- Хотел разнести все по книгам, пока Андерс не вернулся со своими счетами. Дел много.
- Понятно.
Она подошла к массивному письменному столу и остановилась, скрестив на груди руки. Нильс вдруг вспотел. Неприятная слабость сковала его.
- Что-то я хотела тебе сказать... Ах да... Это правда, что ты собираешься уехать в Америку?
Нильс весь сжался. На висках встопорщились поседевшие волосы. Жилетка была расстегнута. Шея у Нильса была жилистая и худая, руки тоже.
Но вообще он был недурен собой. И для конторского служащего, пожалуй, даже слишком силен и мускулист. Прямой нос, благородные черты лица.
- Кто тебе это сказал? - Он облизнул губы.
- Не важно кто. Но я хочу знать: это правда?
- Уж не ты ли стащила у меня со стола карту Америки? Он собрал все силы для ответного наступления. И был доволен собой.
- Нет, не я. А у тебя и карта была? Интересно! И куда же ты собрался ехать?
Нильс посмотрел на Дину. Их разделял стол. Он уперся ладонями в столешницу и поднял к ней лицо. Потом выпрямился так резко, что чуть не опрокинул чернильницу.
- Карта пропала бесследно! До сочельника она еще была здесь!
Он замолчал.
Дина тоже молчала и наблюдала за ним.
- Да все это так, мечты, - ответил он наконец.
- Такая поездка стоит много денег, - тихо заметила Дина.
- А я и не собирался...
Нильс покраснел и несколько раз пригладил рукой волосы.
- Может, у тебя есть деньги?
- Столько нету...
Нильс мысленно ругал себя, что не предусмотрел заранее такого разговора. Не приготовил ответов.
С Диной всегда так. Она, как хищный палтус, умеет застать добычу врасплох.
- Я уже давно хотела поговорить с тобой об одном деле, Нильс, вкрадчиво сказала Дина, как будто переменив тему разговора.
- О чем же? - Нильс вздохнул с облегчением.
- Да все о цифрах... Они существуют, а найти их невозможно. Неуловимые какие-то. Вдруг появляются, когда начинаешь считать бочки - что грузили, а что разгружали - или поговоришь с людьми, кто сколько и за что задолжал или вернул. Я тут записала кое-что. Не для ленсмана, не для судьи... Но знаешь, все-таки я нашла верные цифры.
Нильс судорожно глотнул воздух. Потом собрал всю свою злость и посмотрел ей в лицо.
- Ты и прежде обвиняла меня в том, что я мошенничаю, - хрипло проговорил он чуть-чуть раньше, чем следовало.
- Вот именно, - почти шепотом сказала Дина и схватила его за руку. Но на этот раз я уверена в своей правоте!
- Какие же у тебя доказательства? - В душе у него шевельнулось предчувствие, что дело приняло серьезный оборот.
- Пока, Нильс, я оставлю их при себе.
- Потому что их не существует! Ты злая, Дина! Все это твоя злоба и ложь! С тех пор как Стине родила свою девчонку...
- Твою девчонку! - поправила Дина.
- Называй как хочешь! Но с тех самых пор Рейнснес перестал быть моим домом. А теперь ты хочешь перед всем миром выставить меня мошенником! Какие у тебя доказательства? - кричал он.
При свете лампы его лицо казалось белым, подбородок дрожал.
- Ты прекрасно понимаешь, что я не стану выкладывать тебе свои доказательства. Но я хочу дать тебе возможность загладить вину.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты откроешь мне все цифры и вернешь деньги! А об остальном мы договоримся, и я гарантирую тебе билет в Америку.
- Нет у меня никаких денег!
- Есть! Ты и родного брата объегорил на те десять процентов, что он должен был получить после расчета за поездку в Берген. Ты сжульничал, твои цифры не соответствуют сумме, которую Андерс брал с собой с Берген. Это твоя самая большая ошибка, Нильс. Ты хотел переложить свою вину на брата, чтобы в случае чего выглядело, будто мошенничает он, а не ты! Но ты не учел, что я хорошо знаю вас обоих!
Нильс в бешенстве погрозил Дине кулаком и сделал движение, чтобы обежать вокруг стола и наброситься на нее.
- Садись! - приказала Дина. - Или хочешь, чтобы я вызвала ленсмана с его людьми и выложила все, что мне известно? Отвечай!
- Нет! - прошептал он. - Но только ты не права...
- Ты откроешь мне все цифры и вернешь деньги. И немедленно! Что ты с ними сделал? Потратил? Зарыл в землю? В банке их, во всяком случае, нет.
- Откуда ты все это взяла?
Она улыбнулась. Нильс весь покрылся гусиной кожей. Съежился, словно боялся, что она проникнет в него сквозь поры и добьет изнутри.
Он снова сел за стол. Его взгляд то и дело обращался к умывальнику, словно у ребенка, который невольно смотрит туда, где спрятал деревянную лошадку, украденную у товарища.
- Так ты их зарыл? Или они у тебя под тюфяком?
- Нет у меня ничего!
Ее глаза сверлили его насквозь.