И почему на нём повсюду сердечки?! А ещё куча розовой помады, оставленной в виде поцелуйчиков.
И вообще…
Почему именно император?
— Почему не триарий Сорен? — ехидно поинтересовалась у своих комнатных партизан продолжением мысли уже вслух.
В дальнем правом углу качнулась разодранная спинка от кресла. Из под неё осторожно выглянула Долли. Она из всех моих кошмариков в розовом в принципе самая отчаянная была, насколько я себе уяснила.
— Ы-ыыы, — ответила мне.
Естественно, я её не поняла. Но выводы сделала.
— Знаете, где и с кем страж был ночью, да? — прищурилась.
Долли на это тоскливо вздохнула, тем самым подтверждая все мои предположения о том, в чьей бы компании холостому мужчине свои ночи проводить и скрашивать. Копаться в такой пикантной теме глубже лично у меня не было никакого желания, поэтому отринула прочь всё сопутствующее и продолжила:
— А портрет у кого спёрли? — махнула грифельным рисунком.
Долли на это обиженно насупилась, сложила руки на груди и демонстративно отвернулась, всем своим видом выражая оскорблённость такой бессовестной клеветой с моей стороны.
— То есть не крали? — предположила я.
Девица в розовом лишь вздёрнула подбородок выше.
— И где взяли тогда? — вздохнула я.
В ответ зашевелились обломки мебели в другом углу. Рози, в отличие от Долли, такой отчаянной не была, вообще из всех черлидерш была самой тихой, вот и не стала полностью показываться. Зато вытянула руку вверх. И я бы обязательно продолжила свой допрос, но всё испортил робкий стук.
— Ари Катрина, — донеслось со стороны коридора тихим голосом прислужницы. — Это Эмма. С вами всё в порядке?
Обычно прислужницы просто входили, поэтому я особенно порадовалась тому, что она сперва постучала. Сперва порадовалась, потом — озадачилась. Сразу, как только немного приоткрыла одну из дверей и поняла, что войти девушка банально не смогла, поэтому в коридоре и застряла. Их хвалённая защита от непрошенного вторжения в покои всё-таки начала работать?
Если так, то мне несказанно повезло!
А над конспирацией нужно ещё поработать…
— Да, всё хорошо, — сообщила я ей, так и не позволив войти.
Судя по настороженному выражению лица, девушка мне явно не поверила. А ещё заметила часть случившегося бардака позади меня. Нахмурилась.
— Вы пропустили завтрак. И обед, — предприняла ещё одну попытку вторжения.
Как занесла руку, чтоб помочь себе расширить обзор, так и не дотронулась до двери, банально зависнув.
Да, всё-таки защита!
— Проспала, — почти не соврала я. — Недавно проснулась.
— Я слышала шум, — противопоставила Эмма. — Несколько раз к вам приходила, но вы не открывали.
Ещё б мне открыть!
Это ж не я тут шумела…
Но ей о том знать не обязательно!
— Артефакты, — нашлась я с первым подвернувшимся на язык предлогом, воспользовавшись своими недавно полученными знаниями. — С ними упражнялась, — продемонстрировала ей ювелирные украшения в качестве подтверждения. — Немного перестаралась, — улыбнулась максимально беспечно.
Выглядеть менее настороженной собеседница не перестала. Но надо отдать должное, расспрашивать меня дальше тоже не стала. Хотя по всему видно, очень хотела.
— Буду рада, если принесёте обед, — продолжила я. — Лучше сразу тройную порцию, раз уж завтрак я тоже пропустила. Оставьте у дверей. Я сама потом заберу.
Прислужница неохотно, но кивнула. И даже перестала упорно разглядывать побоище за моей спиной. Возможно, сочла меня за неврастеничку, но да ладно.
Лишь бы правду не узнала!
А как только ушла…
— Надо раздобыть убийцу грехов, — постановила я, захлопнув дверь, прислонившись к той спиной, тяжело выдохнув. — Знаешь, что это такое? — посмотрела на горгулёныша.
Если Долли — самая отчаянная, то крылатик — самый наглый. Словно и не он сожрал за прошедшие полдня все шторы в гостиной, теперь с самым голодным видом сидел у окна и грыз диванный подлокотник.
Ну а то, с чего бы я столь резко переключилась с воспитательных бесед на ведьминскую тему…
Надо разобраться со всем этим поскорее и валить отсюда! Я же только что чуть не попалась! Сколько ещё так выдержу? Неизвестно. А надеяться на удачу каждый раз — дело провальное. Уж лучше обеспечить себе конкретное будущее, без опаски за собственное здравие, особенно психическое.
— То есть, знаешь, — сама же ответила на свой вопрос.
Точно знал. Неспроста же уставился на меня, как на умалишенную. И с вопросом. Видимо о том, где я успела умом тронуться. Можно подумать, негде.
— Он мне нужен. Я хочу снять проклятие. С драконов.
Смотреть на меня как на умалишённую, горгулёныш не перестал. Но вместе со мной призадумался.
— М-няма?
Я же опустилась на пол, как и мои кошмарики в розовом совсем недавно, жадно взирая на портрет. И сама не могла толком сказать, что именно меня так зацепило в этом рисунке. Но он был воистину особенным. Может быть потому, что на мужском лице очень уж явно было написано одиночество. Не в первый раз я впитывала его, думая о последнем из рода Ае Реир. А может, я просто-напросто искала себе оправдание. За то, как собираюсь с ним поступить в угоду себе.
— Если я сниму проклятие, тогда император сможет жениться на ком угодно, и на ком действительно захочет. По велению сердца, а не долга, — озвучила продолжением своих мыслей вслух. — В новом отборе больше не будет никакого смысла, даже если выиграю действительно я, и текущий окажется бесполезным. Я смогу с чистой совестью вернуться домой.
Наверное.
Собственная неуверенность подкрепилась и осуждением, пополам с неверием, в глазах крылатика.
— Ну а что? Раз я огнеупорная, значит в моих предках есть драконы. А если они есть, значит переход между мирами — этим и моим, возможен, — привела очередным довом к своей вере в то, что вернуться домой наверняка возможно. — Не от динозавров же я родилась и произошла, в самом деле, — хмыкнула. — Они не плевались огнём и иммунитет к нему не имели.