— Тридцать тысяч.
Миссис Махмуд сказала:
— Черт возьми. — Но сидела спокойно, откинувшись на желтые подушки. — Ты была готова к этому. Вивиана описала тебе ситуацию, и ты решила наняться.
— Думаю, вы меня наняли из-за мистера Зиммера, — сказала Лурдес. — Очень уж интересовались, что с ним произошло. И еще я поняла с первого дня, когда мы сидели здесь, что мужа вы не любите.
— Так ведь понятно почему. Я до смерти боюсь сгореть. Он зажигает сигару — я слежу за ним, как чертов коршун.
Нашла себе причину, объяснение.
— Незачем нам про него говорить, — сказала Лурдес. — Вы платите деньги, все вперед, и мы про это больше не говорим. Не платите — тоже больше не говорим.
— Колумбийские друзья должны все получить заранее?
— Какие друзья?
— Цементные друзья.
— А если это будет похоже на несчастный случай, и вы скажете: они здесь ни при чем, он упал из лодки? Вы не знаете, какие это люди.
— У Воза нет лодки.
— Или на его машину наехал грузовик. Понимаете? Вы заранее ничего не будете знать.
— Они, наверное, захотят наличными.
— А как же.
— Я не могу пойти в банк и снять такую сумму.
— Тогда забудем об этом.
Лурдес ждала, а женщина думала, курила сигарету — курили обе, и, наконец, миссис Махмуд сказала:
— Если я сегодня, прямо сейчас, дам тебе почти двадцать тысяч, ты все равно захочешь забыть?
Теперь Лурдес замолчала и задумалась:
— У вас столько есть дома?
— Копила на побег, — сказала миссис Махмуд, — если придется спешно уехать. Зажимала чаевые, когда доводила их до того, что пачкали штаны, и это все — двадцать тысяч. Берешь или нет? Не берешь — можешь уходить. Ты мне больше не нужна.
За несколько недель своего пребывания здесь Лурдес всего дважды пришлось обменяться словом с доктором Махмудом. Первый раз — когда он пришел на кухню и попросил приготовить ему завтрак — копченого снука, рыбу, которую он ел холодной, с чаем и поджаренным хлебом из цельной пшеницы. Предложил ей тоже поесть снука, сказав, что он хуже лосося, но тоже ничего. Лурдес попробовала; рыба была костистая, но она сказала ему: да, вкусно. Они поговорили о том, кому какая морская рыба нравится, и он показался ей вежливым, разумным человеком.
Во второй раз он ее ошарашил: вылез голым из бассейна, когда она поливала растения во внутреннем дворике. Он окликнул ее и попросил подать полотенце с кресла. Она подошла, и доктор Махмуд спросил:
— Ты меня поджидала?
— Нет, сэр, я вас не видела.
Пока он вытирал лицо и волосы, остриженные так коротко, что казался бритым, она смотрела на его кожу, на круглое брюшко, на странный черный пенис. Он опустил полотенце, и она посмотрела ему в лицо. Он спросил:
— Ты вдова?
Она кивнула, и он сказал:
— Ты девушкой вышла замуж?
Она помялась, но ответила, поскольку спрашивал доктор.
— Нет, сэр.
— Для мужа это было не важно?
— Думаю, да.
— А тебе не показалось бы полезным снова стать девственницей?
Она поневоле задумалась — такое не приходило ей в голову, — но неудобно было заставлять доктора ждать, и поэтому сказала:
— В моем возрасте? Нет.
Доктор сказал:
— Если хочешь, я могу тебе ее восстановить.
— Сделать меня девушкой?
— Хирургически — несколько швов внизу, в нежном месте. На Востоке среди женщин, выходящих замуж, это стало модно. И у проституток. Они могут запросить гораздо больше — иногда несколько тысяч долларов за ночь. — Он сказал: — У меня есть мысль предложить такую услугу. Если передумаешь, захочешь, чтобы я тебя осмотрел, я могу сделать это в твоей комнате.
Доктор Махмуд так разговаривал и так смотрел на нее, что Лурдес захотелось снять одежду.
Ночью того дня, когда Лурдес и миссис Махмуд окончательно договорились, он не вернулся домой. И на другую ночь. Утром следующего дня пришли два человека из службы шерифа округа Палм-Бич. Они показали Лурдес удостоверения и попросили позвать миссис Махмуд.
Она была в своей спальне наверху, примеряла черное платье перед высоким зеркалом и увидела отражение Лурдес у себя за спиной.
— Пришли из полиции, — сказала Лурдес.
Миссис Махмуд кивнула и спросила:
— Ну, что скажешь? — повернувшись и демонстрируя ей платье, довольно короткое.
Лурдес прочла в газете, что доктор Махмуд, крупный специалист и т. д. и т. д., получил огнестрельные ранения, вероятно, при попытке похитить его автомобиль недалеко от Карри-Парка. Врачи больницы «Добрый Самаритянин» констатировали смерть. Его мерседес был найден брошенным на улице в Делрей-Бич.
Миссис Махмуд выехала из дома в черном платье. Позже она позвонила Лурдес и сказала, что опознала тело и была в полиции, у которой нет никаких ниточек, никаких улик, а потом заехала в похоронное бюро и договорилась о немедленной кремации. Она сказала: