Пропажи кораблей возле берегов Скандинавии прекратились. Возможно англичане прекратили пиратствовать. А может просто зимой наши корабли, почти не ходили в Голландию. Однако ответа на мои действия изгнания англичан из Русского Царства не было.
Тут я вспомнил “Навигационный Акт”, закон принятый Англией лет тридцать назад. По этому акту в морские порты Англии могли заходить только английские корабли. Таким образом для Англии появилась дополнительная возможность богатеть.
А теперь скажите, зачем Русскому Царству, обилие англичан, если они сами не пускают иностранцев к себе.
В Верховном Совете я рассказал эту историю и предложил наш закон назвать также, “Навигационный Акт”.
Только если в английском акте, сказано, что все товары возят только английские корабли, с экипажем состоящим на три четверти из англичан. То наш закон был обратным, любая страна может возить товары в Русское Царство, кроме английских кораблей. На этих кораблях не должно быть англичан.
А чтоб англичанам было веселей. Отписал нашему послу во Франции, чтоб он намекнул, что Русское Царство готово продавать лен и пеньку в азовских портах.
Лен и пенька в семнадцатом веке, стоили не хуже, чем нефть в двадцать первом. К тому же фишка в том, что Франция была союзницей Турции. Правда французы в турецких войнах особо не участвовали. Но мне это всё равно, главное, если они согласятся торговать, на юг Русского Царства привезут продовольствие. Чуть позже это местность станет житницей государства. Но пока здесь только появляются села, города. И к сожалению существует возможность прорыва турок и татар.
Ну это всё большая политика. А бывают и простые житейские события. В конце зимы родила Лаура Софья. Как сам мне сказал Андрей. Дома он называл свою жену, так как познакомились Лаурой. Для остальных, всегда и везде представлял, как Софью.
Роды принимала царская повитуха Евдокия, впрочем сама беременная.
Крестил Марию, так решили назвать девочку, сам патриарх Иоаким. В таких действах патриарх участвует, если также участвуют представители царской семьи. Но в данном случае крестным был сам царь.
На это дело я сам вызвался. Что поделаешь нравился мне Андрей. Человек из простого сословия из глухих лесов. Полюбил море, да так, что просто магия какая-то, так он чувствовал дыхание моря. Кроме того не растерялся. Спокойно вошел в сословие дворян. За это всё я его уважал. За это дал ему дом недалеко от моего дворца в Измайлово. На день рождения дочери земли добавил.
В общем в Москве была мирная жизнь. А в это время на другом конце Русского Царства, опять бои, опять осада.
Войско в пять тысяч монголов, под командованием монгольского хана Чимид-Доржи осадило русский острог Селенгинский.
Самое интересное, что против пяти тысяч монголов стояли двести девяносто четыре человека. Но монголы за время осады, всего лишь один раз ходили на приступ. Больше не решились.
Что ещё можно сказать? Обороной острога командовал гетман Демьян Многогрешный. Дело не в фамилии, так как, когда-то Демьян был гетманом всего левобережного Поднепровья. Присягнул батюшке моему Алексею Михайловичу. Потом был обвинен в предательстве. Приговорен к смертной казни, но казнь заменена ссылкой.
И не зря. Возглавляемые Демьяном войска не только отбились, но и выслали гонца.
Подошли стрельцы и казаки из Удинского и других острогов. Совместно с гарнизоном Селенгинского острога ударили в тыл отходящим монголам. Догнали бежавших у Гусиного озера, в местечке, которое позже назвали Падь Убиенных.
Битва была кровавая. Но с тех пор ни монголы, ни жители империи Цин старались с русскими не связываться. Конечно, и позже находились необучаемые. Но со временем их становилось всё меньше.
*
А тем временем в Москве наступила весна. Стаяли сугробы. Пробежали ручьи. Зазеленела травка. И наконец-то Государь отпустил Андрея Ивановича к себе в усадьбу. Собственно и здесь Андрей не бездельничал. По поручению Государя заседал в Верховном Совете. Пусть без права голоса, но послушать тоже полезно. Больше всего Андрею были рады в Посольском и Ратном Приказах. Ему побывавшему в разных странах, принимавшему участие в битвах, было что рассказать необычного и полезного для обучения.
Теперь же поезд из нескольких карет, сопровождаемый сотней царских драгун, медленно катился по степи.
До Воронежа, даже не поторапливая коней. Благодаря хорошей дороге, доехали быстро. А вот дальше оставалось проехать в три раза меньшее расстояние. Но дорога в пять раз хуже.
Останавливаться приходилось в степи. Дорога не была основной. Поэтому здесь и придорожных станций не было.
Но вот наконец показалась встречающая бричка. Спрыгнул встречающий снял ермолку, поклонился. Андрей выбежал из кареты.
— Да ты что, дядька Панкрат, это же я Андрей.
— Как прикажете Ваше Благородие.
Быстро сообразив, что дорога это не лучшее место для выяснения, кто благородие, а кто так мимо проезжал. Тем более начали подъезжать драгуны. Да и прочие кареты собирались в кучу. Ещё немного возникнете средневековый затор. Андрей махнул рукой.
— Показывай дорогу.
И побежал к своей карете.
Валуйки проехали. Насколько это возможно по окраине. Хотя новость распространилась со скоростью лесного пожара. И вот уже по обочинам стоял народ заглядывая на запыленных драгунов и на пока ещё редкие, в этих краях кареты.
Наконец показалась Дубровка. Андрей с изумлением смотрел на дожидающийся его дворец. Хотя конечно в размерах он уступал многим виденным Андреем дворцам. Например дворец дома Мочениго в Венеции. Но то что, это не деревенская изба, было видно издалека.
Первым делом стали устраивать самую главную хозяйку семейства Мурманцевых. Машенька за дорогу не устала. Потому что в отличии от остальных путешественников всё это время проспала. Вот и сейчас, приоткрыла глазки гугукнула, улыбнулась и снова заснула. Нянькам показали, где будет Машенькина комната.
Сотник драгун развернулся и повел свой отряд обустраиваться в лугах между деревней и усадьбой. Почти вся сотня, отдохнув сутки возвращалась в Измайловское. Временно оставался десяток драгун, возглавляемый этим же сотником.
Перед усадьбой барона Мурманцева, была обычная суматоха. Людей приехавших издалека. Но пока ещё не знающих куда идти.
Всем заправлял господский управляющий Панкрат, но иногда и он терялся. Ведь с Лаурой приехали десяток венецианских воинов. И куда пристроить такую охрану, к тому же почти не понимающую по русски. Но управляющий справился и с этим.
Попутно он отдавал приказы на кухню. Ведь надо было одновременно не только разместить, но и накормить.
Панкрата известили заранее, так что он был готов накормить не только всю челядь, но и сотню драгун.
За столом сидели, Андрей во главе стола. По правую руку Софья, по левую Панкрат, дальше за столом сидели сотник и десятники драгунской роты.
После обеда Андрей позвал управляющего в свой кабинет.
— Знаешь, дядька Панкрат, не все знают, что свою жену я называю Лаура. Так её звали, когда мы познакомились. Перед свадьбой Лаура приняла нашу веру и крестилась в Софию. Но когда мы наедине, называю её по-прежнему.
Вот и тебе предлагаю. При всех зови благородием, а наедине, будем как раньше. Я ведь тебе благодарен, за то, что грамоте меня научил. Без грамоты не вышло бы из меня капитана. К тому же с управляющим лучше общаться без чинов. Что скажешь?
— Полностью согласен, Ваше Благородие.
Андрей взглянул. В глазах Панкрата пряталась хитринка.
— Ну хорошо, тогда расскажи откуда этот дворец? Ты конечно хороший мастер, но сомневаюсь, чтоб смог сам такое отгрохать.
— Вот что скажу, Андрей Иванович. Не успел ты в море выйти. Как от Государя человек прибыл. Был он из немцев. Но русский язык знает, хорошо. Походил выбрал место где построить, решил что строить и как строить.
— А деньги на строительство где взял?
— Из государевой казны.
— То есть государь дал?
— Нет, этот немец грамоту показал, в которой указ Государев, что те, кто на новых землях селятся, получаю денег на строительство.
— Дальше рассказывай.
— А что рассказывать? В первую же весну, прислал Государь мешок картохли иноземной и такой же иноземной поминоры. На первый взгляд обе одинаковы. Да ещё Государь напугал. Велел за мешок картохли, вернуть десять. А за поминору, несколько корзин. Вот тогда я испугался. Но с этими семенами приехал государев человек, не немец, наш русской. Но как картохлю и поминору растить знает. Всю весну, всё лето и осень, показывал, как садить, как растить. Осенью показал, как готовить. Многим понравилось. Только морщился, когда плоды эти иноземные называли. Велел картохлю называть земляным яблоком, а поминору, солнечным.
Так вот из посаженного мешка земляных яблок. Собрали семьдесят. Солнечных яблок тоже множество. Кстати земляные яблоки можно и скотине кормить.
Так что. Ваше Благородие живем весело.
*
Кстати в Сибири не всё было плохо. Одни племена воевали. А другие селились на русских землях.
Да это русские земли и многие уже убедились, что отобрать не получится. И тогда некоторые племена переходили к нам.
Так монгольское племя Хонгодоры в количестве тысячи кибиток переселились к нам в Русское царство. И не просто переселились, но и приняли русское подданство. Позднее эти хонгодоры стали зваться бурятами.
Увы все эти сибирские известия приходили с запозданием и неполные. А ведь вся политика Русского царства. Можно сказать основывается на данных газеты “Куранты”. Пожалуй надо издавать побольше газет. Чтоб не только в Верховном Совете и Приказах читали, но и на улицах листки развешивали.
Думал, что хотя бы этим летом будет мирная жизнь. Достаточно событий на востоке. И осада Селенгинского острога. И переход хонгодоров. Если первое событие явно неприятное, то второе, вроде бы положительное, но расходы на обустройство, прибывшего населения, тоже не несут радости.
А тут ещё извещение, османы на юге шевелятся. Посмотрел на карту, чтобы им не шевелится. Если с одной стороны Русское царство давит, с другой Австро-Венгрия.
Но прежде, чем расскажу про наступление русского войска. Хотелось бы отвлечься на историко-географический вопрос.
Во первых моё отношение к Петру первому, тому из моего будущего. Экономику он поднимал бритьем бород. О многом я уже здесь рассказывал, если в монастырях отливали пушки, то зачем Петр сбрасывал колокола?
Теперь о моих коллегах попаданцах. Они хуже Петра ломают народ через колено. Если Петр хотел походить на Запад, то зачем попаданцы устраивали Новый год? Потому что привыкли? У них хотелки и пусть вся страна напряжётся. А я знаю, даже спустя много лет после крушения Советского Союза, люди вспоминали и хотели жить как раньше. Попаданцы ломали азбуку, систему счета. Да всё! Глупо считая, что именно это двигает прогресс. Ракета посчитанная в саженях в космос не полетит, а в метрах полетит. Я например застал, тот момент, когда у бухгалтера на столе лежали счеты и калькулятор. Так она счетах быстрее и точнее считала, чем на калькуляторе.
Так что всякий ли прогресс, на самом деле прогресс?
Теперь вернемся к исторической географии. В оправдание переименователей, назову этот вопрос политическим.
Итак какие города современные двадцать первому веку мы знаем. Феодосия, Севастополь, Одесса. Ну и заодно вспомним Санкт-Петербург.
Дело в том, что на месте этих названий стояли города Каффа, Ахтиар, Хаджибей, Ну и заодно Ниеншанц.
Я согласен, с тем, что русское государство, взявшее эти города имеет право, называть, как хочет. Но ведь нам рассказывали, что все эти города выросли на пустом месте.
Что касается названий. Просто привыкли говорить Севастополь, в моей реальности будут говорить Ахтиар. Всего лишь сила привычки.
Но продолжим… Русские войска в основном продвигались, берегом моря. Поставки продовольствия и снарядов быстрее. Да и если помощь потребуется, то любой полк морем перекинуть быстрее.
Что касается турецкого флота. То он нам не мешал. Нет не потому, что русские моряки самые лучшие. Хотелось бы в это верить, но лучшими им предстоит стать. Просто самые опытные турецкие адмиралы, сейчас в Средиземном море. Но когда поймут, что много теряют, будут перебрасывать флот сюда в Черное море.
Хорошо рассуждать, за тысячу километров от событий. Ощущение, будто стою ногами на разных берегах. На одном берегу ничего не изменилось и я знаю, как будет. На другом уже пошло по новой колее. Сейчас русские войска воюют, там где должны бы воевать через сто лет. Но ещё не родились, ни Потёмкин, ни Суворов, а русская армия, там где воевали, но теперь будут ли воевать известные военачальники той истории.
Я это отступление себе позволил, потому что во дворец буквально ворвался гонец от Шеина. В Молдавии наблюдалось скопление осман.
Туда пошло подкрепление. Но сколько пройдут пешие. Заодно послал гонца, с советом, что лучше отойти, но не дать себя окружить. Однако если будет возможность, не увлекаясь, атаковать осман.
Петю направил в Таганрог, напрямую. К Андрею же послал гонца, со срочным приказом, так же отбыть в Таганрог и вступить в командование Черноморским флотом.
Впрочем полковник Шеин Алексей Семенович, в моих советах не нуждался. Полковника я дал ему перед началом кампании. Хотя для командующего войском, звание полковник маловато. Тем более, что генерал-поручик Патрик Гордон, оказался у него в подчиненных.
Что касается того, что не нуждался в советах.
Егеря почти месяц находились в тылу у осман. Иногда выходя, докладывая об обстановке и снова скрываясь. Собственно егеря первые заметили увеличение турецкой группировки.
Тогда Шеин и разработал план. Первые удары осман бодро отбили. А потом фронт якобы посыпался. То в одном, то в другом месте русские войска начали отступать. Отступать было легко. Потому что тяжелые пушки, были отведены в засаду. Отстреливались легкие. А потом русские войска “побежали”. Здесь была определенная опасность. Турки могли “сесть на хвост”. То есть слишком близко начать преследовать. Но как и надеялся Алексей Семенович, османы не сразу поверили в русское отступление. А когда поверили, уже догонять было трудно. На горизонте виднелись русские кавалерийские разъезды, но войска исчезли.
Вот тогда жадность и сыграла злую шутку на турками. Нет, конечно, они посылали разведку. Но разведку ждали два варианта событий. Либо они никого не находили. Либо вдруг исчезали бесследно в этих молдавских лесах и горах.
И тогда уверовав в собственный военный гений и трусость русского войска, командующий турецкой армией, собрав все войска в кулак, кинулся за русской армией.
Даже когда передовые разъезды обстреляла русская артиллерия. И тогда турки не задумались. Думая, что наконец-то догнали арьергард русской армии.
К сожалению артиллерия этого времени. Не достигла ещё той дальности, когда бьют из-за горизонта. Турецкая и татарская конница видя впереди беззащитные пушки. Нет конечно пушки огрызались огнем. Но для кавалерии семнадцатого века, они были как мышата для кошек.
Однако перед пушками оказались рогатки, а за рогатками стрельцы.
Всё турецкое войско начало подтягиваться, чтобы раскидать рогатки и дать простор янычарам.
В этот момент в тылу турецкого войска показалась русская кавалерия, не разъезды. А множество. Гусары, драгуны, запорожцы, донские казаки. Весь этот конный вал набросился на турецкое войско с тыла.
С другой стороны стреляли русские пушки, стрельцы и современные полки.
Сто тысяч войска Русского царства, против двухсот пятидесяти осман. Чтобы турки сдались, надо было их бить насмерть.
Битва продолжалась весь день. К вечеру османы начали сдаваться. Мало их осталось.
На следующий день к Шеину прибыл запоздалый гонец от меня. Запоздалый, потому что и без моих указаний, всё отлично вышло.
Теперь Шеин послал ко мне, курьера с докладом о победе. Выслушав курьера, я послал другого, обратно. Приглашая Шеина и Долгорукова Бориса Федоровича, ко мне в Измайловское.
Долгоруков, когда-то был поручиком, главой сотни царских рейтар. Теперь же командовал драгунским полком. И по совместительству всей кавалерией этой операции.
Им обоим я вручил генерал майорские знаки и ордена Спаса.
Награждая подумал, “Но это сухопутные, как там мои моряки”?
*
В это время капитан третьего ранга, командор Западной эскадры Черноморского флота, Милославский Алексей Матвеевич стоял на мостике.
Когда-то, он будучи мичманом служил под командой Мурманцева Андрея Ивановича. И вот сам командует эскадрой.
Эскадра шла из Гаджибея в Ахтиар. Особой цели этого маршрута не было. Просто караульная служба. Уже доводилось схватываться с турецким флотом. Впрочем, несмотря на свой небольшой опыт, командующий эскадры понимал, что это не весь османский флот.
Вот опять на горизонте показались турецкие паруса. Командор приказал поднять сигнал, “к атаке”. Но очевидно бой пока в планы осман не входил.
Однако, когда эскадра начала входить в Ахтиарскую бухту, османский флот вынырнул из-за горизонта и при попутном ветре, хотел также зайти в Ахтиарскую бухту.
Однако недаром Государь требовал при строительстве приморских городов, брать на охрану самые мощные и дальнобойные пушки.
Рявкнула батарея Северной стороны. И до чего удачно. Османский корабль затонул почти моментально. Выстрелили пушки с противоположной стороны. Немного не удачно. Столбы воды поднялись рядом с кораблем. Но османский капитан, сделал очень резкий поворот и корабль сначала лег мачтами на воду. А потом начал медленно погружаться. Османы попытались прийти на помощь, своим незадачливым коллегам. Но турецкий флот отогнали береговые батареи. И когда турки отошли в море. Сотни шлюпок с берега и кораблей бросились к османским утопленникам.
Потратив сутки на осмотр и легкий ремонт, эскадра Милославского снова вышла в море.
Помня о недавнем появлении османской эскадры командор приказал, “Всем смотреть вокруг”.
Вскоре с арьергарда пришло сообщение, “паруса на горизонте”.
Вздохнув Алексей приказал готовиться к бою. Вздохнул, не потому что очень уж не хотел воевать. Именно для этого он и вся эскадра находились в море. Просто молодой капитан, уже усвоил простую истину, “хорошо, когда ты навязываешь бой противнику, и не очень, когда противник навязывает бой”.
Эскадра противника приближалась, ни флаги, ни гюйсы вытянувшиеся от ветра, не были видны.
Но как ни странно, фрегаты шли прямо, не поворачиваясь бортами.
Наконец кто-то глазастый закричал, “наши! Русские!”.
Алексей вспомнил про подзорную трубу, которую сжимал в руке.
— Да, ну! Не может быть! Ну точно он.
На одном из фрегатов Алексей разглядел своего друга и командира Андрея Ивановича Мурманцева.
К сожалению погода не позволила, Андрею встретить гостя, так как нравилось за столиком на палубе. Сидели в капитанской каюте, вспоминали начало своей службы. Потом рассказывали. О том, кто, где и как. Когда Алексей закончил рассказ о вчерашнем приключении.
— Кстати об османах. Государь повелел собирать корабли со всех эскадр. Так что, друг Алексей, хочешь-не хочешь, давай делись. Хотя бы треть кораблей от эскадры.
— Помилуй бог, Андрей, да у тебя и так флот во всё Черное море.
— Ну, положим, не во всё море. Да и флот не мой, государев. Иногда кажется Государь, наперед, что ведает. Да что я тебе рассказываю, грамоту Государеву, сам видел.
— Эх, господин капитан первого ранга, да конечно всё понимаю. Сам бы с тобой пошёл. Но раз нельзя, вот море успокоится, вернусь на свой корабль и решим.
Это была первая Черноморская флотилия. Андрей четко следовал указаниям государя. Если вражеский флот невозможно найти, то надо сделать так, чтобы враг нашел тебя сам. К тому же у Андрея была примерная карта Черного моря, нарисованная от руки Государем.
Несколько раз напугав и потопив отдельные османские корабли. Андрей дождался, того, что османский флот вышел навстречу Черноморской флотилии.
Описывать бой ни к чему. Всегда есть один победитель и один побеждённый. Опытные турецкие капитаны, потерпели поражение от капитана новичка. Андрей же не только разбил османский флот, но и разгромил несколько селений на берегу. Последней была деревушка Шиле, близко расположенная к турецкой столице.
Отбомбившись флотилия развернулась на север. Уже наступила зима, усилились шторма. Оставив флот в Ахтиаре. На маленьком кораблике, поднялся до Воронежа. Очень хотелось увидеть жену, но Государь настаивал, прибыть срочно в столицу.
*
Ну а что мне не настаивать Софья, к тому же снова беременная, ждала мужа в Измайловском. По приезду Андрея, я устроил вечер в честь героя моряка, где Андрей стал контр-адмиралом и получил орден Служение Отечеству.
Здесь меня огорчила весть о смерти генерала Шепелева Аггея.
Теперь я кажется догадался, почему меня так огорчают смерти всех этих людей. С генералом я можно сказать не разговаривал. Так перекинуться парой слов во время награждений. Просто эти люди, те, кто волей случая оказались мне ближе при моём появлении в этом времени.