Я пришёл в себя в медотсеке. Рядом лежала Дарси и о чём-то беседовала с Азиелем. В палате было полно народа. Причиной этому было то ли, отсутствие работы, то ли беспокойство о нас. Я не стал докапываться, а стал, с благодарностью, принимать поздравления и пожелания. К слову у меня было сильное ментальное и физическое истощение. Вещь неприятная, но, для текущего уровня медицины, не смертельная.
— С возвращением, Коста, — Гиго пожал мне руку. — Мы уж думали ты того…
— Чего? — Испугался я.
— Врачи у тебя кому диагностировали.
— И долго я тут?
— Второй день пошёл.
— Отлично, значит сильно не напортачил.
Я попытался встать, но в глазах потемнело и я быстро отказался от этой затеи. Подошёл врач и коротко описал моё состояние. К этому моменту я и сам его оценил, но не перебивал.
Потом подходили ещё и ещё. Все интересовались здоровьем, спрашивали подробности нашего приключения и желали скорейшего выздоровления. Как потом оказалось, мы едва успели. Буря началась и будет длиться около недели. Может больше.
Когда мне стало легче на столько, что меня выгнали из палаты, встал вопрос: "Что делать дальше?". И вопрос этот был не праздный. Мы нарушили очень много законов в городе, и только начавшаяся буря отсрочила приезд компетентных органов. Я собрал всех на этаже, где раньше базировались военные. Благо сейчас весь состав базы сидел под землёй и сбор был лишь вопросом времени. Собрание проводилось, чтобы выяснить один единственный вопрос. Что делать дальше? По понятным причинам, "как раньше" уже не выйдет, а что меня ждёт, я выяснять не хотел, будь это хоть самый гуманный суд в мире. Я считал, что мы полностью в своём праве, и будь мы одни, то и вопроса бы не стояло. Но у меня были подчинённые, которых я не хотел оставлять на произвол судьбы.
— Друзья мои. — Начал я, когда все уже собрались. — Так вышло, что мы теперь вне закона. Связь с городом потеряна на ближайшие пару недель и узнать, чем это для нас обернётся, не представляется возможным. Вы все тут не при чём. Однако, даже если к нам нет претензий, то врагов в лице тайной службы, нам хватит с головой. И если нас не возьмут штурмом, то палок в колёса наставят точно. Наш последний проект сорвали. Нам сейчас не хватает кристаллов для поддержания защитного купола. И хотя оставались резервы, но к концу бури мы будем пустыми. С такими вводными нам придётся продолжать работу.
Народ слегка погрустнел. И было с чего. Боевые модули сулили хорошие барыши, а у нас остался только один. Ещё один Азиель превратил в металлолом. Куда делся третий мы не знаем, а значит кто-то может повторить конструкцию. Репликаторы тут известны. Не знаю на сколько распространены, но известны точно. А это значит либо конкурировать, либо продавать за дёшево. В самом начале своей работы тут, я как-то обмолвился, что хочу изучить планету и создать карту поверхности. Тогда это звучало как бред и мне никто не поверил. Однако время шло. И карта небольшой области появилась на планшета у всех обитателей комплекса. Народу идея понравилась. И они принялись сыпать идеями как и что улучшить в моём плане. Но на него нужны были кристаллы. Теперь же, всё стало ещё хуже.
— Но есть и иной вариант. Лемминги предложили продать технологическую линию и прототип. Сама идея мне не по нраву, однако я верю, что это спасёт весь комплекс. Мы же отправимся в путешествие по ходу которого будем маркировать местность, чтобы выяснить одни ли мы или есть ещё кто-то. Другого выхода не вижу.
Народ загудел переговариваясь. Шум, всё нарастал. Похоже они были недовольны моим решением. А им никто и не говорил, что оно идеальное.
— Мы не будем продавать технологическую линию! — Выкрикнул кто-то из собравшихся. — И боевой модуль тоже! — Поддержали его.
— Нам не за что строить новые модули. — Начал урезонивать я их. — Даже оставь мы всё как есть, у нас был контракт. И мы его не закрыли. Причины никого волновать не будут. Как минимум модуль нужно будет продать и на вырученные кристаллы создавать образцы для закрытия контракта и на продажу.
Наступила тишина. Все обдумывали сказанное. Потом вновь поползли шепотки.
— Почему вы нас бросаете? — Сурово спросил Ульсан.
— Меня в любом случае тут не будет. Не уйду сам, так спецслужбы города уведут. А как оно там закончится, я не знаю.
Я сошёл с пьедестала, чтобы дать возможность народу осознать услышанное. Затем, когда основные эмоции перегорели, настал черёд принимать решения. Первым делом я назначил Гиго своим исполняющим обязанности. Пока не было сообщения из центра, я всё ещё занимаю должность и могу принимать решения. Я, конечно, попытался снять с себя полномочия, но коллеги и друзья эту идею не одобрили. Сошли на компромиссном решении. Далее по списку была подготовка к походу. Мы решили подать всё так, что если ситуация спустится на тормозах, а такое тоже могло случиться, то и суетиться не стоит, а если за меня взялись всерьёз, то лучше бы мне оказаться по дальше.
Когда все решения были приняты, и планы озвучены, мы приступили к последнему этапу. Переделка двигателя броневика Азиеля. Доступа к дизелю у нас, по понятным причинам, не будет. А даже возьми мы с собой запас рано или поздно он бы закончился. Был и альтернативный вариант. Производить дизель на кристальном принтере, но процесс выходил замороченным и долгим. Приходилось бы делать долгие остановки. Брать запас кристаллов, чтобы переводить их в дизель. Долго, дорого и не интересно. По времени мы почти укладывались в переделку силового агрегата. По кристаллам впритык. Ситуацию несколько выправлял бетонопринтер экономя кристаллы. Поэтому детали мотора было решено распечатать на нём. Оставался вопрос с погодой. Это была песчаная буря, в этом не было сомнений, однако песок и пыль двигались по принципу тайфуна, закручиваясь по спирали. А значит есть шанс попасть в "глаз бури", что помогло бы перейти от комплекса к цеху по поверхности не опасаясь быть посечёнными песком. Пришлось вспоминать метеорологию и выяснять когда такая возможность появится. Пара часов и аналитики, сбор данных с датчиков и камер внешнего наблюдения и вот у меня на руках примерная картина погоды. Аномальный циклон, а по другому его не назвать двигался по расширяющемуся кругу. Проще говоря по спирали. При этом их было несколько, точнее каждый последующий появлялся за предыдущим и двигался по той же траектории. Смоделировав ситуацию на основе его параметров я узнал примерную точку центра и точку полной остановки ветра. Очень интересная информация. Надо будет туда заглянуть при случае. Однако это дело будущего, а сейчас у нас появлялось окно в пару часов. После которого такое же окно откроется через три дня. Для надёжности я определил порядок выхода наружу таким. В первое окно пойду я и Джайна. Нас должно быть достаточно для наладки производства. Остальные, по возможности, осматривают территорию. Ремонтируют ремонтопригодное. Проверяют тросы на грузах которые не унеслись ветром. А самое главное ищут возможные опасности. Дело в том, что в этом году шторм наступил раньше обычного и многое делалось на скорую руку.
Я сидел над панелью с показаниями датчиков. Они транслировали телеметрию движения на поверхности. Значения колебались в пределах 40 км/ч. Но часть показывала не больше шести. Глаз бури. И он медленно двигался в нашу сторону. Что-то меня смущало в этой ситуации, но никак не мог понять, что именно. Я начал перебирать в голове подробности, и только тогда нашёл решение. На земле, глаз бури, был только у тропического муссона или урагана потому что они создавались над поверхностью воды. А пульных бурь не было, так как они двигались по прямой и, в основном, не высоко над землёй. А это порождало очень много вопросов. Первый из них — каким образом это создаётся и для чего. Для себя же я вывел теорию, что это способ охлаждения поверхности. Подумаю об этом позже. Сейчас самое время выходить.
— Джайна, ты готова? Ветер стихает.
— Да, всё необходимое с собой.
— Пошли наверх.
Мы поднялись на первый этаж. Остальные участники вылазки последовали за нами. Света нигде не было и только панель доступа к гермозатвору одиноко горела в темноте. Я ещё подумал тогда, в своё первое появление, а зачем тут гермозатвор? Вряд ли он пригодится в ближайшее время. Пригодился. Давно я так не ошибался. Эта мысль заставила меня улыбнуться. Очередное обращение к датчикам принесло мне новость, что глаз бури добрался до нас.
— Внимание всем! Я выхожу. Будьте на связи, как только я окажусь снаружи, я дам знать безопасно ли там. Всё, я пошёл.
Я видел нервное напряжение среди народа. Они никогда такого не делали. Просто сидели и пережидали. Каждый знал, что выход наружу равно смерть. Ничего, вы быстро привыкаете к новому. За это я и люблю обитателей Завии.
Я отворил гермозатвор. Вошёл в коридор и закрыл его за собой. Когда дверь встала на место, я пошёл к выходу. Входная дверь со скрипом отъехала в сторону и я увидел поверхность. Точнее я увидел пыльную завесу, но в целом было не критично.
— Можно выдвигаться, но позаботьтесь о лицевых масках. Дышать будет сложно.
Подождав Джайну, мы отправились в ангары, где и были наши цеха. Оказалось, что их строили с большим запасом прочности конструкции, но где-то когда-то чего-то не хватило, и они нещадно пропускали песок внутрь себя. Всё оборудование было в пыли, а в некоторых местах были барханчики песка.
— Так, ты займись пылью, — обратился я к Джайне, а я песком и дырками. Иначе это будет Сизифов труд.
— Кто это?
Я хлопнул себя по лбу. И, пока занимался уборкой, рассказал миф о Сизифе.
— Странно, что ты не знаешь, ты ведь человек.
— Я выросла тут. Я знаю местные истории.
— Джайна, а сколько лет назад прилетели люди записи в сети разнятся.
— Моя бабушка была среди пришельцев. И она говорила, что около ста двадцати лет назад. А почему разнятся, так потому что вначале прилетел один корабль-разведчик, а уже потом через почти десять лет остальные скитальцы.
— Десять лет?
— У них закончилось топливо для разгона, чтобы совершить прыжок в гипер. Пришлось лететь на маршевых.
— Стоило оно того? Люди сегодня очень разрозненные. Хотя должны были держаться вместе.
— Знаешь, мы не были такими. Возможно так влияет планета, но я не ощущаю потребности в поддержке остальных, кто остался в городе. Они пытаются удержаться во власти, и совсем забыли про дипломатию и те договорённости, которых мы достигли. Не мне тебе рассказывать, что делали люди с менее развитыми цивилизациями, когда находили таких.
— Можешь рассказать. В моём времени информации об этом нет. Пара цивилизаций живёт в некоем подобии заповедников, но не более. Основная идея — мы одни во вселенной и, кроме нас, никого нет и не было.
— Когда я родилась на земле был 2566 год. А разве можно путешествовать в прошлое или будущее?
— Боюсь, что мы вне нашего привычного пространства, а в теории, если выйти из релятивистского пространства, то время течь не будет.
— Я слышала про эту теорию, но выйти за пределы пространства ведь ни у кого не получалось.
— А гиперпрыжки? Что это, если не выход за пределы пространства?
— То есть мы всей планетой совершаем гиперпрыжок?
— Боюсь, что нет, но мне это ещё предстоит выяснить.
— Понятно, так вот в моё время мы наткнулись на три цивилизации. Они только-только начали выходить в космос, однако планеты были богаты ресурсами, а экспансия должна была продолжаться. И мы стёрли их. Полностью. Те, кто отказался были либо убиты, либо сбежали, как моя бабушка. И знаешь, я совершенно не жалею людей на этой планете. Я знаю кто мы. Мы беспощадные. Жадные. Беспринципные. Поэтому я занимаюсь тем, что мне нравится, но при условии, что это поможет всем, а не только людям.
— Знаешь, у тебя взгляд фаталиста на вещи.
— Возможно. Допущу так же, что я совершенно не патриотична. И ксенолюбка. Хотя нет. Не люблю я ксеносов. Я люблю свою работу. Люблю создавать новое и преодолевать трудности.
Так за разговором мы закончили свои дела. Я заделал отверстия, чтобы больше не попадали пыль и песок, а Джайна подготовила принтер к работе. Я пошёл к броневику, надо его разбирать и снимать двигатель. Однако это дело будущего. Сейчас же я перегнал его в рембокс, чтобы не тратить время потом.
Время поджимало и мы отправились обратно.