Очевидно, вся эта терминология весьма условна.
Крепость, заложенная 16 мая в горячее время борьбы, была превращена 29 июня в цитадель нового города, охраняющая его храм. Дату 16 мая следует удержать: спорность вопроса не дает права изменять традиции, ведущей свое начало от самого Петра.
Перейдем к рассмотрению второго вопроса. Был ли Петр при закладке крепости. Этот вопрос приобретает интерес, если рассматривать эту закладку, как основание Петербурга. Здесь мы снова встречаемся с противоречивыми взглядами. Разногласия основаны на различном толковании одного и того же документа.
Обратимся к его разбору. Это "юрнал" передвижной бомбардирской роты. Ее капитаном был Петр Михайлов (император); поручиком Александр Меншиков, подпоручиком Андрей Лефорт. Составителем "юрнала" мог быть писарь Иван Муханов. Вот интересующая нас выдержка из этого походного дневника.
1703 г. Май в 10-й день благодарный молебен 1;
в 11-й день капитан пошел в Шлиссельбург сухим путем
и 13-й день на яхте гулял на озере верст 10 и больше;
в 14-й день приехал на Сяское устье;
в 16-й день в неделю пятидесятницы пошли 2;
в 17-й день приехали на Лодейную пристань;
в 20-й денъ Иван Синявин 3 к нам приехал;
в 22-й день спустил на воду галиот, именуемый "Курьер";
июнь 26-й день отпущен в Шлотбург:
июль 21-й день. Капитан к нам приехал на Лодейную пристань.
1 По случаю взятия капитаном Михайловым двух фрегатов на устье Невы, близ Екатерингофа.
2 Троицын день (воскресенье), закладка Петропавловской крепости.
3 Боцман, вооружавший на транспорте суда.
В этой выдержке прежде всего неясно, от чьего лица ведется юрнал. Некоторые думают, что от лица капитана, т.-е. Петра. Однако, из последней выдержки явствует, что царь некоторое время отсутствовал, а дневник не изменил своего характера. Кроме того, к кому относится загадочное "отпущен в Шлотбург"; если царь, то кем отпущен? Итак, нельзя с уверенностью определить, о ком идет речь в дневнике. С достоверностью можно относить запись к Петру только там, где прямо говорится о капитане. Если это так, то запись от 16 и 17 отнюдь не свидетельствует об отсутствии царя при закладке крепости. Некоторые другие данные заставляют скорее думать обратное.
13 мая он действительно еще находился в Шлиссельбурге, что явствует из его письма к Б. П. Шереметеву в Шлотбург (т.-е. в Ниеншанц). В этом письме он сообщает "а я сам буду к вам". К сожалению, в этом письме есть неточности, которые заставляют заподозрить верность даты 13-го.
Далее. Письмо Т. Н. Стрешнева из Москвы, адресованное Петру ("господину капитану поднесть"), имеет пометку: "Принято с почты в Шлотбурге мая в 15-й день 1703 года".
Петр беспокоился из-за медлительности работ в Лодейной верфи и отправил туда 11 мая свою роту, чтобы оказать давление на выполнение заказов. Возможно, что "капитан", по неведомым причинам, решил сопровождать ее до Шлиссельбурга, откуда он выехал 13 мая, чтобы присутствовать при закладке крепости. Но это только предположение.
Вопрос об участии Петра в закладке Петропавловской крепости до сих пор не может быть признан решенным, а, следовательно, преждевременно разрушать в этом отношении миф о Петре, основателе Петербурга 1.
1 Конечно Петр независимо от того, был ли он или не был при закладке крепости, остается основателем. Здесь имеется в виду античное "Conditor urbis".
Как бы то ни было, возникновение Петропавловской крепости и собора означало рождение Петербурга на знаменательном месте вековой борьбы двух народов.
Петр захотел подчеркнуть ее значение для нового города величием ее колокольни, которая должна была затмить собою гордость Москвы - Иоанна Великого, и занять господствующее место в облике северной столицы. Собор строил Д. Трезини. Петр торопил с башней и пренебрегал самим собором: "А церковные от фундамента весть стены но мало". Это отношение сказалось на ансамбле: колокольня совершенно затмила собор. Мощный орган должен был возвещать гражданам нового города о полуденном часе, приковывая их внимание к Городской башне. Ее описание, относящееся к 21 году, мы находим в записках Берхгольца. В 1756 году от удара молнии произошел пожар, разрушивший собор. Он был построен заново Растрелли и Чевакинским, которые должны были видоизменить его согласно вкусам своего времени. Хорошо сличить теперешний вид с рисунками собора из "Истории русского искусства" И. Грабаря. К сожалению, изображения неясны и нельзя по ним произвести реконструкцию собора.
При осмотре храма внутри следует принять во внимание два момента: 1) культурно-исторический - тема: рост западных влияний; 2) художественный тема: развитие стиля барокко.
Большой интерес представляют царские врата Зарудного, одного из наиболее ярких выразителей после-петровской эпохи, создателя барочной Меншиковской башни в Москве. При осмотре подчеркнуть: 1) их "католический" характер; 2) нарастание движения по мере удаления от земли и его все более страстный ритм.
Далее - ораторская кафедра с золотыми фигурами апостолов Петра и Павла. Справка о развитии церковного ораторского искусства при Петре и любовь последнего к этим "предикам". В соборе хранятся изделия церковной утвари, приписываемые работе Петра.
Помимо этих предметов, характерных для идей и вкусов пореформенной Руси, эпохи начала Петербурга, внутри храма следует обратить внимание на "усыпальницу дома Романовых". Правильными рядами, в одинаковых мраморных саркофагах скучного, казенного характера, размещены могилы всероссийских самодержцев, начиная от Петра Великого, погребенного здесь по своему желанию, когда собор представлял собою еще деревянную церковь. Помещение здесь склепа дома Романовых должно было подчеркнуть высокую оценку значения Петропавловского собора 1.
1 Некоторые могилы становились предметом особого культа. Особенно это нужно сказать о могиле Павла I, таинственно погибшего в мартовскую ночь.
По выходе из собора следует посетить еще одну реликвию петровской эпохи. В особом павильоне помещается "дедушка русского флота". Домик был построен одним из первых представителей новой школы, Земцовым. Он обветшал и был заменен в 1762 году новым. Насколько реставрация соответствовала первоначальному виду - судить трудно. Мы отметим барочные формы оконных наличников и крыши, украшенной нимфой, опирающейся на весло. (Классические порталы, видимо, - позднейшие пристройки). Ботик небольшой (длина 19 ф. 9 д., ширина 6 ф. 9 д., высота мачты 21 ф.). На корме снаружи деревянный раскрашенный барельеф, изображающий выходящего из дома старца, благословляющего корабль, колышащийся на волнах. Не Никола ли морской? Дом коричневый, несколько напоминает, как мы это увидим, домик Петра Великого.
Ботик принадлежал Никите Романовичу (патриарху Филарету). Петр использовал его со своими "потешными" на реке Яузе. Когда он ногою твердой стал при море, он приказал привести ботик из Москвы и устроил ему в своем Парадизе торжественную встречу с молодым русским флотом.
По поводу двух других примечательных строений следует ограничиться небольшими справками. Я имею в виду Монетный двор и Трубецкий бастион. Чеканка монет началась еще в 1731 году. Что же касается интересной темы: "Петропавловская крепость, как тюрьма", то ее включить в нашу экскурсию невозможно. Материал так велик, что с трудом может быть использован в одной специально разработанной теме. Здесь же ограничимся несколькими замечаниями. Петропавловская крепость сделалась местом заключения политических преступников чуть ли не с первых лет ее существования. Уже Берхгольц называет ее русской Бастилией. Одной из первых жертв был непокорный сын, царевич Алексей, один из участников создания этой крепости...
После осмотра зданий внутри Петропавловской крепости следует выйти за ее стены и посмотреть на город с берегов Енисари.
Первый выход - под воротами у Головкинского бастиона. Здесь вид особо мрачный, стены почернели. Здесь сохранилась первоначальная кладка Трезини 1. Отсюда открывается вид на Кронверк. В 1706 году для укрепления крепости здесь были устроены валы. Они сохранились до царствования Николая I, при котором здесь были построены огромные дома из красного кирпича в ложно-готическом стиле, в одном из них помещается "Артиллерийский музей". Виднеются деревья парка. Здесь находилось кладбище, где хоронили рабочих-строителей Петербурга. При постройке Сытного рынка находили их кости. Поэт Полонский посвятил этим безымянный жертвам непосильного труда стихотворение "Миазм". В доме, выстроенном на костях этих труженников, появляется призрак одного из них и рассказывает свою судьбу:
1 Предположение В. Я. Курбатова.
Вызваны мы были при Петре Великом,
Как пришел указ...
Началась работа,
Начали спешить:
Лес валить дремучий, засыпать болота,
Сваи колотить...
Голик был тяжелый. За Невою в лето
Вырос городок...
А "мужик лохматый" "умер и шабаш".
Поэт 30-ых годов прошлого века, Михаил Димитриев, рисует в поэме "Подводный город" картину моря, вновь сокрывшего печальный край:
Ныне шпиц от колокольни
Виден из моря один.
Петропавловская крепость - первая постройка Петербурга в после гибели его только игла собора поднимается из пучины морской. Старик-рыбак обращается к Петербургу: