— Ты, что удумала, быстро слезай. — на балкон вышел ненавистный мне человек. Я настолько отчаялась, что решилась на суицид, и в данный момент стояла на краю ограждения.
— Да пошел, ты. — показав средний палец, оттолкнулась и полетела вниз к своей свободе, пусть и короткой, но свободе.
— Не-е-е-т. — услышала вслед своему прыжку, и чтобы он не стал моим посмертным воспоминанием, устремила взгляд в небо. Эта глубокая синева поражала своей красотой, а перистые облака, невесомой дымкой украшали его в пресловутый рисунок крыла. Смотря на эту красоты, представила себя птицей, парящей среди облаков. «Господи, даруй мне свободу и крылья». Это было последнее, о чем успела подумать, тело встретилось с каменистой поверхностью земли. Боль свободы охватило все тело, секунда, и спасительная темнота поглотила сознание.
Пришла в себя посреди непроглядного белого тумана, который расползался за пределы взгляда. Где это я оказалась? Рай? Сомневаюсь, что дорога в райские гущи открыта для меня, суицид — грех. На ад тоже не похоже, данное место не имеет ничего общего с преисподней, где адовый огонь, терзающий душу, где зловоние и страшные звуки? Оглядываясь вокруг, взгляд натыкался только на белый туман, пыталась рассмотреть себя, но видела все тот же туман. Дотронуться до себя так же не могла, я была бестелесная. Что же это за место? Какое-то промежуточное звено между раем и адом, распределительный пункт? Я металась из стороны в сторону, но ничего не находила, устав от бесполезного занятия, замерла на месте. Представила, будто села на землю под раскидистым деревом, закрыла глаза, погружаясь в нирвану. Мое уединение нарушил женский голос. Слов разобрать не могла, терзаемая любопытством, полетела на голос. С каждой секундой он становился все громче, но я никак не могла разглядеть обладателя данного голоса.
— Да я уверена. — прозвучало в тумане, секунда, я врезаюсь во что-то плотное и оно начинает меня поглощать, как будто засасывает в огромный пылесос. Страшно не было, у меня словно отключили все эмоции. Сколько это продолжалось сказать не могу, так как ощущение времени пропало. Постепенно темп нарастал и в конечном итоге меня закрутило с неимоверной скоростью, что сознание вновь уплыло в невиданные дали.
— Эй, девка, хватит валяться, работа не ждет. — меня усердно толкали в бок. — Вот демоново отродье, Давина, быстро вставай, а то Хрут тебя снова высечет. — кто такой Хрут и кто такая Давина, мне это снится?
— Ааа. — я стрелой подскочила, потому что меня окатили ледяной водой. — Я тебя предупреждала. — на меня смотрела женщина средних лет, неприглядная, вся серая. Вот именно серая. Серые волосы, глаза вообще непонятного цвета, одежда походила на холщовый мешок. — Ты долго собираешься меня разглядывать, быстро собирайся и пошли работать, а то останешься без еды. — это дама схватила меня за шкирку и потащила. — Шевелись или ты думаешь я буду тебя тащить, вот еще, больно мне надо. — придав ускорение пинком по мягкому месту, полетела в дверной проем. Как удержалась на ногах, одному богу известно, все тело нещадно болело, такое чувство, что по мне каток проехался, да не один раз.
Коридор представлял собой узкое помещение, обитое грубыми не струганными досками, пол когда-то давно был деревянный, сейчас был покрыт толстым слоем грязи. Это точно сон? Больно все реалистично.
Из коридора, вышли в просторное помещение, которое напоминало средневековый трактир или таверну. Напротив, располагалась деревянная барная стойка, на заднем плане которой были размещены бочки с краниками. Слева от нее, был большой камин, в недрах которого горел огонь. Камин сложен из больших округлых камней серого цвета. За очагом находилась лестница, ведущая наверх. Само помещение было выполнено из темного дерева, которое, скорее всего, потемнело от времени. На потолке массивные балки, держащие на цепях деревянные круги, поверх которых установлены свечи, для освещения столов. Сами столы прямоугольной формы, все из того же темного дерева, вокруг которых стояли круглые табуреты.
— Ну, чего встала, давай на кухню, быстро ешь и за работу, пока хозяин не проснулся. — мне снова придали ускорения, толчком в спину.
Кухня находилась за неприметной дверью справа от барной стойки. Она представляла собой небольшое квадратное помещение, стены которого были обшиты все тем же потемневшим деревом. В центре кухни располагался квадратный очаг, выложенный из прямоугольных камней, он возвышался над полом на полметра. В центре очага разместились три больших плоских камня, они выполняли роль конфорок, на которые были установлены большие чаны. Видимо в этих чанах готовили еду. На поперечной жерди, которая двумя концами лежала на вертикальных стойках, на которой висели котелки, небольших размеров. Вот у меня фантазия разыгралась, я такой утвари отродясь не видала. Под потолком висели пучки разнообразных трав, вяленое мясо неизвестных животных. Вдоль стен стояли мешки и бочки с неизвестным мне содержанием, а на самих стенах было огромное количество полок и разной кухонной утварью. За разделочным столом стояла дородная женщина, с розовыми щеками, все в той же холщовой одежде и засаленном фартуке.
— А, Давина, проходи садиться есть. — женщина указала в направлении маленького столика, который стоял в самом углу помещения, на нем миска с серой кашей и баклажка с молоком.
— Ну, чего встала, живо садись или ты не голодная? — снова серая женщина толкнула в спину. Почему она все время меня толкает?
Молча села за столик, на низкий табурет, стоящий на трех ногах. Вид каши не вызывал аппетита, а наоборот опорожнить свой желудок.
— Поторопись, Давина, работа ждет. — напомнили мне. Осторожно взяв в руки деревянную ложку, зачерпнула содержимое тарелки, и отправила в рот. На вкус каша оказалась никакая, от слова совсем. Ни соли, ни сахара не ощущалось. Вид каши идентифицировать также не удалось, такое чувство, что ешь вязкий клейстер серого цвета. Запивая этот кулинарный ужас молоком, смогла доесть все содержимое тарелки. Какая же это гадость, ваша каша.
— Мой за собой посуды и на выход, жду тебя в зале и бегом девчонка. — дав указания серая дама удалилась из кухни.
— Дави, ты какая-то не такая сегодня, видимо Хрут вчера перестарался, вот сколько раз тебе говорить, держи язык за зубами, да выполняй что говорят. — отвечать не стала, молча вымыла тарелку в тазу с водой, поставив посуду на место вышла из помещения. Откуда я знала куда ставить и где мыть, даже не задумывалась, действовала на «автомате», как будто я это уже делала и не раз.
Выйдя в большой зал, увидела огромного мужика за барной стойкой. Он походил на медведя, его разворот плеч просто невероятных размеров, а рост под два метра. Каштановые лохматые волосы, злые глаза, а лицо пересекал ужасного вида шрам, такое чувство, что нанесли его тупым ножом или топором. Одет он был в кожаную жилетку, под ней находилась простая рубаха из холстины. Серая сидела за барной стойкой, и что-то очень эмоционально вещала медведю.
— А, явилась. — заметив меня, сказал мужик. Отвечать не стала, просто молча взирала на него, он вызывал животный страх. — Подойди. — приказал он. Я не осмелилась ослушаться, осторожно приблизилась. — Давина, запомни в последний раз, больше повторять не буду, ты моя собственность и я могу делать с тобой все что захочу. В следующий раз не буду таким добрым и забью до смерти, то, что было вчера, покажется цветочками. Поэтому держи рот на замке, пока тебя не спросят. И еще, теперь ты носишь мое клеймо хозяина, я тебя предупреждал. — после этих слов правое плечо обожгло адской болью, я невольно сморщилась. — С этого дня тебе запрещено покидать территорию таверны, ослушаешься и будешь не горшки драить, а ноги раздвигать перед каждым желающим, и не посмотрю, что ты еще несовершеннолетняя, как твой хозяин я имею на тебя все права. — от этих слов у меня волосы встали дыбом. Я раб! Это какой-то дурацкий сон, надо просыпаться и срочно. Ущипнула себя за руку, но ничего не изменилось. Еще раз. Результат тот же. Да твою… Так Маргарита, думай. Вот я стою на балконе Руслана, показываю ему средний палец и лечу вниз. Темнота, а потом белый туман, женский голос, я лечу на него, меня куда-то затягивает, а потом просыпаюсь в этой таверне. И какой вывод? Нет. Да ну. Я что попала в другой мир, или в прошлое? Этого не может быть, это все сказки, такого не бывает. И почему они называют меня Давиной? Я попала в другое тело, скорее всего. Он сказал, что я несовершеннолетняя. А мне настоящей было тридцать четыре года. Полнейший бред. Этому может быть только одно объяснение, при падении ударилась головой и сейчас лежу в больнице в коме, а мой воспаленный мозг выдает подобные перлы.
— Ты все поняла? — голос медведя вывел из раздумий. Я посмотрела на него и молча кивнула. Надо все обдумать и узнать, как выгляжу и кто такая. Следовательно, нужно быть паинькой, не горю желанием получить розгами. — Элора — обратился он к серой. — покажи ее работу.
— Да, дорогой. — спрыгивая со стула, Элора посмотрела на меня. — За мной.
Мы отправились в коридор, в котором находилась комната, где проснулась, только зашли в другое помещение.
— Бери ведра, тряпки и марш на второй этаж. Постояльцы уже съехали, прибери все комнаты, поменяй постельное белье и пошевеливайся, неизвестно когда появятся новые постояльцы.
Набрав воды в ведро и собрав необходимый инвентарь, отправилась на второй этаж. В длинном коридоре второго этажа располагалось восемь комнат и каждую необходимо убрать, плюс туалетные комнаты. Повезло, так повезло, из технологического двадцать первого века, попасть неизвестно куда, то ли другой мир, то ли в прошлое, где нет электричества и возможно удобства во дворе. Чтобы узнать наверняка, первым делом заглянула в ванную. Ожидания мои подтвердились, фаянсом не пахло. Посередине комнаты стояла бадья, заменяющая ванну, на небольшом столике металлический кувшин с тазиком, для умывания, заменой унитаза служил стул с отверстием, под которым стояло ведро. Твою… И мне все это убирать и выносить. Меня передернуло от отвращения, завтрак медленно подступал к горлу. Так, дышим глубоко через нос, спокойно, лучше быть живой и драить горшки, чем мертвой. Хотя, так себе перспективы. Тяжело вздохнув, принялась за работу. Пока руки заняты делом, есть время все обдумать.
Убрав первую комнату, пришла к некоторым выводам. Во-первых, необходимо узнать, где я нахожусь, во-вторых, кто я, найти зеркало или подобие его, чтобы, выяснить как выгляжу, на сто процентов уверена, что нахожусь не в своем теле. Как я это поняла? Да, очень просто, полное отсутствие груди раз, крошечный размер ног и рук два, темные волосы три, маленький рост четыре. Я же настоящая была обладательница светлых волос, третьего размера груди и тридцать восьмого размера ноги, рост сто семьдесят шесть. В-третьих, придумать план как сбежать из этой «тюрьмы» с медведем надсмотрщиком.
Выносить горшки не пришлось, оказывается, этим занимался парнишка, худощавый и немытый. Пыталась узнать, как его зовут, но он на меня даже внимания не обратил, забрал ведро и ушел.
Все комнаты в таверне были одинаковые, за исключением последних двух, они рассчитаны на более богатых гостей. Вот в одной из комнат я обнаружила долгожданное зеркало. Взглянуть на себя было страшно, неизвестно кого я там увижу, но не себя, однозначно. Сделав пару глубокий вдох и выдохнув, подошла к зеркалу. Оттуда на меня смотрела молоденькая девушка, с огромными, буквально на пол лица, бледно-голубыми глазами, губками бантиками. Нос усыпан веснушками, волосы темные, точный цвет не разобрать, они грязной мочалкой собраны в пучок на голове. Худое телосложение, без половых признаков. Ко всему этому прибавить синяки всевозможных оттенков, картины вырисовывалась печальная. Бедный ребенок, неудивительно, что после побоев Хрута душа покинула это тело, ей просто негде держаться.
— Ты долго собираешь на себя любоваться? — от неожиданного появления в комнате Элоры, вздрогнула. Не сказав ни слова, отошла от зеркала и принялась за уборку комнаты. — Шевелись, время обед, а ты еще не закончила. Хрут снова будет недоволен тобой и неизвестно во что это выльется для тебя. — после сказанного женщина вышла из комнаты.
Выполнив работу, спустилась на кухню, Элора сидела за столом обедала.
— Закончила? — спросила она меня, я лишь кивнула. — Уж больно ты молчаливая сегодня, на тебя непохоже. — женщина задумчиво разглядывала меня, будто догадываясь, что место Давины заняла самозванка. — Садись есть, стирка ждать не будет. — вздохнув про себя села обедать.
Стирка произвела на меня неизгладимое впечатление. В деревянную бочку на дно укладывались горячие камни, затем заливалась вода и раствор щелока и мыльного корня. В последнюю очередь погружали в бочку белье, хорошо пропаривали, а дальше начиналось самое «веселье», его нужно мять и отбивать. А затем процесс полоскания и отжимания. К концу стирки, от моих рук остались только кости, кожа буквально слазила.
От усталости рухнула на единственный стул в прачечной, я не чувствовала рук и ног. Глаза под тяжестью век закрылись, я начала проваливаться в дрему.
— Поднимайся. — в комнате появилась Элора. — Ужин в комнате, и не смей показываться в зале. — не больно то и хотелось. Кое-как отодрала себя от стула и нетвердой походкой отправилась в комнату. Она была небольшой, примерно два на два метра, без окон, но темно не было, на столике между двух кроватей горела одинокая свеча и стоял разнос с ужином на две персоны.
— Привет, Дави, — в комнату вошла девушка, в руках держала ведро с водой. Она прошла за ширму и вылила часть воды в таз, затем бросила небольшой камень, и вода за секунду закипела, после вылила оставшуюся воду. — Если ты не против, я первая оботрусь. — обратилась она ко мне.
— Нет. — голосок у нового тела, был тоненький, детский.
Девушка открыла сундук, стоящий в изножье кровати, достала ночную сорочку и отрез ткани, скрылась за ширмой. У моей кровати стоял какой же сундук, его недра скрывали скудное имущество Давины. Последовав примеру соседки, Лута, в памяти всплыло имя девушки, достала скромную сорочку, маленький кусок ткани, заменяющий мочалку и отрез побольше, замена полотенцу. Порывшись в сундуке, откапала гребень с редкими зубьями, пару лент, два серых платья и два комплекта нательного белья. Не густо.
— Я все. — Лута вышла из-за ширмы, достала гребень из сундука и принялась за расчесывание волос.
Скинув грязную одежду, смочила тряпку в воде и мыльном растворе, который стоял рядом с тазиком. Обмыла тело, насколько было возможно, в последнюю очередь размотала пучок с грязными волосами. Раствор на удивление быстро и без лишней пены отмыл длинные волосы Давины. Надев сорочку и обмотав вокруг головы «полотенце» вышли из-за ширмы. Лута, причесанная, уплетала свой ужин.
— Садись сначала есть, потом я помогу расчесать твои волосы. — несмотря на меня, отозвалась девушка. Спорить не стала. На ужин была похлебка из мяса неизвестного происхождения с овощами и молоко, так же досталось по кусочку хлеба. Вид еды отвратительный, но на вкус превосходно, содержимое тарелки умяла моментально. Желудок отозвался приятной сытостью, молоко пила не спеша, наслаждаясь вкусом. Это не наше земное магазинное молоко, а свежее из-под коровки, надеюсь, что из-под коровы.
Когда с ужином было покончено, Лута завернулась в шаль, подхватила разнос и вышла из комнаты, но буквально через минуту вернулась. Молча взяв гребень, лежавший на моей кровати, принялась за расчесывание моих волос.
— Лута?
— Что?
— Тут такое дело. — я решила, что соседка будет отличным источником информации для меня. Они с Давиной явно ладили, и девушка многое может знать. — Я ничего не помню.
— В каком смысле? — девушка замерла, перестав терзать волосы.
— В прямом, видимо Хрут хорошо меня приложил головой, что я все забыла. Кто я, где я, вообще все. И тебя я не помню, только всплыло в памяти твое имя и все. — Лута уставилась на меня открыв рот.