С молниеносной реакцией я взмахнул своей саблей, создавая впечатление, будто моя душа воплотилась в оружии. Сабля со свирепым свистом столкнулась с чем-то плотным и крепким.
«Чвях!!!»
Таинственная фигура в темноте совершила несколько вращений в воздухе, падая безжизненно на белый снег. Только теперь, когда волнение отступило, я смог рассмотреть своего противника — дикого волка, разделенного моей саблей пополам, как если бы мой клинок был богом смерти.
Но здесь не было времени на восхищение. Внезапно, из мрака окружившей меня ночи, выскочили еще два хищных зверя.
Вновь, моя физическая форма предоставила контроль инстинктам, и я совершил атакующий выпад на упреждение. Сабля, в грациозной дуге неслась влево, и в тот же момент мой мощный удар отбросил одного из волков далеко в сторону.
Затем, с несравненной ловкостью, я повернулся и рубанул второго волка своим фамильным оружием. Похоже эта сабля имеет свою душу и помогает своему владельцу в бою.
Первый волк, ударившись об дерево оказался лишь раненным и предвидя свое поражение он медленно начал отступать. Также как и второй волк вовсе не погиб от удара и последовал за своим сородичем.
Эти два безупречных движения обессилили меня, ведь это тело недавно принадлежало молодому богачу, совершенно необученному искусству войны.
Я дышал тяжело, поднял свою саблю и решил преследовать раненных волков.
В свете мерцающего факела мои глаза следили, как летящее лезвие разорвало воздух — голова зверя отскочила по снежной поверхности, оставляя след из крови.
Затем острие сабли вошло в шею второго волка, и тонкая струйка крови начала медленно выступать из свежей раны.
Мое тело было измучено, но я собрал последние остатки сил… Вся мощь моего тела сосредотачивалась в моей руке.
Этот финальный удар не достиг той разрушительной мощи первого, но несмотря на это, шея второго волка подверглась неотвратимому разрушению.
Наконец, я мог позволить себе отдохнуть, и мое лицо было покрыто потом, как символ моей невероятной усталости.
И вот снова рык.
— Арррргхххррр!!!
Из преисподней ночной чащи я встретил еще одного властного представителя племени волков, того самого, который недавно скрылся во тьме, забирая с собой кусок мяса.
Этот неуловимый зверь, сливаясь с контурам каменных гор, направил на меня зарево огненных глаз, словно угли горевшие в ночной мгле.
Но лицо моё сохраняло бесстрашие. Ведь мне было известно, что встречая представителя волчьей стаи лицом к лицу, нужно рассеять внутренний страх.
Я распахнул глаза в широком жесте и призывающе посмотрел в недра волчьей души.
Тот властный хищник внезапно остановился на своих мощных лапах и на какое-то мгновение задумался, словно, решивший изучить свою добычу получше. Но потом медленно отошел назад в таинственный мрак, как будто смирившись перед непокоримой решимостью моей души.
Только после этой суровой встречи я осмелился отпустить облегченный вздох.
Мои силы были на исходе, мои изможденные руки едва удерживали сверкающую саблю. Если бы эта необузданная волчья душа решила предпринять агрессивное нашествие, я, возможно, не мог бы гарантировать невредимость своей тушки.
Убедившись в том, что вожак стаи действительно покинул меня и не скрывается в ночи, я поднял факел повыше и, едва волоча свои уставшие ноги, направился обратно к городским стенам.
Теперь я точно знал, что моя сила духа несравненно могущественнее, чем я думал. Даже такой сильный и матерый зверь, как вожак волчьей стаи отступил перед моей решимостью. Это придало мне необычайную уверенность и силу.
В фамильной книге я читал, как основатель рода Черкасских однажды столкнулся с волчьей стаей вдали от стен города. Именно в тот момент, трое серых волков окружили его, и лишь сабля была его верной спутницей. Борьба с зверями окончилась для него победой, но цена была высока — истерзанная рука, которая потеряла свои функции до конца его жизни. И сейчас я сделал почти то же самое и той самой саблей.
Мне казалось, что это был грандиозный исход схватки.
Местные волки, отличались от тех, что я помнил из своей прошлой жизни. Они были крупнее и сильнее, нежели простые земные волки. В книге отмечалось также, что волки местных дебрей никогда не позволяли себе объединяться в большие стаи. Возможно то, что их было всего четверо, а не больше и спасло мою жизнь сегодня.
Я оставил свою окровавленную куртку в первом попавшемся в кустарнике и дальше шел налегке. Никто не должен видеть, что я где-то сражался. Наконец я вернулся к неприступной городской стене и пролез через дыру, по которой я ранее покинул город. Никто меня не видел и я смог незамеченным пробраться внутрь усадьбы.
****
На рассвете, в тот момент, когда первые лучи утреннего солнца аккуратно проникали сквозь перламутровые шторы, мои глаза обнаружили величественное появление дворецкого Сармага
Особого магистра сервировки, лично несущего на драгоценной тележке изысканный завтрак. Переступив порог моей комнаты, Сармаг увидел меня стоящего перед массивным книжным шкафом, предаваясь изучению толстой и старинной книги.
С виду могло показаться, что я провел ночь не в постели, и хотя на моем лице могли быть видны следы усталости, моя энергия оставалась неиссякаемой, словно я напоился вдохновением из чаши бессмертия, о которой читал в этой книге.
— О молодой господин, я вижу вы все время читаете, — сказал он с нескрываемой улыбкой.
Изъявив неподдельное удивление при виде меня в таком бодрствующем состоянии, он обратил внимание на саблю величественно лежащую на мраморной поверхности стола.
После законченного завтрака, мои умыслы искали направление, и я решил прояснить некоторые дела.
С облегчением я вздохнул и приподнял брови, отражающие мой подъем духа.
— Прекрасный завтрак, — произнес я. — Имеется ли что-либо еще, что требует моего внимания сегодня? Я просто немного устал от этой повседневной рутины с утомительными отчетами. И хотел бы немного развеяться. Что скажете, Сармаг?
Дворецкий прикрывая свои истинные размышления маской уважения, недвусмысленно выразил свою мысль:
— Предвидя, что мои слова могли бы показаться несколько беспристрастными, могу с уверенностью заявить, ваше сиятельство, что ваше желание — это закон. Касательно отчетов, не спешите загружаться этой утомительной бумажной работой.
Эти бумаги все еще связаны с прошедшим годом, и, вероятно, более полезно было бы обратить ваше внимание на ваши владения, чем проводить бесконечные часы, разгребая эти пыльные архивы.
Моя улыбка расцвела, и я начал размышлять о предложении дворецкого:
— Прекрасное предложение. Вы вдохновляете меня! Итак, что вы порекомендуете мне сегодня?
— Как вы могли заметить, — произносит он, медленно и возвышенно, словно обращаясь к важному собранию лордов, — в этом благородном уголке нашей империи, развлечений гораздо меньше, чем в столице. Верхом на лошади придется потратить целый день, чтобы добраться до ближайшего города.
Если ваше величество пожелает, можно устроить прогулку по округе в седле благородного скакуна, либо же устроить настоящее охотничье приключение в лесу, при содействии отважных кавалеристов. Да, и даже если в этом сезоне дичь не слишком щедра, смена обстановки великолепна сама по себе.
Медленно попивая чашку черного чая, мой ум уводил меня в другие дали. Сегодня утром после охоты и короткой дрёмы я проснулся с зудом в яйцах. А это означало, что пора бы навестить и утешить Луизу.
— Сармаг, вы можете устроить мне визит в дом магната Фонарева?
Сармаг, с видимой осведомленностью и интригой в глазах, ответил:
— Конечно, ваше превосходительство. Я извещу их о вашем визите и велю приготовить карету с дружиной.
— Да, благодарю Сармаг, — показал я жестом. — После того, я бы хотел наведаться вечером в местную таверну, узнать о слухах в округе.
— Как скажете ваша светлость, — поклонился дворецкий.
Через полчаса я без Жанны спустился вниз, где меня уже ожидала карета в сопровождении десяти конных гвардейцев.
Дорога до усадьбы Фонаревых заняла не более получаса. Поездка была тихой и приятной, без каких-либо происшествий. Когда мы подъехали к особняку магната, уже наступил полдень. Экипаж быстро миновал мощенную булыжником аллею, ведущую к высокому красивому крыльцу, у которого замерли два рослых лакея в парадных ливреях.
Они распахнули дверцы кареты и, поклонившись, пропустили меня внутрь. Открыв массивные двери, отделанные темным деревом, я вошел в огромный холл. Первое, на что я обратил внимание — это огромная статуя льва, украшавшая вход.
А потом я увидел Луизу. Она была в каком-то длинном черном платье, которое обтягивало ее фигуру с завидной соблазнительностью. Луиза все еще пребывал в трауре и носила темные тона. На ее шее висел большой серебряный кулон с редкими золотыми листочками.
— Ваша светлость, — она, как и при нашей последней встрече в моем доме, улыбнулась мне и шагнула навстречу. Ее глаза были подернуты слезами. Но ее состояние было уже лучше, чем в тот день, когда она упала в обморок. Надо сказать, сегодня она выглядела не просто милой и прелестной, она была настоящей красавицей.
— Луиза, мое сердце разрывается, видя вас такой грустной. Но как мне приятно видеть вас здесь. Может быть, у вас найдется немного времени для меня?
Луиза уже успокоилась и взяла себя в руки. Теперь ее взгляд был более уверенным и ясным. Перехватив мой взгляд, который был направлен ей на грудь, Луиза замерла.
Затем ее глаза стали расширяться, грудь приподнялась, но она справилась с собой и улыбнулась. И я понял, чего хочет мое тело. В этом было нечто пугающее и одновременно приятное.
— Сейчас моего отца нет дома, — сказала она. — Но прошу вас, присаживайтесь. Не угодно ли вам что-нибудь выпить?
— Благодарю вас. Мне уже доводилось встречаться с вашим отцом. Но вообще-то я пришел поговорить с вами.
— О чем же, ваша светлость? — удивилась девушка. Потом она подняла свои глаза на статую льва и прошептала. — В самом деле, этот лев мне напоминает о нашем… О той нашей первой встрече… Я помню ее… Но, во всяком случае, это место совсем не подходит для беседы. Не желаете ли прогуляться по саду?
Я воспринял это невинное сравнение, как комплимент и согласился. Что-то в поведении Луизы подсказывало мне, куда она клонит. Больше того мне было совершенно понятно, о чем именно она хочет поговорить.
— Да, конечно, — ответил я. Мы вышли из дома и стали спускаться в сад. Пока мы шли по тропинке, возле меня постоянно раздавался тонкий, нежный аромат ее духов. С каждым шагом он становился сильнее, исходящий от ее кожи запах вызывал у меня восторг и надежду. Вдруг у нас за спиной раздалось уханье совы.
— Ой! — вскрикнула Луиза и испуганно прижалась ко мне. Все это было так неожиданно и одновременно приятно. Я ощутил горячий порыв страсти к своей спутнице, какая-то легкая сладость разлилась по всему телу. То же самое испытала она и на ее щеках появился румянец.
— Прошу прощения, ваша светлость, — едва слышно пробормотала она в свое оправдание.
Подняв глаза, мы увидели стоящего на верхней ветке дуба филина. Два его глаза внимательно изучали меня. Дойдя до высокой стены, окружавшей сад, дорожка повернула направо. Уходя под защиту деревьев, шум листвы стал сильнее, нам навстречу стали попадаться беседки и скамейки.
— Все же это очень красиво, — заметила девушка, оправляя платье и робко заглядывая мне в глаза. Во взгляде было то самое трепетное ожидание, от которого мое сердце начинало биться вдвое быстрее.
— Я надеюсь вы уже чувствуете себя лучше? — спросил я, стараясь не терять контроль над собой. Сердце молотом стучало в моей груди.
— Да, благодарю вас, время лечит, — ответила она без тени кокетства. Нежный румянец на щеках стал еще заметнее, что еще больше разжигало мой интерес.
— Я думаю, что такая красивая девушка не долго будет одна, — сказал я и взял ее за руку. От неожиданности она совсем растерялась, Видно было, что она смущена, и я сделал еще один ход. Шагнув к ней, наклонился и коснулся губами ее щеки. Этот почти невинный жест заставил девушку вздрогнуть.
— Э-э- Эй, в чем дело? — пролепетала она густо покраснев и попыталась отстраниться. Тогда я схватил ее другой рукой за талию и приподнял, одновременно приложив свои губы к ее губам. Удивление и испуг промелькнули на лице Луизы.
Словно ища опору, чтобы устоять на ногах, девушка сделала шаг, немного отклонилась назад и открыла для поцелуя свою шею. Почувствовав на ней мои жаркие губы она замерла. Так продолжалось несколько секунд, затем она закрыла глаза и тихо застонала.
— Ахх…. Как приятно, ваша светлость…
Конечно я знал, что от поцелуя в шею не устоит ни одна девушка. Поэтому ничего удивительного в этом не было. Мое желание росло с каждой секундой, ноги стали тяжелыми заставляя принять горизонтальное положение, а тело требовало продолжения. Мне надо было что-то предпринять, причем прямо сейчас. Судя по ее виду, пока ничего другого мне не оставалось.
Чтобы немного прийти в себя, я нежно провел рукой по мраморной шее Луизы, чуть задержался на стройной фигурке и с чувством прошептал ей в самое ухо:
— Моя Луиза…
Она вздрогнула, повернула ко мне лицо и умоляюще прошептала:
— В-ваша к-светлость… Пожалуйста, не надо… Мы… — она покраснела и, видимо, почувствовала свое полное бессилие перед моими чувствами.
Ее попытки высвободиться от меня ни к чему не приводили. А мне хотелось обладать ею безраздельно и сейчас, потому что последние три дня я почти не знал женщины, мечтал о ней и думал о наших будущих отношениях. Тем более судя по всему я застрял здесь окончательно и мне, как главе провинции необходимо было найти себе пару.
— Мы… — сказала она. — Я никогда не целовалась, ваша светлость.
Ее лицо выражало такое неподдельное смущение, словно она совершала какое-то особо непристойное преступление. Чувство вины и стыда парализовало ее волю, дыхание стало быстрым и прерывистым.
Я решил не торопить события. Она должна сама проявить инициативу и прийти ко все моей власти позже. Выпустив ее из своих объятий, мы пошли обратно к дому. Подойдя к ступенькам ведущим к дверям дома, она повернулась ко мне, еще раз поправила платье, и приблизившись ко мне взяла мою руку в свои ладони.
— Мне необходимо вас как-то отблагодарить, господин. Хочу, сказать вам одну вещь. Вы единственный человек, который пришли мне на помощь, когда я больше всего нуждалась в этом. Теперь… — ее голос стал тише, нежным и трогательным. — Теперь я чувствую себя более уверенно… Но мне кажется, будет правильно если мы попробуем забыть все, произошедшее сегодня.
Мне показалось, или я действительно на секунду почувствовал в ее голосе радость. Она слегка покраснела, обняла меня и прижавшись к моему телу, нежно потерлась о меня грудью.
Когда она это сделала, меня охватило уже знакомое чувство возбуждения. Но здесь нас могли увидеть посторонние, поэтому я лишь слегка обнял ее в ответ.
— Не стоит благодарностей, — хриплым от страсти голосом я произнес. — Я буду защищать вас. Обещаю.
В моих словах прозвучала какая-то нежность, которую я не ожидал. Видимо это почувствовала и Луиза. Ее глаза вспыхнули и она ответила мне ласковым взглядом. Я знал не понаслышке, как действует на женщину этот призыв, пришедший из глубин души.
— Вы очень красивый мужчина, ваша светлость, этого никто не может отрицать. Я была очень рада с вами повидаться. Вы принесли свет в мою жизнь. Возможно, скоро мы увидимся еще. Не знаю, буду ли я к этому готова. Спасибо за прогулку.
Сказав это она мгновенно развернулась и исчезла в доме. Догонять ее я не стал. Наверняка она сейчас смотрит в окно и думает о том, какая она счастливая и везучая. Еще немного постояв, подумав обо всем, направился к карете. У меня еще много дел сегодня.
— Отвези меня в самый известный трактир, — сказал я кучеру, забравшись на ступеньку кареты и наклонившись вперед, так чтобы хорошо его видеть. Тот улыбнулся в бороду и коротко кивнул.
Скоро наступит вечер и перед новыми, небывалыми для меня решениями мне надо хорошо отдохнуть. Так что я забрался в карету и поудобнее устроившись решил подремать ближайший час, который займет путь до центра города. Я надеялся найти там какую-либо зацепку способную распутать весь этот клубок интриг вокруг моей семьи.