. На один миг свет вокруг моргнул, замерцал монитор. Это заняло секунду, но достаточно для того, чтобы заметить.
— У вас часто бывают перебои в подаче электричества? — спросил Казуки у Ичиро.
— Редко, но да, — коротко ответил продажный коп, на секунду остановившись в нарезании кругов.
Казуки вернулся к плану аэропорта на втором мониторе. Но там был уже не первый этаж, а второй. Курсор наведён в том же месте, где и был до скачка электричества. Только под ним теперь находился один из проходов в аэропорт.
В подсказе написано: «Нажмите на %Ворота 2 % для продолжения просмотра записи».
«Бред какой-то. До скачка было по-другому же, да и я ещё не включал записи в аэропорте, — подумал Казуки, потирая переносицу. — Местным надо бесперебойники поставить у компов, чтобы подобного не было. Но с чего-то надо начать смотреть, а то если медлить, то ничего не выясню».
Бывший контрразведчик ткнул на камеру под курсором, и открылось видео на странном тайм-коде — 12:13:42. Обычно программа начинала запись с начала часа.
На экране спиной к камере стояла девушка из таможенного контроля. Камера смотрела издалека, с потолка, но достаточно близко, чтобы разглядеть детали на троих людях в очереди к стойке.
Один человек прошёл через вход, девушка вручила ему паспорт с билетом и, скорее всего, пожелала удачного полёта.
Но вот следующий посетитель привлёк внимание Казуки. Черноволосый, с бородой. Европейский разрез глаз, колючий цепкий взгляд. Изображение с камеры было очень чётким, на оборудование аэропорта власти не поскупились.
Европеец явно тревожился. Его выдавал лёгкий тремор рук и то, как часто он оглядывался назад. Казуки придвинулся поближе к монитору.
Девушка из таможенного контроля на внутренних дальних перелётах поклонилась, поставила печать иностранцу, и тот облегчённо выдохнул и улыбнулся. Он аккуратно взял паспорт и положил его во внутренний карман лёгкого пальто. Чуть замялся и взял термос, почти забытый на стойке.
Вперёд этот человек пошёл быстро, легко и пружинисто.
«Не может быть», — Казуки заволновался.
Его сердце забилось чаще, а взгляд заметался по образу человека в бежевом пальто. Тот прошёл через автоматические ворота, а потом и через дверь.
Казуки унял дрожь в руках, промотал на пятнадцать секунд назад и поставил видео на паузу. Ичиро посмотрел на бывшего контрразведчика с немым вопросом в глазах, а Ли спокойно наблюдал за гостем.
Казуки тихо выдохнул и придал себе прежний вид, хотя внутри у него бушевала буря.
Знакомые черты лица, те, что Казуки успел выучить за долгие месяцы работы с этим человеком. Чёрные брови, ярко-синие глаза словно горели изнутри. Знакомая лёгкая походка.
«Это Алекс. Невозможно. Но он же умер! Да и запись со следующего дня. Невозможно, — подумал Казуки, напряжённо вглядываясь в экран. — Если Алекс жив, то это всё меняет. Нужно помочь ему. Надо найти его».
Казуки переместил курсор на карту и ткнул в случайную камеру, а потом нажал воспроизведение и стал смотреть дальше. Но бывший контрразведчик не видел того, что происходило на экране. Он был поглощён внутренним ликованием.
«Нужно отсидеть ещё пару часов, чтобы не дать понять, что я нашёл», — подумал Казуки, делая вид, что внимательно смотрит.
Ичиро в один момент сел и стал внимательно наблюдать за бывшим контрразведчиком, но тот вёл себя как обычно: то потягивался, то разминал затёкшую шею. А вот Ли после часа мнимого просмотра вышел, взяв фуражку.
— Спасибо, пока что хватит, — наконец сказал Казуки, выключив программу.
— Ещё что-то? Или вы уже отстанете от меня наконец? — недовольно спросил продажный коп.
— Не задирайся, — осёк его Казуки. Тот сразу потерял внутренний стержень, сдулся, стушевался. — Пока что всё.
— Х-хорошо. — Ичиро дёрнулся, когда услышал звон зажигалки.
Продажный коп поклонился, а Казуки ещё раз щёлкнул зажигалкой — загорелся огонёк, но тут же захлопнул крышку.
Бывший контрразведчик вышел из участка в привычном темпе — в том, как его запомнили местные полицейские, стараясь не переходить на быстрый шаг.
На улице темнело. Казуки практически целый день провёл в участке, поглощённый исследованием. Только после второй выкуренной сигареты подряд японец унял внутренние барабаны тайко, давившие на мозг.
Казуки вышел на оживлённую проезжую улицу, по привычке мельком оглядывая округу.
«Алекс жив!» — С этой мыслью бывший контрразведчик поймал такси взмахом руки.
— В «Белую лань»! — сказал Казуки таксисту.
Ночной Нагасаки отталкивал и притягивал. На скорости безумное множество огней фасадов сливались одну сплошную иллюминацию.
Казуки достал крупную купюру из кошелька и отдал в руки таксисту. Тот стал считать сдачу, но начальник перспективных разработок покинул салон машины и, не обращая внимания на возмущения, зашёл в бар.
Внутри был всё тот же интерьер из тёмного дерева, но теперь он казался совершенно другим. Не вычурным, громоздким, а возвышенным и помпезным. На крыльях эйфории оттого, что друг жив, японец сел за столик.
Хозяин заведения лично принёс коктейль, который придумал Алекс, и улыбнулся Казуки. Тот в ответ слегка поклонился и улыбнулся.
«Алекс жив! Раз я взял долг чести, то теперь обязан помочь ему выжить. Где бы Алекс ни был, за ним явно гонятся», — подумал Казуки, пригубив коктейль.
На свободное место за столиком присел лысый японец, который вчера был в баре.
Казуки насторожился, принял позу, из которой он мог резко атаковать.
— Казуки Такахаши, — сказал лысый, запуская руку под серый пиджак.
Казуки за один миг попытался рвануться вперёд, перекрывая возможное встречное движение, словно лысый хотел достать пистолет. Но тот перехватил летящую руку бывшего контрразведчика и достал из внутреннего кармана пиджака белый прямоугольник.
— Расслабься. Тебе не грозит опасность, — сказал лысый незнакомец. — Романов просит помочь.
Казуки крепко схватился за руку лысого. В баре, казалось, повисла тишина, все смотрели на столик, где зарождалась драка.
Лысый перевернул белый прямоугольник — там оказалась фотография. Казуки медленно отпустил визави.
Гул возобновился, посетители тут же потеряли интерес к столику, когда драка так и не началась. Бармен спокойно выдохнул. Всё это Казуки заметил краем глаза, но его внимание было приковано к фото.
Снимок сделан издалека. На нём вполоборота запечатлён человек на фоне неизвестных Казуки деревьев и двухэтажек. Человек шёл в потоке, но фотограф успел поймать его, когда вокруг было мало народа, словно между ним и толпой была некая зона. С краю фото шёл чёрный человек.
— Это Алекс Нагорных, — тихо сказал лысый, а сердце Казуки громко било в набат. — Помоги его охранять, а мы поможем тебе со Швеёй, устроившей резню в Киото.
Глаза Казуки загорелись испепеляющим огнём. Лысый встал, поклонился и вышел из бара.
«Как же помочь Алексу?» — только это мысль билась в голове бывшего контрразведчика, как птица, которую насильно засунули в клетку.
Спустя стакан коктейля Казуки достал телефон и записку. Набрал номер и дождался гудков. Он приосанился, спина вновь стала ровной, каменной. Японец источал уверенность, а его взгляд приобрёл прежний прищур, подтверждавший готовность на всё.
— Алло, Джейн? — сказал Казуки, сощурив глаза.
Алекс Нагорных. Свободные Земли, юго-восток Африки, город Стоун-Сити, 27 января 2012 года
— Алекс, подъём! — Голос Си набатом раздавался внутри моей черепной коробки. Я поморщился, но глаза открывать не спешил.
— Алекс! — Та не унималась. — Мы сейчас на самолёт опоздаем!
— Массаракш! — Я тут же открыл глаза, и взгляд мгновенно упёрся в накачанную смуглую попку. Девушка спала, повернувшись спиной ко мне и обняв одеяло как подушку-обнимашку. Бронзовая кожа выделялась на фоне белоснежного постельного белья, и я на мгновение залюбовался зрелищем.
Башка болела. Кажется, я опять напился…
— Проснулся, гигант-любовник? — Проекция Си тут же возникла перед глазами. Она скрестила руки на груди и недовольно на меня помотрела. — И на хера вы всю ночь кутили? Ты же знал, что рано утром на самолёт.
— Гигант-любовник? — Я удивлённо приподнял бровь. Это что-то новое в лексиконе ИИ.
— А как ещё мне тебя называть? — Лицо виртуальной помощницы сменилось с гневного на озорное. — Вы всю ночь в номере развлекались. У бедняги наверняка водное и физическое истощение.
— Не помню, — честно признался я и потёр пальцами переносицу.
— Конечно, вы же со своей новой подружкой надрались до чёртиков. — ИИ хихикнула. — Зато я теперь понимаю, зачем тебе презервативы в обороте паспорта. Правда, их всё равно не хватило.
— И что потом? — спросил я с замиранием сердца. Не хватало ещё разбираться с последствиями.
— Что потом? — заулыбалась Си, и мне эта улыбка не понравилась. Ехидный оскал, а не улыбка. — Потом вы вызвали бедную Софи и заказали ей новую пачку. Бедняга аж вся покраснела. И это несмотря на то, что она темнокожая.
Я просто молча закрыл лицо ладонью в известном по «Стартреку» жесте.
— Что разлёгся? — Си тут же сменила тему. — Опоздание на самолёт никто не отменял. Давай, давай. Жопу свою поднимай. Я потом тебе всё расскажу и покажу.
— Может, не надо? — Я умоляюще посмотрел на проекцию девушки.
— Надо, Алекс, надо. — Она строго на меня посмотрела. — Ибо нехер. Будешь в следующий раз думать, что делаешь.
Я, кряхтя, начал сползать с кровати. Си тут же предупредила:
— Только свою индейскую подружку не разбуди. Она знает про твой отлёт. Не переживай.
В последний раз бросив завистливый взгляд на смуглую соню Таллулу, я поплёлся собираться. К счастью, мы оказались в моём номере и вещи из рюкзака я не разбирал. Кобура была там, где я её и оставлял, прежде чем пойти в сауну, — в шкафу. Я с облегчением выдохнул. Слава богу, никто её не трогал. Я начал спешно надевать кобуру. В этот раз делал это быстрее — думаю, что скоро буду её надевать, вообще не задумываясь. Тут я замер и хлопнул себя по лбу. И на хера я её надеваю? Я же на самолёте полечу. Нужно убрать в рюкзак, что пойдёт в багаж.
— За сохранностью оружия я очень строго следила. — Проекция серьёзно посмотрела на меня. — Не дай бог кто-то бы попробовал открыть шкаф. Даже ты.
— Понимаю. — Я кивнул. — Спасибо.
— Ты, кстати, на стол глянь, — посоветовала ИИ. — Таллула два листа бумаги извела, прежде чем смогла внятно написать записку.
И правда, на столе виднелся клочок бумаги, прижатый тарелкой с фруктами. Часть букв была смазана. Видимо, чернила рукой смахнула. На листе неровным подчерком было выведено: «Знаю, что проснусь и тебя уже не увижу. Ты говорил, что рано уезжаешь. Спасибо за вечер и ночь. Это было бесподобно. Будить не надо. Вот тебе визитка, если будешь в Плимуте — звони, буду рада повидаться. Удачной дороги! Надеюсь, что ты найдёшь то, что ищешь».
Я задумчиво взял яблоко из тарелки и надкусил. Раздался хруст. Сладкое и хрустящее. Тут же, рядом с запиской, расположилась визитка. Присмотревшись, я присвистнул. Да она директор по региональному развитию корпорации Black stone Inc. Эти ребята контролируют часть территорий Свободных Земель.
— Си, я ей ничего не наболтал спьяну? — поинтересовался я у помощницы, пока убирал оружие, записку и визитку в рюкзак.
— Не. — Та покачала головой. — Лишь упомянул, что едешь в Европу в поисках кое-чего. Но на все попытки девушки узнать отвечал уклончиво. Она в итоге забила.
— Ну и слава богу. — Я в очередной раз облегчённо вздохнул. — Так, я готов. Идём?
— Как будто бы у меня есть выбор, — хмыкнула моя виртуальная помощница.
Аккуратно прикрыв дверь, чтобы не разбудить спящую индианку, я направился вниз, в холл.
За стойкой Софи не было, вместо неё сидел юноша лет двадцати пяти. Первой мыслью, когда я его увидел, было: высокий. Парень возвышался на стойкой даже в сидячем положении. Когда я подошёл, он забивал какие-то данные в рабочий компьютер. Увидев меня, парень отложил мышку и посмотрел в упор.
— Доброе утро! — поприветствовал он меня.
— Доброе… — Я посмотрел на бейдж. — Юрий?
— Необычное имя для Африки. Но, отвечая на твой невысказанный вопрос: не думаю, что он говорит по-русски. Скорее он из Греции. «Юрий» же греческое имя. Да и на фамилию посмотри: Аполонос, — Си словно прочла мои мысли и поспешила ответить.
— Жаль, а я понадеялся, что встретил местного соотечественника. Спасибо, что предостерегла, — мысленно поблагодарив ИИ, я продолжил вслух:
— Смотрите, я уезжаю, но у меня в номере пока ещё спит девушка. Вот вам деньги за ещё один день, просьба её не будить и не выгонять.
С этими словами я достал из кошелька пару купюр.
— У неё есть свой номер, но пусть выспится.
Юрий мотнул головой, его тёмные кудрявые волосы забавно качнулись в стороны.
— Денег не надо. Вы выезжаете раньше крайнего времени, — ответил хостес. — Мы не будем тревожить её.
— Спасибо! — я искренне поблагодарил парня. — В таком случае у меня на этом всё, удачного дня.
— Счастливого пути! — Юноша, улыбнувшись, кивнул. Я же бодрым шагом направился к выходу из столь приятного отеля. Меня ждёт аэропорт.
Алекс Нагорных. Свободные Земли, юго-восток Африки, город Стоун-Сити, 27 января 2012 года
Кожаное кресло серого цвета с лёгким скрипом приняло мою тушку в свои объятья. Я привычным движением застегнул ремень на поясе. Мне досталось козырное место у иллюминатора. Я с любопытством посмотрел в окно. Технический персонал будто муравьи облепил самолёт на соседней стоянке. Визуально он ничем не отличался от привычных мне боингов и аэробусов. Правда, я уже их столько лет не видел. Как давно я тут? Год? Два? Мозгу уже порой кажется, что мой родной мир был сладким сном. Настолько плотным и богатым на события оказалось время, проведённое в Японии. Интересно, если я вернусь в родной мир, буду ли я скучать по этой вселенной?
К крылатой машине подъехал бензовоз. Вот только внутри не бензин, а авиационный керосин. Несколько фигурок подхватили толстую змею-шланг красного цвета и начали подключать к автомобилю. Хмыкнув, я отвернулся от окна.
Два места в моём ряду пустовали. На соседнем расположилась семья с маленьким мальчиком лет восьми. Судя по типу внешности — европейцы. Их только отличал бронзовый загар, покрывший все открытые участки тела. Парнишка играл игрушечным истребителем. На его хвосте гордо красовался флаг: с левой стороны — очертания европейского континента, а с правой — круг, состоявший из золотых звёздочек. Сомнений нет, это игрушечная копия истребителя Союза Европейских Государств.
Мальчик почувствовал мой взгляд и посмотрел в мою сторону. Я подмигнул.
Он смутился и потянул за рукав женщину, сидевшую рядом. Похоже, это его мать.
— Mamá, mamá. — Парень показал на меня пальцем свободной руки. — Los ojos del tío son azules. Es brillan.
Си тут же включила перевод. У меня перед глазами всплыло: «Мама, мама. У дяденьки глаза синие. Они светятся». Я хмыкнул. Видимо, всё же этим я выделяюсь из толпы.
Женщина мельком взглянула на меня и строго сказала сыну:
— Miguel, señalar con el dedo a la gente es de mala educación.
«Мигель, показывать на людей пальцем невежливо», — ИИ вывела перевод того, как мать отчитывает сына.
Чуть поодаль сидели две женщины разного возраста и бурно обсуждали предстоящий полёт. На этот раз общение происходило на каком-то другом языке.
— Это язык апуче, — подсказала Си и вновь включила перевод.
— Я уже выпила два бокала вина, а всё равно боюсь. — Та, что помладше, явно мандражировала. После чего приложилась к фляжке. Видимо, лайфхак с термокружкой им не знаком. Одета она была в пончо, но оно, в отличие от своих собратьев, было тонким. Им явно защищались от солнца. Раскрашено же оно было в привычные пастельные цвета с преобладанием охры и шоколадного. И как они ещё не выгорели на таком солнце…
— Не беспокойся, — женщина постарше попыталась успокоить свою соседку. — Не в первый раз же летаем.
Её серебристые от седины волосы украшала фетровая шляпка бледно-розового цвета. Она идеально подходила к её платью того же колора.
— Я знаю. — В голосе паникёрши мелькнули истеричные нотки. — Но так каждый раз.
— Ничего, сейчас взлетим, и ты успокоишься. — На лице женщины в шляпе возникла материнская улыбка.
Я хмыкнул и отвернулся, потеряв интерес к происходящему.
Башка всё ещё немного гудела. Я поморщился: очередной спазм выстрелил молнией боли в моей черепушке. Повертев головой, нашёл того, кто мне мог помочь с этим. Мимо моего ряда как раз шла стюардесса. Она так ловко лавировала между пассажирами в узком проходе, что можно было только завидовать. Сразу видно навык, наработанный годами. Подняв руку, я окликнул стюардессу:
— Девушка, извините. Могу я вас попросить принести что-то от головной боли и воды? — озвучил я ей свою просьбу. Та притормозила и посмотрела на меня.
— Да, конечно, — Кивнув, она добавила: — Подождите немного. Я принесу.
— Спасибо. — Я вежливо улыбнулся. Стюардесса же скрылась в толпе. Новый импульс боли. Интересно, что я такого выпил, что так башка болит…
— Могу подсказать. — Видимо, последнее я произнёс мысленно, потому что Си среагировала и включилась в диалог.
— Ну-ка, просвети меня, — обречённо полюбопытствовал я. — Это меня явно не убило, но и сильнее не сделало. Парадокс.
— Ну, сперва шло всё довольно прилично. Ты пил джин-тоник, — начала просвещать меня Си.
— Звучит нормально. Ничего криминального, — согласился с ней я.
— А потом ты начал пить коктейль, который тебе заказала твоя американская подружка. А он оказался сладким. Ну а дальше сам понимаешь… — Проекция ИИ многозначительно на меня посмотрела.
— Да, результат был очевидным. — Я потёр пальцами переносицу.
— Ваша таблетка и вода, сеньор. — Голос девушки-стюардессы вырвал меня из пучины внутреннего самокопания. Я поднял голову. Она держала в руке картонный стакан с водой и блистер с таблеткой.
— Спасибо! — Я вымученно улыбнулся и тут же принял пилюлю.
— Минут через пять должно подействовать. Если что-то нужно будет — обращайтесь. Но уже позже, так как скоро взлетаем. — Девушка улыбнулась в ответ и тут же умчалась на чей-то зов.
Авиалайнер и правда тронулся со своей стоянки. Второй самолёт, что я видел в иллюминаторе, начал отдаляться. Ну вот. Ещё одна точка маршрута преодолена. Будем надеяться, что и дальше будет спокойно. Я тут же мысленно сплюнул три раза через плечо и хотел было постучать по поверхности, но остановился. Тут дерева не было. Только кожа и пластик.
— А я думала, что ты не суеверный, — хмыкнула Си.
— Суеверный, не суеверный, а чем чёрт не шутит, — отмахнулся я. — Нам сейчас удача в любом виде нужна.
— Настолько летать боишься? — хихикнула ИИ.
— Ха, ха, ха, — я это произнёс нарочито медленно. — Смешно.
— Спасибошке. — Она высунула язык. — Я штарался.
— И где ты этого нахваталась… — Я лишь глубоко вздохнул и достал плеер с наушниками из кармана.
Реактивный двигатель дюралюминиевой птички взревел, пожирая высокооктановое топливо литрами. Самолёт начал разгоняться, корпус немного закачался на неровностях взлётного полотна. Мгновение — и меня вдавило перегрузкой в кресло. Земля в иллюминаторе начала отдаляться. В животе неприятно ёкнуло. Перегрузка сделала голову свинцовой и вдавила в мягкое кресло. Мы взлетели. А в заложенных ушах заиграла песня:
Flew in from Miami Beach B.O.A.C
Didn't get to bed last night
On the way, the paper bag was on my knee
Man, I had a dreadful flight…
(The Beatles — Back to U.S.S.R)