С того момента, как я впервые сюда переместился, окружающий лес изменился не слишком. Всё те же толстенные деревья, тот же туман и чёрным бельмом маячащий впереди донжон. Единственная разница — пылающие, будто лампы накаливания, кристаллы. Здоровенные — в человеческий рост, и толстые, словно колонны.
А ещё запах — знакомый запах разлитого в воздухе эфира.
Тревожно озираюсь по сторонам, но врагов не видно. Со стороны лагеря доносится шум битвы, видно, внимание контролирующих донжон сил сейчас находится там.
Начнём, пожалуй.
Мои ладони тут же окутывает пламя. Удивительно — теперь это стало получаться у меня само собой. Вот так поживу здесь хотя бы полгода — и вообще забуду того Воскресенского Максима, которым когда-то был.
Поток пламени срывается с ладоней и разливается по сияющей поверхности кристаллов. Но интересно и весело от этого только первые пять минут. Магия вливается внутрь предполагаемых коллекторов словно в бездонный колодец.
И сам собой в голову приходит закономерный вопрос. А получится ли у нас четверых вообще его наполнить? Но раз уж взялись — будем стоять до победного.
В районе солнечного сплетения резко скручивает. Ещё не больно, но остановиться, чтобы отдышаться, приходится.
И тут же сбоку слышатся осторожные шаги. Поворачиваюсь, сразу же позабыв о неприятных ощущениях под ложечкой. Получить от порождённого Бездной монстра по шее будет всяко неприятнее!
Но ко мне подбирается не монстр. Эма.
Его глаза лихорадочно блестят, а на физиономии застыла неестественная улыбка. Он похож на психа, и помимо воли поднимает в душе волну опасений.
— Ты что тут забыл, Эммочка? — почти ласково интересуюсь я. — Разве ты уже выздоровел?
Вообще-то обе руки у него выглядят как обычно, будто и не было тех ранений. Но кто её знает, эту магическую медицину. Может, они иллюзию наложили, чтобы людей не пугать.
— Разве я мог остаться в стороне? — возвращает вопрос рыжий. — Великий Макс смотался в разведку, а теперь героически спасает Великую же Росию. Знаешь, сколько платят очевидцам таких событий?
Отрицательно качаю головой:
— Вообще-то я тут не один спасаю. И обнародовать происходящее никто вроде бы не собирался.
Но Эма меня не слышит. Он проходит вперёд и останавливается рядом с кристаллами, задумчиво глядя на донжон. А я, пока он на глазах и не делает ничего опасного, снова начинаю потихоньку вливать энергию в систему. Она сама себя не перегрузит вообще-то. Но теперь я старательно контролирую поток пламени. Не хватает ещё перед рыжим родственником скрючиться.
— Та лекарша болтала, что мне сюда нельзя, — будто сам с собой говорит Эма. — Новое отравление эфиром спровоцировать можно. Но знаешь что?
Рыжий бросает на меня косой взгляд — острый, будто осколок бутылки.
— Срать я хотел на её тухлый трёп. Эти неудачники вообще ничего не понимают.
— А ты, получается, понимаешь? — миролюбиво вопрошаю я. Ну а вдруг заболтаю? Драться мне сейчас ну совсем не с руки. А вот после того, как бахнет…
— Слушай, Макс, — переводит тему Эма. — На что ты готов ради своей цели?
Вспоминаю годы, потраченные на то, чтобы прищучить Николаича, и отвечаю:
— На всё.
Эма довольно кивает:
— Как и я. А какая, Макс, у тебя сейчас цель?
— Стать наследником Иерарха? — усмехаюсь я. Ну да, по сравнению с моей прошлой жизнью как-то мелко. И рыжий улавливает мои сомнения.
— И на что ты готов ради этого пойти, Макс? — обличающе тыкает он в меня пальцем. Не успеваю ответить, а он уже продолжает. — Ни на что, правда? Все наши старания — для тебя просто грязь под ногтями. Я прав, Макс?
— Да с чего ты так решил-то? — возмущаюсь я. И какая разница, что я там вообще об их заморочках думаю? Не до них мне вообще, тут в собственной жизни разобраться бы. Но Эме этого не объяснишь, он уже всё для себя понял.
— Лучше б ты и дальше не высовывался, — в сердцах бросает он. — Игору я ещё готов уступить. Но не тебе.
Внимательно слежу за неуравновешенным придурком. Кажется, что именно сейчас он может напасть. Но злость Эмы мгновенно сходит на нет, словно её не было. Он вообще от меня отворачивается. И продолжает:
— Я всегда считал, что мы похожи. Ни на что не способные неудачники с рождения. Выбраковка. Только тебе повезло стать сынком Иерарха, а моя семья еле сводила концы с концами. Тебе не надо было шевелить даже пальцем, а я стирал свои в кровь на бесконечных тренировках.
Некоторое время он молчит, а я поддаю жару. Источник может, конечно, не выдержать… Плевать! Ведь чем раньше завершится операция, тем лучше.
— И мои старания заметили! Господин Ангвар предложил мне работать на него. Ты хоть представляешь, какая это удача?
— Думаю, странно называть господином своего родственника, — бормочу я. Эма, разумеется, этого не слышит, потому что слушает исключительно себя.
— Он обещал принять меня в свою семью, — неожиданно признаётся Эма. — Говорил, что хочет отправиться на покой, только дела оставить некому.
Ну, понятно. Товарищ Ангвар ездил идиоту по ушам, кто бы мог подумать. Только я-то тут причём?
— А потом ты сумел прикоснуться к Источнику, — меланхолически продолжает Эма, даже не подозревая, что отвечает на не заданный мной вопрос. — И всем сразу появилось до тебя дело. В один день из полного ничтожества ты стал тем, о ком господин Ангвар вынужден думать днём и ночью.
Фух, вот уж не было печали. Похоже, я недооценил степень отбитости некоторых родственников Максина. А она прямо удивительна.
Рыжий снова оглядывается на меня и усмехается:
— А о моём усыновлении он больше не заговаривал, представляешь? И всё из-за тебя.
— Логика у тебя — моё почтение, — насмешливо возражаю я. — Это ж ваши дела, каким боком я к ним? Да и вообще. Неужто считаешь, что такие обещания что-то значат? Какой-то совсем наивный ты, Эммочка.
Вместо того, чтобы рассердиться, Эма задумчиво кивает:
— Может, ты и прав. Только моё слово — что-то да значит. И если я поклялся защищать интересы господина Ангвара, я буду это делать.
— Ну и ладно, флаг тебе в руки, — отмахиваюсь я. И тут же вижу, как самый толстый кристалл медленно, но верно, пропиливает вертикальная трещина. Значит, недолго осталось! Добавляю мощности — теперь это важнее, чем сохранить ресурс организма. Вот победим — тогда и отдыхать будем!
Краем глаза вижу, что Эма отходит ещё ближе к донжону. Идиот как он есть. Самоубиться решил что ли? То-то он мне тут про жизнь свою скорбную заливал. Ну конечно, дядя Макс виноват, что ты такой неудачник. Ангвар лапши на уши навешал, а ты и рад стараться.
Останавливать, впрочем не смею. Всегда считал, что любой человек волен делать со своей жизнью всё, что ему заблагорассудится. Пока не получит в табло от тех, кто будет с ним не согласен.
Что касается меня, то у меня и своих дел по горло. Заниматься истерикой избалованного мальчишки совершенно некогда. Лучше поддать ещё мощности…
Главный кристалл с громким противным звуком разваливается на куски. А затем — взрывается облаком блестящей пыли. И тут же начинают лопаться остальные. Впереди, по стенам донжона змеятся трещины, из которых рвутся во все стороны огненные языки.
Неужто сработало?!
— За всё в жизни нужно платить, — произносит вдруг позабытый мной Эма. И швыряет что-то в донжон. И это «что-то» очень похоже на бусину портатора…
Яркая вспышка — и на фоне разгорающегося пожара появляется женская фигурка. Очень, очень знакомая! Вирра с удивлением разглядывает открывающуюся перед ней картину.
А я понимаю, что девушка слишком близко.
— Сюда! — кричу я, бросаясь к ней. — Вирра! Скорее!
Она изумлённо оборачивается на мой голос. Слегка улыбается и делает шаг навстречу.
А после — исчезает в столбе пламени, будто её не было.
Вспышка выжигает сетчатку, но я этого не замечаю. Земля под ногами вздрагивает и замирает, словно свежий мертвец. Волна жара проходится по обнажённым участкам кожи, но я её скорее ожидаю, чем реально чувствую.
А что я сейчас чувствую — я и сам не знаю. Пожалуй, пустоту.
Которая стремительно наполняется слепящей яростью. Новый мир, новый я. Всё по-новому. Вот только твари, считающие себя вправе распоряжаться человеческой жизнью, здесь точно такие же, как и раньше! Даже хуже: ведь в их руках почти неограниченные возможности волшебного Источника.
И нет никого, кто мог бы сказать хоть слово против!
Мои мысли приобретают кристальную чёткость. Как это нет, если я здесь? Вторые шансы так просто не даются. Теперь, когда в моих руках ресурсы, положение и магические силы, я сумею перевернуть с ног на голову этот прогнивший мир!
Но сейчас я просто хочу крови.
И я её получу.
Медленно поворачиваюсь, ожидая, что рыжий подонок уже сбежал. Но нет. Вот он, стоит, голубчик. Рожа аж зелёная, глаза выпучил, весь трясётся.
— Что? — тихо спрашиваю, чуть не срываясь на рычание. — Весело тебе? Выполнил заказ своего господина?
Эма не отвечает. Он будто вообще меня не слышит. И не видит — пялится в бенующуюся за моей спиной огненную бездну.
— За всё в жизни надо платить, — произношу ещё тише, с каждым шагом сокращая расстояние между нами. — Особенно за глупость. Я за свою только что расплатился. Теперь твоя очередь.
До рыжего остаётся всего пара шагов, когда он отмирает и бросается прочь. Я несусь следом, почти нагоняю. И тут вижу, как Эма давит что-то в руке. Экстренный портатор!
Одним прыжком преодолеваю расстояние между нами и врезаюсь поганцу в спину. Летим кубарем куда-то вперёд, и я совсем не сразу замечаю, что окружающая обстановка изменилась. Только когда спотыкаюсь о кофейный столик и падаю на него с закономерным итогом.
— Я же просил, — слышится из другой комнаты страдальчески-возмущëнный голос Ангвара. — Использовать только в самом крайнем случае…
И он замолкает, застыв на пороге и глядя, как я поднимаюсь на ноги среди бесформенных обломков.
Откуда-то из-за дивана выпрыгивает Эма. И бросается навстречу своему хозяину.
— Я сделал, как вы сказали! — горячечно сообщает он. — Только там, кажется, какая-то ошибка.
— Я — и сказал? — брезгливо морщится Ангвар. — Что ты такое несëшь, Эма?
Рыжий изумлённо замирает, будто своим ушам не верит. Что, нравится, идиот? Вот уж нашёл себе господина, так нашёл.
— Но как же? — всё ещё не понимает глубины своего падения он. — Вы мне сами сказали зашвырнуть портатор в опасное место так, чтобы Макс это видел. Разве не помните?
Рожа Ангвара становится ещё более брезгливой. И в то же время — ехидной.
— Ты что-то путаешь, Эма, — с притворным терпением объясняет он. — Разве я имею что-то против потенциального наследника Иерарха? Да, я считаю Игора куда лучшим вариантом, чем Макс. Но разве могу я умышленно причинить вред одному из своих дорогих родственников? Видно, ты что-то неправильно понял, Эма.
Последние его слова тонут в моих бурных аплодисментах. Ангвар смотрит укоризненно, как на малыша, по недомыслию нарушающего правила этикета. Эма хмурится, привычно переводя своë недовольство на меня.
— Пррекррасное представление! — хвалю совершенно искренне. — Только не пойму, как называется: «Бестолковые ублюдки» или «Дурной, ещё дурнее». Как думаешь, Ангвар, что вам двоим больше подходит?
Недородственник открывает рот, но ответить не успевает: огненный сгусток уже летит ему в рожу. Плевать мне, что он там скажет. Всё, что надо, я уже узнал.
Уклончивый здоровяк чудом избегает столкновения, швыряя под удар подвернувшегося под руку рыжего. Тот шустро ставит то ли щит, то ли блок, и пламя перелетает на украшающие окна гардины. Те магичить не умеют, поэтому послушно тлеют, нещадно чадя.
— Ты не можешь вот так на меня нападать! — кричит Ангвар. Что, сволочь, чуешь, как припекает? — Магический поединок должен проходить по правилам!
— Кому должен — всем прощаю, — улыбаюсь я, запуская файербол в дверь, на которую нацелился Ангвар. — Лучше расскажи, как посмел вмешивать посторонних людей в свои разборки?
Ангвар отшатывается от жадно полыхнувшего дверного проёма. Магический огонь — это тебе не шутки, шваль. Он наконец понимает, что бежать некуда, и оборачивается ко мне.
— Давай поговорим, Макс, — задушевным тоном произносит он. — У нас было много разногласий, но решать всё таким способом…
— У тебя что, магии нету? — догадываюсь я. — А сколько было пафоса! Неудивительно, что старый Иерарх решил найти тебе замену.
Ангвар заметно злится:
— Всё у меня есть! Просто не собираюсь принимать твой вызов. Ты не вынудишь меня применить силу.
— Ну, значит, я тебя просто убью, — скалюсь я. И, вспомнив первое и последнее сражение с Иерархом, запускаю огненную волну. Она разносит всё, что стоит сейчас между нами с Ангваром. И обрушивается на щит, который внезапно вспыхивает вокруг противника.
— Да не причём я! — нервно вопит родственник. — Если так хочешь отплатить за Вирру, то почему бы не разобраться с Эмой, который всё это устроил?
— А разве кто-то из нас говорил про Вирру? — вкрадчиво интересуюсь я. Ангвар прикусывает язык, но уже слишком поздно. — К тому же этот придурок и так наказан.
Оборачиваюсь к Эме и глумливо интересуюсь:
— Слышишь, рыжий? Ты надеялся на преференции, а твою шкуру уже продали и заделывают ею дыры. Ишь, в семью получше он захотел. Так выбирал бы получше. Смешной ты.
Эма не отзывается, будто воды в рот набрал. Так и стоит, потупившись, на фоне полыхающей шторы, даже не пытаясь отойти подальше. Правильно. Пусть поразмыслит над своим поведением, пока я разбираюсь с зачинщиком. До исполнителя дело тоже дойдёт, будьте спокойны.
— Я ничего ему не обещал! — ожидаемо отпирается Ангвар. — Тем более — в семью. Не с такими способностями! Так, помогал по доброте душевной бедному родственнику. А он вон как отплатил!
Со стороны Эмы сквозь треск пламени доносится хриплый смешок.
— Бедному родственнику, значит, — угрожающе произносит он, будто бы себе под нос. — Ничего не обещал, значит…
Вскидывает голову, ненавидяще глядя на бывшего господина, и тут же взрывается криком:
— Вот как ты заговорил! Повесить всё на меня хочешь?! Не выйдет!
Прямо с места Эма взвивается в воздух — благо тут потолки высокие. По всему его телу змеятся молнии. Уверен, что если б не дым, все бы почувствовали запах озона.
Искрящийся кулак проносится в считанных сантиметрах от бородатой физиономии Ангвара. В ответ сын бывшего Иерарха просто толкает Эму раскрытыми ладонями в грудь. Нет! Не «просто» и не толкает вовсе! Его руки не долетают до тела соперника буквально пару сантиметров. Но Эму отбрасывает назад, прямо на тлеющие остатки штор.
Получается, Ангвар — мастер бесконтактного боя?
Как бы то ни было, близко к себе его лучше не подпускать.
Вид побоища двух бывших подельников, конечно, греет душу. Но со всей этой катавасией пора заканчивать. А то ещё поубивают друг друга ненароком, и мне ничего не достанется.
— Я только одного не могу понять, Ангвар, — перетягиваю внимание враждебного родственника на себя. — Зачем понадобилось её убивать? Хотел меня зацепить? Ну, зацепил, радуйся. Только как бы тебе от этого хуже не стало.
Ангвар дышит тяжко, от его прежнего благодушного вида не осталось и следа. Борода всклокочена, прежде роскошный банный халат изгваздан сажей и похож на грязную тряпку. Поэтому, видно, он решает, что пора завязывать строить из себя благородного.
— Эта дрянь посмела меня предать, — желчно гавкает он. — Сбежала, не выполнив приказа. Никто не смеет так поступать с Ангваром Воскресенским!
— Слышь, Эма, — зло ухмыляюсь я. — Ты следующий. Зря ты его высочеству пытался по морде вдарить, раз не умеешь. Смотри, как надо.
Не знаю, слышит ли меня рыжий, но Ангвар готов к атаке. Бросаюсь к нему поближе, чтобы прижечь покрепче. Нельзя ведь заставлять стариканов ждать!
И тут прямо перед моим носом об пол грохает длинная корявая ветка, а со стороны Эмы слышится тихий рык.
Да что опять не так с этим идиотом?!