Обливаясь потом, мы стояли в пробке на Тверской, горько сокрушались по поводу неисправного климатизатора и мечтали заползти в тень.
Наконец, собрав последние остатки мужества, кляня злую судьбу и собственный энтузиазм, задыхаясь от пыли и копоти, мы прорвались к Белорусскому вокзалу, где по замыслу общей знакомой Тамарочки нам предстояло спасать ее честь и чемоданы.
Тамарочка, большая проказница, любительница разноцветных горячительных напитков, крепких выражений, всяких разных нетрадиционных обстоятельств и разгневанных мужчин, надубасилась в поезде до беспамятства дешевого армянского коньяка, посрывала с себя все одежды и на участке пути Смоленск -- Ярцево, находясь в плену великой любви, набросилась на бригадира подвижного состава.
Железнодорожный сердцеед -- мужчина, судя по замашкам, бывалый и без предрассудков, исполненный ответственности, влекомый томлением и страстью, позвал девушку за себя замуж. И она поначалу была очень даже не против, но ближе к Москве спохватилась, передумала и стремительно бежала из-под венца, бросив в купе все свои пожитки.
"Мальчики, выручайте!" -- умоляла перепачканная тушью Тамара.
"Как же ты так?" -- недоумевали мы.
"А вот так, -- стонала Тамарочка. -- Влюбилася! Сил нет никаких!"
"Сиди дома. Разберемся".
"Только по лицу не бейте. Я ему потом письмо напишу".
Сказано -- сделано.
"Послушайте, милейшие, -- спрашивали мы у народа. -- Который посреди вас будет бригадир?"
"Вон тот импозантный мужчина с ведром, тудыт его в карусель, -- отвечал нам народ еле вразумительно, -- прислонившийся к бочке с растворителем. Если нам не изменяет память, конечно".
Целый час, как два трудоголика, мы старались в депо, терпеливо и добросовестно, окуная импозантного бригадира в бочку с растворителем, пока этот упрямый сукин сын, наконец, не сжалился над нами и не вернул имущество.
-- Это не мои чемоданы-ы-ы, -- капризничала любвеобильная Тамара. И потом, у меня было только два, а вы притащили целых три-и-и.
-- Вот те на! Зачем же он нам чужие чемоданы дал?
-- Не наю-ю.
-- Секундочку. У твоего ненаглядного были под носом усы? Такие интересные усы в разные стороны с начесом?
-- Не было у него никаких усов с начесом.
-- Погоди, не реви. Значит, он не маленький, не толстый и не лысый?
-- Не-е-е-е-е-е-е-ет!
-- Ну, на нет и суда нет. Мы как бы того, торопимся. До свидания. Звони.
Потом мы поругались с продавщицей мороженого, выпили по бутылочке теплого пивка, разбили видеокамеру косоглазому путешественнику, замудохались, плюнули на все, прикупили бухла, цитрусовых пряников и с опозданием на три часа сорок пять минут с букетиком контрабандных эдельвейсов прибыли на именины к Фридману, пятые или шестые в этом году.
Совершенно неприлично являться в гости раньше остальных, но приходить последним -- это уже где-то за гранью добра и зла.
Ибо:
а) ранних визитеров не любят домохозяйки;
б) поздних -- все эти пьяные сволочи, которые явились вовремя.
И тем и другим ты отравляешь жизнь своим несвоевременным появлением. А ведь люди пришли на банкет. Людям хочется праздника. Людям хочется заливных языков, овощных салатов и половецких плясок. И все уже перезнакомились, и все уже наладили контакт, и все родные братья и родные сестры, и все уже готовы к приему вторых блюд. А тут являешься ты. Здравствуйте. Там нет свободного стульчика? Это ваша тарелка? Ты кто такой, в конце концов?! Всемирно известный генерал-губернатор? Народный артист? Лауреат Государственной премии? Нет. Ты никто. Отставной козы барабанщик. Значит, твое место где? Правильно: на краю стола и есть можешь прямо из салатницы ртом.
Вот такие размышления привели нас с Максимовским не за общий стол, а на кухню.
А там?
В отблесках закатного пламени, окруженная густыми клубами табачного дыма, погруженная в себя, отбрасывая свет и поглощая тень, упершись ногами в пол, а также опершись задницей о подоконник, устроила перекур
Кто?
Кто, кто. Дед Пихто!
Долговязая рыжая человеческая самка, вот кто.
Можно сказать и так: рыжие пряди непослушных волос ниспадали на обнаженные покатые плечи; пышная грудь* волнительно вздымалась; трепетные руки трепетали, обнажая чего-то там такое и, придавая, так сказать, всему облику нечто интригующее; каждое ее движение было исполнено грации; соблазнительный ротик; бездонные глаза, в общем, как бы все вот это безобразие интеллигентно венчали собою; а платье, разумеется, подчеркивало божественные формы.
* На самом деле не больше третьего размера.
А можно и так: самка была высокая, а не долговязая, и не совсем рыжая, а непонятно какая, и все это только вопрос терминологии, который к делу не имеет никакого отношения.
Замечу одно: подобных девиц очень трудно классифицировать, поэтому в моем классификаторе предпочтений их попросту нет, а это в свою очередь означает, что реальных конкуренток у них в природе не существует!!!
Особые приметы: тугой узел на затылке, противоестественная пигментация кожи -- свидетельница длительного воздействия тропического солнца, легкомысленное платье в черный горох по белому полю, профиль греческий, лифчик отсутствует.
Максимовский потоптался возле двери, не сводя с девицы глаз, прошелся по кухне, затем подкрался к холодильнику, сунул в него голову и оттуда плотоядно поинтересовался:
-- Чья невеста?
Рыжая долговязая невеста выпустила струю бледного дыма, лениво повернула голову в сторону, противоположную от нас, и уставилась в стену.
На современном языке эмансипированной женщины такое возмутительное поведение означает крайнюю независимость, общую незаинтересованность в развитии диалога и что-то еще, чего мы пока не знаем.
Еще одна причина, по которой барышням такого сорта не нашлось места в моем классификаторе, основывается на уверенности в том, что по природе своей они фригидны, то есть апатичны к ЭТОМУ ДЕЛУ и холодны. Затащить их в койку -- трудновыполнимая задача, связанная с чудовищными потерями материальных и душевных ресурсов. Во всяком случае:
а) мне лично заниматься ЭТИМ с ними не случалось;
б) я никогда не видел, чтобы они занимались ЭТИМ с другими мужчинами, следовательно,
в) они ЭТИМ не занимаются.
А если так, то нечего им делать в моем классификаторе. Хотя кого я обманываю? Я с удовольствием разместил бы эту барышню на самом видном месте. В разделе "Типичные Суки".
Мы оба встречали таких женщин, Скуратов. Да, лично я называю их суками. Познакомиться с ними в трамвае не представляется возможным по двум причинам: во-первых, потому что они не любят ездить в трамваях; а во-вторых, сомнительно, что когда-нибудь полюбят.
Китайские народные ученые, совершив научный подвиг, провели целый ряд китайских народных экспериментов и совсем недавно закончили исследования в области изучения народной красоты. Они, в частности, установили, что физическая красота -- тяжелое душевное заболевание, не поддающееся никакому словесному описанию и поражающее кишечных паразитов, отвечающих в организме женщины за объем бедер, смену настроения и продолжительность оргазма.