Ну-ка, что у нас тут? Бульдозер должен привести меня к Косому. Прямой наводкой.
Я не надеялся точно узнать, здесь ли живет Косой. Не особо, конечно. Подъезд закрытый. Тут царит полумрак. Ничего не слышно. И не видно.
Двери, правда, хлипкие. Если прислушаться, можно услышать. Чтобы никто не мешал, я разорвал лишнюю салфетку на три части.
Скатал в комочки. И залепил «глазки» на дверях. На всех трех дверях квартир на площадке. А то до этого чувствовал себя голым.
Любой любопытный жилец мог выглянуть в «глазок». И увидеть меня, стоящего возле двери. С ушами длиной три метра.
Теперь можно послушать. Что там у нас? Из квартиры, в которую, кажется, зашел Бульдозер, доносились приглушенные голоса. Я наклонился к двери. Вслушался.
— И совсем больше никого? — слова доносились неразборчиво. Некоторые пришлось додумывать. Но одно понятно. Это голос Косого. Я его узнал. Я вздрогнул от радости. — А что так мало? Ты точно следил за магазином? Или дрых на заднем сиденье?
Ишь, какой строгий. Я представил себе Бульдозера, съежившегося под гневным взглядом шефа. Наверное, поэтому обычно громкий голос здоровяка вдруг стал тихим и еле слышным.
Он что-то бормотал там. Непонятное и неразборчивое. Наверное, заверял, что бдительно следил за Елисеевским.
На площадке сверху заскрежетал замок. Хлопнула дверь. Вот дерьмище.
Я быстро огляделся. Не стал терять времени. Мгновенно спустился вниз, на первый этаж. Тоже хлопнул дверью. Входной дверью подъезда.
Типа, сам тоже только что вошел сюда. И начал медленно подниматься по лестнице. Сверху кто-то спускался. Судя по шагам, мужчина.
Мы встретились на площадке второго этажа. Какой-то мужик в полушубке и шапке-ушанке. Меховые наушники шапки завязаны на макушке.
Он внимательно посмотрел на меня. Вот дьявольщина. Они тут все знают друг друга. Как пять пальцев. Любое незнакомое лицо вызывает недоверие.
Но жилец ничего не сказал. Пошел вниз. Я добрался до четвертого этажа. Прежде чем внизу открылась входная дверь.
Наконец настала тишина. Я снова спустился вниз. Прислушался. В квартире Косого пока молчание.
Хотя нет, неясный шум. Радио или телевизор. Я огляделся. Что теперь делать?
Стоять тут гиблое дело. Жильцы могут вызвать милицию. Или случайно наткнусь на Косого. И он меня узнает. Что еще хуже.
Главную задачу я уже выполнил. Узнал логово Косого. А теперь что делать? Интересно, выедут ли они куда-нибудь на ночь? На это интересно было бы посмотреть.
В это же мгновение из квартиры донесся голос Косого:
— Ну, долго еще? Поехали скорее.
Причем, совсем рядом. Буквально перед дверью. Все отлично слышно.
Я подскочил на месте. Одним громадным прыжком отлетел на лестницу. И покатился по ней вниз. Мгновенно очутился на площадке второго этажа.
Сверху снова хлопнула дверь. И голос Косого, уже с площадки:
— Я на улице жду. Выходите быстрее.
Я двумя прыжками слетел на первый этаж. Выскочил из подъезда. Перескочил через сугробы.
Хотел рвануть через двор. Но вовремя сообразил. Из окон подъезда будет видно меня. Бегущего в панике.
Не пойдет. Косой что-то заподозрит. Я остановился. Постарался успокоиться.
Вот дерьмо. Как будто школьник, застигнутый в женской раздевалке.
Рванул в сторону. Вдоль стены дома. К соседнему подъезду. Быстро запрыгнул в него. Едва прикрыл за собой дверь, как во двор вышел Косой.
Я стоял на площадке соседнего подъезда. Наблюдал за ним. Через щель во входной двери. И думал.
Что, если сдать Косого? Местной милиции? Он ведь у нас там набедокурил в столице. Объявлен в розыск.
Его скрутят. И отправят за решетку. Хорошее решение вопроса.
Вот только получится ли? Доказательств маловато. Времени утекло слишком много. Косматого мы поймали с поличным. А тут ситуация другая.
Косой стоял на крылечке. Курил. Вдыхал морозный воздух.
Я наблюдал за ним. Ладно. Вариант с ментами на рассмотрении. Подумаю. Можно использовать, как временную меру.
На улице горели фонари. Через двор прошел прохожий. Куда это Косой навострился? На ночь глядя?
Из подъезда вышел Бульдозер и еще парень. Бульдозер остался с Косым. А второй пошел к «Москвичу». Завел двигатель. Крикнул, приоткрыв дверцу:
— Готово!
Так, это провал. Я заметался по подъезду. Сейчас уедут. Неведомо куда.
Но Косой не двинулся с места.
— Прогрей движок, дубина! — ответил он. Выбросил сигарету. — Как ты с машиной обращаешься?
У меня есть пара минут в запасе. Я решился. Вышел из подъезда.
Стремительно пересек двор. Затылком чувствовал на себе взгляд Косого.
Вышел через арку на тихую улицу. Вот елы-палы. Где такси? Бежать до проспекта? За это время Косой уедет.
Вдали мелькнула машина. Я побежал к ней. Прямо по дороге. Машина приблизилась. Тоже «Москвич», кстати.
Я остановил, попросил помочь. Подвезти.
— Э нет, дружище, — ответил водитель. — Я уже скоро дома буду. Не буду никого.
Я сунул руку в карман. Достал несколько купюр. Быстро глянул.
— Даю полтинник. Минут пять поездки.
Водитель улыбнулся.
— Вот это другое дело. Садись.
Я нырнул на заднее сиденье. Указал на обочину. Рядом с аркой.
— Тормози рядом. Надо проследить. Там сейчас другой «Москвич» выедет. Это мой шурин. Сестре моей изменяет. Внаглую. Хочу застукать его.
Водитель крутанул «баранку».
— Вот ведь падла. Давай, проследим.
Ждать пришлось недолго. Вскоре из арки, фырча, выехала тачка Косого.
Я разглядел его профиль. Через заиндевевшее окошко. Сидел спереди. Рядом с водителем.
— Вот они. Гони следом. Только не торопись. Пусть отъедут.
Шофер сделал, как надо. Подождал. Косой отъехал в конец квартала. Только после этого тронулся.
Минут пять мы ехали сзади. Машин мало. Дороги заснеженные. Иногда проезжал сногоуборщик. Или редкий автобус.
Перебрались через опущенный мост. Мой водитель забеспокоился.
— Когда остановятся? Что-то долго едем.
Я сидел сзади. Следил за Косым. Думал. Наконец, понял, куда он навострился.
— Слышь, шеф! А по этой дороге на Выборгскую трассу можно выехать?
Водила кивнул.
— Да, можно. Они туда едут? Я не могу. Домой надо.
Вот проклятье. А мне что делать? Предложить баснословную сумму?
— Давай, я тебя возле промзоны высажу, — предложил он. — Там таксисты стоят. Недалеко от Арсенальной набережной. Они тебя подберут.
Я кивнул. А что еще осталось?
— Тогда я обгоню его? — предложил водитель. — Чтобы ты там договориться успел.
Я покачал головой.
— Не, подожди, шеф. Не торопись. Вдруг он куда еще уйдет. А там на трассе никуда не денется.
Мы так и продолжали плестись за Косым. Он и вправду направился за город.
Я уже понял, куда. В Зеленогорск, само собой. К Дурдому. Эге, то, что надо.
Недалеко от набережной мы прибавили ходу. Водила резко тормознул возле нескольких машин.
Те стояли на парковке у Невы. Я выскочил наружу. Бросился к ближайшей бежевой «Волге». Открыл дверцу. Спугнул дремавшего у руля шофера.
— Шеф, срочно! Дело жизни и смерти.
Шофер аж вскинулся. Тощий усатый мужик. Подозрительно посмотрел на меня.
Но завел движок. Машина взревела. Зажглись фары. Осветили заснеженную Неву.
— А что такое? Пожар, что ли?
Я кивнул. Стоял с открытой дверцей. Заглядывал в салон.
— Срочно в Зеленогорск надо. Там каша заварилась. Сильная.
Таксист кивнул.
— Ну, поехали. Раз надо, значит надо. Закрывай дверцу. Дует.
Я прыгнул назад. Вперед не хотел. Чтобы Косой меня не заметил.
Таксист сдал назад. И выехал на дорогу. Быстро набрал скорость.
— Можно чуть быстрее? — попросил я. — Я доплачу. У меня интересная ситуация. Надо за человечком присмотреть. Они вперед уехали. На «Москвиче». Госномер 1348.
Таксист подкрутил ус. Подозрительно оглянулся на меня.
— А с чего это?
Я выдвинул другую легенду.
— Да это мой знакомый. Денег должен. Не отдает уже три месяца. Завтраками кормит. Говорит, у брата возьмет. В Зеленогорске. Вот и хочу проверить. Вывести на чистую воду.
Таксист вроде поверил. Опять подкрутил усы.
— Ишь ты, зараза. Был у меня тоже такой. Целый год тянул. Все мозги съел.
Он переключил передачу. «Волга» рванула вперед.
Мы выехали на трассу. Пустынная дорога. Изредка фонари. На обочине лежит снег. Навстречу проносились машины. Моргали дальним и ближним светом фар.
Тачку Косого мы догнали минут через десять. Я уж думал все. Упустили.
Но нет. Вот он. Едет, не торопясь. Мы догнали. Я увидел номер. Убедился, что это Косой.
И мы сбавили ход. Пристроились сзади.
Вскоре подъехали к Зеленогорску. Причем сразу. Без предупреждения. Справа на обочине мелькнула табличка с названием города. Фонари пошли гораздо чаще.
Мы въехали в город. Маленький. Чистенький и аккуратненький. Полно деревьев. На ветках снег.
Проехали мимо железнодорожного вокзала. Потом памятник Ленину.
Дома двухэтажные. Многие — особняки. С деревянными резными фасадами. Чувствуется бывший финский город.
«Москвич» Косого резко свернул влево. Мы проехали дальше. На первом же повороте тоже свернули.
Мчались по извилистой улочке. Я следил за фарами «Москвича» вдали. Свет мелькал среди деревьев и домов.
И вдруг резко пропал. Видимо, машина остановилась.
— Стой, — скомандовал я. — Вон они где.
Таксист быстро остановил «Волгу». Мы встали возле клена.
— Гаси фары, — быстро сказал я. Расплатился. — Ты меня подождешь? До утра поработаешь? А то как мне в город возвращаться? Плачу по двойному тарифу.
Я был готов платить по тройному. Лишь бы не оставаться тут. Таксист вздохнул.
— Ладно. Только давай быстрее.
Я вылез из машины. Старался громко не хлопать дверцей. Быстро пошел между двумя домами. Вокруг темно, как в ящике.
Снег хрустел под ногами. Какой здесь свежий воздух. Морской. Пахнет солью. Я приблизился к соседней улице.
Вышел из темноты. Увидел ряд домиков. Возле одного, под одиноким фонарем, стояли три машины. И курили двое парней.
Рядом двухэтажный дом. Окна светятся огнями. Я подошел ближе. Спросил у парней прикурить.
Они настороженно посмотрели на меня. Сами парни незнакомые. Ни Бульдозера, ни шофера «Москвича», ни Косого. Они, видимо, в здании.
— Ты откуда такой нарисовался? — спросил один. Он стоял в шубе и широких штанах. Голова без шапки. Выше меня на голову. — Кто такой будешь?
Второй молчал. Немного покачивался. Краем глаза я увидел над зданием вывеску: «Кафе 'Кубрик».
Ага, вот значит, где Косой встречается с Дурдомом. Тем более, что на стоянке стоял знакомый «Москвич». С госномером 1348.
Я посмотрел на парня. В упор. Так, что мы имеем? Явный запах перегара. Небольшое покачивание взад-вперед.
Эти ушлепки явно перепили. Хотят прикопаться на ровном месте. Но, при умелом использовании, могут быть полезны.
— Откуда, откуда. Оттуда. Из города, само собой. Из Ленинграда. К людям. Которые сейчас здесь. С границы едут три автобуса с турмалаями. А их никто не сопровождает. Непорядок. Как думаете?
Парень удивленно подвигал бровями. Вверх-вниз. Потом кивнул.
Я поглядел на него. Перевел взгляд на товарища. Я так понимаю, это как раз зеленогорские.
Боевые торпеды Дурдома. Которые уже начали бомбить дальнобойщиков на трассе. И уже успели их спугнуть.
Сейчас они услышали родную речь. От меня. В смысле, по поводу встречи интуристов. То есть, финнов.
Они часто так делали. Ехали к нам целыми автобусами. На выходных. Чтобы оттянуться.
И лучше их встретить заранее. Пока не сдали фирму кому-то еще. Чем быстрее, тем лучше. Как говорится.
— Так что, держи на закуску, — я сунул каждому по сигарете. Причем не «Marlboro», а «Космоса». Были у меня такие сигареты наготове. Как раз для таких случаев. Причем пачка как раз «Marlboro».
Парни удивились. С благодарностью приняли сигареты. Они не прочь потрясти меня еще. Но я уже направился к кафе. Быстро и без оглядки.
Время уже позднее. Надо быстро проверить. Как там у нас Косой. Что поделывает? Не слишком ли шалит?
И еще. Есть опасность, что он меня узнает. Чтобы этого не случилось, я стащил с себя куртку. Вывернул наизнанку.
Мне вовсе не хотелось, чтобы бдительный Косой узнал меня по надписи «ПМК Предпортовая». Зачем мне это надо?
Так, что тут к нас? Крыльцо с тремя деревянными ступеньками. И с деревянными перилами. Слегка покосившимися. Перила уже отполировали многолетние касания рук посетителей кафе.
Дверь тоже деревянная, двустворчатая. Тоже старинная, но вполне себе еще симпатичная. Я толкнул ее, отодвинул сетку, открывшуюся за дверью и вошел внутрь кафе.
Небольшая забегаловка. Теплая. Пропахла пивом и сушеной воблой. В то же время здесь какой-то необъяснимый колорит.
Своего рода уют. Может, потому, что сюда ходят свои? Каждый друг друга знает в лицо.
И официантки не молоденькие, а лет тридцати. Слегка в теле. Все повидавшие, пренебрежительно слушали шутки. Уже знали всех посетителей. И приносили ровно то, что требовалось.
На пороге скомканная влажная тряпка. Я вытер об нее ноги.
Помещение небольшое. Пол тоже деревянный. Сверху покрыт линолеумом. Полосатым, с закосом под паркет. Слегка скользким из-за мокрого снега.
Свет приглушенный. Тусклая лампа на потолке, на три лампочки. И еще светильник у барной стойки.
Остальная часть помещения погружена в полумрак. Для меня самое то. Посетители сидели за маленькими квадратными столиками. Почти все заняты. Хотя самих столиков тут около дюжины.
На кассе толстая тетка с красным сердитым лицом. Пышная прическа и чепчик на голове. Нос острый и тонкий. Глаза слегка прищуренные. Руки и ноги массивные, гораздо шире моих.
Одета в старые синие джинсы и фиолетовый шерстяной свитер под горло.
Две официантки, тоже женщины под тридцать, неторопливо разносили между столиками кружки с пивом и тарелки с закусками.
На меня никто не обратил внимания. То, что надо. Я прошел к свободному столику в углу, стараясь держаться в тени. Вроде бы Косой не заметил меня. Уже хорошо.
Я его сразу заметил. Объект моей слежки сидел у стены через два столика. В компании трех парней. Незнакомых мне. Бульдозер и шофер «Москвича» сидели за соседним столиком.
Косой разговаривал с парнями. В чем-то пытался убедить. Говорил громко, так что я мог расслышать отдельные слова. Хотя в кафе и так стоял гомон и шум от разговоров посетителей, а еще звон вилок и ложек о тарелки.
Я уселся на твердый скрипнувший стул, куртку положил рядом. Вполоборота к Косому. Уши навострил, пытаясь понять, о чем идет речь.
Минут пять сидел, перелистывал меню. Официантка не подходила, что меня вполне устраивало. Но сидеть бесконечно долго без заказа нельзя, поэтому я дождался, пока она подойдет.
— Красавица, мне, пожалуйста, чай и пару чебуреков, — сказал я, едва взглянув на официантку. — Или у вас еще что предложить?
Женщина равнодушно покачала головой. Видно, что она смертельно устала. Когда она отошла, я достал из кармана сложенную газету «Правду», развернул и сделал вид, что склонился над статьей о строительстве ГЭС на Урале.
Вскоре официантка принесла заказ. Очень даже быстро, так, что я удивился. Я перекусил. Чебуреки оказались очень даже ничего, хотя я сначала откусил их с опаской, думал, что внутри фарш вековой давности.
— Мне вообще нет никакого резона прятать часть товара, — говорил Косой, приложив правую руку к груди. Он старался убедить сидящих рядом с ним парней в искренности своих слов. Я давно не видел его таким заискивающим. — Я что, такой придурок, чтобы рубить сук, на котором сижу?
Он глядел на парня, сидевшего напротив него и откинувшегося на стенку кафе. Что же, приятно познакомиться, товарищ Дурдом.
С виду не скажешь, что это и есть знаменитый психованный рецидивист, дважды судимый за грабеж, как говорил Фред. Обычный парень лет двадцати пяти, тощий, даже щуплый. Голова большая и разбухшая ниже скул, по форме как тыква. Глаза крупные и круглые, взгляд рассеянный.
— Ты, может быть, и не придурок, — негромко, но отчетливо ответил он. — Но вот твои подчиненные могут сойти с прямой дорожки. Как ты их контролируешь? Алчность и азарт — это главные пороки нашей современности. Они будут делать бабло помимо тебя. Вот что меня беспокоит больше всего.
Косой расставил руки в стороны, желая показать, что такие предположения смехотворны. Я слушал, что он скажет. Не сразу понял, что рядом кто-то стоит.
Поднял взгляд и увидел тех парней, что угостил сигаретами.
— А ты чего сидишь здесь? — спросил один и кивнул в сторону Дурдома. — Пошли, поговорим.