Ула заперлась и меня не впустила. Я не могла кричать, а на удары по двери она не отвечала. И всё из-за поцелуев с Нейлом? Подумаешь!
Это вообще была ошибка и его не самый удачный стёб. С Нейлом я еще разберусь. Попозже. А сейчас разобраться бы с собой.
Ноги сами привели меня к погребу Брэна. Я ввалилась внутрь, села на верхнюю ступеньку у двери и прислонилась к ней спиной. Сейчас бы сходить пообедать, но от всего случившегося навалилась дикая апатия, аппетит отбила и клонила в сон.
Брэн копался в своих железяках и даже не заметил меня. А я воспользовалась случаем, разглядывала парня. Или мужчину.
Вообще, Брэн был в том интересном возрасте, когда парнем его уже не назовешь, но и мужчиной он еще не стал. Мой самый любимый и подходящий возраст. Рядом с Брэном мне было спокойно, как если бы он обладал мудростью и опытом сильного мужчины и только своим присутствием гарантировал решение всех проблем. С другой стороны, он был импульсивный, резкий, даже грубый, что выдавало в нем молодость и незрелость, что ли. Но и это импонировало — с ним не заскучаешь. Только расслабишься, подумаешь, что мы друзья, как Брэн выкидывает очередной номер.
Он не такой тупой как Нейл…
Правда, и не такой красивый.
Брэн работал сосредоточено, в тишине, только запчасти гремели и неприятно скрежетали друг об друга. Я уселась поудобнее, удивляясь, как слепые девчонки не видят сущность Нейла и того же Брэна, ведь это за ним, за отверженным, должны бегать толпы поклонниц. И где они? Одна я сижу и нагло пялюсь на парня.
Вот он оттер масло тряпкой, соединил трубой два пузатых чана и вытер пот со лба, испачкавшись в машинном масле. Нестерпимо хотелось спать и я зевнула, уже не осторожничая — все равно не могла издать ни звука.
А потом Брэн поразил меня. Откуда-то зазвучала музыка, наша, танцевальная. Брэн откинул тряпку, взялся за ворот рубахи и одним рывком стянул ее с себя. Я ахнула, увидев его загорелое тело.
Брэн обернулся на мой возглас и провел пятерней по прессу, оставляя полосы грязи на коже. Я судорожно сглотнула, не в состоянии оторваться от Брэна, который в отличие от Нейла, пробивал меня до основания. Я даже губы облизнула в предвкушении поцелуя.
Тот не подвел, в два шага подошел ко мне, в нос ударил запах отработанного машинного масла. Я вздрогнула от его близости, подставила губы, чувствуя, как его руки сжимают мое плечо. Не очень нежно. Даже грубо.
Интересно, как он целуется? Также жестоко, как трясет меня?
— Что ты тут делаешь⁈ Просыпайся, Айна. Немедленно вставай и уходи.
Я вздрогнула, открывая глаза и замутненным взором оглядывая нависшего надо мной Брэна. С наслаждением втянула его запах со вкусом машинного масла и прошептала:
— Ты меня поцелуешь?
Брэн отпрянул, перестав меня трясти и с изумлением осматривая, пристально разглядывая губы.
Этой растерянности мне тоже хватило, чтобы увидеть, что парень одет в грязную рубаху, и все его кубики с прессом спрятаны от меня, а я снова могу ртом не только зевать, но и говорить.
Черт. Так я уснула что ли?
— Я давно здесь? — на мой вопрос Брэн все еще растерянно пожал плечами. — Я, пожалуй, пойду, — промямлила, неловко вставая на затекшие ноги.
— Иди. И постарайся ко мне не соваться, пока ищейки в академии.
И тут я вспомнила, зачем приходила! Упала попой обратно на ступеньки и успокоила Брэна:
— Не переживай. Сегодня же уберутся. Реликвия найдена, лежит на своем месте.
Взгляд Брэна изменился, будто я его не успокоила, а наоборот разозлила. Глаза потемнели, стали тревожными, он перехватил мои руки и осмотрел.
— Уходи. Они сейчас по твоему следу придут сюда…
— А я-то тут причем?
— Пока не знаю, но выясню. Убирайся и запрись, никого не впускай.
Брэн может быть убедительным, а я послушной.
Утром Ула со мной демонстративно не разговаривала, так что подъем, выбор платья и завтрак я осваивала в одиночестве, без каждодневной познавательной болтовни подруги.
Утреннюю лекцию неожиданно посетил Мастер Кларк и сел сбоку от преподавательского стола, чтобы обозревать весь класс, но смотрел почему-то исключительно на меня. А я еще не успела собрать последние слухи: уехали ли ищейки, успокоился ли ректор, что реликвия на месте?
В общем, меня его взгляд сильно нервировал.
Сегодня мастер Линч рассказывал про запретные ингредиенты. Но до самих составляющих мы как-то не дошли, больше рассуждали про черный рынок алхимиков. Он рассуждал, а мы слушали, дремали, кидали друг другу записочки.
Одна прилетела мне.
От Нейла.
Я так удивилась, но развернула и прочитала:
«Это была мера предосторожности. Если бы я признался в содеянном — тебя бы разорвали на лоскутки мои поклонницы».
Что⁈ Вот это самомнение!
Дальше всё произошло инстинктивно, я даже осознать не успела, как повернулась к Нейлу, высунула язык и скривилась. Нейл остался доволен, он заулыбался как чеширский кот, откинулся на стуле и нагло скрестил руки на груди.
Не много ли он о себе воображает?
— Приближенная О’Рейли, встаньте и пройдемте со мной в храм.
Я вздрогнула от голоса ректора. Угрозы не ощутила, но зачем ректору вызывать меня? Да еще в храм? Неужели ищейки меня рассекретили?
— Зачем? — голос все же дрогнул.
— Вы интересовались отдельными фолиантами. Я нашел для вас кое-что любопытное. Надеюсь, Мастер Линч извинит нас и отпустит.
Преподаватель кивнул. Кто в здравом уме будет спорить с ректором, да еще с Посвященным?
Я заметила, как с задней парты вскочил Нейл, но Олан Кларк пригвоздил его взглядом, потом кивнул мне, и мы вышли.
Почти всю дорогу до храма проделали молча, пока ректор не спросил:
— Ты мне ничего рассказать не хочешь?
— Я? Нет.
— Будет намного проще и безопаснее, если мы выясним все внутри академии, не вынося сор часовщикам.
К моменту разговора мне уже хватило туманных намеков, чтобы понять, что все часовщики и есть ищейки. Их не любили, но боялись.
— Так зачем вы первый начали выносить сор? Ищейки с вашего же приглашения явились?
Ректор резко остановился и развернулся ко мне:
— Ты хоть соображаешь, что нас ждет в случае активации старого пророчества?
Нет, я не знала, я даже про пророчество ничего не знала.
— С интересом бы ознакомилась с фолиантом про пророчества, но, кажется, их все сожгли?
— Не все, — тихо бросил ректор и еще быстрее пошел в сторону храма. Неужели он мне действительно даст прочитать фолиант о пророчествах?
Но мы остановились перед чашей. В ней так и не было воды.
— Что? — изобразила я недоумение.
— Кольцо пропало.
— Как же оно пропало, если здесь лежит? Вот оно.
— Но его здесь не было, пока ты не пришла в храм.
— Да-а? — протянула удивленно. — Я не обратила тогда внимание было оно здесь или нет. Я даже руки забываю окропить в свя… в вечной воде!
— Его не было в чаше.
— Ну, вам виднее.
— Хорошо, возьми его?
Я вздрогнула:
— Зачем⁈
— Отверженный не смог и его увезли ищейки.
— Брэн⁈
— Вот как? Ты зовешь отверженного по имени? Достань кольцо!
Если я думала, что могу проигнорировать требования ректора, то ошиблась. Меня словно накрыл глубокий гипноз, отодвинувший сознание на периферию, но позволяющий отстраненно наблюдать, как рука тянется к чаше, берет кольцо и приподнимает.
Стоило мне коснуться кольца, гипноз отступил, зато проснулся спящий голос.
«Ты пришла забрать меня».
— Невероятно! — воскликнул ректор.
Его глаза сверкали лихорадочным светом, рука, потянувшаяся к моей, тряслась, и ректор не видел ничего, кроме кольца. Зачем он заставил меня его взять? Если самому хочется носить — пусть сам и берет.
Я выронила реликвию, делая шаг назад от чаши. Всё, дальше не мой спектакль.
Ректор пытался поймать кольцо на лету, а потом с досадой скреб по чаше, пытаясь его подцепить, но у него не получалось. Неужели Мастер Олан такой неуклюжий?
Я заглянула в чашу, с удивлением наблюдая, как пальцы ректора словно наталкиваются на невидимую преграду и не могут дотянуться до реликвии. Но как же так? Я же только что спокойно брала кольцо из чаши?
— Достань его! — прорычал ректор, больно хватая меня за плечо и толкая к чаше. — Достань, или я сгною тебя в застенках!
Вот если от голоса Нейла выпадаешь в экстаз, то у ректора Оланахаризматичная внешность, смотришь обычно на него как на картину гениального мастера! Но не сейчас. Лицо исказила гримаса злости, губы перекошены, челюсть сжата и глаза колючие, прошивают насквозь.
— Мастер Кларк, а почему вы не можете?
Он с раздражением отпустил меня, нервно зарылся пятерней в тщательно уложенные волосы и выдохнул.
— Это артефакт. Его защищает древняя магия. Настоящая, не какая-то чахлая алхимия. Я не могу даже приблизиться к нему, сдвинуть на миллиметр.
— А если перевернуть чашу?
— Нет! А вот ты можешь. Возьми его.
Я машинально отошла от чаши на шаг и вперила руки в боки.
— Сначала вы вернете Брэна, потом получите кольцо.
Лицо ректора снова исказилось:
— Сначала я сгною тебя в застенках, потом отдам останки ищейкам.
— Тогда останетесь без артефакта с настоящей магией, — парировала я, уже увереннее разворачиваясь и выходя из храма.
В спину мне прилетело проклятье, но ректор даже окликом не вернул. Неужели купился? И за это кольцо вытащит Брэна?
По дороге меня перехватил Нейл.
— Обиделась?
— Вот еще! — я фыркнула, но не остановилась, надменно прошагав мимо.
И снова меня остановили, схватив за плечо. Вот что за привычка? Теперь на руке, выше локтя, будут синяки от двух Посвященных.
— Стой, Айна. Зачем тебя забрал Олан?
— Даже если бы я хотела с тобой разговаривать, то не стала бы обсуждать ректора.
Нейл закусил губу, и у него это получилось совсем не по-девчоночьи, а очень мужественно. Но при этом он пристально выглядывал что-то за моей спиной.
— Я больше не пойду в кусты, — заранее предупредила я, а этот очаровательный засранец рассмеялся так, что я почти выпала в прострацию от его смеха.
— Хорошо, тогда прогуляемся по розарию?
Я с подозрением уставилась на лабиринт перед академией.
— А тебе вообще можно гулять с девушками? Ты же Посвященный!
— Еще как. Но именно потому, что я Посвященный, мне приходится гулять по кустам.
— Но я не хочу с тобой гулять.
Нейл словно пропустил важный посыл в словах, зацепившись за другое:
— Тогда пойдем к тебе? Нам надо поговорить.
Поговорить? О чем мне разговаривать с любимцем всех девочек? С моими-то проблемами, нарастающими как снежный ком, еще внимание местной звезды академии не хватало!
— Там Ула.
— И что?
— Реально? Ты не понимаешь, почему нельзя запираться со мной в комнате?
Я ожидала от него состроенной рожицы, надменного фырканья. Но нет. Нейл еще серьезнее всматривался в мое лицо, прежде чем добить:
— Айна… Ведь ты не Айна. Ты — переселенка.
Я в ужасе дёрнулась, до конца не осознавая, чем мне может грозить разоблачение Нейла. К кому бежать за помощью? Брэна еще не отпустили, Олан Кларк?.. Стоит ему узнать, кто я на самом деле, он из меня веревки начнет вить!
Вот только тогда, после секундной потери разума, я сразу остановилась, передернула плечом, сдвинула брови и надменно окинула взглядом Посвященного:
— О чем ты?
— Ты знаешь. Ты чужая здесь, — Нейл следил за мной сузившимися глазами, а голосом не ласкал, а прокалывал.
— Что за бред. Не смей больше подходить ко мне.
И я помчалась быстрее ветра, надеясь только, что парень не побежит жаловаться и делиться своими догадками с другими. Черт, что же мне делать? Что предпринять? Я однозначно провалюсь при встрече с семьей, когда так по-глупому прокалываюсь перед однокурсниками.
Может, я целуюсь как-то не так? Брэн узнал, что я пришелица, потому что всё произошло у него на глазах, а Нейл? И почему он назвал меня «переселенкой»?
— Ула! — я с силой затарабанила в ее дверь. — Выходи! Нам надо поговорить!
— Не хочу.
— О Нейле!
Дверь распахнулась, являя мне недовольное лицо подруги.
— Чего о нем говорить, он кажется уже выбрал. Тебя!
— Ничего он не выбрал. Он меня дискредитировать собирается, — горько усмехнулась я.
— Что-о-о?
— Я в списках Сиятельного, помнишь? — Ула кивнула. — А что будет, если Сиятельный узнает, что я миловалась с Посвященным?
— О!
— Вот именно! — мне до смерти хотелось знать, что там скрывается за «о» поподробнее. — Идем, попьем чай и поболтаем.
Ула наконец сдалась и через пару минут сидела передо мной и трещала без умолку, подкидывая новые и новые проблемы.
— Списки у Сиятельного длинные, да ты и сама знаешь. Больше половины просто до отбора не доживут!
— В смысле? Погибнут?
Ула причмокнула, потом выдала:
— Кто-то может погибнуть. В последнее время часто катастрофы случаются: то дирижабль упадет, то паровоз с рельсов сойдет, то пароход затонет… Но остальные удачно будут избраны до отбора. Или неудачно, такое тоже случается.
— Тогда почему ты испугалась, что Нейл мог выбрать меня? Сиятельный не так чтобы меня ждет-дожидается.
— Так у тебя же право первой.
Бровь сама собой выгнулась дугой, ставя под сомнение услышанное, зато в подсознании всплыло явственно ощущаемое чувство превосходства. Я — Приближенная третьего колена, избранная Сиятельным с правом первой!
Вау!
Только что бы это значило?
— Нейл не может меня выбрать — так?
Ула подтвердила. А я удовлетворенно хмыкнула. Отличное право, раз я на законных основаниях могу требовать держаться от меня подальше.
— Но если ты подтвердишь его выбор, то станешь его избранной.
Ого! Это все меняло.
— Ула… Я вот этот момент из сословий не очень помню, что же получается, я с правом первой почти как Посвященный, могу сама выбрать себе спутника?
— Нет, конечно! Тут только Сиятельный и его выбор окончательный, или Посвященный, но только с твоим подтверждением.
— А любой другой?
— Нельзя с другим. Пары составляются в семьях с разрешением часовщиков. Так что для тебя Нейл был бы отличным выходом, чтобы не возвращаться в семью и не зависеть от их решения.
— О!
— Да… Но я рада, что ты решила идти до конца.
— До какого конца, Ула?
— До отбора к Сиятельному, конечно. Ах, Айна, я последние три дня тебя немножко ненавидела. Прости меня!
— Конечно, Ула! Ты же моя самая близкая подружка!
Мы обнялись, а я лихорадочно соображала.
— Ула, скажи мне, как Посвященный делает выбор?
Она напряглась в моих объятиях и отпрянула.
— Зачем тебе?
— Мне кажется Олан Кларк имеет на меня виды…
— Да ты что?
— Поэтому мне поподробнее хотелось бы узнать как можно больше о Посвященных… Я на лекциях не очень внимательна была, — ткнула я наугад.
Ула фыркнула:
— Лучше сказать — очень редко их посещала!
Я округлила губы, уже точно зная, откуда у меня этот жест, от Айны! Зато отсутствие во мне прилежности многое могло объяснить для окружающих — я прогульщица, надменная дурочка, кичащаяся своим положением, поэтому глупые вопросы от меня никого не удивляют.
Кроме Нейла…
— Нейл… Он откуда? Кто? Расскажи о нем, всё, что знаешь?
А вот тут я промахнулась — Ула знала про своего кумира всё. С момента моего вопроса она не затыкалась до самого вечера, пичкая в меня подробности за чаем, за ужином, перед сном, вместо сказки.
Не удивительно, что ночью мне снился он. Нейл, чтоб его!
Мы сидели на холме, перед нами раскинулся огромный портовый город, как в сказке. Никаких высоток, никаких дорог. Я видела вычурные дома, высотой не выше трех этажей, выбеленные, с лепниной, резанными деревянными или кованными железными дверями, под черепичными крышами.
Чистенький аккуратный сказочный город и над ним в полном великолепии возвышались шпили высокого замка, в отличие от белых домов — серый, словно нависший над городом; сверкающие звёзды местного храма Вечного, который был пониже замка, но внушительным против самых высоких домов города; корабельные мачты в порту с подвязанными парусами частоколом леса выделялись на фоне раскинутого города.
Мне с холма было отлично видно, как устроен город, как люди-муравьишки снуют по артериям-улочкам, как три заметные площади-сердца соединяют артерии между собой.
— Когда-нибудь я стану Посвященным этого храма Вечного, — шепчет мне на ухо Нейл, и я млею от его голоса, только сейчас замечая, как фривольно мы сидим. — В его стенах необъятные знания, тысячи древних фолиантов и хранилище конфискованных артефактов! Если мне повезет… Если я найду источник магии, если смогу отыскать, как его возродить!..
Он слишком близко, сзади меня, прислонив спиной к своей груди, обвив руками и ногами. Но во сне мне не хочется отталкивать его или уходить. Мне так уютно в его объятиях и я растекаюсь от его чарующего голоса.
— Я докажу роду, что чего-то стою, что не просто смазливое личико, которое можно засунуть в захудалую дыру затёртой земли.
Нотки злости в голосе словно перегорели, тон сменился, и я опять затрепетала от его проникающего шепота:
— Пойдем со мной? Стань моей избранной, прими выбор?
— Я не могу, — еле слышно прошептала я, уверенная, что он и не услышит. — Я в списке Сиятельного.
— Он не нужен тебе. Ты не нужна ему. А мне нужна.
И вот я уже чувствую его губы на своей шее и просыпаюсь от собственного протяжного стона…
Уфф…
Сердце бухает в груди, и так хочется продолжения, только не во сне. Но в этом мире с утехами все сложно. Тут даже намек давать неприлично, а уж если неудачно с кем-то перепихнешься, могут пометить, как избранную, а если не подтвердишь, так еще и заклеймят.
В общем, близость Нейла становится угрозой моему воздержанию не только наяву, но и во сне.
Встала, открыла окно, впустила ночную прохладу и вздрогнула, заметив где-то возле погреба Брэна огонь. Неужели вернулся?
Не задумываясь ни на минуту, подхватила шаль, сунула ноги в мягкие домашние шлепанцы и помчалась к нему через розовый лабиринт, напрямую!
Но дверь в погреб оказалась закрытой. Я недолго подождала Брэна, надеясь, что он просто вышел и скоро вернется, но замерзла и вернулась в спальню. Уже забираясь под одеяло, удивилась, что так привязалась к Отверженному. А ведь это он виноват, что я провалилась из своего мира в этот. Ну и немножко молния…
Эх, мне бы добыть электричества. Но где?
… В его стенах необъятные знания, тысячи древних фолиантов и хранилище конфискованных артефактов!
А ведь некоторые артефакты разговаривают! Как мне сразу не пришло в голову допросить болтливое кольцо⁈