Глава 5
Мы вывалились из выработок, ощущая спиной нарастающий грохот преследователей. В ущелье было сумрачно, сверху лился свет, окрашивая камни, узкую речку и редкую растительность в причудливое сочетание теней и ярких участков. Я заморгал, привыкая к изменившемся условиям.
К нам торопливо бежало несколько увешенных оружием силуэтов. Они были высокими, да и выглядели грозно, с их плеч свисали маскировочные плащи, но все же я каким-то образом понял, что вижу не Астартес. Пока еще не Астартес.
— Где Те Кахуранги?
— Здесь! Беги сюда, — откликнулся облаченный в броню воин, сжимающий в руке причудливый посох с камнем на навершие. Рядом с ним находился еще один полноценный Астартес, но мне было некогда рассматривать все эти детали, позади раздался взрыв.
Воздушная волна ударила в спину и бросила вперед, заставив проехаться лицом и грудью по камням. Я хорошо приложился челюстью и почувствовал, как содрал с подбородка лоскут кожи. Все еще ошеломленный, я замотал головой и посмотрел влево, на парней. Недзи и Хоб валялись на земле и пытались прийти в себя, а вот Долару повезло куда меньше — один из камней проломил ему череп. Парень умер, не успев ничего понять, а у меня даже не было и секунды, чтобы осознать гибель товарища.
Ущелье разрывали оглушающие выстрелы. Мощные залпы дробовиков, вспышки лазвинтовок, рев болтеров и грохот раскрученных пулеметов слились в непередаваемый грохот. Стреляли те, кто пришел вместе с Те Кахуранги и те, кто преследовали меня. Звук отражался от стен и оглушительно бил по ушам. Сражающиеся перестреливались прямо над нашими головами, от чего захотелось закопаться как можно глубже.
Понимая, что оставаться в таком положении смерти подобно, я подхватил Хоба и пополз к Те Кахуранги. Недзи последовал моему примеру. Почти сразу нас подняла невидимая рука, заставив пролететь свыше двадцати метров и бросив под ноги воина с посохом.
— За спину! — приказал тот. Я поднял взгляд, встречая немигающий взор визора шлема, прикрытого псайкерским капюшоном с золотистыми нитями. Над ним сияла раскрытая книга. Синие доспехи с ног до головы украшала причудливая вязь белых узоров, на плече изогнулась акула, а на предплечьях висели костяные амулеты из зубов и черепков каких-то рыб. Он вскинул посох, создавая пузырь щита, в который сразу же ударила волна черно-синей энергии.
— Спаси нас Император! — заорал Хоб. Царапая ладони и колени, мы бросились дальше, прячась за широкой спиной воина. В нашу сторону продолжали лететь пули и болтерные снаряды. Щит держал их, а закованный в адамантий Те Кахуранги казался непоколебимым, словно титан. Вокруг него рассыпались воины поддержки, сражающиеся без единого звука.
Очутившись в относительной безопасности, я сглотнул. В слюне вновь появился отчетливый привкус алюминия и пепла, но сейчас хотя бы появилась возможность осмотреться.
Из той дыры, из который мы выползли, продолжали выбираться наши преследователи. На вид они казались обычными людьми, правда одетыми весьма своеобразно — в какие-то странные доспехи, увешанные шипами, кожей и черепами. Похоже, что они являлись обычными сектантами или культистами, что прислуживают бандам Хаоса. Десяток из них уже умерли или получили раны, но их вела внушительная фигура предводителя — огромного Астартес в рогатом шлеме и жуткой косой в руках. От него исходили волны ужаса и злобы, что он копил десять тысяч лет, странным образом я знал данный факт. Мочевой пузырь болезненно сжался, ведь это была та самая фигура из видений!
Враги вопили и сыпали проклятиями, пытаясь рассыпаться и занять более выгодную позицию. Те, кто сопровождал Те Кахуранги, сражались без слов, действуя ловко и эффективно. Их было меньше, но они оказались куда искусней и на каждого своего погибшего забирали шесть-семь чужих жизней. Особенно свирепо действовал их командир, воин в серо-черных доспехах.
Фигура Те Кахуранги засияла нездешним светом, а вокруг начал образовываться иней. Он шагнул вперед и обрушил на колдуна Хаоса столп яростного огня. Тот зарычал, воздвиг щит и отвел пламя в сторону. Тело Долара, что оказалось между ними, вспыхнуло, как спичка. Затрещал жир и мясо, а на меня дохнуло отвратительным запахом паленых волос.
Никогда ранее я не видел, как сражаются псайкеры. Причем псайкеры сильные, опытные и искушенные. То, что они делали и близко не походило на мою скромную схватку с Аргримом. И в то время, как вокруг продолжали свистеть пули, а куски камня и человеческих тел разлетались во все стороны, псайкеры начали обмениваться градом ударов — молний, огня, льда и психических атак.
Те Кахуранги явно был сильнее, но он защищал не только нас, но и по возможности оказывал помощь своим воинам. Вражеский же колдун совершенно не беспокоился, что его свита гибнет и потому имел возможность полностью сосредоточиться на противнике. К тому же вокруг него клубились какие-то черные тени. Наверняка это были его союзники, возможно и демоны, но мне совершенно не хотелось рассматривать их более подробно.
Тем временем сражающиеся схлестнулись, перейдя врукопашную. Последователи Хаоса дрались яростно, смело, но сегодня им противостояли более сильные бойцы. Тем более, возглавляющий их воин действовал силовым мечом с убийственной эффективностью, оставляя после себя фарш из разрубленной плоти. Он и его отделение забрали инициативу, начав неумолимо теснить врагов обратно ко входу в пещеру.
— Твоя душа — моя! — зарычал последователь Хаоса. Его жуткий взор перехватил мой взгляд, едва не взорвав череп. Мощная сила подхватила меня, ударила головой о камни и потащила обратно, прямо к колдуну.
— А-а! — закричал я, вцепившись в какой-то камень, пытаясь напрячь волю и сделать хоть что-то, чтобы не улететь. Ноги поднялись и задергались в воздухе, а Недзи и Хоб вцепились в мои руки. Тело напряглось, затрещали мышцы и кости. Казалось, еще миг, и меня разорвет на части.
Сверкающий шар ударил колдуна в грудь и откинул на пару метров. Тот едва устоял на ногах, хватка, что держала меня, разом ослабла, и я рухнул на землю, поранив колено. Недзи и Хоб упали рядом, что-то вопя и пытаясь отползти подальше. Оба они были бледными, словно покойники, с широко распахнутыми глазами и пересохшими губами. Все, что находилось вокруг, покрыл иней. Воздух казался промороженным насквозь, а от нашего хриплого дыхания поднимались облачка пара.
Казалось, колдун Хаоса поколебался. Он обернулся и повел головой, пытаясь прояснить ситуацию. Его культисты погибали один за другим, их оставалось все меньше, а мои спасители продолжали добивать последних сопротивляющихся.
— БарГул! — взревел колдун и махнул косой. От резкого выпада в пространстве образовалась уродливая рана. Она расползалась, источая мерзкий могильный свет, из которого показались две когтистые лапы. Они ухватились за разверзнувшуюся прямо в воздухе щель, напряглись и рывком выдернули в наш мир мерзкое порождение варпа. Демон выглядел, как устрашающий набор когтей, клыков и щипов, обладал четырьмя глазами, рудиментарными крыльями, узким извивающимся хвостом и копытами на задних лапах.
— Не надо, не надо! — всхлипнул Хоб. Мы с Недзи молчали, потрясенно наблюдая за происходящим и отказываясь верить в то, что видели наши глаза.
Я знал, что собой представляет данная Вселенная. Знал, что здесь есть не только вполне знакомый и понятный материальный мир, но и то измерение, которое называют варпом, Океаном Душ или Имматериумом. Но знать и видеть — две совершенно разные вещи. Тем более видеть в живую демона.
Казалось, лишь на нас появление злобной твари оказало столь сильное воздействие. Те Кахуранги никак на нее не отреагировал, он продолжал сражаться, раз за разом взывая к своей силе.
Колдун Хаоса выпустил во все стороны дымящиеся щупальца мрака. Они вскользь затронули нескольких человек, своих и чужих, те мгновенно обуглились и упали. Демон же прыгнул вперед, пытаясь добраться до меня.
Те Кахуранги перехватил его встречным ударом посоха и откинул визжащую тварь на скалы. Та отлетела и заскребла по камням когтями, шипя и яростно пластая себя хвостом по бокам. Библиарий воздел руки и обрушил на голову колдуна внушительный кусок горной породы. Тот успел частично защититься, но все же камень ударил его по наплечнику и в дикой какофонии звуков я услышал, как заскрипел металл и хрустнула кость.
Колдун припал на одно колено и выбросил вперед косу. В нашу сторону устремились черные диски психической энергии. Те Кахуранги поднял щит и диски разлетелись в разные стороны, калеча тех, кому не повезло оказаться у них на пути. Библиарий же усилил натиск. Очередная каменная лавина буквально похоронила колдуна под собой и на время вывела из боя.
Вопящий демон вновь бросился ко мне, изрыгая нечестивые слова, которые мои уши отказывались слышать. Те Кахуранги снова успел его перехватить. Тварь словно повисла в незримой паутине, вокруг нее начал стремительно формироваться какая-то энергетическая структура. Демон сыпал проклятиями, хрипел, а от его напоминающих визг циркулярной пилы воплей холодела кровь. Даже простой взгляд на него вызывал в глазах резь и физическую боль!
Безмолвный Те Кахуранги знал, что делать. Казалось, его несокрушимой фигуре вообще неспособно причинить вред хоть что-то в этом мире. Он продолжал обрушивать на демона сгустки очищающего пламени и формировать портал, теперь это стало ясно.
Твари явно не нравилось происходящее, она бешено извивалась, кидалась во все стороны черными молниями и вопила, не переставая. Те Кахуранги не отвлекался несмотря на то, что колдун пришел в себя и принялся выбираться из-под камней.
Крики, стоны, разрывы и вспышки света заставили меня едва ли не ослепнуть и оглохнуть. Интенсивность происходящего поражала, хотя на каком-то глубинном уровне я понимал, что вижу всего лишь мелкую незначительную схватку, масштаб которой ничто по сравнению с теми исполинскими битвами, что постоянно сотрясают несчастную Галактику.
Библиарий тем временем закончил с порталом и вытолкнул визжащего демона обратно в варп, после чего захлопнул проход.
Справившись с одной угрозой, Те Кахуранги смог заняться разъяренным колдуном. Черная коса устремилась к горлу библиария, с легкостью прошивая щит. Посох успел перехватить ее в самый последний миг. Лезвие чиркнуло его по груди, оставляя глубокую царапину на керамите доспехов.
И тогда библиарий показал всё, на что способен. Две фигуры замерли на расстоянии трех метров друг от друга. От чудовищного напряжения воздух буквально гудел, а реальность трещала по швам. Мои волосы поднялись дыбом, а по спине пробежала волна суеверного холодка.
— Тебе не одолеть! — рявкнул колдун. Он продолжал стоять, словно под порывом ураганного ветра, плащ его рвался и разлетался бесформенными кусками. Интуитивно я знал, что противостояние псайкеров происходит на уровне воли и каких-то внутренних сил. Если бы только знать как, я бы помог Те Кахуранги.
Но он справился и без моей помощи. Медленно, словно преодолевая сопротивление чудовищной тяжести, библиарий воздел руки к небесам, а затем напрягся и начал разводить их в стороны.
— Нет! — успел крикнуть колдун, и теперь в его голосе послышался ужас, в то время как от доспехов начал валить пар.
Библиарий резко опустил руки. Колдун буквально вскипел, а уже в следующий миг превратился в живой ревущий столп огня. Краска доспехов выгорела за доли секунды, следом стали плавиться металл и плоть.
Неистовый вопль колдуна Хаоса эхом отразился от стен ущелья. Металл его доспехов окончательно потерял форму, оплыл на камни подобно горячему стеклу и зашипел, соприкоснувшись с водой. С грохотом на землю рухнули останки полуночно-синего рогатого шлема, наплечников и нагрудника, деформированные и покореженные. От них валил пар, тут и там пробегали огоньки, а вонь сгоревшей плоти казалась нестерпимой. И лишь изогнутая коса осталась целой, она звякнула о камни и замерла, одновременно уродливая и смертоносная, последнее напоминание о великой силе своего хозяина, который решился бросить вызов еще более неодолимой силе. Бросил и проиграл, теперь ничего не осталось от колдуна Хаоса.
Порыв ветра отнес в сторону едкий вонючий дым, что продолжал подниматься от остатков того, кто совсем недавно собирался использовать меня в своих целях и чей образ пугал меня до дрожи.
Кашляя и отплевываясь, мы с парнями отползли еще подальше. Те Кахуранги глубоко вздохнул и выпрямился. Сражение к тому моменту закончилось. Те, кто сопровождал библиария, успешно справились со всеми врагами. Часть воинов отправилась в пещеру, преследуя десяток отступивших предателей, часть принялась оказывать помощь своим раненым, а прочие разбрелись по полю боя, добивая врагов хлесткими выстрелами дробовиков.
Только сейчас я понял, как сильно меня колотит от того ужаса, который мы только что пережили. Руки дергались, словно через них пропускали разряды тока. Повелители Ночи, бегство по темным туннелям, схватка с Аргримом и его шестерками, колдун Хаоса, материализовавшийся демон, невероятный псайкерские способности и всеобщая резня заставили почувствовать себя беззащитной одиночкой, против которого обратилась вся неодолимая сила Галактики. А ведь это всего лишь ничтожно малая часть того, что здесь имеется!
Я перегнулся пополам и меня вырвало. Вырвало мощно, остатками трупного батончика и желчью вперемешку с соплями. А когда я утер слюни тыльной стороной ладони, то обнаружил, что в метре от меня замерли заляпанные грязью бронированные сабатоны. Я поднял голову и встал на ноги, только сейчас осознавая, насколько высок спасший меня воин. Я был ему ниже пояса, а напоминающий бочонок нагрудник с массивной акулой казался несокрушимым, способным пережить все, что угодно. Закованная в адамантий рука сжимали посох, мощь которого я уже успел оценить. Предплечья воина показались мне необъятными гранитными валунами. Выше них, защищенный двумя титаническими наплечниками, находился шлем, чьи мрачные линзы уперлись в меня.
Не знаю, откуда у меня нашлись силы, но я преодолел желание склониться в униженном поклоне и взора не отвел. Я стоял, сжав кулаки так, что из ладоней появилась кровь, дрожа и сглатывая слюну, но хребет держал прямо. Несколько секунд было тихо, затем Те Кахуранги снял шлем и подвесил его на пояс, использовав магнитную защелку.
В скудном свете я различил старика с седыми прядями и морщинами, по которым вились выцветшие узоры татуировок. Кожа его выглядела тускло-белой, с черными глазами и узкими губами. Массивный подбородок и орлиный нос рождали ассоциации с властью и мудростью. Доброты или симпатия в лице я так и не увидел. Казалось, на меня смотрит древний хищник, и смотрит с чисто гастрономическим интересом. Недзи и Хоб встали на колени, склонили головы и не знали, что сказать. Даже по их склоненным спинам я увидел покорность судьбе. Минувшие события заставили нас почувствовать себя щепками в океане жизни, от которых мало что зависит.
— И что теперь? — задал я самый важный для себя вопрос.
— Вы трое отправитесь со мной, получите шанс начать генное возвышение и стать Ангелами Отца Пустоты. Тебе же предопределено быть моим учеником-лексиканием, — он говорил на высоком готике, и мне приходилось напрягаться, чтобы понимать смысл слов. Голос старого воина звучал совершенно бесстрастно.
— Я стану Астартес? — с каким-то суеверным ужасом прошептал Недзи. На грязном лице появилась неожиданная улыбка, он раньше Хоба осознал, что жизнь меняется к лучшему. Надо полагать, такая перспектива для малолетнего зека стала настоящим подарком судьбы.
— Если сможешь, — помедлив, библиарий все же снизошел до ответа.
— А если я не хочу? — мой дерзкий вопрос заставил Те Кахуранги нахмуриться. Кожа вокруг его глаз и на лбу выглядела огрубевшей, покрытая странными чешуйками, добавляя ему сходство с обветшалой статуей.
— Кто сказал, что у тебя есть выбор?
— Но… — от услышанного у меня буквально остановилось сердце, накрыв всепоглощающим отчаянием. Да и кто в здравом уме согласится на подобную судьбу?
— Помолчи! — властно молвил Те Кахуранги и применил ко мне толику своей силы. У меня перехватило дыхание, говорить, а тем более возражать, я больше не мог, руки и ноги налились свинцовой тяжестью, я едва мог шевелиться.
Я с трудом огляделся. Кругом лежали мертвые тела и среди них обгорелые остатки Долара. А ведь он был добр ко мне! Может он многого и не понимал из-за своего скудоумия, но в его верности и защите сомневаться не приходилось. И такая нелепая глупая смерть…
Победители переносили даже самые чудовищные раны молча, не показывая боли, а прочих уже добили, так что вокруг было тихо. И лишь хруст камней под сабатонами подошедшего к нам Астартес нарушил тишину. Залитый чужой кровью, он встал рядом с библиарием и безмолвно уставился на меня сквозь линзы шлема. Болтер в его руках казался пушкой, которая впору и танку. Он и Те Кахуранги нависали надо мной, подобно стальным колоссам, но у библиария доспехи смотрелись куда мощнее и богаче. Я даже знал, как они правильно назывались — тактическая броня дредноута, по-простому именуемая терминаторской.
Рост обоих равнялся восьми, а может и больше, футов. В тенях, что падали от их массивных фигур, я чувствовал себя жалким карликом. Повелители Ночи оказались первыми из космодесантников, которых я узрел. Они были жуткими и распространяли вполне ощутимую ауру смерти. Сейчас же я видел лояльных Ангелов Императора, которые встали так близко, что потрясали до глубины души. Иначе как величественными, пугающими и смертоносными их и нельзя было назвать. Неудивительно, что они оказывают столь мощное воздействие на простых смертных.
Выбора действительно не было. Я был истощен и не имел ни единого шанса сбежать. Только не от Астартес и той мощи, что скрывалась в руках Те Кахуранги. Он мог заставить окаменеть меня движением мизинца. Да и куда бежать? Кому я нужен и как долго продлится жизнь юного псайкера?
Я молча сгорбился и опустил взгляд. Слабость охватила меня, нашёптывая в уши всю тщетность любых усилий и возражений. Отчаяние и безысходность накрыли волной. Я не хотел здесь находиться и не хотел вступать на путь бесконечной никогда не прекращающейся войны. Местные воспринимают генное возвышение Астартес как величайшую честь и уникальный шанс, но я думал иначе и не желал себе такой доли.
Все оказалось предрешено, кто-то решил за меня, решил вопреки моей воли и желаниям. Самой судьбой мне уготовано стать Кархародон Астра, о которых до настоящего момента я практически ничего не знал.
— Можно хоть Долара камнями присыпать? — обреченно спросил я.
— Присыпьте, — разрешил библиарий.
Мы выполнили, что могли и попрощались с товарищем, а Хоб вновь процитировал на память несколько строк, положенных в таких случаях. А затем за нами прилетел челнок, и мы погрузились в его стальное нутро. Кроме Те Кахуранги и воина, который, как я догадался, был командиром отделения, в живых у кархародонов осталось еще три скаута. Четверо оказались ранены, а шестеро погибли. Их всех погрузили в прилетевший челнок. С врагами делать ничего не стали, скауты после осмотра Те Кахуранги лишь забрали с них оружие и боеприпасы.
Если бы я не был так подавлен, то уделил бы большее внимание осмотру «Грозового ястреба» и своих сопровождающих. Все они сидели молча, без единого упоминания о только что закончившемся бое. Казалось, их вообще ничего не волнует, они даже на нас, трех мальчишек, практически не смотрели.
Стремительный взлет, перегрузка и короткий полет сквозь атмосферу едва не лишили меня сознания. И когда за бронированными стеклами показалась чудовищная туша исполинского крейсера, я лишь с безразличным видом скользнул взглядом по его шлюзам, надстройкам, орудиям и напоминающим готические соборы башням.
* * *
Магистру Шарру и кархародонам из Первой и Второй Косы пришлось выдержать более получаса ожесточенных атак Повелителей Ночи, пока завал не разобрали и Астартес соединились с Третьей и Четвертой Косой оставшимся с другой стороны.
За это время кархародоны потеряли много братьев-в-пустоте. Из двух отделений на ногах, кроме Шарру, Нуритоны, Тане Красного и знаменосца Нико не осталось никого. Погиб командир Второй Косы Ятир, смерть приняли Торрен, Экара, Шог Бессердечный, Эу Череполом и еще несколько ветеранов. Дортор, Лос и Хеми впали в анабиозную кому, а контуженный Соха больше не мог стоять на ногах и лежа отстреливался из волкитного разрядника. Еще минут пять-десять и всем им без исключения пришлось бы отправиться к Отцу Пустоты. Повелители Ночи дорого заплатили за свой успех, но натиска не прекращали.
Подобное положение дел раздражало магистра, хотя он и не показывал своих чувств, уделяя внимание своему внутреннему состоянию. Черная слепота — генетический дефект ордена, при которой воин мог упасть в дикую кровавую резню, постоянно находилась на периферии сознания, грозя обрушиться и затопить разум. Каждому из братьев грозила подобная участь, когда маниакальная тяга убивать, калечить и кромсать заставляла позабыть обо всем, превращая их в забывшихся диких безумцев. При Черной слепоте многократно возрастало мастерство и скорость, а раны казались чем-то таким, на что никто не обращал внимания. Убить пораженного слепотой воины было непросто, так же, как и достучаться до его разума.
Последним, кто подвергся данному недугу несколько лет назад, был Акиа, предыдущий капитан Третьей роты. С тех пор роте везло, никто из братьев не последовал за Акиа и Шарр не собирался открывать счет. Да и остальные сумели удержать себя в железных тисках воли.
На кархародонов обрушился настоящий ливень из болтерных снарядов, гранат и сгустков высокотемпературной плазмы. Предатели сосредоточили на них всю свою мощь, раз за разом пытаясь размазать по стенам и подавить даже намек на сопротивление. Но кархародоны выжили, хотя даже им подобное далось нелегко.
Как только проход достаточно расширили, Шарр скомандовал общий отход, прикрывали который он сам и Тане, в помятых доспехах, залитый чужой кровью с ног до головы, но несломленный.
Повелители Ночи усилили давление, упиваясь кровью и смертями. Кархародонам почти не пришлось показывать, что держатся они из последних сил. Воины огрызались короткими выстрелами болтеров и отступали все дальше по коридору, заманивая врага. Те наседали, а их вокс-динамики издавали торжественный вой победителей. Казалось, ничего не помешает получить им столь желанную победу.
— Пора, маяк установлен, начинай, — Шарр активировал вокс, посылая короткую команду Каху и его терминаторам. Все отступление являлось одной большой ловушкой. На том месте, где они держали оборону, установили маяк. И когда Повелители Ночи прошли достаточно далеко и оставили его за спиной, позади них во вспышке телепортационного перехода появилось пять массивных фигур в терминаторской броне.
— Атакуем! — последовала новая команда магистра. Он, Нуритона и Тане рванулись вперед при поддержке Третьей и Четвертой Косы.
Ловушка захлопнулась. Ситуация изменилась кардинально, теперь из загонщиков Повелители Ночи превратились в добычу. Они сориентировались мгновенно и начали общий отход, пытаясь прорваться сквозь терминаторов. Там их ждала верная смерть, ветераны с пугающей эффективностью работали спаренными шторм-болтерами, грозовыми когтями и силовыми кулаками, цепными топорами и молотами, но их насчитывалось всего пятеро, и предатели все же имели шанс прорваться.
Каху и его Красные Братья показали, что не просто так магистр ордена Тиберос возвысил их до такого положения. Каждый из них сражался уже более ста пятидесяти лет, успев за минувшее время увидеть все, чем могла удивить Вселенная. Искусство убивать они вознесли на недостижимую для прочих высоту. Сам Шарру при желании мог бы составить им конкуренцию, как и капитаны прочих рот, но для большинства прочих воинов терминаторы выглядели далекой мечтой. Каху и его отделение кромсали и рвали врагов сосредоточенно, зло, стараясь перекрыть весь коридор и не дать ни одному из предателей выскользнуть из ловушки.
Повелителей Ночи спасли прыжковые ранцы, иначе все бы они приняли смерть прямо здесь, в безымянном проходе недалеко от Скважины № 1. Красные Братья собрали обильную жатву, разом перевесив чашу весов на свою сторону, но троим космодесантникам Хаоса все же удалось уйти. Они растворились в темноте коридора и их дикие вопли медленно затихли.
— Доклад! — потребовал Шарр.
Ветерану Нуритоне не потребовалось много времени, чтобы провести осмотр. Счет оказался в пользу кархародонов. Они потеряли тринадцать воинов, в то время как противник не досчитался тридцати двух членов варбанды. Такой расклад вполне устраивал магистра. Щелкнув воксом, он затребовал сведений о положении дел на других участках.
В джунглях и на прочих шахтах воины Третьей роты вступали в огневой контакт различной интенсивности. Те Кахуранги сумел забрать мальчишку и уничтожить колдуна Шадрайта. Счет убитых на разных участках был не совсем приемлемым, но здесь они сумели нанести серьезный удар космодесантникам Хаоса.
— Я хочу продолжить, — рявкнул подошедший Каху. Ярость воина чувствовалась даже сквозь терминаторские доспехи. — Эти и Наро отдали жизни, а за них я хочу вырезать этих подонков под корень.
— Прими мои соболезнования насчет Эти, они с Наро ушли достойно, — в ордене все они были братьями, но капитан знал, что Каху и Эти связывал проведенный обряд побратимства. Больше ста лет они вместе сражались плечом к плечу в бесчисленных войнах, не раз спасая друг другу. Каху не легко будет забыть все это.
— Мне некогда скорбеть, я буду мстить!
— А я не должен забывать о своей роте, так что тебе придется подождать, — Шарр внимательно осмотрел трупы Повелителей Ночи. В бою они показали себя совершенно неспособными противостоять скорости и ярости кархародонов. Стало очевидно, что группировка создана относительно недавно, в ней полно новых нестойких воинов, а также недавно обращенных отступников. Их не готовили против ветеранов кархародонов, а кратковременный успех объяснялся численным преимуществом.
Магистр удовлетворенно отметил, что варбанде будет нелегко восполнить подобные потери. В то время, как апотекарий Тама склонился над трупами и принялся извлекать прогеноидные железы, а часть братьев собирала самые ценные трофеи, он отдал приказ двигаться дальше.