Басов оказался высоким и крупным мужиком. Под стать своей фамилии. да и голос соответствующий.
— Что случилось, папаша? — весело спросил он. А сам что-то черкал на листе бумаги. — Что привело к нам? Чего на печи не лежится, под боком у старушки?
Я подошел ближе. Все также семеня. Изображая из себя немощного старика. Пусть пока что думает, что я не опасен. Обычный старикашка.
— Уважаемый, мне посоветовали обратиться к вам. Как к честному и профессиональному работнику торговли. Заслуженному специалисту. У меня необычная ситуация.
Басов устало вздохнул. Улыбка слегка поблекла. Он думал, что я пришел жаловаться. По пустякам.
— Что у вас стряслось? — спросил он. — Рассказывайте.
Я присел на краешек стула.
— Уважаемый, я торгую на рынке. Всякой всячиной. По мелочам. Носочки, варежки, шарфики. То, что бабка свяжет. Для прибавки к пенсии. Ну, иногда и что-нибудь посерьезнее бывает. Вот, как недавно. Подошел один. С родимым пятном на лице. Вот тут, — я показал на щеку. Намек на Ромина. Басов до этого сидел со скучным видом. Думал, как бы побыстрее от меня избавиться. А тут вдруг вскинул голову. Впился в меня взглядом. Услышал про родимое пятно. — Говорит, хочешь, заработать, старче? Я говорю, почему нет. Кто же откажется.
Басов наклонился ближе. Положил руки на стол. Толстые руки. На нем темно-коричневый костюм и черный галстук с красными полосками. Вся одежда новенькая и чистая.
От завотдела пахло модным одеколоном «Paco Rabanne рour Homme». Надо же. Даже я должен сильно постараться. Чтобы найти такой. Стоит свыше сотни.
А на запястье изящные швейцарские часы «Nivada» с позолоченным циферблатом и черным корпусом. Вроде настоящие. Да сейчас подделки и не штампуют. Тоже стоят немало.
Эге, а от него так и пахнет деньгами. Даже если бы я не знал, что Басов связан с Роминым, сейчас бы точно убедился.
— Ну, и что он? — спросил Басов. — Что он предложил?
Ага, вроде клюнул наживку.
— Ну что? — я вроде как очнулся. — О чем это я? Ах да, точно. Он говорит, джинсы хочешь продавать? Излишки. Нашего, местного пошива. И показал. Хорошие такие штаны. Синие, прочные, красивые. Там всякие надписи на иностранном. Застежки из железа, кармашки всякие.
Басов очень сильно заинтересовался.
— А как называются? «Montana», наверное?
Я пожал плечами.
— А пес его знает. Я же не умею читать. Но вроде по-другому. Он называл их как-то. «Лисы», что ли. Или «слайсы». Не вспомню. Это ведь как с моими брюками. Я их после армии привез. Польские. Самые хорошие. У меня тогда свояк их выпрашивал. Десять литров самогона предлагал. Он тогда варил это у себя. Он думал, что…
Басов нетерпеливо хлопнул по столу.
— Не отвлекайся, папаша. А что за джинсы? Может, «ливайсы»?
Я приставил ладонь к уху.
— Ась? Как ты сказал? Не слышу.
Басов наклонился еще ближе.
— Я говорю, «ливайсы» называл?
Я отчаянно закивал.
— Точно, точно. Именно так. Продавай, говорит, очень дорого стоит. Будешь ходить по домам, звонить в квартиры и предлагать жильцам. У него там много таких, как я понял. Продавцов. Уже продают. И еще сказал, что товар от вашего магазина. «Мосодежда». Хороший, качественный. У него тут знакомый есть. Он и продает. С нераспроданных запасов.
Басов со вздохом откинулся назад. На спинку стула.
Я замолк и опустил голову. Типа, устал. Но наблюдал за собеседником. Из-под густых бровей.
— Вот сукин сын, — пробормотал Басов. На меня он не обращал внимания. — Надо же. Решил объегорить. Мы же договорились, только через меня. Никаких других движений. Вот же сукин сын.
Он опять посмотрел на меня.
— Эй, дедуля! Просыпайся. И чем потом все закончилось?
Я поднял голову.
— А чем еще? Он мне образец оставил. Для продажи. Я у него выпросил. А сам к вам сюда пошел. Чтобы вы проверили. Настоящие это или нет? Понимаешь, уважаемый?
Басов посмотрел на меня.
— И где же они? Продал, что ли?
Я посмотрел на руки. Спохватился.
— Вот же дурья башка! Совсем забыл. В машине оставил, на сиденье. Сейчас, сыночек, сейчас. Я принесу.
И поднялся со стула. Направился к двери.
Басов тут же подлетел ко мне. На это и расчет. Чтобы испугался, не буду ли я тут махать джинсами. В коридоре. На глазах у всех.
Лучше пусть сам выйдет из здания. Вместе со мной.
— Не надо ничего носить, папаша, — прогудел он. — Я с тобой выйду. Посмотрим, что там такое.
Ну и отлично. Крепко заглотил приманку. Басов схватил меня под локоть. Повел вниз.
Навстречу попадались сотрудники. Удивленно смотрели на него. Но деликатно молчали.
Мы спустились вниз. Вышли на улицу. Я подвел Басова к машине.
Указал на заднее сиденье. Там, где лежали мои вещи. Я ведь переоделся в стариковские одежды. А сумку с джинсами и пиджаком оставил в машине.
Басов посмотрел на моего водителя.
— Это мой племянник, — успокоил я завотделом. — Садись, уважаемый, щас покажу.
Басов залез на заднее сиденье. Я залез следом. Показал джинсы. Свои, уже потертые.
— Есть и новые. Десять штук. Только они в другом месте. Недалеко тут. Показать их тебе?
Басов осмотрел мои джинсы. Что-то заподозрил. Бросил на меня настороженный взгляд.
— А чего это он сразу тебе все отдал? Совсем с ума сошел?
Я пожал плечами.
— Так ведь он задаток взял. Пятьсот рублей. С меня. Сказал, что те джинсы намного больше стоят.
Басов подумал. Он решил выяснить все до конца.
— Ладно, поехали. Покажи. Пока что ничего не могу сказать. Но сразу предупреждаю. Тот парень тебя обманул. Взял деньги, теперь не вернется. Это у тебя старые джинсы. Которые ты мне показывал. Они десять рублей стоят. Если хочешь, заберу у тебя. Давай посмотрю другие джинсы. Если тоже старые, то заберу с уценкой. Это точно недалеко?
Я кивнул. Указал рукой. Похлопал лохматого по плечу.
— Езжай, племянничек. На нашу улицу.
Парень обернулся на меня. Я указал вперед. Тогда он завел машину и поехал.
Басов молчал. Я показывал, куда ехать. Постепенно мы везли пойманного начальника отдела на Лубянку. Когда остался квартал, Басов забеспокоился.
— А чего так далеко? Ты же сказал, рядом, дед. Где это мы?
Не доехав сотни метров, я приказал лохматому остановить машину. Потом постучал его по плечу. Попросил, уже обычным голосом:
— Ну-ка, выйди. На пять минут.
Лохматый вышел. Захлопнул дверцу, встал рядом, закурил.
Я посмотрел на Басова. Стащил с себя парик. Убрал фальшивые бакенбарды и вытащил вату изо рта. Стер ложные морщины. Устало выдохнул.
— Ты кто такой? — спросил Басов. Оглянулся по сторонам. — Что это значит?
Я поглядел на него.
— Значит так, Сережа. Я тебе даю полный расклад. И выбор. Как действовать. Два варианта. Надеюсь, ты будешь умным и выберешь правильный. Смотри на меня. В глаза. Я — Одиссей. Слышал о таком?
Басов молча кивнул. Зеленые его глаза пристально смотрели на меня. Оторвать взгляд он не мог. Я видел, что он чертовски перепугался.
— Хорошо. Очень хорошо. Теперь посмотри вон туда. Вперед. Знаешь, что это за здание? Ну конечно, кто же не знает. В нашем-то деле. Да, это Лубянка. Через пять минут я туда отправлюсь. С тобой или без тебя. А теперь слушай меня внимательно, Сережа. Смотри на меня.
Басов снова повернулся ко мне. Опять уставился. Глаза расширились. Сейчас выпадут из орбит.
— У меня на вас полно сведений. О том, что Ромин и Зиновьев проводят через «Мосодежду» все свои товары. Огромный товарооборот. Сейчас ваши поддельные джинсы заполонили всю Москву и Подмосковье. Кроме того, твои дружки планировали продавать импортные шмотки. Оригинальные. Полученные в гостиницах от иностранцев. Через официальную сеть «Мосодежды». Неслыханная наглость. Как ты думаешь, что сказали наверху, когда чекисты доложили об этом? Ты помнишь дело других подпольщиков? Их всех расстреляли. В качестве показательного примера. В отношении вас тоже примут такое решение. Слишком большой ущерб. Слишком нахально работаете. Все материалы уже в работе на Лубянке, скоро начнут брать. Ваши связи в ОБХСС не помогут, там тоже будут брать всех сообщников. Сверху пошла команда «Фас». В связи с этим, Сережа, у тебя есть два варианта действий. Ты меня слышишь?
Басов кивнул. На лбу выступили капли пота. Я не повышал голос, не давил. Просто смотрел на него.
— Первый вариант. Ты мне не веришь, надеешься, что все дело развалится, рассчитываешь на помощь твоего братца Ромина и его дружков. Ты встаешь, уходишь отсюда, но долго ходить не сможешь. Очень скоро мы встретимся на допросе у следователя. Вернее, меня ты там не увидишь. Но тебя все равно поймают и ты окажешься среди твоих сообщников. На нарах. До вынесения приговора. Расстрельной статьи.
Я помолчал. Хорошо, что Басов еще не заорал. Не обозвал меня идиотом. Хотя мог бы. Я на его месте так и сделал бы. Значит, все верно. Он и в самом деле повязан с «черными ткачами».
— Второй вариант. Ты сейчас идешь со мной, мы заходим с тобой в это здание на Лубянке и ты даешь полный расклад. Как организована ваша схема, кто вовлечен, люди, места, переговоры, условные знаки и секреты. Словом, полностью помогаешь следствию. Мы берем все доказательства, производим аресты, ты для виду тоже будешь повязан. Но потом избежишь наказания. Человек по имени Басов будет расстрелян. А ты уже будешь новым человеком. С другой фамилией и именем. С другой биографией. Который уедет отсюда далеко-далеко. В союзную республику. И будет жить там. Что скажешь? Подумай чуток. Надеюсь, ты выберешь правильный вариант. Если хочешь идти отсюда, иди. Я тебя не держу. Все равно тебя скоро схватят. Скорее всего, уже сегодня. Тогда уже не жди пощады. Но если согласен идти со мной, то пошли.
И я замолчал. Басов тоже не произнес ни звука.
Только сглотнул слюну и вытер пот. Шумно выдохнул. Ослабил воротник от галстука. Потом спросил:
— Ты обещаешь мне то, что говорил? Если я дам полный расклад? Меня точно не расстреляют.
Мне хотелось пообещать ему золотые горы. Сказать, что это стопудово. Но я посмотрел в смятенные глаза Басова. Понял, что лучше сказать правду.
— Нет, не обещаю. Но я гарантирую, что в таком случае сделаю все возможное и невозможное, чтобы выбить для тебя этот вариант. У тебя есть семья?
Басов кивнул.
— Жена и дочка.
Да уж. Небольшое осложнение.
— Я постараюсь, чтобы они остались с тобой. Чтобы им тоже дали прикрытие.
Басов опять выдохнул. Ударил кулаком по сиденью перед собой. Решительно кивнул.
— Ладно, пошли. Лучше так, чем подохнуть от пуль палачей. Или сгнить за решеткой. Я хочу жить.
Я улыбнулся.
— Отличное решение. Ты не пожалеешь. Выходи.
Мы вылезли наружу. Я повел Басова на Лубянку. Зашли внутрь, я сказал постовому:
— Мы с добровольным признанием. Срочно дайте кабинет для допроса. И вызовите Коренева.
Из Басова как будто выпустили весь воздух. Дежурный отвел его в комнату рядом. Позвонил Кореневу. Передал мне трубку.
— Опять ты, — простонал тот. — Я же сказал, чтобы ты сюда приходил только по надобности. Мы не можем тебе помочь, как ты не понимаешь?
Я улыбнулся.
— Товарищ капитан. Готовьте дырочку на погонах. Для новой звездочки.
Коренев сразу сменил тон.
— Что такое, Орлов? Опять твои сюрпризы? Что на этот раз?
Я помолчал, чтобы помучить его.
— Спускайся вниз. У меня для тебя сюрприз.
Коренев осторожно сказал:
— Хорошо, — и бросил трубку.
В ожидании его я выскочил на улицу. Подбежал к телефонной будке. Быстро набрал нашу хату. Вскоре Капуста поднял трубку.
— Ну, есть новости по Обвинцеву? — спросил я. — Говори, как есть. Если надо, я сам поеду в Калинин.
У Капусты улучшилось настроение. Потому что он опять стал въедливый и язвительный.
— Нет уж, шеф. Не надо никуда ехать. Наоборот, это мой человек едет сюда. Он взял Телятьева с поличным. Пришел на работу, начал расспрашивать, тот и не выдержал. Оказывается, Ромин действительно убил Обвинцева. Задушил собственноручно. Там и Зиновьев был тоже. Возможно, помогал. Потом пришел к Телятьеву. Попросил о помощи. Тот согласился. Сначала не знал, что это убитый человек. И только потом понял, кому и зачем помогает. Но ничего. Подправил паспорт, выдал другому человеку. И тот уехал далеко на Дальний восток. Кстати, туда уже телеграфировали. Его арестовали. Он помогал Ромину прятать труп Обвинцева. А мой стажер везет Телятьева сюда. Для очной ставки. За Роминым уже выехали.
От таких новостей я даже онемел. Не ожидал, что так получится. Что все так хорошо сложится.
Как же так, получается, надо было только чуток надавить. В нужную точку. И ларчик открылся.
— Подожди, дружище, — пробормотал я. — А куда они едут? В какое отделение милиции?
Капуста вспоминал. Потом ответил:
— Как, какое? В городское управление прямиком. Такие дела в районный не отдадут. Мой человек рад, как тысяча чертей. Ему уже обещали взять на работу. Такое преступление раскрыл.
Так, а смогут ли они взять Ромина? Что скажет Коренев?
— Так, у меня тут тоже прорыв, — я заторопился. — Ты постарайся их притормозить. Я на Лубянке. Договариваюсь. Скоро перезвоню. Будь на связи. Со своим приятелем. Пусть скажет у себя, что этим делом интересуется контора. Давай. Я скоро.
Бросил трубку. Побежал обратно. Ворвался в проходную.
И сразу увидел Коренева. Тот стоял с удивленной физиономией.
— Ты куда пропал? Что у тебя там за сюрприз?
Я отвел его в сторону. Рассказал, кого привез. Коренев вылупился на меня.
— Он и вправду даст все сведения?
Я рассказал, на каких условиях договорился с Басовым. Коренев нахмурился.
— Ты не мог давать такие общения. Мы не практикуем такое. С чего ты взял? Руководство очень строго относится к преступникам. Мы и так выбьем из него все, что надо. Никуда не денется.
Ага, ага. Знаю.
— Не забывайте, что он один из ключевых фигур, — напомнил я. — Если он все расскажет, вы вскроете одну из крупнейших мошеннических схем в стране. Главное, чтобы Ромин и Зиновьев не убежали. Надо собрать все улики, все доказательства. А это может дать только Басов. И потом, что значит, выбьем? Я думал, вы уже давно отказались от таких методов. Разве не лучше расколоть преступника своим интеллектом?
Коренев пробурчал:
— Ладно, пошли. Поговорим с твоим гостем. Если все действительно так, как ты говоришь, я попрошу руководство. Но ничего обещать не могу.
Он зашел к Басову. Разговаривал с ним полчаса. Я присутствовал вначале. Потом удалился. Нечего отвлекать профи.
Коренев вышел из кабинета и покачал головой.
— Да, сюрприз что надо. Это действительно убойные сведения. Можно брать всю шайку. Все уже готово. Меня действительно могут повысить.
Я улыбнулся. Пока Коренев общался с Басовым, я уже поговорил с Капустой. И узнал последние новости.
— Это еще не все. Есть еще кое-что.
Коренев насторожился.
— Это хорошая новость или плохая?
Я продолжал улыбаться.
— Сегодня день хороших новостей. Стоило мне вернуться из командировки, как я навел порядок. Ромина и Зиновьева уже взяли. Они в городском управлении МВД. Когда Ромин жил еще в Калинине, он убил одного строптивого работника. Который грозил раскрыть его махинации. Я нашел человека, который был свидетелем. Его уже привезли сюда. В Москву. И милиция взяла их обоих. Ромина и Зиновьева. Их уже начали допрашивать. Вам надо вмешаться. Чтобы они не ускользнули. Через своего знакомого в ОБХСС.
Коренев тоже улыбнулся. Хищно, как волк при виде овечки.
— Руководству очень понравится, что этих сволочей прикрывал ОБХСС. Это же шпилька в зад министра МВД. С которым у нас сейчас контры. Но ты прав. Надо забрать их. Пошли ко мне. Посидишь в кабинете. А я сейчас закручу тут все на полную катушку. Сейчас я отправлю кого-нибудь допросить этого Басова. Официально. Быстро!
Когда мы поднимались по лестнице, он то и дело оборачивался ко мне и восхищенно качал головой.
— Эх, Витька, жаль ты не у нас работаешь! Мы бы тут с тобой столько дел закрутили-завертели! У тебя талант, как не понимаешь⁈ Такую махину почти в одиночку разворошил!
Я молчал. Только теперь ощутил, что чертовски устал.
Когда мы вошли в кабинет Коренева, он угостил меня чаем и сушками. А сам умчался по делам. Я заснул прямо на стуле.