сходство с тайными средиземноморскими культами.
Хефлер также отмечал некоторое сходство этих культов перевоплощения в
животных и демонов, с культом Митры, в котором посвящённые различного
уровня носили маски львов и воронов. Таким образом юноши олицетворяли души
своих далёких предков. Хефлер подчеркивал, что в германском
Weltanschauung, как и во многих других дохристианских культурах не
существовало чётких границ между этим и загробным миром - эти границы были
весьма размыты. Обычаи этих культов были весьма жестокими. Употребляя или
же нет наркотические вещества, их члены достигали тевтонской ярости,
которую Хефлер называл <сознательным экстазом ужаса>, который мог доходить
до различных крайностей:
<Этот тип религиозного <расширения реальности> вовсе не являл собой
лишь удовольствие, получаемое от оргии, но был скорее своеобразным долгом
перед умершими. ...В экстазе рушились границы индивидуального сознания, но
не границы порядка: человек должен был достичь надиндивидуальной общности
с умершими>
<В германских племенах берсеркеры олицетворяли необузданную страсть,
воображение, вдохновение, что для полноценного существования общественного
организма не менее важно, чем консервативная функция, которую исполняли
более взрослые родичи или же старцы.>
Георгий Думезил
Любопытные детали, касающиеся <Дикой Охоты> были найдены мною в
диссертационной работе Кристины Иоханнессен, посвящённой нордическому
молодёжному костюму. В Норвегии <Дикую Охоту> называли <Оскорей>,
<Оскорейди>, <Оскорейен>. Это слово, более не употребляющееся в
современном норвежском, означало <ужасающая скачка>, <громоподобная
скачка> или же <скачка Асгарда>, все эти коннотации взаимно дополняли одно
и то же понятие.
Кроме того, выясняется, что в Норвегии вплоть до конца прошлого
столетия (!) среди молодых людей существовал обычай на праздники носить
шкуры, меха и маски.
<Неистовая скачка, как правило, заканчивавшаяся погромами и
разрушениями, была естественной вещью для этих людей. Но в то же время, в
ней всегда соблюдались определённый порядок, определённый закон, и конечно
же, традиция; и объяснять с психологической точки зрения это явление одним
лишь буйством молодых людей, неверно>
Кристина Иоханнессен
Обычно в таком облачении они появлялись ночами в дни зимнего
солнцестояния. Они носили маски на лицах, рядились в диковинные одежды и
придумывали себе вымышленные имена, чтобы остаться нераспознанными. Иногда
они ходили пешком, но чаще ездили верхом. Их задачей было наказать того,
кто нарушал карнавальные традиции. Мстили, а точнее, вредили, они как
могли: заколачивали двери, забивали трубы, похищали или крушили домашнюю
утварь или вешали в кухне козла. Самой же вожделенной их целью было
хозяйское пиво - бочонки или бесследно исчезали, или же на утро вместо