Помощник судьи кашлянул и заглянул в свои бумаги. Потом кивнул.
- Кто этот Пушкин?
- Поэт, который написал все эти стихи. Эту книгу!
- Я понимаю. Лео Жуковский не мог вразумительно объяснить, откуда он приехал и куда направляется. Вам об этом что-нибудь известно?
Дина подумала, потом покачала головой.
- Подозреваемый заезжал в Рейнснес перед тем, как приехал в Трондхейм?
- Нет. Последний раз он гостил в Рейнснесе весной тысяча восемьсот пятьдесят четвертого года.
- Этот... этот альбом со стихами все это время лежал в тюрьме?
- Об этом вам лучше справиться у управляющего тюрьмой... Мне ясно одно: кто-то сломал мою личную печать на частном пакете.
- Гм-м...
- Разве это допустимо, господин помощник судьи?
- Это зависит от...
- Но, господин помощник судьи! Пока они не сломали мою печать, они не знали, что в пакете! Насколько мне известно, закон не разрешает вскрывать частные пакеты? Они нарушили мое право собственности!
- Сейчас я не могу вам на это ответить.
- А письмо? Где оно?
- Какое письмо? - заинтересовался помощник судьи.
- В пакете было письмо. Лео Жуковскому. От меня.
- Здесь задаю вопросы я. А вы должны отвечать на них.
- Хорошо, господин помощник судьи.
- Я не слышал ни о каком письме, но наведу справки. Что в нем было написано?
- Это было личное письмо.
- Я понимаю, но это допрос.
- Там было написано: "Если Магомет не идет к горе, гора идет к Магомету". И еще: "Варавва должен приехать в Рейнснес, если хочет во второй раз избежать креста".
- Что это означает? Это шифр?
- Если и шифр, то к шведскому королю он не имеет никакого отношения.
- Не забывайте, речь идет о короле Швеции и Норвегии!
- Я помню об этом.
- Что означают эти слова?
- Они должны были напомнить господину Жуковскому, что мы в Рейнснесе по-прежнему гостеприимны.
- Больше там ничего не было?
- Ничего. Только подпись.
- Помимо обычного гостеприимства вас с этим Лео Жуковским связывает... особая дружба?
Дина пристально посмотрела на помощника судьи:
- Объясните подробнее, что вы имеете в виду.
- Я имею в виду: было ли у вас с господином Жуковским принято обмениваться шифрованными письмами?
- Нет.
- Я знаю, что в последние два года вы летом уезжали из дому... Один раз на юг и другой раз на север. Вы виделись с Лео Жуковским во время этих поездок?
Дина ответила не сразу. Ленсман вытянул шею из своего угла. Он нервничал.
- Нет! - твердо сказала Дина.
- Вы считаете, что этот человек не виновен в том, в чем его подозревают и за что его арестовали?
- Я не знаю, за что его арестовали.
- За русскую книгу, которая была исследована специалистами. Зашифрованный текст свидетельствует о враждебном отношении к королю Швеции и нашему уважаемому соотечественнику, в нем содержалась также инсинуация, будто бы они составили заговор, дабы вовлечь Скандинавские страны в Крымскую войну.
- На чьей стороне?
- Это к делу не относится, - смущенно сказал помощник судьи. - Но Наполеон Третий все-таки наш союзник. Соблаговолите отвечать, а не спрашивать!
- Мы здесь, на севере, уже давно втянуты в войну. За те шифры, за которые вы арестовали Лео Жуковского, вы с таким же успехом могли бы арестовать и меня.
- Что вы имеете в виду, говоря, что мы втянуты в войну?
- Мы сами плаваем в Архангельск за зерном, чтобы наши люди не умерли с голоду. Я не слышала, чтобы король интересовался, как мы тут живем. А теперь он хочет втянуть нас в войну, которая, судя по названию, должна происходить совсем в другом месте, а не на северных берегах.
- Не можете ли вы держаться ближе к делу?
- Могу, господин помощник судьи. Но именно так я понимаю это дело.