– Сними, курва!
Швецову окрестили еще в младенческом возрасте. Она давно позабыла об этом, ни разу не заглядывала в церковь и не знала ни одной молитвы.
Золотой крестик был всего-навсего данью моде. Но сейчас разъяренная
Людка решила, что скорее сдохнет, чем подчинится.
Все вокруг прекратили работу, со страхом ожидая, что будет дальше.
Только Андрюха Тюменев, до боли сжав в побелевших пальцах черенок лопаты, начал с кошачьей ловкостью подкрадываться к бывшему контрактнику.
Сергей-Мовлади взял наизготовку болтавшийся у него на груди автомат.
– Считаю до трех!
Швецова закрыла глаза, но страшно ей не было.
Боевик выждал секунду-другую и опустил автомат.
– Ладно, – прохрипел он. – Живи пока. Но я тебя запомнил!..
Тюменев, уже готовый к прыжку, тяжело осел на дно окопа.
Сергей-Мовлади, играя желваками и матерясь сквозь зубы, пошел дальше. Конечно, нахальную лярву следовало шлепнуть на месте. Но это наверняка дошло бы до Али-хана, а командир не одобрял подобных расправ с мирным населением.
– Ну, Людка! – восхищенно шепнул Алик Марьяне. – Дала шороха!
– Я бы тоже не сняла, – тихо ответила Хромова.
Алик положил ей руку на плечо и сказал с улыбкой:
– Вот, значит, ты какая?
Этот жест заметила Чебурашка, не спускавшая глаз с Куренного, и сердце ее опять ужалила ревность.
– Работайте, суки! Чего встали? – заорал Сергей-Мовлади.
Отчаянный поступок Швецовой прорвал плотину молчания. Ребята, боявшиеся открыть рот, стали негромко переговариваться.
– Вот так и нам всем надо, – сказал Андрей Тюменев. – А мы тут на них ишачим, как негры. И главное – против своих!
– Забить их на хрен лопатами и ноги сделать, – подхватил цыганистого вида пацан, работавший рядом.
– Нет, – покачал головой Алик. – Перестреляют.
– Всех не перестреляют, – возразил цыганистый пацан.
– Это Витек, – объяснил Алику Тюменев. – У него братана убили. Кольку.
Милиционер Колька Чванов погиб первым на крыльце райотдела.
– Нет, – опять покачал головой Алик. – Надо по-умному.
– Как? – спросила Марьяна.
– Потом, – ответил Куренной. – Как отпустят, соберемся втихаря и что-нибудь придумаем.
Он опять почувствовал себя лидером и по глазам ребят понял, что так оно и есть.
К обеду были вырыты шесть окопов, и ребят отпустили на все четыре стороны. Для вида они вроде бы разошлись по домам, но уже через полчаса восемнадцать человек тайком пробрались на условленное место встречи в недостроенном доме, поднявшемся всего на один этаж. Пришли не все, только самые отчаянные.
– Значит, так, – первым заговорил Куренной, – дела хреновые.
Родителей с огородов они обратно в город не пустят.
– Да они вообще только завтра к вечеру собирались вернуться, – напомнил кто-то.
– Короче, мы в глубокой жопе! – подытожил Тюменев.
Никто не возразил.
– И главная фишка в том, что пока никто не знает, какие у нас тут проблемы, – продолжил Алик. – Поэтому первым делом надо как-то сообщить нашим.
– Как? – пискнула Чебурашка. – Они же все телефоны на фиг отрубили.
– Значит, кто-то должен пойти.
– Я пойду! – вскочил Тюменев.
– Они, гниды, все выходы из города перекрыли, – сказал Витек. -
Везде автоматчики стоят.
– Клал я на автоматчиков! – буркнул Тюменев.
– Я с тобой пойду! – сказала Людка.
Андрюха послал ей благодарный взгляд, но покачал головой:
– Нет. Не бабское это дело.
Все горячо заспорили, перебивая друг друга.
– Андрюха пойдет! – сказал Алик.
И все притихли.